Варвара КлюеваЗагадка
Вечер катастрофически не задался.
Нет, Борис не ожидал, что знакомство с будущим зятем (или шурином?) пройдёт в весёлой непринуждённой обстановке. Смотрины по определению тягомотная затея. Вводить в семью нового человека нужно a propos, между прочим. Созвать большую компанию на пикник, а ещё лучше – на помощь в каком-нибудь трудоёмком деле вроде строительства дачной бани или вскапывания целины под картошку. Общий труд объединяет сам по себе, без дополнительных ухищрений. И новичок не чувствует себя экспонатом на выставке. И компании не приходится мучительно напрягаться, чтобы придумать, чем заполнить очередную неловкую паузу.
Но Инка дозрела до представления жениха родне не когда-нибудь, а в середине ноября. Мёртвый сезон во всех смыслах. Это бы ещё ничего: придумать предлог для многолюдного сборища дело не такое уж хитрое, было бы желание. Беда в том, что многолюдные сборища – личная Инкина "страшилка". В свои почти тридцать сестрица робка и застенчива, как тринадцатилетняя дурнушка. На больших семейных слётах забивается в дальний угол и сидит там, изображая забытую ветошь до тех пор, пока не представится случай незаметно ускользнуть.
И жениха, похоже, выбрала себе под стать: парень, малиновея ушами, весь вечер пялится в тарелку, на вопросы отвечает чуть ли не односложно. Борис и мать с отцом взмокли, поддерживая застольную беседу, но получается из рук вон: то начнут говорить хором, то разом замолкают. Инка поначалу трепыхалась, отважно пытаясь внести в разговор свою лепту, но быстро увяла и скукожилась. И алкоголь, как назло, никого не берёт, не приносит желанной лёгкости. Вторая бутылка "Млечного пути" вот-вот уйдёт под стол, а спазм общей неловкости всё никак не рассосётся.
Одна Галка наслаждается происходящим. Изображает из себя чинную даму: сидит прямо, ест маленькими кусочками, вилку ко рту подносит с подчёркнутым изяществом, загадочно улыбается. И молчит, зараза мстительная! На Бориса не смотрит – нарочно, чтобы помучить. Знает, что он виновато и просительно ловит её взгляд, десять раз прокляв себя за взятое с жены обещание вести себя прилично, но не смотрит. Ну да, он свалял дурака, послушавшись матери. Но разве мать не права?
"Сынок, ты только не обижайся! Ты ведь знаешь: мы с папой прекрасно относимся к Гале. Но неподготовленного человека её манеры могут э… застать врасплох. Чувство юмора у всех разное. Пожалуйста, повлияй на неё. Ты же не хочешь, чтобы мы лишились зятя прежде, чем успеем им обзавестись? Боюсь, другого нам от Инки не дождаться".
Только что-то не похоже, чтобы хорошие манеры сильно помогали в приваживании зятьёв. Судя по цвету ушей, этот Коля давно дозрел до побега. Борис на его месте точно дозрел бы. И приложил бы все усилия, чтобы больше никогда в этом доме не появляться. Нет, нужно спасать положение – пока не поздно.
– Галчонок, – прошептал он покаянно, когда мать принялась потчевать Колю очередным салатом, а отец – с дебильноватой жизнерадостностью разглашать очередной семейный кулинарный секрет. – Прости, я был неправ. Если кто-нибудь и может спасти этот вечер, то только ты. Выручай, а?
Галка помолчала, смакуя победу (ну, и чтобы помучить, ясное дело), потом обратила на супруга нежный взор и проворковала:
– Я попробую, золотко.
Просто воплощенная кротость. Ох, не к добру! Но хуже, чем есть, не будет.
– Вам не кажется, мои дорогие, что церемонная часть нашего мероприятия подзатянулась? Может быть, мы во что-нибудь поиграем?
Непринуждённая реплика, поданная негромким грудным голосом, произвела эффект выстрела. Инка дёрнулась, отец поперхнулся, мать едва не выронила салатницу. Борис, чей опыт участия в Галкиных играх был самым богатым, покрылся испариной. Коля же впервые за вечер оторвался от созерцания столовых приборов и посмотрел на Галку с опасливым интересом.
– А во что?
Напрасно они оцепенели от ужаса. Мгновенное перевоплощение из светской дамы в enfant terrible претило Галкиному чувству стиля.
– Давайте подумаем. Так, для бриджа и преферанса нас многовато, для "мафии" маловато… Как насчёт игры в загадки? Я не про "два кольца, два конца", а про загадочные истории.
Опасливый интерес во взгляде жениха сменился разочарованием.
– Типа "Джон любил Мери"? Так они всем известны. Я уже лет десять не слышал ничего нового.
– Это вы про расхожие загадки, – вмешался Борис, торопясь закрепить первый контакт с потенциальным родственником. – Мы тоже давно исчерпали стандартный набор. А потом сообразили, что иногда головоломки, которые подбрасывает жизнь, намного интереснее придуманных. Вот у нас на работе…
– Борь, это не дело, – перебила его мать. – Твою задачку мы уже решили, а гадать в одиночку, когда остальные знают разгадку, – всё равно что отвечать на экзамене перед комиссией. Тут же вся соль в том, что загадчик один, а отгадчиков много. Коля, у вас наверняка имеется в запасе какая-нибудь история, над которой вам в своё время пришлось изрядно поломать голову. Не хотите нас испытать?
