– Даже не знаю… – проговорил папа и покосился на маму. Мама в это время надевала очки от солнца, потому что ей в глаза летела пыль.
– Никаких дискуссий на эту тему. Это не обсуждается. Учёба обязательна – и точка! А то потом проблем со школой не оберёшься.
Это прозвучало так категорично, что мне не оставалось ничего, кроме как согласиться.
– Так что завтра в школу, ясно? Надеюсь, ты рада, – добавила мама.
Я только закивала в ответ.
К счастью, в рукаве у меня была ещё одна козырная карта.
Глава 8
Папа с мамой сочли, что на сегодня мы сделали предостаточно, – мы убрали целых шесть комнат, – и поэтому могли себе позволить посетить пиццерию. И вскоре мы уже петляли по чудовищно узким улочкам города.
– Ну что, мы наконец приехали? – спросила я. – Меня сейчас стошнит.
Однако мои слова оставили маму равнодушной. Она была занята другой проблемой – парковкой. Ведь наш грузовик требовал довольно много места, и вот мы проехали очередной круг…
Вдруг мама издала победный возглас и развернулась поперёк дороги под аккомпанемент гудков проезжающей машины.
Заглядевшийся в окно папа – как будто там было на что глядеть – даже вздрогнул от испуга.
– Что случилось?
Мама обернулась к нам.
– Всё в порядке. Только мне нужно где-то припарковаться. Может, вы вдвоём подвинете парочку мусорных баков тут впереди?
На самом деле баков была не парочка, а как минимум штук двадцать, а то и двадцать пять, разных цветов: коричневых, синих и даже несколько серых. И все они были наполненными доверху, а значит, жутко тяжёлыми. Но мы в мгновение ока оттащили их в сторону. Конечно, под аккомпанемент автомобильных гудков, ведь мы совсем перекрыли улицу. Зато потом маме удалось припарковаться с первого раза, причём не нарушая никаких правил. Мы с папой дружно ей поаплодировали, стоя на обочине.
– В одном надо отдать должное твоей маме, – с нескрываемой гордостью в голосе произнёс папа. – За что бы она ни взялась, она делает это просто бесподобно.
– Да, это так, – согласилась я, – но я сейчас умру от голода.
Однако я сказала только половину правды. Кроме голода, меня мутило и от маминых головокружительных манёвров. А ещё намного важнее любой пиццы для меня сейчас была любая розетка, от которой я могла бы наконец-то зарядить смартфон. Не знаю почему, но я воображала, что в «Ватсапе» мне пришло сообщение от Паоло, а может быть, даже целых два или три. Должно быть, я вздохнула, думая об этом, потому что мама тут же подхватила меня под руку и начала успокаивать:
– Да не беспокойся! Сейчас в два счёта найдём какую-нибудь пиццерию.
Удивительно, что родители, вопреки обыкновению, не стали спорить о том, чтобы найти лучшую пиццерию. Напротив, мы пошли в первую встретившуюся на нашем пути и даже успели занять последний свободный столик. И на стене рядом с нами было целых три розетки! Я просто не могла поверить своему счастью, вставляя зарядку в одну из них.
– Ну что ж, – сказал папа, сидя за столом, покрытым скатертью в красную клетку. При этом он передвигал мой смартфон всё ближе к краю, и я уже начинала беспокоиться. – Мы двадцать пять минут ехали по городу, но я не увидел за это время ни одной гостиницы. А это значит, что у нас нет конкурентов!
– Вот так! – воскликнула мама, с улыбкой откидываясь на спинку стула. – Наши дела сразу пойдут в гору! – Она подняла свой стакан и произнесла так громко, что все в пиццерии обернулись на нас: – Давайте выпьем за наш замок! Это будет самый прекрасный отель во всей округе, уж будьте уверены!
Все вокруг внезапно замолчали, бросая на нас недоверчивые взгляды. Но, может быть, мне это только показалось. Сжимая кулаки под столом, я размышляла: сказать или не сказать? Рассказать родителям обо всём, что я видела вчера вечером? Про лабиринт и про Аматуса… Но пока я размышляла, нам принесли пиццу.
– Что случилось? – спросила мама, увидев моё замешательство.
– Да ничего, – пробурчала я, склоняясь над пиццей.
Где-то в половине одиннадцатого мы вернулись домой – замок был погружён в темноту. Мама с папой были в этот вечер в прекраснейшем настроении (в машине они без конца распевали старые шлягеры), а потому они вовсе не заметили, что я была очень молчалива. А всё дело в том, что я ужасно злилась на себя. И хотя смартфон мой теперь был заряжен, я никак не могла вспомнить пароль, хоть ты тресни. Я два раза набрала неверную комбинацию цифр, и на третий раз уже не решалась. А ведь именно сейчас я как никогда чувствовала, что Паоло мне что-то отправил. Конечно, мы не так далеко друг от друга, на расстоянии всего нескольких сотен километров – если точнее, их 435. Да и вообще, быть может, мы ещё вернёмся в свой старый город. Как говорит папа, в жизни ничего нельзя знать наверняка. И может быть, Паоло всё-таки влюблён в меня, и может, даже скучает по мне. Только бы вспомнить, где же я записала пароль… А может, я его вообще не записала?
