Странности со временем начинались и в дальней дороге. Издавна замечали, что в пути время течёт куда медленнее, а некоторые даже уверяли, что оно почти вовсе не движется. Проверить это было трудно, и Северина в подобное не верила.
Но что, если при некоторых обстоятельствах обычный человек может выпасть из потока? В дороге подобное едва ли возможно, но вдруг в мире существуют такие места?..
— Мы что, находимся на Оси мира? — наконец сумела Северина озвучить пугающее предположение.
— Внутри неё, — буднично ответил Кощей, словно не говорил о легендарном месте из сказок, куда был доступ только богам, а о соседней улице.
— И что, где-то здесь живут боги? — тревожно спросила Северина, зачем-то обернувшись.
— Я ни одного не встречал.
Сразу появилась ещё целая куча вопросов, но девушка заставила себя вернуться к главному.
— Так, ладно, а на инструкцию можно взглянуть?
— Да, сейчас. Это одна из копий.
Далеко Кощей не пошёл, с одной из полок достал большую книжку в тиснёном переплёте и протянул Северине. Та открыла фолиант, с опаской переворачивая плотные, толстые страницы, явно от руки исписанные архаичным, сложным и затейливым шрифтом. Понадобилось усилие, чтобы вчитаться, а потом ещё несколько попыток, чтобы принять, что написанное понято правильно.
— Ты точно издеваешься. Это — инструкция?!
— Другой нет.
— Но это сказка! Сказка про Кощея Бессмертного и Ивана-царевича, который за его смертью на остров Буян ездил! Вот это — инструкция?! Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце… — она запнулась.
— Да. Заяц в ларце, ларец — на дубе на острове Буяне, — за неё закончил Кощей.
— Заяц не в ларце, заяц в ужасе! И я тоже, — пробормотала Северина, потёрла ладонями лицо. — Убери это, богами прошу! А ты можешь рассказать про своего создателя? — вскинулась она, ухватившись за куда более толковую мысль. — Он ничего про это не говорил?
— Я… не помню, — слегка нахмурился Кощей, но это было самое заметное проявление им чувств за время знакомства. — Он оставил меня следить за механизмом и пообещал скоро вернуться, — всё так же хмурясь, рассеянно проговорил Кощей. Неправдоподобно яркие синие глаза расфокусированно глядели куда-то за плечо Северины, и от выражения его лица стало не по себе. — Но не вернулся.
— А инструкция?
— Её нашёл второй Иван. Яйцо отыскали в сокровищнице одного из царей Третьего колеса, но остальных частей там не было. Вряд ли имеются в виду настоящие животные. Предположительно, это иносказательные названия частей стопора, который должен остановить мой движитель, заведённый Создателем. — Кощей коснулся груди.
— Звучит зловеще. — Северина поёжилась. — А можно как-то… осмотреть этот движитель?
— Осмотреть можно часть памяти, — сообщил Кощей, выразительно постучал себя кончиком железного пальца по затылку — послышался звучный лязг. — И отверстие для стопора, — он коснулся солнечного сплетения. — Движитель только услышать, он закрыт и недоступен. С чего ты хочешь начать?
— С движителя! — не стала раздумывать она.
Больше всего хотелось осмотреть его руку, но пока удавалось сдерживаться. А тут сам хозяин дал разрешение, как не воспользоваться? Да, всё это звучало и выглядело жутко, но… до чего интересно!
Механической оказалась не только рука, но и больше половины торса. Человеческие мускулы местами под кожей соседствовали с металлическими тягами. Открытое шарнирное плечо совершенно не походило на живое, а грудину, полностью искусственную, закрывал медный щиток. Обычная светлая кожа перетекала в металлический покров плавно, без швов и шрамов.
Северина спросила, не доставляет ли ему подобное неудобств, но Кощей явно не понял вопроса — для него всё было привычно и нормально.
Отверстие для предполагаемого стопора располагалось в центре грудины и представляло собой вершковой длины узкую щель с круглым утолщением посередине. С разрешения хозяина, Горюнова немного пошуровала внутри тонкими щупами, нашедшимися среди инструментов в мастерской, но ни она ничего не поняла, ни Кощей изменений не почувствовал.
Зато удалось послушать движитель. Вместо биения человеческого сердца в железной груди Кощея раздавалось размеренное частое тиканье, негромкое и монотонное. Прижавшись к прохладному металлу ухом, Северина некоторое время слушала, но даже любопытство не удовлетворила: как тут что-то поймёшь, через прочный и неразъёмный (это было заметно) кожух!
Пока Северина в нём ковырялась, Кощей сидел на стуле, прямой и неподвижный, расслабленно положив ладони на колени, и не проявлял ни малейших признаков беспокойства, словно автомат. Тычки пальцами и отвёрткой сносил невозмутимо, ни разу не вздрогнув. Даже когда она полезла с мелкой отвёрткой к замеченному ранее лючку на голове, открывающему доступ внутрь, оставался спокоен. Непонятно, впору завидовать или сочувствовать: бесстрашие шло не от доблести, а от беды с головой.
