– Вы очень любезны, миледи, – отозвался Джек, – но эта идея принадлежит Теодоусии.
– Превосходный план, моя дорогая. – Леди Солуик с ласковой улыбкой посмотрела на дочь. – Я всегда знала, что ты очень умная девочка.
– Спасибо, мама, – криво усмехнувшись, сказала Тедди.
– Что ж, а теперь я, пожалуй, отправлюсь отдохнуть. – Леди Солуик тяжело вздохнула. – День выдался очень утомительный – со всеми этими сюрпризами, как хорошими, так и плохими.
– Так визит Саймона был сюрпризом? – осведомилась Тедди.
– Да, разумеется. – Мать пожала плечами. – О, конечно, я приглашала его погостить у нас, но понятия не имела, что он явится именно сегодня.
– Одновременно с пожаром, – вставил Джек.
– И не забывайте про потоп, – добавила Тедди.
– Я никогда не забуду про потоп. – Графиня хмыкнула. – Потоп был хуже всего. Вся эта вода, она… – Мать снова пожала плечами.
Тедди с Джеком переглянулись – и оба усмехнулись; было ясно, что ни один из них не поверил графине.
– Ну что ж… Если бы Саймон приехал, когда я пригласила его в первый раз, то, возможно, все обернулось бы по-другому. Но сейчас… Не могу сказать, что я разочарована. – Леди Солуик одарила «невесту» и «жениха» сияющей улыбкой. – Возможно, все к лучшему. – Она кивнула и начала подниматься по лестнице. – Оставляю вас… пожелать друг другу спокойной ночи. Ведь вы уходите, мистер Чаннинг, верно?
– Как раз собирался, когда вы приехали, миледи.
– Ну… только не сверните с этого пути. Всего вам доброго, мистер Чаннинг.
– И вам также, леди Солуик, – отозвался Джек.
Глядя вслед матери, Тедди тихо сказала:
– Раньше она такой не была. До папиной смерти мама была славной и беззаботной, пожалуй – слегка сумасбродной. А теперь она считает, что должна контролировать все вокруг, особенно – меня.
– Extremis malis extrema remedia[5], – со вздохом произнес Джек.
– Особенные лекарства – для особенных болезней? Отчаянные меры – в отчаянные времена? – Тедди пожала плечами. – Но что вы имеете в виду под «отчаянными» временами? Ведь наши дни никак нельзя назвать «отчаянными».
– Может быть, для нее они именно такие, – отозвался Джек. – Ведь ваш отец умер, а титул утрачен. В результате ее жизнь совершенно изменилась. И, возможно, она сейчас хочет только одного – чтобы ее жизнь стала прежней.
– К несчастью, единственный способ добиться этого – заставить меня выйти замуж за подходящего жениха. – Тедди тяжко вздохнула. – А у меня нет ни малейшего желания выходить замуж – уж не говоря о том, чтобы делать это ради денег. Видите ли, я – не приз, который выставляют на аукционе по наивысшей ставке.
– Теодоусия, но это… – Джек поднес к губам ее руку. – В каком-то смысле, это верно, потому что вы – действительно приз.
– Но вы ведь говорили, что я – дар.
– И то и другое одновременно, – с улыбкой ответил Джек.
– О господи!.. – Тедди высвободила руку. – Вы думаете, что сможете выпутаться из всего этого… благодаря своему обаянию?
Джек ухмыльнулся.
– А получается?..
– Ну… может быть, чуть-чуть. – Она невольно улыбнулась.
– «Чуть-чуть» – этого совершенно недостаточно. – Джек изобразил уныние. – Значит, мне нужно еще постараться.
Тедди весело рассмеялась.
– Во всяком случае, вы сумели выиграть для нас немного времени.
– Времени? Для чего?
– Чтобы придумать, как выбраться из этой путаницы без сплетен и скандала. До сих пор мне удавалось прожить без скандалов, но сейчас… – Тедди содрогнулась. – Мне бы не хотелось терять еще одного жениха.
– Еще одного? Кого именно?
– Ну… не важно. Важно то, что до Нового года осталось всего пять недель.
– Не уверен, что мне нравится, когда моя невеста называет нашу помолвку «путаницей», – проворчал Джек.
– Я бы и не называла, будь это настоящая помолвка с искренним предложением руки и сердца. Но раз уж это не так… – Она пожала плечами.
– Не так?.. – переспросил Джек. – Но ведь я… – Он помолчал. – Значит, увидимся завтра?
– Нет-нет. – Тедди покачала головой. – Так не пойдет. Ведь сейчас здесь моя мать. Она будет следить за нами, как хищная птица, готовая ринуться на мышь-полевку.
– Тогда я буду изображать верного своему долгу жениха, – заявил Джек. – Мы с вами должны разработать план действий. Может быть, пойдем на прогулку в парк?
– Для прогулки в парке на улице слишком сыро и холодно.
– Ну, тогда… – Он немного подумал. – Прогулка по Британскому музею, например. Или, может быть, сходим в Галерею.
– Вообще-то, не самая плохая мысль, – заметила Тедди. – Вот только… Идти без опекунов и дуэний?.. Даже не знаю…
– Но нам ведь следует убедить вашу мать в том, что мы – законно обрученная пара, разве не так?
– Да, наверное. Однако…
– Кроме того, вы обещали мне помощь. Я же до сих пор не знаю всех графов герцогов в округах.
– В Англии нет округов.
