о Роджера Кита Коулмана.
Городок Гранди расположен в юго-западной части штата Вирджиния. От него порядка 20 километров до границы с Западной Вирджинией, почти 25 километров до Кентукки и всего около 80 километров до Северной Каролины и Теннесси. Гранди является административным центром округа Бьюкенен, лежит в самом сердце Аппалачей. Как и во многих небольших городках, расположенных вдоль этой горной цепи, уголь – это основной источник средств к существованию местных жителей.
Во вторник, 10 марта 1981 года, около 14:25, 21-летний Брэдли Д. Маккой вышел из своего маленького белого кирпичного дома неподалеку от ручья Слейт-Крик на окраине Гранди и отправился на трехчасовую смену в «Юнайтед Коал Компани». Руководство считало Брэда умным и ответственным работником, поэтому его назначили продавцом запчастей, а не отправили в шахту. Во время перерыва, около 21:00, он позвонил своей жене по имени Ванда Фэй. Ей было 19 лет, она не работала, и ей не очень нравилось сидеть дома одной, пока Брэд на работе. Так что он частенько звонил в это время и спрашивал, как у нее дела. В тот день во время звонка они обсуждали самые обычные вещи, например, куда денут деньги, которые появятся у них с возврата после выплаты налога.
Когда Брэд вернулся домой, около 23:15, его удивила полная темнота вокруг дома. Ванда обычно оставляла для него включенный свет на крыльце. Кроме того, дверь черного хода была открыта нараспашку, Ванда обычно не допускала такой неосторожности. Он открыл парадную дверь своим ключом и вошел в гостиную. В комнате горел свет и работал телевизор, журнальный столик был сдвинут со своего места. Брэд увидел на полу что-то похожее на капельки крови. Он позвал Ванду, та не ответила.
Бросившись в спальню, он увидел Ванду на полу. Она лежала на спине, руки над головой, волосы закрывают лицо, ноги раскинуты. Вязаный свитер и бюстгальтер замотаны вокруг шеи. Темно-синие трусики обернуты вокруг левой лодыжки, синие джинсы валяются на кровати. Из одежды на ней были только носки в синюю полоску. На груди, на шее и на голове виднелось много крови.
Брэд пришел в ужас, но у него хватило присутствия духа, чтобы не касаться лежащего тела. Он позвонил своему отцу, Максу, тот жил неподалеку, был шахтером на пенсии и носил прозвище «Хеззи». Его отец сообщил в департамент шерифа округа Бьюкенен, а затем пошел в дом Брэда и Ванды.
Сержант Стивен Д. Коулман еще с одним офицером первыми прибыли на место происшествия, примерно в 23:25. Сержант попытался проверить пульс на шее Ванды, но там было столько порезов, что он не смог найти хотя бы один неповрежденный сосуд.
Через несколько минут в Гранди приехал шеф полиции Рэндалл С. Джексон. Он ощупал запястье Ванды. По его словам, оно все еще оставалось теплым, но он тоже не смог обнаружить пульс. Шеф приказал вызвать судебно-медицинского эксперта Томаса Д. Макдональда. Доктор Макдональд жил поблизости и приехал быстро. Он констатировал смерть и определил, что ее причиной стала «режущая рана в горле». Судя по температуре тела и отсутствию трупного окоченения, он пришел к выводу, что смерть наступила около тридцати минут назад, но в любом случае после 22:30. Эксперт решил не трогать тело до тех пор, пока специальное следственное подразделение полиции штата не осмотрит место происшествия.
После того как команда на месте преступления закончила работу, тело доставили в город Роанок. Там вскрытие, которое провел доктор Дэвид У. Оксли, подтвердило выводы доктора Макдональда. Порез был настолько глубоким, что правая сонная артерия, яремная вена и гортань оказались разорванными. Два глубоких колотых ранения в груди достали до сердца и легких, но крови оттуда вышло немного, и Оксли пришел к выводу, что их нанесли посмертно или, по крайней мере, после того, как кровяное давление снизилось из-за повреждения артерии. Кроме того, он обнаружил два чужеродных волоса в области гениталий.
Такое жестокое убийство, как и следовало ожидать, вызвало шок в этом маленьком городке. Брэд сказал следователям, что Ванда была от природы робким человеком и боялась оставаться дома одна, особенно ночью. Если бы я помогал в этом деле, то это стало бы ключевым элементом в процессе изучения жертвы преступления. Особенно потому, что входная дверь была заперта, когда Брэд вернулся домой. Он сказал, что в городе есть всего три человека, кому его жена могла без страха открыть дверь. Полицейским быстро удалось установить алиби у двоих из них.
Третьим был зять Ванды, 22-летний Роджер Кит Коулман, женатый на ее 16-летней сестре, Патрисии. Ванда и Патрисия были самыми младшими дочками в семье из восьми мальчиков и восьми девочек. Как и отец Брэда, отец Ванды до пенсии работал шахтером. Роджер и Патрисия жили в доме бабушки Роджера, примерно в пяти минутах ходьбы от дома Маккоев.
Коулмана арестовали 13 апреля. Он отрицал вину, заявлял, что у него не было причин насиловать и убивать сестру своей жены. Он говорил, что может рассказать, где находился во время убийства, и что есть свидетели, подтверждающие его алиби.
В ту ночь, когда все это произошло, Роджер, шахтер в «Ти-джей энд Эм Коал Компани», пришел на работу, как выяснилось, только чтобы узнать, что его смену отменили. Он подробно описал полиции, где находился с тех пор, как вышел из своего дома. В конце концов он тогда оказался в городской бане, там шахтеры часто принимали душ и переодевались перед возвращением домой. Он охотно передал полиции штата пластиковый пакет с одеждой, которую носил той ночью. Роджер также согласился сдать образцы крови, волос и слюны без предъявления полицейскими ордера.
