В обычное время я бы уже через полчаса забыл все эти домыслы, однако полтора военных дня очень сильно изменили образ мыслей. Теперь моим кредо стала фраза: «Запоминай абсолютно ВСЕ». И надо сказать, что в дальнейшем этот девиз частенько спасал мне как шкуру, так и имущество. А в такое время имущество почище иной жизни ценится.
– Ярик, у нас холодильник почти пустой…. – Мама скромно поставила передо мной три жареных сардельки на тарелке. Даже без хлеба. Борщ мы решили оставить на вечер. – Хлеб кончился вчера, а в магазинах за булку требуют, как за военную тайну, соседка говорила.
Это не есть хорошо. Более того – это есть плохо. Даже совсем хреново.
Во всяком случае, об этом я решил подумать позже. Было 5.37 утра, я включил телевизор. Как обычно, по нему шли новости. Экстренный выпуск.
– Несмотря на данный нам двухдневный срок, войска США не стали соблюдать указанную своим лидером дату, мотивировав это устроенным ВС Казахстана нападением на гуманитарный конвой. Конечно же, это ложь. За эту ночь была проведена завоевательная операция, в ходе которой оккупированными оказались города Атырау, Актау, Аркалык, Кандыагаш и прилегающие к ним области. Наша армия уже ведет успешную борьбу с захватчиками.
А дальше я слушать не стал, ибо шли восторженные речи в стиле «Мы героически и доблестно отступаем, а наши враги беспорядочно и трусливо нас теснят». Я поставил бы свою голову, что уже через два… ну максимум три дня командующий казахстанским фронтом «будет пить кумыс» в Астане. Хотя бы потому, что Казахстан наводнят войсками, у США их слишком много.
Фактически без малейшей надежды на что-либо я подошел к компьютеру, за который не садился уже довольно давно. Включил. Грустно окинул взглядом индикатор работы Интернета… и тут меня прошибло! Работал! Интернет работал! Конечно, скорость сильно упала, но все же выйти в Сеть представлялось возможным. Я не промедлил с этим…. Но уже вскоре был разочарован. На большинство сайтов зайти было нереально. Либо «превышен интервал ожидания», либо просто нечто для меня непонятное. Щелкая мышью где попало, я сам не заметил, как забрел на какой-то полудоделанный, склепанный буквально на коленке сайт, где на главной странице было окошко трансляции новостей. Не казахстанских.
Клик на окошко. Минута… две… три… Буферизация достаточна.
Большой зал совещаний, какой я видел в выпусках про ООН.
– …перации? – Какой-то толстяк в очках обращался к человеку за табличкой «USA».
– Нами была получена информация, что в Казахстане находятся незаконные единицы Оружия Массового Поражения, – ответил тот. – По данным нашей разведки, это ОМП водородного типа…
Камера переключилась на вид всего зала – и я узрел представителей всех членов ООН. Но что удивительно – Казахстана там не было. К слову говоря, из окна, видневшегося на экране, открывался прекрасный вид на развевающиеся флаги стран. Казахстанский флаг там отсутствовал. А что это означает? А означает это одну до жути плохую вещь – с утреца моя страна лишилась поддержки всего мира и, выражаясь грубо, нырнула в большую, глубокую и чрезвычайно грязную задницу.
Неужели никто в этом гребаном ООН не может понять – ну откуда у нас водородное оружие? Ядерное может быть, но водородное? Передача продолжалась.
– А какие меры были приняты вами?
– Мы перевели через Каспийское море некоторую часть контингента с наших военных баз в Иране и предъявили правительству Казахстана ультиматум о безоговорочной сдаче ОМП. Казахстан в ответ на это ударил по нашим войскам. Мы вынуждены действовать по разработанному нами плану блицкрига «Дропа – Митлсона». И в….
К сожалению помехи усилились настолько, что дальше разобрать что-то было уже невозможно. Я глянул на часы – было 7.25.
До жути захотелось выпить чего покрепче или набить кому-либо морду…. Я решил снова прогуляться по городу. Надел то же, что и вчера – старые джинсы, серую футболку и мастерку с капюшоном. Не забыв, конечно же, взять пластиковую трубу.
Первым делом я пошел к бомбоубежищу, переоборудованному в склад – у меня возникла замечательная мысль….
…Дело в том, что у этого бомбоубежища, как я уже говорил, было несколько входов и выходов. Отмеченных, надо сказать, – перед каждым висела табличка «Выход №…» и дальше по порядку. Однако одна «тайная тропа» была не только не отмечена, но и тщательно скрыта – поскольку предназначалась исключительно для школы. Нам ее военрук на экскурсии показывал. Этим выходом был подземный тоннель, ведущий прямиком к подвалу школы, располагавшейся стеночка к стеночке с бомбоубежищем. Назревает сомнение: ведь такой проход вполне легко заметить! А вот и зря. Чтобы пройти по нему в бомбоубежище, надо было раскидать большую кучу деревянного хлама, коим был засыпан люк, как в школе, так и в самом новооборудованном складе.
Все наружные выходы из бомбоубежища были заварены и опечатаны бумажками «Собственность Жансырова М. Х». Кем являлся этот достойный человек, было для меня загадкой.
