— Федеральный? — не поверил Глеб. — Сусловский?
— Да нет, конечно. Так, региональный, Баклужинский… Да и не закон даже — распоряжение… Но всё равно! Заклятье-то официально принято. Поди теперь расколдуй! Считай, на государственный уровень вышли!
— А не боитесь, что курящие вам рыло начистят?
— Привыкнут, — беспечно махнул рукой Игнат.
— И к бибиканью тоже привыкнут?
— А куда денутся? Закон есть закон. Дума лекс, сэд лекс.
— Что делать, Ефрем?! — С трагическим этим восклицанием ворвался Глеб Портнягин в тесную загромождённую колдовским инвентарём квартирку учителя.
— А что-то надо делать? — болезненно скривившись, осведомился тот. Из запоя он вышел сегодняшим утром и пребывал в ворчливом расслабленном состоянии. Мысль о каком-либо действии причиняла ему, надо полагать, нешуточные страдания.
— Да ты посмотри, что творится! — И Глеб воздел к низкому лишаистому потолку правый средний палец. В следующий миг оскорбительная часть тела подёрнулась рябью, исказилась и окуталась в итоге бежевой мутью.
— И что? — не понял Ефрем.
— Заклятье! Такое заклятье, что всё Баклужино накрыло! Ни закурить, ни заругаться…
— А тебе-то что за печаль? Ты ж бросил…
— Мужиков жалко!
Старый колдун подумал, кивнул бородёнкой.
— Клиентуры прибавится, — согласился он. — Очередь занимать будут.
— А толку? — вскипел Портнягин. — Заклятье-то — силу закона имеет! Чуть расколдуешь — оно опять…
— Пробовал? — с проблеском интереса спросил Ефрем.
— Да пробовал! Бесполезно.
— Молодёжь… — саркастически молвил маститый чародей. — Учить вас ещё и учить…
— То есть всё-таки расколдовать можно?
— Да можно… — с неохотой отозвался учитель. — Но ты сам прикинь, какой откат выйдет…
Портнягин прикинул. Картина и впрямь нарисовалась апокалиптическая. Снятая порча, не говоря уже о заклятье, как известно, переходит на того, кто эту пакость навёл. Собственно, такое явление и называется у колдунов откатом. Ах как было бы справедливо, вернись заговор на головы сварганивших его нигромантов и голосовавших за неслыханный закон парламентариев!
— Ладно, — бросил Глеб. — Мужиков тебе не жалко. А за белую нашу магию не обидно, нет?
Честно сказать, о своей колдовской ориентации Ефрем Нехорошев при ученике, как правило, помалкивал, однако сам факт, что чиновников с политиками он не привечал и держался от них подальше, давал Портнягину повод считать наставника (ну и себя, естественно) адептами белой магии.
— Белую и пушистую… — брюзгливо уточнил тот. — Ты мне лучше вот что скажи: почему под топчаном пусто?
— Здра-асьте!.. — возмутился Глеб. — Выглохтил всё — вот и пусто.
— А так быть не должно, — сурово молвил старый колдун. — Запой там у меня, не запой, а запас чтобы стоял под топчаном… Дуй, короче, в магазин.
— А вот до хрена там!
— Не по-нял! — Косматые брови Ефрема угрожающе сдвинулись.
— Или давай учи, как заклятие снять, или сам сними! А иначе никуда не пойду!
— Вот навязался на мою голову!.. — проскрежетал колдун. — Грыжа мудяная!
Во двор Глеб Портнягин вернулся с картонным ящиком водки, перехлёстнутым широким скотчем. Игнат Фастунов по-прежнему восседал довольный собою на жёлтенькой скамеечке посреди игровой площадки. А впрочем, нет. Восседал, но не по-прежнему. Физия у бывшего одноклассника была размыта по самые уши.
Вот это да! Портнягин аж задохнулся от гордости за своего престарелого наставника. За десять-двенадцать минут снять заклятье, имеющее силу закона? Хотя, с другой стороны, похмельному Ефрему Нехорошеву никакие законы не писаны, тем более региональные.
Значит, говорите, чёрная магия круче белой?
Не дожидаясь, пока ученик нигроманта его приметит, Глеб скользнул в свой подъезд и единым духом взбежал на пятый этаж.
— Слышь!.. — потрясённо выдохнул он, ставя ношу на пол. — Как это ты?..
— Как-как… — передразнил старый колдун. — Уметь надо… Ящик под топчан отнеси.
Глеб послушно выполнил приказ, вернулся из чуланчика в комнатёнку и совсем уже было собрался выпытать у Ефрема секрет противоклятия, которым тот обезвредил административно-чёрную магию, когда в кармане снова заверещал сотик.
— Глебушка! — взмыл до верхних нот голос Ады Кромешновой. — Я тебя люблю! Знаешь, что мне сейчас рассказали?
— Что рассказали? — опешил Глеб.
— Да в Думе нашей у всех депутатов морды замутились! Губернатор начал речь говорить, а вместо речи: би-ип… би-ип… би-ип…
Судорожным движением Портнягин дал отбой.
— И что там? — полюбопытствовал Ефрем.
Сбивчиво, в двух словах Глеб передал ему услышанную новость.
— Ну… Я ж говорил…
Портнягин выглянул в окно. Детская игровая площадка была пуста. Надо полагать, Игнат сообразил, в чём дело (а может, кто во дворе подсказал, что физия поплыла), и кинулся в панике к Платону Кудесову.
— И как же теперь? — тревожно спросил Глеб.
— А никак, — лениво отвечал чародей. — Испугаются, отменят закон по-быстрому… А нет заклятья — нет и отката…
Портнягин перевёл дух.
— Спасибо, Ефрем… — растроганно выговорил он. — Хочешь, я ещё за одним ящиком сбегаю?
Старый колдун Ефрем Нехорошев задумался, поколебался, крякнул.
— Нет, — решительно сказал он наконец. — Хватит и одного. Я норму знаю…
март 2025
Волгоград