Едва заметно она кивнула и знаками показала, что через десять минут освободится.
Я едва дождался, пока она поговорит с родителями и подойдет уже ко мне. Поджилки дрожали как у нашкодившего школьника.
В ожидании я стоял посреди коридора и явно по какой-то причине смущал сотрудников и обслуживающий персонал.
— Поговорим в другом месте… — я почувствовал такой знакомый запах карамелек, и за мою руку уцепилась маленькая теплая ладошка, увлекая меня к выходу.
Я улыбнулся. Ну, наконец-то она была рядом.
Кира явно хотела поскорее уйти из сада, чтобы как можно меньше ее коллег заметили нас вместе, но я не мог прекратить улыбаться и здороваться с глазеющими на меня девушками разных возрастов.
Если она также будет сжимать мою руку, то я согласен пешком Москву обойти…
Мы перешли улицу и остановились напротив небольшого кафе.
Кира выпустила мою руку и повернулась ко мне.
— Как ты здесь оказался? Зачем приехал? — она смотрела прямо на меня большими, полными слез глазами.
Я просто молчал, потому что не ожидал такой реакции.
— Ну скажи же хоть что-нибудь! — она опустила взгляд, и по щекам побежали слезинки. Я шагнул к ней и прижал к себе. Сердце колотилось со скорость сто двадцать ударов в минуту, я пытался сообразить, как поступить, но ничего не мог придумать.
Она плакала у меня на груди прямо посреди улицы, на морозе, трогательно всхлипывая и вытирая слезы рукавом такой знакомой бесформенной куртки.
Я точно рехнулся, господа! Потому что вместо брезгливости испытывал сильнейшую нежность и неимоверное желание помочь и защитить, и только крепче прижимал ее к себе.
Немного успокоившись, она тихо сказала:
— Пойдем в кафе, ты, наверное, не завтракал…
Больше десяти лет никто не заботился о том, завтракал я или нет… Оказывается, это чертовски приятно!
Мы сели за крайний столик у окна и заказали завтрак и кофе.
Кира сняла куртку и оказалась в черном шерстяном платье с высоким воротником, которое ей очень шло.
Она смотрела на меня бездонными карими глазами и ждала ответы на вопросы.
— Я приехал, чтобы забрать тебя с собой, — сказал самое главное, только по ее распахнувшимся глазам поняв, что стартанул слишком лихо.
— Что? — ее голос звучал едва слышно. — Что ты сказал?
— Я хочу, чтобы ты была со мной… — черт! Да что за косноязычие на меня сегодня напало?!
— В каком смысле? — Кирин взгляд проникал в самую душу.
Я шумно выдохнул.
— Ты нравишься мне… Сильно.
Она закрыла лицо руками и замотала головой.
— Кира, пожалуйста… — я дотронулся до ее запястья.
— Не надо, Олег! — она не плакала, но в ее глазах была боль. — Ты же лучше меня понимаешь, что мы не можем! — ее голос все-таки дрогнул, и я, эгоист, почувствовал радость: значит, я ей не безразличен…
— Почему?
Она прикусила губу и долго смотрела в окно.
— Ты видел мою работу? Знаешь, сколько я зарабатываю в месяц? — она смело посмотрела на меня. — Ты столько тратишь на одну туалетную воду или галстук… Моя жизнь скучна и однообразна: я не хожу по выставкам, не летаю в Милан на выходные, к концу месяца мне приходится экономить на еде, чтобы дотянуть до зарплаты…
— И что? — я смотрел на нее и не мог понять, что случилось с этой девочкой, что она, явно испытывая ко мне какие-то чувства, продолжает отказываться от меня и кучи новых возможностей. Она вообще из этого мира?
Кира опешила от такого моего ответа, но быстро собралась:
— Что ты предлагаешь?
— Ты увольняешься, собираешь свои вещи и вместе со мною уезжаешь в Питер.
Она звонко засмеялась. Если честно, я говорил на полном серьезе, но эта девчонка…
Я многозначительно сощурился, намекая, что шутить не намерен. Она тут же перестала смеяться и снова прикусила губу. Если так и дальше дело пойдет, я поцелую ее прямо тут…
— Да почему же ты решил, что я соглашусь? — ее глаза смеялись.
— Потому что никто никогда не отказывал мне…
Она вдруг стала очень серьезной.
— Но я другая, Олег…
Меня раскаленной спицей пронзила боль — она не согласится! И виноват в этом только я — заносчивый придурок, решивший, что одинокая девушка только и ждет, когда я приеду и наобещав ей золотые горы, увезу в закат…
С чего я решил, что она оставит свою привычную жизнь и город, в котором родилась и выросла ради парня, с которым провела одну ночь?
Я выдохнул и закрыл глаза. Кира молчала. Я почувствовал, что проиграл по всем фронтам.
— Прости меня, — говорить было чертовски тяжело, а сказать хотелось многое… — Я понимаю, чего ты боишься. Я тоже боюсь этого. Боюсь, что, оказавшись вместе мы будем постоянно ссориться, что так и не сможем привыкнуть друг к другу, что мой образ жизни сведет тебя с ума, а твоя правильность наскучит мне… Но от этого ведь никто не застрахован — ни в твоем мире, ни в моем! Я прошу тебя быть со мной не потому, что хочу купить тебя, а потому что эти три недели места себе не находил, думая, что больше никогда тебя не увижу! Черт! Да я впервые бросил все и приехал в другой город… Потому что скучал как дурак!