В голове Северина тоже ничего не поняла. Там крепились на неподвижном валу пять разновеликих кулачков сложной формы. Между ними виднелись прорези головок настроечных винтов, которые можно было покрутить, и Северина не удержалась, но — провернуть не смогла. Как будто бы не хватило сил, но, наверное, дело в том, что она просто не имела права этим заниматься.
Очень жаль. Многое бы она отдала, чтобы разобраться в этом сложнейшем устройстве! Потому что — да, странно, но притом — невероятно красиво и по-своему совершенно. Восхищала естественность движений механизма, безупречность и изящество конструкции, содружество механизма и человеческого тела.
Интересно, отчего Великий Механик сделал его именно таким? Не человек, но и не автомат? Наверное, ему не составило бы труда добиться нужного результата любым другим путём, почему выбрал именно этот? Или не любым и другого выхода попросту не было?..
— Скажи, а Создатель… Кто это был? И за каким механизмом ты должен был следить?
— Мировым. Он собрал Мировой Механизм, но по мере его эксплуатации требовалась отладка, этим я и занимался. В отсутствие регулировки мир пришёл бы в равновесие и сам, но последствия для обитателей были бы куда более трагическими.
— Но почему считается, что ты вредил людям? Не просто же так возникли все эти сказки!
Кощей неопределённо повёл плечами — живым и механическим — и предположил:
— Иногда некоторые шестерёнки надо было подвинуть. Или настроить поток смазки. Или перераспределить нагрузку на поверхности Колеса. Это не могло не сказываться на людях, которые находились на поверхности.
Великого Механика на Третьем Колесе звали Сварогом. Он собрал мир, дал ему время — и тем вдохнул жизнь. После, согласно мифам, оставил творение на своих детей и удалился отдыхать от трудов — или творить другие миры. Прежде истории богов мало занимали Северину, но сомневаться в них ей даже в голову не приходило. Они есть, есть чуры в избе, есть праздники и традиции… Праздники ей нравились, особенно зимние.
Что же теперь выходит, богов нет, есть только злой и страшный Кощей, который вовсе даже не злой, а занят скучной рутинной работой? Придёшь тут в растерянность!
Осмотрев всё, что пришло в голову, Северина разрешила мужчине одеться и, пока он натягивал странную рубашку, вспомнила важный вопрос.
— Кощей, а со мной сюда попал ещё один человек, Елисей. Что с ним будет? Где он?
— Он заперт в одной из комнат, у него есть вода и еда. Когда ты отправишься домой, он полетит с тобой.
— А нельзя отправить его прямо сейчас? Он же тебе не нужен, а его искать будут...
— Не раньше, чем через семь дней. Шесть. Гуси-лебеди могут попадать на любое из Колёс раз в местную седмицу. Как и всё, здесь собранное. И находиться там не дольше.
— И ты тоже?
— Да. Обычно мне хватало нескольких часов и надобность возникала гораздо реже.
Они немного помолчали. Кощея тишина и неподвижность не тяготили — если бы его подобные вещи беспокоили, давно бы уже с ума сошёл, — а вот Северина блуждала взглядом по мастерской. Хотелось и в гуся-лебедя заглянуть, и вон там что-то интересное и явно необычное лежит, и зеркала бы в прошлой комнате посмотреть… Что угодно, в общем, делать, лишь бы не разыскивать смерть Кощееву по сказкам.
Придумали тоже. Может, и нет её, смерти этой? А яйцо с иглой… Ну яйцо с иглой, мало ли как кто пошутил!
А к слову о зеркалах…
— Василиса сказала, что у тебя есть какое-то зеркало, которое всё что хочешь показать может на всех Колёсах. А с его помощью остальные части этой… смерти искать не пробовали?
— Пробовали. Так нашли яйцо, но тот Иван знал о нём и слышал. С остальными частями не получилось. Результат очень зависит от того, насколько ясно представляешь себе то, что хочешь увидеть. Но ты можешь попробовать.
Возвращение в прошлую комнату с большими зеркалами Северина встретила насторожённо. В свете всего услышанного, на шестерёнки за стеклом было жутковато смотреть, уж не части ли это Мирового Механизма? Нет, это тоже интересно, но... пока всё-таки чересчур для одного даже очень талантливого механика.
Зеркало, хотя внешне и отличалось, и непонятно как работало, управлялось как обыкновенная тарелочка: что скажешь — то тебе и покажут. Гораздо больше, чем искать то — непонятно что, хотелось увидеть брата, но желание это некоторое время удавалось сдерживать. Вряд ли Кощей мог разозлиться на самоуправство, но поговорить с Северьяном всё равно не выйдет, так что — только душу травить.
Выдержки хватило ненадолго, Горюнова оглянулась на сидящего боком у стола и занятого какими-то своими железками Кощея и отдала зеркалу новую команду.
Север решительно шагал через лес, гадать нечего — куда и почему. По-походному одетый, с мечом и котомкой за плечами, спокойный и решительный — как всегда.
— Это твой жених? — спросил Кощей, заставив девушку подпрыгнуть на стуле от неожиданности. Она-то думала, он не следит за тем, что именно она ищет! Но вроде бы не злится, и то радость.
— Нет, брат. Он не мог не пойти меня спасать, — смущённо призналась она. — Нельзя как-то передать ему весточку, что со мной всё хорошо?