Я пошел к школе, благо она была недалеко. Массивное здание встретило меня закрытыми дверьми как с парадного, так и с черного входа. Открыть их снаружи было невозможно – замок первого был забит спичками (хорошо, что они не были сломанными), из второго торчал провернутый наполовину обломок ключа. Кто-то очень умно решил проблему с дверьми, но совершенно халатно проглядел окна – ставни одного из них, на первом этаже, были всего лишь плотно прижаты одна к другой. Но не закрыты. Это были окна в кабинет химии.
Честно говоря, карабкаясь по бордюрчику и цепляясь за подоконник, я не пожалел, что надел старую одежду, – она превратилась в порядком измазанные лохмотья, но все-таки в кабинет я попал. Мои глаза сами собой уставились на первую парту первого ряда, где я постоянно сидел. Вот и надпись «NIN!», сделанная мной почти в самом конце четвертой четверти…. Омрачало мои воспоминания только одно – кабинет был закрыт.
Однако ненадолго – вконец разозленный, подбадривая себя матерными стишками, я выбил эту дверь к чертовой матери! И пошел к столу, где обычно сидели технички, – там хранилась толстенная связка ключей от всех кабинетов. Таких связок было две – одна у директора, одна в вышеуказанном столе. На случай, если придется открывать оба входа одновременно.
Первым делом я пошел… нет, не к проходу. В кабинет НВП – там у нас хранились воздушки и учебные «АК-74». Кто будет против, если я перемещу один (или парочку) из государственной собственности в частную? Да и кому они сейчас нужны…. Оказалось, что никому – даже железный, еще советский, шкафчик-сейф был закрыт, а ключей у меня не было. Пришлось идти назад, в слесарную, брать там гвоздодер и взламывать эту неприступную махину. Признаюсь, с этим гвоздодером я казался себе эдаким взломщиком-героем, выбравшим своей целью как минимум золотой запас США…. Чтоб им, тварям, посдыхать!!!
На взлом дверцы я потратил примерно час, не меньше, уж очень упрямый был замок.
Всего в шкафчике было 5 воздушек (из них одна работала с осечками, а вторая не работала вообще) и два учебных автомата, один «АК-74», а второй «АКС-74У». Был еще у нас учебный «РПК», но он был военкоматовский. И в конце года его забрали… жаль, пригодился бы. У одной воздушки я хотел обрезать приклад и таскать с собой, это глупо, я не спорю, но подобие хоть какого-то оружия! Что касается учебных… их я решил спрятать дома. На всякий пожарный. Тем паче что к каждому прилагалось по обойме с «пустышками» патронами. Грозно дернуть затвором и щелкнуть в потолок – этого хватит, чтобы напугать незадачливого вора (а то, что они будут, я был уверен! Не просто уверен – убежден на 149 процентов из 100 возможных!). Что касается пулек для воздушки – их было не много. Их было ОЧЕНЬ много, жестяными пачечками я набил не только найденный советский вещмешок и сумку, но и карманы.
Мне очень повезло, если смотреть на все это свежим взглядом. Я поступил на редкость самонадеянно, сунувшись в школу. Ведь если подумать, ее могли охранять. И не какой-нибудь там старый Жанибек-ата, которого сторожем взяли только потому, что ходить не может… А если бы школу охраняла милиция или того хлеще? Однако нет. Дуракам, а уж тем более дуракам неопытным, самонадеянным, как правило, везет.
Выходя из комнаты с сейфом, я глянул на себя в широкое зеркало и глупо хрюкнул от увиденного – картина была та еще…
Угрюмая морда, увенчанная шапкой припыленных штукатуркой черных волос, мастерка с надписью «BMW», два желтых ремня от советского вещмешка, стягивающие эту мастерку на плечах… В руке широкая спортивная сумка, свисающая мешком аж до изрядно замызганных джинсов. И как две лампочки – гордо смотрят светло-голубые, почти серые глаза.
– Истинный ариец, вашу мать! – усмехнулся я.
Дома мама с интересом посмотрела на погромыхивающую сумку, но когда я достал из нее «калаш»….
– Ярик, откуда это?!
– Да вот солдатика по затылку стукнул… – решил сострить я.
Однако она поверила. Я даже опешил. Неужели она думала, что ее сын способен просто так убить человека? Хотя, может, мне это показалось, но тогда я был чуть ли не ошеломлен.
– За что?!
– Мам, да успокойся, шутка это. Ну ты, блин, даешь…. – Я замялся и покраснел. – В школе был – провел там инспекцию…. Это учебный. – Вещмешок раскрылся быстро – пачки пулек я выложил у себя на тумбочке. «АКС-74У» вынул вслед за его длинным собратом, а дальше пошли воздушки. – Приготовь чего-нибудь поесть. Пожалуйста….
Пневматику надо было проверить – зарядив каждую, я стрельнул в специально поставленную для этого куклу. Три винтовки выполнили свое предназначение безукоризненно, разве что поначалу резкий воздушный «Бшумс!» всполошил спящую кошку. Четвертая сначала стрелять ну никак не хотела. Я разрядил ее и зарядил снова – получилось. Выстрелила почти бесшумно, но пулька застряла еще в «коже» куклы. Что касается пятой… она не стреляла вообще – что только я ни делал. Три работающих были старыми, еще 70-х годов. Выглядели непрезентабельно, это да…. Две новых смотрелись просто отлично! Черные, с удобной ручкой и «собачкой» – но их пришлось отложить, у них были какие-то проблемы с воздушным поршнем. Да и сам пневматический механизм у них располагался не только в основной части, он еще и частично заходил за приклад. А его я хотел отпилить.