Счастье, когда я просыпаюсь быстро.
Их оставили переночевать в доме.
– Странно всё это, мне кажется, хозяин что-то недоговаривает, – сказал Юлий, взглянув исподлобья на Эрика, и протянул ему три открытки, отданные им хозяином. – Детские картинки ему кто-то подбрасывает, так на них даже прямых угроз нет, стишки какие-то. Что он так перепугался-то? Ну давай, начальник, как там Вась Васич говорил, у тебя способности есть, блесни ими, а мы будем поражаться и восхищаться. Зоя Саввична, вы будете восхищаться? – спросил он у айтишницы, с которой, как показалось Эрику, он нашел общий язык.
– Я уже вся в восхищении, поэтому можете начинать быстрее. За меня никто не выспится, мне приходится это делать постоянно самой, и если смотреть на время, то по плану я уже должна видеть сон, где есть моя квартира, но в ней нет зятя. Счастливейший из снов, я вам скажу, и я не хочу на него опаздывать.
После того, как они проговорили несколько часов с хозяином дома в его кабинете, обнаружилось, что уже далеко за полночь, и искать гостиницу в маленьком городе, где всё закрывалось очень рано, проблематично.
– Оставайтесь, – все так же сухо, как говорил с ними весь вечер, предложил хозяин дома, – место найдется всем.
И правда, нашлось. Им выделили три спальни с отдельными ванными комнатами, как выразился хозяин, в восточном крыле дома. Усадьба номинально была поделена надвое огромным холлом-прихожей. Все домочадцы, а также кухня и гостиная-столовая находились в западном крыле, а вот восточное пустовало, оно было обустроено как раз для таких случаев.
Никого из домашних они не встретили по причине позднего времени, а в комнаты их провела некая Земфира. Домоправительница, повариха и горничная в одном флаконе – именно так представилась им пожилая женщина.
– Постель вам стелить не буду, потрудитесь сами, – бурчала она, разводя их по комнатам.
Когда скандальная экономка удалилась, Эрик предложил собраться в его комнате, чтоб немного обсудить услышанное и увиденное.
Конечно же, он заметил, что хозяин дома не в восторге от их компании, да что там, Эрик сам был немного расстроен. Закомплексованный выскочка Юлий, который только и может, что дергаться и глупо шутить, а также надоевшая уже своими присказками Зоя Саввична, непонятно зачем вообще им нужная, потому как Эрик и сам неплохо ориентируется в айти.
Он был несколько раздражен своими коллегами, но загадка ему неожиданно понравилась, и Эрик, в отличие от Юлия, верил хозяину и понимал, что здесь явно что-то не так, но не мог поспорить с Каем, что Андрей Андреевич недоговаривает.
– Если вы, Юлий Владимирович, смените тон, а вы, Зоя Саввична, наконец выйдете из сети, то можно пройтись по фактам и подытожить имеющуюся у нас информацию, а также определить наш план действий на завтра, – сказал он, расхаживая по комнате.
– А я никуда и не уходила, – ответила женщина. – Начинайте, Эрик, чем быстрее мы тут закончим, тем меньше мой зять будет счастлив.
– Давайте сначала по фактам, – сказал Эрик, по привычке встав перед ними, как профессор перед аудиторией. – Андрей Андреевич Аюшеев, предприниматель, пятьдесят лет. Родился и всю жизнь живет здесь, в славном городе Зима. Сразу, Зоя Саввична, наройте мне, чем этот предприниматель занимается. Немного нам дали на хозяина дома, что, кстати, странно. Написано, что он владеет самым большим фитнес-клубом. Я, конечно, не специалист, но если это его единственный актив, то живет наш Андрей Андреевич…
– Не по Хуану сомбреро, – подсказала Зоя Саввична, пока Эрик подбирал слова.
– Можно и так сказать, – не стал он спорить.
– Уже в процессе, – отозвалась она, не отрываясь от смартфона. – Отмечу, что хозяин хорош для пятидесяти лет. Подтянут, спортивен, ни одного седого волоска ни на голове, ни в его ухоженной бороде. Мой зять, хоть и моложе, выглядит намного хуже его.
– С ним в доме проживают, – продолжил Эрик тоном учителя, не замечая разглагольствований женщины, – родная сестра Иванна сорока лет, дочь Ангелина, которую домочадцы называют Геля, двадцати пяти лет, сестра первой жены Римма – ей, как и хозяину, пятьдесят.
– Первая жена скончалась двадцать четыре года назад, – как справку вставила Зоя Саввична, – через год после рождения дочери.
– Вы заметили, как тепло он о Римме отзывался? – вступил в обсуждение Юлий. – Сказал, что она всю жизнь посвятила его дочери, и поэтому своей семьи у нее так и не случилось. Вообще настаивал, что это Римма, а не его родная сестра Иванна, самый близкий ему человек в доме.
– Да, и только она знает об открытках, от остальных он эту информацию скрывал, – добавил Эрик. – Что тоже, как по мне, неочевидно. Я, конечно, настоятельно ему рекомендовал рассказать всё домочадцам – предупреждён, значит, вооружён, но, как мне показалось, он не очень нам доверяет и потому не послушает.
– И по странному стечению обстоятельств данная открытка, четвертая по счету, была подкинута именно ей в сумку, – уточнил Юлий, он наконец перестал шутить и включился в обсуждение.
