На доске появился кусок копченного окорока, хлеб, сыр, связка кровяных колбасок, лепешки, несколько овощей. Нильс наклонился и начал придирчиво изучать выставленные припасы, принюхиваясь и пробуя кусочки на зуб.
Как ни странно, в отличие от остального барахла, еда оказалась вполне в неплохом виде. Должно быть тоже вез на продажу, а не только себе. А грязное и воняющее мясо не станет покупать даже самый последний селянин, поэтому перевозка проводилась в относительной чистоте.
— Есть еще пять кувшинов эля, — сказал старьевщик, глядя на Нильса. Понял, что решает он, брать или не брать. На арбалет больше не смотрел, хотя следопыт не убрал его далеко, держа под рукой в положении, чтобы при необходимости сразу выстрелить.
— Давай два. И пару лепешек еще добавь, — велел Нильс, повернулся ко мне: — Кажется все в порядке.
— Много не бери, дальше по дороге постоялый двор, — напомнил я, достал из-за пояса десяток серебрушек и бросил торговцу. — Это за амулет, — пауза, и еще парочка монет достоинством пониже отправилась следом: — А это за еду.
— Благодарю, ваша милость, — старьевщик склонился в глубоком поклоне. — Это очень щедро с вашей стороны.
— Еще бы, — хмыкнул Нильс, но тут же заткнулся, вместо этого принявшись убирать купленные припасы в мешок.
Я едва заметно качнул головой на прощение и шагнул к лошади. Довольный торговец принялся разбирать палатку, превращая ее обратно в повозку. Всего одна сделка обеспечила его минимум на ближайшие несколько месяцев. Серебром редко платили в деревнях куда он до этого забредал, обычно медью, а то и вовсе бартером. А тут такая удача, неудивительно, что лучился от удовольствия, несмотря на продолжавший лить дождь.
Который, кстати, усилился, полило, как из ведра. Стена ливня еще больше сузила границу видимости, ориентироваться пришлось исключительно по забитой грязью дороге, где скрылась под водой видная до этого колея.
— Мы тут скорее утонем, чем замерзнем, — проворчал Нильс, кутаясь в плащ.
Повозка старьевщика скрылась за пеленой дождя, впереди только забитая мутью дорога.
Я крепко сжал приобретенный амулет в кулаке, постаравшись абстрагироваться от ливня, ветра, холода и вообще любых мешающих сосредоточению внешних помех. Разум очистился, сконцентрировался на нужной цели — еще одна полезная особенность последователей мар-шааг.
Действовал по наитию подчиняясь подсказкам из глубин подсознания сущности Га-Хора. Перед внутренним взором вспыхнул, переливаясь лиловым Сумеречный Круг. Я мысленно до самой последней черточки представил зажатый в руке амулет и поместил его в центр Круга. Секунду ничего не происходило. По краю сознания мелькнуло разочарование, тут же исчезнувшее, потому что область в центре вдруг подернулась рябью и засияла.
Вместо пустоты появилось изображение кулона. Еще через миг, я понял, что представлял из себя амулет. Знание возникло из ниоткуда, появившись подобно озарению, но чутье подсказывало, что это сработало некое сканирующее свойство, изначально заложенное в Сумеречный Круг.
Говоря по-современному: прошедшие после башни изменения дали доступ к скрытому об обычных пользователей функционалу, который там всегда был, но им могли пользоваться не все. Кто бы в свое время не придумал Сумеречный Круг, он сразу наделил его множеством свойств, раскрывающихся по мере взросления мага.
Чем больше рост силы, чем больше знаний, тем больший доступ получал оператор.
В этом был смысл. Не станешь ведь давать в руки младенца острый нож или вручать подростку огнестрельное оружие. Последствия окажутся катастрофическими. В Коллегии это понимали, и позаботились о безопасности не только окружающих, но и самих магов, могущих натворить дел.
Что касается кулона, то это оказался накопитель. Плохенький в плане отдачи энергии, но зато с хорошим объемом. На данный момент — почти полностью разрядившийся. Именно излучение остатков энергии позволили его выделить среди хлама старьевщика.
— Не расскажете, что за амулет вы приобрели у барахольщика? — с интересом спросил Нильс, когда я открыл глаза и огляделся. К сожалению дождь и не думал заканчиваться, за последнее время еще больше усилившись. Лошади едва передвигали ноги, утопая в грязи.
Вот уж точно — разверзлись хляби небесные. Проклятье, где же чертов постоялый двор?
— Это не амулет, скорее талисман, а точнее накопитель, — ответил я, вглядываясь в стену ливня. Одежда промокла насквозь, если бы не гуляющие по телу потоки энергии, давно бы стучал зубами от стылого холода.
Подумав об этом, с подозрением покосился на следопыта. Выглядел он не хуже меня и держался уверенно. Меня поддерживала магия, а его что?
— Тебе что, не холодно? — осведомился я, гадая о причинах такого поведения.
Можно, конечно, списать на привычку к дальним дорогам, ночевкам под открытым небом и закаленному организму. Но вода была ледяной и ветер невероятно холодным, тут даже йог начнет дрожать, не выдержав проявление стылой осени.
