Молодому, прямодушному и немного наивному Найджелу, к тому же обладавшему болезненным воображением, показалось, будто невидимая рука судьбы схватила его за горло. Дакр Уинни снова стоял у него на пути, угрожая отравить своим присутствием один из самых счастливых моментов его жизни. Как это ни ужасно, но, видимо, Мерритону придется изображать доброго старого друга… Ах, если б было возможно избежать этой встречи!
– Вы знакомы с Дакром Уинни? – единственное, что в тот момент смог выдавить из себя Найджел. В его голосе слышались едва ли не ревнивые нотки.
Антуанетта Брелье зарделась, взглянула на дядю, словно ища поддержки, а потом пробормотала:
– Да… Знакома. Но я понятия не имела, что вы тоже знаете его, Найджел. Он никогда не говорил о вас. Я… Он… Видите ли, он тоже делал мне предложение. И… Боюсь, что его огорчит и раздосадует известие о нашей помолвке. Но я… я все равно должна увидеться с ним. Я сама сообщу ему…
– Конечно. Бедняга, мне очень его жаль. Да, я хорошо знаком с ним, Антуанетта. Хотя не могу сказать, что мы такие уж близкие друзья.
Тогда еще никто не мог предположить, какое будущее уготовит им всем этот неожиданный визит…
Тем не менее приличия требовали, чтобы Антуанетта, ее дядя и Найджел как можно скорее спустились встретить гостя. Когда они вошли, он стоял спиной к ним, рассматривая фотографию Антуанетты на каминной полке. Услышав шаги, он повернулся, и на лице его заиграла улыбка. Выглядел Дакр Уинни как всегда – красивый, атлетически сложенный, словно бронзовая статуя. Однако при виде Найджела Мерритона позади хозяев взгляд гостя потух.
– Привет, – бросил он ему. – Вы, Найджел, как вижу, вернулись на родину. Всегда появляетесь, словно фальшивая монета…
Мерритон тоже поздоровался с приятелем, но почувствовал, как ледяная иголка кольнула его в сердце, когда он увидел, как Антуанетта улыбнулась бронзовому великану.
– Ждали меня? – спросила она несколько натянуто. – А я ездила на прогулку… с Найджелом.
– Ах да, он ведь живет где-то рядом, – протянул Уинни, усмехнувшись. – Ведь так, дорогой Найджел?
– Именно так, – ответил Мерритон. – С Индией я распрощался, Дакр, и теперь навсегда вернулся домой.
Уинни вздрогнул, услышав такое заявление, и, прищурившись, внимательно посмотрел на друга. Он был на голову выше Найджела, которого никак не назовешь низкорослым, шире в плечах и в груди. Рядом с ним Мерритон всегда чувствовал себя неуютно.
– Так вы теперь собираетесь обосноваться в Англии? – продолжал Уинни расспросы с неподдельным интересом. Антуанетта бросила быстрый косой взгляд в сторону возлюбленного. Сэр Найджел улыбнулся ей, словно желая поддержать.
– Да, – подтвердил он, вызывающе. – Видите ли, Уинни, получилось так, что я поселился неподалеку. И я… Я надеюсь вскоре жениться… Жениться на Антуанетте Брелье. Она оказала мне честь и согласилась стать моей супругой. Можете меня поздравить.
Со стороны могло показаться, что Найджел со всего размаха врезал Дакру в живот. В один миг гость Брелье побледнел, и лицо его теперь стало больше напоминать белую маску смерти.
– Я… Я, конечно, от всего сердца вас поздравляю, – произнес он хриплым голосом. – Вам, Найджел, как всегда, невероятно повезло. Вы даже не подозреваете насколько.
Он вытащил носовой платок и долго, обстоятельно сморкался в него, а потом полез в карман и достал сигарету.
– Антуанетта, я могу здесь курить? Благодарю. Меня так вымотала долгая дорога сюда… Так вы и в самом деле собираетесь замуж?
Найджелу показалось, что Антуанетта на миг побледнела. А может, всему виной была игра теней. Девушка улыбнулась и, протянув руку, коснулась руки Мерритона. Она почувствовала, как напряжен был в этот момент ее жених, хотя и старался не показать виду.
– Да, – наконец заговорила она. – Мы и в самом деле собираемся пожениться, дорогой Дакр. И должна вам сказать: я очень счастлива. Знаю… вам это может не понравиться. А вот дядя мой, наоборот, доволен моим выбором и очень рад за меня.
Уинни смерил девушку оценивающим взглядом, словно видел ее впервые в жизни, а потом, криво усмехнувшись, перевел взгляд на приятеля.
– Ладно, Найджел. Похоже, вы теперь отыгрались за крошку Росси Деверилл. Неужели забыли ее? Вы же так были убиты горем, когда она бросила вас ради меня! Теперь карты легли по-другому. Что ж, желаю вам счастья. Не стану мозолить вам глаза. У меня дел по горло, к тому же я скоро уезжаю в Каир, так что всю следующую неделю буду заниматься сборами и оформлением документов. Жаль, что все так вышло… Я ведь приехал увидеть вас, Антуанетта, а оказалось, что опоздал.
– Уезжаете в Каир, мистер Уинни? – выступил вперед дядюшка Брелье. Голос его прозвучал совершенно неожиданно для всех собравшихся. – И надолго?
– Все зависит от того, как пойдут дела. Может, придется провести там неделю, а может, и больше года.
– Жаль, если вы чересчур задержитесь в Египте. Мы будем по вам скучать.
