Для нации буров начался тяжелый период. Позднее африканерские историки назвали XIX век «столетием несправедливости». Совет бюргеров Кейптауна был ликвидирован, всюду назначались британские чиновники. На содержание административного аппарата и английского гарнизона требовались деньги, и буров обложили гораздо более высокими налогами, чем во времена господства Ост-Индской компании, размеры земельных участков были существенно урезаны.
Автономия, которой пользовались фермеры в период голландского управления, была ликвидирована. Если при Ост-Индской компании ее властные полномочия были чрезвычайно слабы за пределами Капстада и Стелленбоша, то британцы постепенно распространили контроль над всей колонией, делая при этом упор на развитие британских институтов и культуры.
Некоторое время британские власти еще сохраняли прежнюю систему окружных администраций, во главе с ландростами, назначаемыми из центра, и фельдкорнетами, избираемыми самими бурами. К 1834 году полномочия фельдкорнетов были ограничены, а ландросты были заменены магистратами по британскому образцу. Кроме того, правительство назначило в колониальный суд квалифицированных юристов из Великобритании и ввело британские юридические процедуры.
В 1825 году нидерландские риксдалеры были заменены фунтами стерлингов, причем при обмене старой валюты на новую за риксдалер, равный прежде 5 шиллингам, давали только полтора. Таким образом, была проведена хищническая девальвация, причинившая бурам значительный материальный ущерб.
Произошли и культурные изменения. Хотя английский был иностранным языком для буров, в 1830 году он стал единственным для использования в официальных учреждениях, судах и школах. Власти продолжали формально поддерживать Нидерландскую реформатскую церковь, но взяли ее под плотный контроль. Кроме того, британцы поощряли появление разнообразных христианских миссий, зачастую действовавших в ущерб интересам бурского населения.
В 1820 году в колонию, а именно в район города Порт-Элизабет[14], прибыли 3487 иммигрантов из Великобритании, каждому из которых гарантировалось получение земельного участка в сто акров. Подавляющее большинство новых поселенцев поначалу с полным презрением относились к патриархальным традициям бурского общества. Впрочем, обвинения африканеров в насаждении рабства и жестоком обращении с коренным населением были во многом справедливыми. Новые английские колонисты (к слову, среди них оказался и Томас Прингл – первый южноафриканский англоязычный поэт), будучи расселены в основном на приграничных землях, прилегающих к территории Зуурвельда (в 1820 году был переименован британцами в округ Олбани), вскоре оказались вовлечены в кровавое противостояние европейцев и африканцев. Это примирило английских колонистов с африканерами, некоторые переселенцы женились на бурских девушках и даже приняли участие в Великом Треке, о котором речь впереди…
Заселению Олбани непосредственно предшествовали события двух кафрских войн. В 1811 году состоялась Четвертая кафрская война. Незадолго до начала боевых действий бурские и британские представители майор Кейлур, полковник Коллинс и ландрост Андерс Стокенстром попытались урезонить вождей коса Хинзу, Нгкику и Ндламбе, дабы их подданные прекратили наносить ущерб поселенцам и убрались на другой берег Грейт-Фиш. Один из вождей заявил: «Эта страна принадлежит мне, я выиграл ее в войне». В ходе попытки повторных переговоров Стокенстром и тринадцать сопровождавших его буров были предательски убиты африканцами. После этого британский экспедиционный корпус под командованием полковника Джона Грэхэма и поддерживающие его бурские коммандо (800 человек) сумели нанести коса поражение и оттеснить их на другой берег Грейт-Фиш. На месте ставки Грэхэма в 1812 году был основан город Грэхэмстаун, ставший столицей округа Олбани. Вдоль берега Грейт-Фиш были построены военные посты, чтобы предотвратить дальнейшие попытки вторжения коса.
Грэхэмстаун
Пятая кафрская война (1818–1819 гг.) по сути произошла из-за некомпетентного вмешательства британских властей во внутренние дела коса. К этому времени последние разделились на целый ряд враждующих племен. Один из вождей, Нгкика (1779–1829), сумел войти в доверие к губернатору Чарльзу Сомерсету, который официально признал его верховным вождем коса и «королем Кафраленда» – к великому неудовольствию других племенных вождей. Один из его соперников, Ндламбе, сумел нанести подданным Нгкики ряд суровых поражений. Конечно, Нгкика тут же обратился к лорду Сомерсету, который обязался оказывать ему помощь в случае какой-либо угрозы.
