Он оглянулся на экран. На нём появилось изображение огромной площади, заполненной тысячами солдат, восторженными криками приветствующих своего вождя. Убрав звук, диктор произнёс:
– На этой патриотичной демонстрации полномочный представитель Фюрера Мелакон награждает железным крестом второй степени Дару, истинную героиню нашей Родины!
Камера сместилась, показав подиум, покрытый чёрной тканью. Охранники в гестаповской униформе сдерживали вопящую толпу. На подиум поднялась девушка в мундире такого изящного и стильного покроя, какой только можно придать униформе. Выпущенные из-под фуражки лёгкие светлые волосы, казалось, излучали мягкое сияние. Её прекрасное лицо засветилось от гордости, когда Мелакон приколол награду к отвороту её мундира.
Вновь появилось изображение диктора.
– Где бы вы ни были, готовьтесь идти вперёд, к нашей великой цели! Смерть Зеону! Процветания нашей Родине!
Камера сдвинулась влево и сфокусировалась на огромном портрете позади диктора. Тот повернулся к нему и, вскинув руку в салюте, выкрикнул:
– Долгой жизни нашему Фюреру!
А Кирк и Спок застыли, ошеломленные, оглушенные, потому что узнали это лицо, смотревшее на них с чёрно-красного плаката с четырьмя свастиками по углам так же вдумчиво и серьёзно, как и много лет назад, в аудитории Академии Звёздного Флота. Время оставило на нём свой след, но ошибки быть не могло – это был Джон Гилл.
– Это Джон Гилл! Фюрер! – Кирк всё ещё не верил своим глазам.
– Очаровательно! – воскликнул Спок.
И тут за их спинами раздался ликующий крик:
– Попались!
Энтерпрайсовцы обернулись как ошпаренные и нос к носу столкнулись с лейтенантом СС. Ствол его оружия недвусмысленно уставился прямо в живот Кирку.
– Зеонцы! – завопил эсэсовец.
Затем он бросил более пристальный взгляд на Спока, вытаращил глаза и вдруг с торжествующим криком сорвал с него шапку.
– Что это у тебя за уши, а?! Какое чудовище притащили к нам зеонцы на этот раз?!
Кирк перехватил многозначительный взгляд Спока и шагнул в сторону, вынуждая эсэсовца повернуться и отвести оружие от вулканита.
– Вы правы, лейтенант. Он не один из нас.
– Из кого это "из нас", ты, зеонская…
– Лейтенант, берегитесь! – вдруг крикнул Кирк, указывая за спину офицера.
В ту же секунду Спок молниеносно прыгнул в сторону. Эсэсовец развернулся было к нему, ещё секунда – и автоматная очередь пригвоздила бы вулканита к земле, но Кирк оказался проворнее и одним ударом оглушил вояку. Тот мешком повалился в пыль. Капитан с облегчением кивнул Споку – опасный этот манёвр они в который раз проделали без сучка и без задоринки.
Стаскивая с поверженного униформу, Кирк шутливо заметил:
– Его шлем скроет ваши "чудовищные" уши, мистер Спок.
– Полагаете, мы сойдем за нацистов, сэр?
– Если Джон Гилл – их лидер, кажется "логичным" подобраться к нему поближе.
– Неплохая идея, капитан, – согласился Спок, облачаясь в мундир.
Кирк во все глаза смотрел на вулканита в эсэсовской униформе.
– Несколько кричаще, мистер Спок. Но это вполне поправимо.
Спок бросил на него взгляд, полный отвращения. Минуту спустя они осторожно выскользнули из подъезда на улицу. Но это не помогло – на этот раз с ними заговорил офицер гестапо. Он резко схватил Кирка за рукав, не обратив внимания на Спока в униформе.
– Зеонец?
Спок кивнул.
– Да, это я захватил его. Ведь так полагается поступать с врагами нашей Родины?
– О да, со всеми этими зеонскими свиньями, лейтенант.
– Можете забрать его, – хладнокровно произнёс Спок.
– С удовольствием, – гестаповец снова вцепился в Кирка, – отлично, зеонец, сегодня тебя ждёт большой сюрприз. Мы…
Не договорив, он забился под стальными пальцами Спока, сжавшими его плечо в вулканском захвате. Кирк не без удовольствия посмотрел на лежащее перед ним бесчувственное тело.
– Прошу прощения, мистер Спок, что ваша униформа не столь привлекательна, как моя. Буду гестаповцем – всё какое-то разнообразие.
– Поправка, капитан. Вы будете очень убедительным нацистом.
Кирк сверкнул на вулканита глазами, но он был слишком занят своим превращением в офицера гестапо, чтобы придумывать достойный ответ.
Они подождали какое-то время, прежде чем подняться по ступеням Канцелярии. Свастики были повсюду – от флагов на здании, трепетавших под порывами ветра, до нарукавных повязок охранников. Застывшие как изваяния по обе стороны массивных двустворчатых дверей, они внимательно наблюдали за эсэсовским генералом, который неторопливо пересёк тротуар и начал подниматься по лестнице. Кирк и Спок, демонстрируя ледяное безразличие, последовали за ним. В этот момент огромные двери отворились и из здания вышел майор СС. Он чётко отдал честь, пропустил генерала вперёд, и скользнул взглядом по энтерпрайсовцам. Спок неожиданно привлёк его внимание.
– Лейтенант! Вы забыли как отдают честь?