– А сейчас быстренько в постельку, – этими словами папа прервал ход моих мыслей. В это время мама ставила машину на стоянку. – Линда, завтра рано вставать. Зато какой тебя утром ждёт сервис!
Я посмотрела на него непонимающе. Папа улыбнулся:
– Довезём тебя прямо до школы. Но только в порядке исключения, пока ты ещё не знаешь дорогу. А послезавтра пойдёшь сама, своими ногами.
Боже мой! Школа совершенно вылетела у меня из головы. Я представила, как папа с мамой повезут меня в школу на этом небесно-голубом грузовике, да ещё с такой идиотской вывеской… А папа натянет свои белые перчатки, какие носят швейцары, и откроет мне дверь в школу, и ещё поклонится при этом… Он это запросто может.
Ну вот, самое время достать мою козырную карту. И я с улыбкой сказала:
– Спасибо, папочка. Это очень-очень мило с твоей стороны. Кстати, а где наш ручной фонарь?
– А зачем он тебе?
– Хочу найти свой рюкзак. Не могу же я явиться в школу без школьных принадлежностей.
– Ну да, – папа поскрёб не бритый со вчерашнего дня подбородок. – И где твой рюкзак?
– Где-нибудь здесь, – показала я неопределённым жестом. – А где точно… понятия не имею. Честное слово! Прости, но нам придётся выгрузить кое-что из вещей, чтобы я добралась до нижних коробок.
Боже мой! Что тут началось! Я даже не могла понять, кто из них говорил – мама или папа. А может быть, они вместе. Затем папа сказал:
– Нет. Ни в коем случае. Это может затянуться на несколько часов.
Потом мама сказала папе:
– А как же восьмичасовой сон?
На что тот ответил:
– Мне кажется, явиться в школу в первый день не выспавшись – это как-то неприлично.
Тогда мама спросила меня, положив руку на плечо:
– Линда, солнышко, а если твой первый день в школе мы перенесём, как ты на это смотришь?
Я сделала вид, что всерьёз об этом размышляю.
– Ну хорошо! – великодушно ответила я, крепко целуя папу и маму.
Иногда мне думается, что у меня лучшие родители в мире.
Глава 9
В следующие дни о школе не могло идти и речи. С раннего утра до позднего вечера мы прибирали первый этаж, чистили и драили так, что могли бы получить звание чемпионов мира по уборке. А у папы постоянно рождались новые интерьерные планы. Похоже, наше жилище будет готово уже через несколько дней. Во всяком случае, мою комнату уже выкрасили в чудесный жёлтый цвет – мама назвала его солнечным – и он действительно создавал солнечное настроение. На очереди была столовая, где мы будем завтракать, а потом и уголок со стойкой регистрации. В общем, работы было невпроворот, поэтому каждый день мы уже в десять вечера засыпали как убитые на койках – так папа назвал наши спальные места в грузовике.
Мне ещё пару раз снились ночные звонки, но эти сны меня больше не тревожили. За последнее время я почти уверовала в то, что всё было игрой моего воображения и нет никакой говорящей гаргульи по имени Аматус (и как только мне могло прийти в голову такое имя?). Да и медальон ничего собой не представляет, самый обычный. Но всё же я решила больше его не носить. Хотя было немножко жаль, ведь он такой красивый. Теперь он лежал в машине на самом дне бардачка, вместе с загадочной фотографией. Мне хотелось поскорее о них забыть.
Между прочим, гаргульи на крыше меня тоже теперь не пугали. Я поняла, что это просто дурацкие серые каменные изваяния, к тому же изрядно потрёпанные временем. Вместо того чтобы дожидаться, когда они свалятся с крыши, может быть, лучше было вообще их сбить, как считала мама. И я, конечно, поддержала эту замечательную идею.
Поэтому я не видела ничего плохого в том, что папа приготовил нам сюрприз – сделал деревянную лестницу, чтобы мы могли подняться на второй этаж.
– Но, пожалуйста, будьте осторожны! – предупредил он нас с мамой. – Эта лестница не такая уж надёжная.
Он повторял это на каждом шагу, и мне это совсем не нравилось, но я не подавала виду. Однако сегодняшняя утренняя лекция была просто невыносима. Я попыталась тайком позвонить по старому-престарому маминому телефону – был у неё такой, отвратительно розовый с разноцветными стразами. С ума сойти, как же родители разволновались! Хотя я, даже спрятавшись под одеялом, всё равно не успела набрать номер Паоло – мама поймала меня на месте преступления. Она была очень зла и даже пригрозила спрятать мобильный так, что она сама его больше не найдёт. А потом родители вдруг вспомнили о том, что вообще-то я должна ходить в школу. Поэтому я просто промолчала.
Когда мы, наконец, оказались на верхнем этаже, я с радостью обнаружила, что никакого зала с тёмной обивкой здесь и в помине нет. Вместо зала была длинная анфилада больших комнат с роскошным видом на парк. Мама пришла в неописуемый восторг, в первую очередь оттого, что здесь царила идеальная чистота, будто этаж только что отмыли до блеска. Тут папа позвал нас из другой комнаты. В прекраснейшем расположении духа он нараспев сказал:
– Вы только посмотри-и-те, что я тут наашё-ё-ёл!