Я посмотрел на Киру, она плакала…
— Хватит, Олег…
— Почему? Почему? Да почему же?! — от моего крика в кафе наступила полная тишина.
— Потому что если ты продолжишь, я не смогу уйти…
Сердце замерло, пропуская удары. Я тяжело дышал и не мог поверить в то, что услышал.
— Что мне сделать, чтобы ты никогда не смогла уйти?
— Ты уже сделал, — она отвернулась, вытерла слезы и посмотрела в окно. — Я жду от тебя ребенка.
Эпилог
Олег перестал дышать.
За долю секунды в его голове пронеслось миллион мыслей и эмоций, а по факту осталась только одна — счастье. Неимоверное, всепоглощающее, от которого слезы выступают на глазах, а в горле появляется ком… — счастье.
Он смотрел на маленькую, особенно хрупкую сейчас рыжеволосую девушку и готов был умереть за нее и за их будущего малыша прямо сейчас.
Такое острое и яркое чувство. Не испытываемое еще никогда, спрятанное где-то глубоко в его душе, заваленное пустыми ценностями и глупыми материальными благами, кучей никчемных связей и отсутствием любви.
Она разбудила в нем то, о чем он даже не подозревал — любовь и желание отдавать бескорыстно. Просто потому, что без любимого человека все остальное теряет смысл.
Наверное, он слишком долго молчал, потому что Кира повернулась и посмотрела на него.
В ее карих плескалось волнение и страх, а еще — надежда.
— Спасибо, — почему-то шепотом сказал он и отвернулся, пряча все-таки выступившие слезы.
Она замерла, а через секунду вскочила и оказалась рядом.
— Олег… — сказала мягко, касаясь его плеча.
Он повернулся и обнял ее, уткнувшись в ее живот. Кира гладила его по волосам и изо всех сил пыталась не расплакаться.
Для них двоих время сейчас остановилось: не было других посетителей в этом кафе, не звучала новогодняя музыка, не шныряли за окнами машины…
— Спасибо, — сказал он уже уверенно, когда оба они пережили этот первый момент, — это лучший подарок, о котором можно было мечтать.
Кира все еще недоверчиво изучала Олега, боясь поверить, что это происходит на самом деле, а не снится ей, боясь обрадоваться раньше времени…
Вероятность того, что он найдет ее, была равно почти нулю. Для этого нужно было очень хотеть сделать это. И, видимо, он хотел?.. Но почему? Как? Вопросы в ее голове все появлялись и появлялись, ответы на них мог дать только он.
— Я пытаюсь осознать, но никак не могу… — наконец сказала она. — Как и почему ты приехал?
— Кира, — он взял ее за руку, отчего сразу стало тепло и спокойно, — я не смогу за пару минут ответить на все твои вопросы, но постепенно я отвечу… Я понимаю, что заносчивый парень в твои планы на будущее не входил, но… — Олег с надеждой посмотрел ей в глаза. — Может, ты дашь мне шанс?
— Олег… — она хотела что-то возразить, но он не дал ей такой возможности.
— Давай попробуем, а? Поехали в Питер. Проведем вместе праздники…
Кира улыбнулась. Ну, точно, ей все снится! Слишком все нереально!
— А потом? — хитро прищурившись, спросила она.
— А потом я женюсь на тебе, — даже не задумываясь ответил он.
Кира засмеялась, и Олег тоже не смог сдержаться.
— А потом? — широко улыбаясь, снова спросила она.
— А потом у нас родится самый чудесный малыш на свете.
— А потом?
— А потом еще и еще…
— Какой же ты дурачок! — не удержалась она. — А потом?
— А потом мы будем жить долго и счастливо! — он смотрел ей прямо в глаза: серьезно и уверенно.
И она сдалась. Даже если это просто сон и закончится он совсем скоро — она очень хотела прожить этот сценарий.
— Я согласна!
Глаза Олега расширились, еще не веря до конца в то, что все получилось, он улыбнулся и, вскочив, подхватил ее на руки.
Увидев, что посетители кафе смотрят на них, Олег громко объявил им:
— Она согласилась выйти за меня и жить долго и счастливо!
— Отлично, поздравляем! — раздались нестройные голоса.
Но им обоим было все равно.
Наскоро позавтракав, они вышли на улицу и поехали к Кире, где она быстро покидала первые попавшиеся вещи в сумку, полила цветы и взяв за руку Олега, села в такси до Ленинградского вокзала.
Вагон премиум-класса встретил их привычной тишиной и комфортом.
Кира устроилась поудобнее на плече Олега и не выпуская его руки из своей, прикрыла глаза.
Она слушала, как негромко, пытаясь не беспокоить ее, он разговаривает по телефону, перенося запланированные встречи на середину января.
Внутри становилось все теплее и теплее. Тепло превратилось в мягкий шар и спустилось в низ живота. Туда, где в тишине и радости жил их месячный ребенок.
Ей очень хотелось верить, что он слышит сейчас голос своего папы и тоже счастлив.
— Кира, — тихо позвал Олег и поцеловал ее в макушку, — мы приехали.
Она открыла глаза и сразу расстроилась: почти четыре часа он был рядом, а она все проспала!