Несмотря на его готовность к сотрудничеству и заявления о невиновности, у полицейских нашлись веские причины подозревать Коулмана.
Седьмого апреля 1977 года в дом учительницы начальной школы Бренды Рэтлифф забрался преступник. Он наставил на Бренду пистолет, привязал к стулу ее шестилетнюю дочь Меган. Затем вынудил женщину пройти в спальню на верхнем этаже и там сорвал с нее одежду. Невзирая на ее мольбы, он бросился на нее со словами: «Не зли меня!»
Во время нападения он положил пистолет. Бренда вырвалась, окликнула Меган и сбежала вниз. Ей удалось вытащить связанную маленькую девочку на крыльцо, прежде чем преступник догнал их. Он попытался затащить обеих обратно в дом. Но соседи уже услышали крики Бренды, поэтому злоумышленник скрылся.
Женщина опознала в нападавшем Роджера Коулмана. И хотя он утверждал, что этого не может быть, Бренда сообщила, что он преследовал ее на улице и запугивал, когда его освободили под залог до суда. Роджера осудили, он отсидел два года за нападение при отягчающих обстоятельствах, при этом постоянно заявляя, что невиновен.
Затем, примерно за два месяца до убийства Ванды Маккой, библиотекарь округа Пэт Хэтфилд рассказала, что Коулман пришел в библиотеку незадолго до закрытия, выставил перед ней напоказ свои половые органы и стал ее оскорблять. Коулман отрицал это, но Хэтфилд настаивала, что не ошиблась, когда узнала его.
С тех пор дела Коулмана покатились под откос. Пока его держали в камере в ожидании суда, сокамерник Роджер Мэтни заявил, что Коулман признался ему, будто он еще с одним мужчиной изнасиловал Ванду Маккой. Это стало ключевым пунктом версии обвинения, когда Коулман предстал перед судом в марте 1982 года, чуть больше года спустя после убийства. За неделю до начала судебного разбирательства по требованию стороны обвинения Мэтни освободили от отбывания оставшихся четырех тюремных сроков по четыре года каждый. Некоторое время спустя его теща заявила, будто он признался, что выдумал историю признания Коулмана, но Мэтни это отрицал.
В дополнение к показаниям Мэтни прокуроры Содружества Майкл Макглотлин и Томас Скотт сослались на то, что преступник свободно вошел в дом, а значит, был знаком с жертвой. К тому же волосы, обнаруженные на теле убитой, а также сперма соответствовали образцам волос и спермы Коулмана. Он оказался одним из 10 % людей, чьи выделения на основании анализа крови походили на одни из тех двух, что обнаружили на теле убитой. Вторые следы указывали на Брэда, мужа Ванды. На теле обвиняемого нашли несколько пятнышек, они указывали на ту же группу крови, что у Ванды Маккой. Мокрые штанины джинсов Коулмана прокуроры сочли неоспоримым доказательством того, что он переходил вброд ручей Слейт-Крик. Кроме того, преступление было резонансным, и большинство присяжных знали о предыдущей судимости Роджера Коулмана и, видимо, сочли его способным на жестокое изнасилование с убийством.
Защиту Коулмана возглавлял назначенный судом адвокат Терри Джордан, который всего два года назад окончил юридический факультет и участвовал до этого лишь в одном деле об убийстве. Он не решался взять на себя защиту обвиняемого. Однако, когда судья настоял, адвокат активно взялся за дело. Он возразил Макглотлину, заявив, что на входной двери есть явные признаки взлома. К тому же раны на теле жертвы доказывают, что она оборонялась, а значит, на нее напал незнакомец. Джордан отметил, что найденные доказательства исключительно косвенные, мотив не установлен, свидетелей нет, и сперма могла принадлежать как Брэду и Роджеру, так и какому-то другому мужчине. Кроме того, когда сотрудники группы по изучению улик пропылесосили дом Маккоя, они обнаружили множество волосков, не принадлежавших Коулману. По поводу мокрых штанов Коулман сказал, что может легко это объяснить: перед тем, как пойти домой, он принял душ и переоделся.
Кроме того, произошло еще одно событие: сосед Маккоя обнаружил мешок с окровавленными простынями и две ковбойские рубашки. Обвинение отклонило эти явно потенциальные вещдоки, и защита не стала возражать.
Но самое главное, у Коулмана нашлось несколько свидетелей, способных подтвердить, где он находился почти весь вечер. Другими словами, Коулману не хватило бы времени припарковать свой грузовик, спуститься к ручью глубиной 25 сантиметров, пересечь его вброд, подняться по другому берегу, взобраться на холм высотой 300 метров, дойти до дома Ванды, заставить ее открыть дверь, скрутить ее, изнасиловать, несколько раз ударить ножом, практически отрубив голову. Да еще при этом умудриться сделать все это очень осторожно и умело, не оставив очевидных следов своего перехода через ручей, даже грязного пятна. Защитники подсудимого рассуждали – при таком ужасающем состоянии окровавленного тела и места преступления, разве одежда Коулмана не должна быть сплошь залита кровью? Несмотря на раны Ванды, явно указывающие на борьбу, на Роджере почему-то нет ни единой царапины. И разве он не сотрудничал с полицией по каждому вопросу расследования и не сдавал добровольно потенциальные доказательства? Похоже ли это на поведение виновного?