– Вот видите?! Мне очень нужна ваша помощь!
– Похоже на то. – Тедди кивнула. – Хорошо, Джек. Тогда – до завтра. А сегодня ночью я попытаюсь придумать, как расторгнуть нашу помолвку, пока все окончательно не вышло из-под контроля.
– А нам этого хочется? В смысле – расторгнуть…
– Нет. – Тедди решительно покачала головой. – Не хотелось бы.
Тут Джек склонился над ней и тихо сказал ей на ушко:
– Я бы поцеловал вас снова, если бы не боялся, что в ту же секунду ваша матушка появится наверху лестницы и потребует, чтобы я женился на вас немедленно.
– Надо же… До чего интересно… – Теодоусия чуть повернула голову и посмотрела ему прямо в глаза. – Знаете, Джек, даже с мамой наверху лестницы я бы наверняка поцеловала вас в ответ.
– Но если так… – Джек взглянул на ее губы. – Похоже, мне пора уходить.
– Помнится, вы говорили то же самое немного раньше, но почему-то до сих пор не ушли.
– Да, знаю. Похоже, мне очень трудно вас покинуть.
– Но я… Джек, я…
– Теодоусия, и все-таки…
– И все-таки… – Она сделала глубокий вдох. – Доброго вам вечера, Джек.
– Доброго вечера, Теодоусия. – Он улыбнулся – и подхватил свой чемодан.
Она открыла дверь, и он шагнул в ночь.
– Джек…
Он обернулся.
– Да, слушаю…
– Меня не требовалось спасать, но все равно спасибо вам.
Он усмехнулся.
– Не за что. Это доставило мне море удовольствия.
– Знаю. – Она улыбнулась и закрыла за ним дверь.
Джек вдохнул холодный и влажный воздух – и тоже заулыбался. «Честное слово, можно подумать, что я и впрямь обручен с великолепной леди Теодоусией Уинслоу», – пробормотал он себе под нос. Что же касается мисс Люсинды Мерриуэдер… Джек нахмурился – споткнулся. Нет-нет, учитывая все то, что она сказала ему при расставании, он вполне мог считать себя совершенно свободным. И все-таки следовало убедиться, что он понял ее правильно. Да-да, надо побыстрее написать Люси. А пока он – жених самой обворожительной женщины на свете. И эта женщина… Она и в самом деле настоящее приключение. Да, конечно, теперь оба они оказались в чрезвычайно неловком положении, чреватом самыми неприятными осложнениями и даже, скорее всего, скандалом, – но ему, Джеку, наплевать! Уж если на то пошло, то он при необходимости готов был снова стать ее героем. В спасении прекрасной Теодоусии ощущалось что-то бодрящее, возбуждающее… и правильное.
Глава 13
Следующий день
Британский музей…
– …Таким образом, – продолжала Тедди, – я и впрямь считаю, что это – наилучший вариант. Мы изображаем помолвку до Рождества, а потом…
– До Рождества? – переспросил Джек. – Знаете, а я совсем забыл про Рождество.
– О господи, как можно забыть про Рождество?!
– Не знаю… – Джек улыбнулся и снова стал рассматривать скульптуру какого-то египетского божества.
Тедди же вздохнула – задумалась. Она была уверена, что Джек никогда ничего не забывал. Скорее всего, он просто хотел воспользоваться Рождеством как предлогом, чтобы устроить… какой-нибудь экстравагантный и восхитительный сюрприз. Что ж, почему бы и нет?
Они с Джеком бродили по «Египетским галереям» Британского музея вот уже добрых полчаса, и казалось, что его почти невозможно было отвлечь от останков давно ушедших цивилизаций, хотя им давно уже следовало обсудить куда более насущные вопросы. Но неужели банкиры так ценят античность? Впрочем, Тедди давно уже подозревала, что Джек – не типичный банкир. Нет, он сын лихого авантюриста полковника Чаннинга, и с каждым днем сходство в манерах и характере между отцом и сыном проявлялось все более отчетливо.
Заставив себя улыбнуться, Тедди проговорила:
– Рождество наступит через месяц, Джек, и вы не должны об этом забывать.
– Правда? – Он изобразил удивление.
– Да, конечно. – Тедди насупилась. – Вы же остаетесь в Англии на Рождество? Или уже передумали?
– Нет, я намерен остаться тут до Нового года. – Он перешел от гранитного Рамзеса II (если верить табличке) к какой-то черной гранитной же фигуре, очевидно, тоже к Рамзесу II.
– Вы уже придумали, что подарите родственникам? Или хотя бы отцу?
– Я представления не имею, что дарят отцам на Рождество. – Он покачал головой. – А вы?
И тут Тедди пришла в голову замечательная мысль. Внимательно посмотрев на своего спутника, она спросила:
– Вы написали матери, что остаетесь тут на Рождество?
– Да, наверное… – Он пожал плечами. – Но если честно – я не помню.
– Джексон Чаннинг! – Тедди с трудом сдержалась, чтобы не топнуть ногой. – Что с вами сегодня происходит?!
– Насколько я понимаю, ничего особенного. А в чем дело? Вы что-то заметили?
– Да, заметила! Вы не обратили внимания ни на одно мое слово! Более того, вы ведете себя совсем не так, как положено рассудительному и ответственному банкиру, каковым вы и являетесь!
– Вы хотели сказать, «зануде-банкиру с пуританскими взглядами»?
Тедди сделала вид, что не расслышала.