— У этого скакуна ясный взгляд и острые уши, а на шкуре не выступает пот. Судя по крепким мышцам и тому, что она ступает, начиная с задних копыт, можно без сомнения сказать, что это скаковая лошадь с севера.
Воль Гван кивнул и ответил:
— Это еще жеребенок, но он уже отзывается на имя Вихрь.
Голос генерала оставался спокойным, но в душе его бурлил целый водоворот эмоций. В тот момент, когда он только увидел принцессу перед собой, Воль Гван понял, что никогда больше не сможет покинуть ее. Пхёнган была точной копией покойной королевы, любви всей его жизни. Принцесса настолько походила на мать, что на секунду генералу показалось, что любимая жива и предстала перед ним. Прекрасно зная, что это невозможно, он все-таки позволил себе на какое-то мгновение подумать, что она ожила и вернулась к нему. Это видение рассыпалось, как песочный замок, но Воль Гван испытал прилив счастья от одной лишь мысли об этом.
Однако уже в следующую секунду Воль Гван вспомнил, что Ён Чонги изнывает от беспокойства в ожидании принцессы, и, торопливо оглянувшись по сторонам, склонил голову со словами:
— Ваше Высочество, я провожу вас. Гочуга ожидает.
Услышав о прибытии принцессы, Ён Чонги поспешно выбежал из своих покоев, но, не увидев ее среди вошедших, растерянно устремил взгляд на Воль Гвана. Генерал кивнул на одного из воинов. Этот молодой человек казался самым хрупким и стройным по сравнению с остальными. Только тогда Ён Чонги понял, что видит переодетую принцессу. Приглядевшись к лицу племянницы, он снова ощутил невыразимую тоску по рано ушедшей сестре.
— Так значит, ты и есть Пхёнган. Дай-ка я посмотрю на тебя.
Принцесса сняла низко надвинутую на лоб шляпу и опустилась на пол в глубоком поклоне:
— Рада приветствовать вас, дядя. Это я, Пхёнган.
— Поднимайся скорее, пойдем внутрь.
Перед подчиненными Ён Чонги пытался изо всех сил сдерживать эмоции, но, войдя в покои и усадив принцессу за стол, он тут же протянул дрожащую руку к племяннице:
— Это все моя вина. Я слишком долго оставался безучастным, прости меня, Пхёнган.
— Ну что вы, дядя. Мысли о том, что вы живы и здоровы, придавали мне сил и смелости, чтобы дожить до сегодняшней встречи.
— Ты похожа на свою мать не только внешне, но и манерами, и глубиной помыслов.
Как и Воль Гвану до этого, Ён Чонги казалось, что перед ним предстала покойная королева. Глядя на Пхёнган, невероятно похожую на свою мать, он не мог не думать о любимой сестре. Сидящий рядом Воль Гван тоже внимательно рассматривал черты лица юной принцессы. Она, несомненно, была копией королевы.
Теплота, с которой принцесса отнеслась к нему, растопила сердце Ён Чонги. Он пришел в самое благодушное настроение. Пхёнган не стала обвинять дядю в безразличии и вела себя с достоинством. Гочуга одновременно испытывал чувство гордости за племянницу и жалел ее. Он повернулся к Воль Гвану с довольной улыбкой и заметил:
— По ее разрезу глаз сразу видно, что мы родственники, не правда ли?
Принцесса радостно добавила:
— Мне кажется, у наследного принца такие же глаза.
— Вот как? Генерал, садитесь поближе. Ты видела жеребят, которых мы привели с собой? Генерал лично отобрал их из наших лучших скаковых лошадей.
Пхёнган закивала. Воль Гван поведал Ён Чонги, что принцесса сразу узнала в жеребятах северных скаковых лошадей. Гочуга был очень доволен, он даже подумать не мог, что юная племянница может обладать подобной наблюдательностью.
Принцесса посмотрела сначала на дядю, затем на Воль Гвана и сказала:
— Я слышала, что ходят легенды о непобедимости нашей конницы на севере, и это все благодаря заслугам генерала.
Ён Чонги взглянул на Воль Гвана. Обычно невозмутимый суровый генерал выглядел смущенным.
— Ха-ха, есть в этом зерно правды. Но ты говорила, что мы должны начать разводить как можно больше породистых лошадей, какова причина подобной просьбы?
— Я скажу вам позже, когда буду точно знать, где мы сможем их использовать.
— Вижу, у тебя уже есть мысли на этот счет… Но ты не можешь сказать даже мне?
В голосе Гочуги сквозило разочарование. Но время еще не пришло. В комнате повисла тишина, которую нарушил Воль Гван, задав принцессе вопрос:
— Ваше Высочество, вы продолжаете заниматься боевыми искусствами до сих пор?
— Да, учитель. Глава моей стражи, генерал Им, иногда занимается со мной.
Только сейчас Ён Чонги заметил Им Чжонсу, тихо стоявшего у стены. Внимательно оглядев его с ног до головы, Гочуга заключил, что начальник стражи принцессы выглядит достаточно внушительно и достоин того, чтобы ему доверили такое важное дело, как забота о его племяннице. Ён Чонги имел опыт в вынесении подобных суждений: он держал под своим началом самых лучших и смелых воинов, включая самого генерала Воль Гвана.
— Ты охраняешь Ее Высочество?
— Да, господин.
— Что для тебя значит принцесса?
— Что вы имеете в виду, господин?
Голос Ён Чонги звучал строго и величественно, как и подобает властителю северных провинций. Он спросил снова:
— Я спрашиваю, что движет тобою, когда ты занимаешься охраной принцессы.