– Ну что вы! Мой друг прекрасно сможет заменить меня, – заверил Уинни, мрачно улыбнувшись, хотя взгляд его говорил о совершенно противоположном. – К тому же надеюсь, что по поводу столь счастливого события вы дадите обед, устроите своего рода вечеринку для мужчин. Вот жаль только, что я на ней присутствовать не смогу… Дела, сами понимаете.
Он протянул руку, и Найджел Мерритон пожал ее со всей сердечностью и дружелюбием, которых раньше никогда не чувствовал в отношении Дакра Уинни. Однако же в конце концов он победил своего давнишнего соперника! Ведь тот сделал предложение Антуанетте раньше, но она отказала. Сердце Найджела Мерритона переполнилось жалостью к своему вечному конкуренту.
– Послушайте, Уинни, – начал он. – Я бы хотел, чтобы вы заглянули ко мне, прежде чем уедете. Мы бы и в самом деле устроили небольшую вечеринку для старых приятелей. Собрать гостей несложно, тем более у меня не так много знакомых в Англии. Давайте договоримся на вторник. И хочу предупредить: отказа я не приму.
Уинни внимательно взглянул на Мерритона, а потом крепко, по-дружески пожал ему руку. Выглядело все так, словно он и в самом деле принял извинение старого приятеля и по достоинству оценил его поступок.
– Благодарю вас, мой старый друг. Вами, без сомнения, движут самые добрые намерения. Да и остальных наших старых знакомых я увидел бы с большим удовольствием. Скажу вам совершенно откровенно: на вторник у меня не запланировано никаких неотложных дел. Так что я приеду. Ну а теперь – до скорого…
– До свиданья, – попрощался Найджел Мерритон, радуясь, что их отношения не переросли в открытую вражду. И все же какой-то внутренний голос говорил ему, что Уинни нельзя безоговорочно доверять.
– До свиданья, Антуанетта… Уж не знаю, когда теперь мы снова свидимся. Тем не менее я желаю вам счастья, которого вы и в самом деле заслуживаете.
– Спасибо…
Мгновение Уинни смотрел ей в глаза, затем резко отвел взгляд и, не добавив ни слова, повернулся к дверям. Брелье пожал гостю руку, и тот вышел из комнаты. Какая-то зловещая напряженность, окутывавшая всех во время этого разговора, внезапно спала, и Мерритон с Брелье вздохнули свободнее.
Вдалеке раздался приглушенный звук закрываемой выходной двери.
Глава VПризрак на банкете
Мерритон в вечернем костюме – настоящий красавец – стоял у дверей курительной комнаты вместе с Тони Вестом – коренастым толстячком, на котором одежда сидела кое-как, а воротник и вовсе казался на пару размеров больше необходимого. Несколько раз Мерритон пытался уговорить Тони сходить к приличному портному, но тот так и не внял просьбам приятеля.
Они прислушивались, не раздастся ли стук колес приближающегося экипажа, который везет очередного гостя. Был вторник, и вот-вот должен был начаться обед – вечеринка для холостяков. Однако больше всего Найджел Мерритон хотел встретиться с Дакром Уинни, который на днях уезжал в Каир. А сам Мерритон должен был вот-вот стать «бенедиктом»[2].
Вышло так, что старые и верные друзья Найджела Мерритона Лестер Старк и Тони Вест появились первыми. Дакр Уинни ожидался семичасовым поездом. Кроме них были приглашены Дикки Фордайс и Реджинальд Лефрой – офицеры и однополчане Мерритона, вместе с которыми он служил в Индии, да пожилой доктор Джонсон Бартоломью, которого Найджел Мерритон очень уважал.
В передней раздался звонок. Прибыл еще кто-то из гостей, и Боркинс, с напыщенным и тем не менее изящным видом, поспешил открыть двери. Сэр Найджел Мерритон увидел широкоплечую фигуру Дакра Уинни в черном плаще и шляпе. Гость вошел в прихожую, снимая перчатки. Найджел Мерритон шагнул навстречу своему вечному сопернику, протягивая руку, а Тони Вест уже начал свою обычную болтовню:
– Приветствую вас, старина! Выглядите, словно рыба, выброшенная из воды… Гм-м-м! Мерритон, дорогой, будьте столь любезны не тыкать в меня локтем. Он у вас острый, как штык.
Найджел Мерритон поднял бровь и нахмурился. «Не тыкать локтем…» А как иначе дать понять этому увальню, что не стоит развивать эту тему, тем более сейчас, когда сердечная рана Дакра так свежа?
Но Тони и сам неожиданно понял, что сказал что-то не то, и отступил. И тут, словно для того, чтобы замять неловкую паузу, из гостиной донеслись звуки джаза, будто приглашая пройти вглубь дома.
Рука Найджела Мерритона легла гостю на плечо, он хотел было что-то сказать, но передумал. Дакр Уинни с видом нахмурившегося Геркулеса вошел в гостиную, затянутую клубами сигарного дыма.
– Добрый вечер! – кивнул он, увидев Лестера Старка. Тот никогда не любил Дакра Уинни, и они оба знали это. – Вы тоже здесь! Чувствую, вечеринка и в самом деле будет веселой. Но должен поклясться, господа, скоро вы все будете страшно мне завидовать. Там, куда я отправляюсь, на Красном море, полно симпатичных женщин… – и, неожиданно повернувшись, он внимательно посмотрел на Найджела Мерритона, – …и не нужно беспокоиться ни о чем. Белые огни Каира над темной водой… что может быть прекраснее? Чудесная картина.