— Было холодно, пока я не принял немного согревающего лекарства, — Нильс похлопал себя по боку.
— В смысле вино? — не понял я.
Тут он на мгновение смутился, затем все же сознался:
— Не совсем. У меня есть несколько алхимических порошков и зелий на все случаи жизни. В том числе, против холода. Штука дорогая, но стоит каждого заплаченного за нее медяка.
Опять алхимия. Вспомнились наемники Элима. Помниться у Аша тоже был набор алхимических препаратов с самым разнообразным воздействием на организм. Удовольствие не из дешевых, зато эффективное.
— Хотите? У меня еще немного осталось, — предложил Нильс.
Я покачал головой.
— Мне не нужны искусственные стимуляторы.
Дальше ехали в тишине. Я как мог пытался почистить амулет — черт с ним, пусть будет амулет, — от грязи, под проливным дождем сделать это оказалось довольно просто. Вскоре цепочка и оправа приняли более или менее пристойный вид, напоминая тусклое серебро. Хотя по ощущениям, это был другой металл, даже скорее сплав из разных металлов. Впрочем неважно.
Сам камень выглядел дешевой стекляшкой, размером с треть кулака. Я повесил его на грудь и начал закачивать энергию, создав узкий канал от собственной энергетической оболочки к внешней среде.
Вливал медленно, соблюдая осторожность. По мере наполнения камень менял цвет, сначала на бледной розовый, затем с красноватым оттенком, пока наконец не остановился на насыщенно фиолетовом. Цвет не удивил, органично дополнив образ Сумеречного Круга.
После этого начались тренировки по быстрому восполнению энергетического резерва использованных заклятий. Оказалось очень удобно хвататься за висящий на груди кулон, мгновенно перезаряжая истраченные чары.
Одна проблема — путем проб и ошибок стало понятно, что заполнить ячейку за раз можно только одну. Низкая отдача накопителя накладывала ограничения по обратному перетоку энергии. Не получалось разом заполнить все истраченные плетения.
— Не идеально, но хоть что-то, — пробормотал я, с удовольствием ощущая тепло от висящего на груди камня. Теперь он больше походил на драгоценность — странный фиолетовый аметист в металлической оболочке.
Мысли вновь перескочили на Сумеречный Круг. Интересно какие еще секреты скрывает колдовской конструкт, вплавленный в сознание заклинателя? Уверен, способность определять свойства магических предметов далеко не все, на что он способен. Плюс не давало покоя «Средоточие», появившаяся в центре Круга большая ячейка по идее должна быть чем-то заполнена. Но чем, и как этого добиться?
Нужно повторно тщательно проштудировать книги. Может что-то пропустил и информация где-то там, скрывается в тексте. В конце концов, есть иносказания и отсылки, если знать что искать, то будет проще…
— Кажется впереди что-то есть, — подал голос Нильс
Занятый размышлениями, последние часы я перестал обращать внимание на окружающую реальность. Льющий без остановки дождь в этом хорошо помогал, так как ничего вокруг не изменялось — все та же заполненная грязью дорога, по которой устало переставляли ноги лошади, и все та же беспросветная пелена ливня.
Сквозь последнюю и проступили смутные очертания нескольких строений, обнесенных забором.
— Похоже на постоялый двор, — в голосе следопыта мелькнуло облегчение. — Сегодня выспимся под крышей.
Я кивнул, промокший насквозь капюшон тяжело качнулся следом. Пригляделся. Несколько приземистых зданий, главное из крупных бревен. Вокруг частокол, ворота настежь распахнуты. Стоило через них въехать, как на крыльцо выскочил молодой парень и не обращая внимания на дождь, подскочил к нам.
— Добро пожаловать, милостивые господа, я позабочусь о ваших лошадях.
Мы с Нильсом тяжело слезли на землю, и не сговариваясь дружно шагнули к крыльцу. Поднялись, массивная дверь неохотно подалась, со скрипом открываясь. В лицо ударила волна тепла от горящего камина, следом прилетел запах готовящейся еды.
— Отлично, — потер руками Нильс.
Я молча кивнул, и мы отправились искать столик, поближе к огню, благо народу в зале оказалось немного. Навстречу вышел дородный хозяин, Нильс с ним начал о чем-то переговариваться. Но меня это не заинтересовало, главное побыстрее обсушиться, а уж потом можно решать остальные дела. Промокшая насквозь одежда уже прилично достала.
— Я обо всем договорился, — сообщил Нильс на ходу растирая и протягивая ладони к огню. — Две комнаты, ужин, горячие ванны — все подготовят в течении получаса. Сейчас принесут горячее вино со специями, чтобы согреться.
— Хорошо, — я кивком поблагодарил следопыта, с удобством устроившись перед камином, перед этим сбросив сырой плащ прямо на пол.
Нильс помедлил, о чем-то раздумывая, сказал:
— Думаю надо немного здесь переждать.
— Переждать непогоду? — уточнил я, не отрываясь глядя в огонь. Пляшущие языки пламени завораживали причудливым танцем.
— И не только, — следопыт помолчал и добавил: — Если верить хозяину харчевни дальше впереди по дороге идет война.