– Не люблю такие нарочитые совпадения, – поморщился Эрик. – Ставим здесь вопрос, но до открыток мы еще дойдем, давайте пока закончим с домочадцами. Еще в доме проживает теща от второй жены, Сталина Павловна Вятка.
– Ее дочь, вторая жена, трагически погибла десять лет назад, практически сразу после свадьбы с Андреем Андреевичем Аюшеевым.
– Да, Зоя Саввична, мне нужно знать, как умерли обе его жены. Лучше сплетни, официальные версии есть в отчете, но они слишком сухие. Мы знаем, что первая жена имела врожденный порок сердца, а вторая упала с лестницы в фитнес-клубе, зацепившись каблуком за ступеньку, и сломала себе шею на глазах двоих работников.
– Ну и, соответственно, здесь же живет третья, будущая жена, свадьба назначена на пятнадцатое декабря. Бывшая подруга Гели. Бывшая, потому как только она приняла статус невесты, то дружба меж ними тотчас же кончилась. Алиса Иванова, двадцати пяти лет от роду, уроженка города Иркутска, – добавил Юлий.
– Сестра, дочь, сестра первой жены, теща от второй и молодуха, – подытожила Зоя Саввична. – Высокие отношения.
– Не кажется ли вам, что очень странная компания подобралась? – спросил Юлий. – Как они могут жить-то все вместе, не понимаю.
– Могут, – усмехнулась Зоя Саввична. – Люди могут жить хоть с кем, когда их вынуждают обстоятельства. Вот я живу с дочерью, зятем и его котом, и они по очереди расчесывают мне нервы. Причем иногда мне кажется, что в их тандеме руководит котяра. И в этом доме у каждого есть причина жить здесь, и что-то мне подсказывает, что она банальна – деньги, вернее, их отсутствие, – сказала Зоя Саввична, закурив сигарету. – Мой зять не даст соврать.
– А теперь давайте пройдемся по открыткам, которые хозяин дома воспринимает как угрозы. Итак, месяц назад господин Аюшеев получил первую. Он ее обнаружил под дворником машины, которая стояла возле дома. Прочитал и выкинул, помнит лишь, что выглядела она в общем-то так же, как и последующие, на ней был нарисован Синяя Борода, большими буквами «ИГРА НАЧАЛАСЬ» и ниже: «первый ход – Зависть». Он не помнит, были ли цифры на обороте, потому что не придал этому значения, – отчитался Юлий, – а также ничего не может вспомнить про четверостишие, даже не может точно сказать, что видел его.
– Да, это плохо, что самой первой нет, – посетовал Эрик. – Но его можно понять, подумал, какой-то рекламный буклет, не более.
– Ну не скажи, – засомневался Юлий. – Его в городе прозвали Синей Бородой, он об этом знает, у него портрет в холле дома висит недвусмысленный, и он не придал значения? Не верю, как говорил Станиславский.
– Способ появления второй открытки меня поразил, – вставила Зоя Саввична. – На подушку положили, когда он спал. Как можно не проснуться, когда кто-то ходит по комнате? Когда кот моего зятя только думает зайти в мою комнату, я уже против и стою его караулю, а тут на подушку.
– Ну, в теории вариантов много: он был пьяный, выпил снотворное, но вопрос в другом. Этот кто-то один из домашних или все же гость проник в дом извне. В комнате хозяина дома есть небольшая терраса, выходящая в сад, а это, на минуточку, первый этаж.
– Надо узнать, кто в доме ночевал в тот день, – сказал Юлий. – Но есть и хорошие новости: после данного происшествия хозяин дома наконец решился на установку камер по периметру дома, хотя до этого думал, в них нет нужды, Зима – спокойный город. На данный момент быть уверенным, что для того, чтоб вторую открытку положить на подушку, никто не проник в дом, мы не можем и все еще подозреваем всех, а не только домочадцев.
– Господин Аюшеев очень нервный человек, – сделал вывод Эрик, рассматривая склеенную из кусочков открытку.
– Ну, тут я его понимаю. Он у себя дома вдруг перестал чувствовать себя в безопасности, – рассуждал Юлий. – На открытке опять нарисован герой сказки Синяя Борода, про игру здесь ни слова, зато есть надпись «второй ход – Чревоугодие» и маленьким курсивом стихотворение.
– Напомню, что хозяин дома точно не помнит, но ему кажется, что на первой открытке стихотворения не было, – сказал Эрик.
«В прошлый раз охотник
Немного растерялся
И, убив завистника,
До цели не добрался».
– Завистника, – повторила вслух Зоя Саввична. – Тут мы возвращаемся к первой открытке, на которой предположительно было слово «зависть». Значит, сначала ход, потом действие.
– Интересны цифры, написанные от руки на обратной стороне. Открытка напечатана, слова и стихи напечатаны, а вот цифры от руки синей ручкой, – сказал Эрик. – Их шестнадцать. Это точно не телефон. Написаны они без пробелов, одной строкой.
– Кстати, хотя это всего лишь цифры, без букв, но можно попробовать узнать, хотя бы минимум, женщина писала или мужчина, – радостно провозгласил Юлий.
– Я отправлю Василию Васильевичу, – согласился Эрик. – Он что-то говорил о гениальной женщине-графологе у него в штате.