Спок усердно вскинул руку в резком фашистском салюте. Пожалуй, даже слишком усердно, с чуть заметным оттенком насмешки – в этом был весь Спок.
– Документы, – сказал майор.
Кирк повернулся к вулканиту.
– Ваши документы, лейтенант. Майор хочет взглянуть на ваши документы. Они здесь, в кармане вашего мундира…
Майор со вполне понятным подозрением наблюдал, как Спок поспешно полез в карман и достал бумажник. Кирк, понимая что обман вот-вот раскроется, пошел напролом:
– Лейтенант, вероятно, слегка оглушён, сэр. Он в одиночку расправился с несколькими зеонцами, но один из них сильно ударил его по голове, перед тем как сдохнуть. Смею вас заверить, эта свинья уже никогда не сделает ничего подобного.
– Отличная работа, лейтенант! Хайль Фюрер!
Майор вернул бумажник Споку. Кирк поспешно вскинул руку в салюте:
– Хайль Фюрер!
Спок счёл за благо последовать его примеру.
– Хайль Фюрер!
– Это незабываемый день, майор, – с чувством произнёс Кирк.
Когда они вошли в Канцелярию, майор окончательно проникся величием происходящего, смягчился и вдруг, положив руку на плечо Спока (тот вздрогнул от прикосновения эсэсовца, точно в него ткнули ножом), заглянул ему в лицо и заботливо произнёс:
– Чертовски скверно выглядите, лейтенант, вам лучше обратиться к врачу. У вас лицо совершенно зелёное… снимите-ка шлем.
– Мы не должны терять ни минуты, – сказал Спок, понимая, чем чревато снятие шлема.
Сердце Кирка бешено заколотилось.
– Майор, у нас срочное дело к Фюреру. Мы должны видеть его, немедленно.
Но эсэсовец был неумолим.
– Ваш шлем, лейтенант. Снимите его!
Спок почувствовал, как стволы автоматов охранников грубо ткнулись в его спину. Выхода не было, и, помедлив секунду, он медленно снял шлем, открывая свои заострённые уши.
В камере они раздели Кирка до пояса. Из лучших побуждений, вероятно. Они вообще всё делали из самых лучших побуждений. Обнаженное тело было весьма доступно для ударов плетью. Как и Спок, Кирк был закован в наручники и, как и Спок, он не издал ни единого звука, когда плеть оставляла кровавые полосы на его спине. Сидящий в соседней камере зеонец, видимо, не привыкший к подобным зрелищам, не смог удержать позыв к рвоте.
– Теперь вы будете говорить?
Эсэсовский майор был взбешён.
– Отвечайте, где расположен ваш штаб? Вас послали убить Фюрера! Признавайтесь! Или предпочитаете, чтобы я внёс ещё большую ясность в ваши головы?!
Чтобы ответить, Кирку пришлось собраться с силами.
– У нас с вами весьма односторонняя беседа, майор.
– Не смей насмехаться надо мной, зеонская свинья! – взгляд майора метнулся к плети. Внезапно он наклонился к самому лицу Кирка, – кто этот пришелец с острыми ушами? Одежда наденется на тебя гораздо легче, если ты расскажешь мне о нём.
Кирк поднял на него полные боли глаза.
– Позволь нам поговорить с Фюрером. Мы скажем ему кое-что, что ему очень хотелось бы знать.
– Радуйся, что можешь поговорить со мной, прежде чем сдохнуть, ты, зеонская свинья, ты…
Неожиданно дверь камеры отворилась. Вошёл мужчина, невысокий, в простой униформе, но излучающий спокойствие и силу, что с первого взгляда выдавало в нём человека, облечённого властью. Майору он явно внушал благоговейный трепет:
– Председатель Инэг, какая честь для нас! Как изволите видеть, я допрашиваю двух шпионов, схваченных при попытке…
– У меня имеется полный отчёт об этом, – холодно прервал его председатель, и, не обращая более внимания на майора, негромко обратился к Споку, – вы ведь не с Зеона. Откуда вы?
– Мы всё объясним, когда увидим Фюрера, – сказал Кирк.
– Какое у вас может быть дело к Фюреру?
– Мы будем обсуждать это только с ним самим, лично.
Разъярённый майор выхватил у охранника плеть и наотмашь полоснул Кирка по спине:
– Свинья! Отвечай председателю Партии!
– Достаточно, майор! – резко произнёс Инэг. Затем повернулся к Кирку, – это оружие, что мы нашли у вас – как оно работает?
Кирк промолчал. Инэг взглянул на майора.
– Наши лаборатории достигли высокого уровня. Мы изучим их оружие и когда поймём, как оно действует…
Майор покраснел.
– Ваше превосходительство, дайте мне несколько минут и я обещаю, они расскажут вам всё…
– Вы потратили гораздо больше времени, чем несколько минут – и без малейшего результата, – Инэг взглянул на исполосованную спину Кирка и поморщился, – проблема вашего брата, эсэсовцев, в том, что вы не понимаете, что в процессе допроса порой наступает момент, когда никакое наказание не даст нужного эффекта. Человек становится просто нечувствительным к нему.
– Да, ваше превосходительство, – молвил майор, подумав минутку.
– Заприте их. Позволим боли быть аргументом в нашу пользу… и убедить их. Позже я сам продолжу допрос.
– Но, ваше превосходительство, Первый приказ гласит: "Допроси и приведи приговор в исполнение". А поскольку допрос окончен…
– Окончен, майор? С чего вы взяли? Ни в коем разе. Заприте их на часок.