Растерявшись от неожиданного вопроса, Им Чжонсу быстро опустился на одно колено и преклонил голову:
— Я готов умереть, служа этой стране. А Ее Высочество для меня и есть Когурё.
Ён Чонги подмигнул своему воину, стоящему за спиной Им Чжонсу. Он приблизился к Им Чжонсу, вытащил меч из ножен и наставил на соперника, но тот не сделал даже попытки защититься, лишь отклонился, избегая удара. Воин снова взмахнул мечом, и Им Чжонсу обернулся на принцессу и Ён Чонги в поисках помощи. Взгляд Гочуги был холоден.
— Покажи нам свои способности, — велел он.
Ён Чонги хотел собственными глазами увидеть, какими навыками обладает начальник личной стражи принцессы. Им Чжонсу снова перевел вопросительный взгляд на свою госпожу. Пхёнган тихо кивнула:
— Доставайте меч.
Получив разрешение принцессы, Им Чжонсу вынул меч, не медля ни секунды. Клинки двух воинов сошлись в ожесточенной схватке. Воин, которого вызвал Ён Чонги, входил в пятерку лучших в клане Чонно. Однако Им Чжонсу без малейших колебаний, хладнокровно отражал его атаки. При этом сам он не делал попыток нападать на противника. Его движения говорили о том, что он показывает далеко не все свои возможности.
Оба воина двигались аккуратно, потому что находились в небольшом помещении, но напряжение между ними понемногу нарастало. Если бы их противостояние происходило на учебной площадке, внимание каждого солдата было бы приковано к их блестящему искусству владения мечом.
Движения рук воина из северного клана отличались особой силой. Его оружие было закалено во многих битвах, а искусство владения мечом было направлено на нанесение противнику смертельных ранений на поле боя. Каждый раз, когда меч воина пронзал воздух, зрители словно слышали свист ветра. Когда клинки соприкасались, от них сыпались искры. Звуки сходящихся мечей заполнили все пространство небольшой комнаты.
— Достаточно. Я убедился, что ты владеешь мечом, — наконец раздался голос Ён Чонги.
Воины сразу опустили оружие и отошли на два шага назад. Им Чжонсу сделал глубокий вдох и быстро восстановил сбившееся дыхание. С его лба падали капельки пота.
Ён Чонги обратился к Им Чжонсу:
— Ну и как нам тебя называть?
— Простите?
— Как зовут тебя?
— Мое имя Им Чжонсу, господин.
То, что сам Гочуга заинтересовался именем простого воина, было делом необычным, он оказывал этим Им Чжонсу огромную честь.
— Женат?
— Нет, еще нет, господин.
Ён Чонги повернулся к Воль Гвану:
— Генерал, а вы что думаете о его способностях?
Воль Гван, который все это время пристально наблюдал за поединком двух воинов, внутренне восхищался Им Чжонсу, но вслух строго произнес:
— Если ему придется сражаться не с двумя-тремя, а с шестью врагами, этот меч дрогнет. Не хватает опыта настоящих сражений.
Гочуга согласно кивнул. Воль Гван решительно обратился к Им Чжонсу:
— Твои способности заставляют меня беспокоиться. Ты должен тренироваться до последней капли пота.
— Да, господин!
Ён Чонги приказал своему воину:
— Подай мой меч.
Воин принес драгоценный меч и почтительно подал его Гочуге.
— Прими его. Я запомню, что воин Им Чжонсу будет защищать принцессу ценой собственной жизни.
Застигнутый врасплох Им Чжонсу не смог даже пошевелиться от волнения, и лишь уголки его губ дрогнули:
— Но, господин, это ведь…
Это было не похоже на решительного Им Чжонсу. Он словно окоченел. Но в этот момент принцесса, до сих пор молча наблюдавшая за происходящим, улыбнулась и прошептала:
— Ну что же вы, нужно поблагодарить Гочугу за такую милость.
— Б-благодарю вас!
Придя в себя после слов принцессы, Им Чжонсу почтительно принял подарок двумя руками. Рукоять меча, пожалованного Гочугой, украшали драгоценные камни. Этому великолепному оружию практически не было цены.
Сердце Ён Чонги полнилось отеческой любовью к принцессе, которая продолжала тепло улыбаться дяде все время их встречи.
— Гочуга.
— Да, моя принцесса?
Пхёнган собиралась что-то сказать, но замолчала. Ён Чонги мягко спросил:
— Что ты хотела сказать? Говори все, что угодно, я выслушаю тебя.
Принцесса сглотнула и взглянула ему прямо в глаза:
— Дядя, а женщина может править такой страной, как Когурё?
— Что? Править страной?
Услышав такой внезапный вопрос, Ён Чонги удивленно посмотрел на Воль Гвана. Но генерал был растерян не меньше. Гочуга попытался перевести разговор в шутку:
— Ха-ха-ха. Генерал, неужели наша принцесса задумала сесть на трон?
Ён Чонги не принял всерьез дерзкий вопрос племянницы, у которой, по его мнению, еще даже молоко на губах не обсохло. Однако Воль Гван попытался проникнуть в тайный смысл, который крылся за словами принцессы.
Всем известно, что женщины и мужчины в Когурё равны. Сыновья и дочери одинаково принимают участие в семейном деле, а наследство делится в равной степени между всеми детьми независимо от пола. Но в случае с наследованием трона Когурё, окруженной сильными военными противниками, все иначе. Пхёнган ожидала подобной реакции, поэтому не испытала разочарования.