Реакция гостя была непонятной. Загоревшийся было взгляд вдруг помрачнел и "поплыл", вид стал отсутствующим и потерянным, точно парня внезапно перенесло из-за стола в отдалённое и не слишком приятное место. Но отец, никогда не умевший читать по лицам, этой метаморфозы не заметил и бодро поддержал супругу:
– Просим, просим!
– Я не думаю… то есть, я хотел сказать… у меня, по-моему, нет подходящей истории, – промямлил Коля. – То есть… вообще-то одна загадка есть, но я не знаю разгадки.
– Расскажите! – Азарт, вспыхнувший в Галкиных глазах, плохо сочетался с образом гранд дамы, но на образ ей уже явно было наплевать. – Мы так навострились в решении этих задачек, что любую расщёлкиваем в пять минут. Если тайну в принципе можно разгадать, мы её разгадаем.
– Но… – Коля собирался возразить, заколебался и вдруг решился. – Хорошо, давайте попробуем. Значит, так… Эта история произошла больше десяти лет назад. В одной семье… Формально говоря, семьи было две, но один муж был братом жены другого… Чёрт, запутался!
– Дайте им имена, – посоветовал Борис. – Скажем, Джон, Мери, Пьер и Элоиза.
– Нет, западные не годятся, – заупрямился Коля. – Там родственные узы не те. Пусть будут Иван, Маша, Пётр и Лиза. Иван – муж Маши и брат Лизы. У Лизы с Петром двое детей – ну, скажем, Катя и Артём. У Ивана с Машей – сын э… Илья. Все они много лет ютились в трёхкомнатной квартирке, но, когда накопили денег на покупку нового жилья, решили не разъезжаться – так были друг к другу привязаны. Продали старую квартиру и купили две новые, соседние – четырёхкомнатную и однокомнатную. Поставили в тамбуре стальную дверь, входные двери в квартиры заменили на обыкновенные и зажили счастливо одним домом.
Но счастье было недолгим. Где-то через месяц после переезда в дверь позвонил незнакомый старик. Спросил Ивана и Лизу, полез обниматься, назвал внучками и объявил, что пришёл к ним навеки поселиться. Внучки ведь не откажутся приютить родного дедушку? Тем более что податься ему всё равно некуда, потому как свою квартиру он сдал в аренду: на пенсию-то нынче не проживёшь.
Семейство растерялось до немоты. Они этого дедушку не то, что в глаза не видели – даже не подозревали о его существовании. Бабушка Ивана и Лизы умерла, когда внуки были маленькими, мама отца не помнила, сам о себе он знать никогда не давал. Выходит, пока здоровья хватало, ни дочь, ни внуки его не интересовали, а как потребовались сиделки – явился, не запылился. Жалкий, немощный, согбенный, глаза слезятся, руки-ноги дрожат. Как такого выгонишь? Неровен час, окочурится прямо на пороге. В общем, приютили они дедушку, пожалели на свою голову.
Гнидой дедок оказался редкостной. Один в один Иудушка Головлёв: елейный, приторный до тошноты, все словечки ласкательные, а подлости – на десять библейских змеев. В молодости гад служил в Кремлёвской охране, хвастал, что Сталина видел воочию. Не знаю уж, заразился ли он от кумира воздушно-капельным путём или в тамошнюю охрану набирали уже заведомых мерзавцев, но пакостностью с этим верным сталинцем мало кто мог потягаться. У него был дар провокатора и невероятное чутьё на чужую уязвимость. Если у человека неприятности, если кто-то чем-то задет, расстроен, но не показывает виду, Иудушка непременно учует, дознается, в чём дело, и объявит во всеуслышанье в самой бестактной – "шутейной" – форме. Если в отношениях людей есть какое-то тонкое место, которое они деликатно стараются обходить, больная мозоль, так сказать, можете не сомневаться: дедушка от души по ней потопчется.
Короче, с его появлением жизнь в доме превратилась в кошмар. Все перессорились, стали дёрганными, злыми, подозрительными. Нормально разговаривать почти разучились: в ответ на любое невинное замечание или вопрос огрызались или срывались на крик. Только дедушка сочился сладостью: семенил от одного к другому, сыпал ласковыми словечками, подзуживал, вынюхивал, подслушивал… И доигрался.
В один прекрасный день его нашли на полу кухни с проломленным черепом. Рядом валялась табуретка с окровавленным углом. Выглядело всё так, будто дедок упал и ударился о табуретку затылком. Врач, констатировавший смерть, позвонил в милицию – не потому, что заподозрил неладное, просто таков порядок. Милиционер, как и положено в случае сомнительной смерти, вызвал криминалистов. Через три дня родственникам выдали разрешение на похороны. То есть уголовное дело возбуждать не стали, предварительное следствие сочло гибель деда случайной.
А в ночь перед похоронами э… Илья нечаянно услышал разговор, из которого понял, что эксперт-криминалист был хорошим знакомым… э… одного из членов семьи. И этот эксперт по дружбе не упомянул в отчёте, что одна из ножек табуретки была девственно чиста: похоже, кто-то тщательно стёр с неё отпечатки пальцев.
– Стоп, Коля! Так никуда не годится, – возмутилась Галка, окончательно выходя из роли благовоспитанной леди. – Вы можете называть своих героев вымышленными именами, хотя, честно говоря, не вижу в этом смысла: мы уже догадались, что Э-Илья это вы, а остальные – ваши близкие родственники. Но вы не вправе скрывать от нас данные. Чей разговор услышал Илья? Чьим знакомым был криминалист?