Внушительные силы британских солдат, бюргеров и отрядов Нгкики выступили против Ндламбе и опрокинули его войска. Ндламбе был объявлен вне закона, а Нгкика восстановлен на посту верховного вождя. Однако вскоре место поверженного Ндламбе занял его самый могущественный и влиятельный сторонник по имени Макана (или Маханда). Изображая из себя фанатичного пророка и могущественного колдуна (он утверждал, что обладает способностями превращать пули белых солдат в воду), Макана привлек на свою сторону всех коса, за исключением тех, кто подчинялся Нгкике. Его главной целью было уничтожение Грэхэмстауна, гарнизон которого составлял 350 человек под командованием полковника Томаса Уилшира. 22 апреля 1819 года 10‑тысячная армия Маканы атаковала город. Коса потерпели поражение и были обращены в бегство, потеряв 1500 человек, а Макана сдался в плен и был заключен в тюрьму на острове Роббен, в Столовой бухте[15]. Британским войскам удалось также оттеснить коса дальше на северо-восток, за Грейт-Фиш, к реке Кейскамма. Территория между этими двумя реками была объявлена ничьей землей; но так оставалось недолго, поскольку с одной стороны сюда продолжали пытаться проникать племена коса, а с другой – европейские колонисты. В 1825 году эта местность была присоединена к Капской колонии, а в 1831 году власти официально разрешили поселенцам основывать здесь фермы.
Что касается Нгкики, то он быстро утратил всякое уважение со стороны своих подданных. Одной из причин тому стала болезненная страсть вождя к алкоголю. В то время как его воины помогали британским отрядам в войне с Ндламбе, он сам и его сын Макома посещали английские казармы, пили спиртное и плясали на потеху толпе. В последние годы жизни Нгкика и вовсе опустился. Он тратил на бренди захваченный скот, отдавал собственных жен, а когда платить стало нечем, танцевал ради того, чтобы получить очередную порцию дешевого пойла.
Глава пятая. Отмена рабства
Надо сказать, что первые британские губернаторы по своему социальному положению были относительно близки к тем бурским поселенцам, которые владели самыми крупными фермами, и едва ли разделяли идеи аболиционизма[16]. Они сами были богатыми землевладельцами, аристократами и высшими офицерами. К примеру, губернатор колонии в 1811–1814 гг. генерал-лейтенант сэр Джон Крэдок был младшим сыном графа Кардогана. Его преемник, генерал-лейтенант лорд Чарльз Сомерсет (1814–1826 гг.), второй сын герцога Бофорта, получал годовое жалование в размере 10 000 фунтов стерлингов и потратил 28 000 фунтов стерлингов государственных денег на свою загородную резиденцию, тем самым поглотив непомерную часть местных доходов. Оба они были радикально-консервативными тори[17].
Некоторые постановления первых британских губернаторов фактически поддерживали крайне угнетенное состояние небелых жителей колонии. Так, губернатор Александр Дюпре граф Кэлидон в 1809 году запретил кой-коинам переходить из одного округа в другой без специального пропуска, выданного британскими властями. Тех, кто не мог предъявить пропуск, насильно отправляли на работу к колонистам. Впрочем, достаточно быстро под давлением метрополии аболиционистская повестка начала приобретать в Капской колонии все большую актуальность. Британские власти, а также представители разнообразных христианских миссий все шире распространяли антибурскую и антирабовладельческую пропаганду.
Чтобы утвердить свое господство, англичане увеличили контингенты своих войск и полиции за счет африканских наемников. Буры же, со всеми своими расово‑религиозными предрассудками, разумеется, были до крайней степени оскорблены тем, что должны были подчиняться Капскому готтентотскому корпусу и готтентотской полиции.
В 1815 году в районе Слахтерс Нек (в округе Граф-Рейнерт) произошло первое бурское выступление против политики англичан. Фермер Фредерик Корнелис Безюйденхут был убит в перестрелке с правительственным вооруженным отрядом из-за конфликта, связанного с жалобой работающего на него готтентота (Безюйденхут отказался явиться в суд, после чего к нему было решено применить силу, причем конвоировать фермера должны были готтентоты). Местные африканеры пришли в ярость и стали распространять листовки с призывом свергнуть власть британцев. Пятерых вождей восстания (Хендрика Принслоу, Стефана Ботму, Абрахама Ботму, Корнелиса Фабера и Теуниса де Клерка) англичане повесили, заставив их жен и детей при этом присутствовать. Казнь состоялась 9 марта 1816 года на военной станции Ван-Андтспос. Остальных мятежников выселили с занимаемых земель.
К концу 1820‑х годов новые законы стали ограничивать право рабовладельцев наказывать своих рабов и предписывали им фиксировать наложенные наказания в особых книгах для проверки местными чиновниками. Была учреждена даже специальная должность Протектора рабов. Понятно, что фермеры возмущались столь непривычным для них «вмешательством в их дела». В свою очередь, рабы становились весьма восприимчивы к сведениям о развитии аболиционистских идей в самой метрополии; между ними стали распространяться слухи о том, что местные чиновники и фермеры блокируют реформы в колонии.
Первое и, по сути, единственное крупное восстание рабов в Капской колонии произошло еще в 1808 году (через год после принятия Акта об отмене работорговли)