Выпили за врачей – и за Максима в частности.
– За тебя, зять, – провозгласил Дмитрий Сергеевич. – Возможно, подчас мы к тебе несправедливы, требуем того, что ты не умеешь, особенно Тамара. Но следует признать – ты врач от Бога. Таких, как ты, в Москве единицы. Это любой подтвердит: все твои коллеги, служащие Минздрава…
– Выжившие пациенты, – негромко добавила Тамара.
Было весело, царила непринужденная атмосфера. Мясо и салаты уже не лезли, пили половинками, чтобы окончательно не захмелеть.
– А за нас сегодня пить будут? – не выдержала Женечка. – Сидим тут перед вами, сидим…
– Обязательно, – заулыбался Дмитрий Сергеевич и поднялся со стопкой в руке, начал шутливо изображать персонажей «Иронии судьбы». – Мы очень рады, что ты, Женя, и ты…
– Надя, – подсказала Тамара. Народ за столом дружно грохнул.
– Так, я сейчас серьезно, – пояснил Поляковский. – Итак, мы очень рады, что ты, Женя, и ты, Владислав, наконец нашли друг друга и дальше пойдете по жизни вместе. Никто не будет вам мешать, учить жизни – вы уже взрослые, ученые. Надеюсь, это будет прочный союз, на всю жизнь, – уважайте, любите друг друга…
– Размножайтесь, – прошептала Тамара.
– Кстати, и это, – кивнул Поляковский. – Если без внуков, то все отматываем назад. И Софья Кирилловна меня поддержит – верно, душа моя? Хватит с них на сегодня, – резюмировал Дмитрий Сергеевич, – месяц еще до свадьбы. Там и наговорим им всякой всячины.
– Ладно, – вздохнула Женечка, – хоть на этом спасибо.
– Кстати, одобряю твой выбор, – сказала Тамара, беззастенчиво разглядывая Пургина. – У меня обычно доброго слова не выпросишь, но тут должна признать: мужчина со всех сторон положительный, ответственный, занимается важной работой. Опять же, интеллигентный, скромный, учтивый, всегда хорошо выглядит, с таким и в общество выйти не стыдно. Мы еще присмотримся, конечно, к нему, но пока впечатление позитивное.
– Ну да, сносное, – засмеялся Максим.
– Это было приятно, Тамара, – сказал Влад, – спасибо. Специфично, но приятно.
– Жуйте с булочкой, не жалко, – пожала плечами Тамара. – Могу добавить: надеюсь, ты сможешь попридержать нашу прыткую лань, которую постоянно куда-то заносит.
– Придержим, – пообещал Пургин.
– Это куда меня заносит? – насторожилась Женечка.
– А ты молчи, – шикнула на нее Тамара, – с тобой вообще не разговаривают. Давайте, граждане отдыхающие, имею тост: за грядущий союз рыцаря плаща и кинжала с принцессой пера и печатной машинки!
Приближался вечер, блекли краски…
– Вы как себя чувствуете, Софья Кирилловна? – наклонился к ней Пургин.
– Как заложница, Влад, – грустно улыбнулась будущая теща.
Эта женщина была воплощением спокойствия и сдержанности. Никогда не ругалась, хронически не могла повысить голос, тем более сорваться на крик. Всю жизнь провела рядом с мужем, заботилась о нем, не лезла в его дела, воспитывала детей. До 81-го года работала на полставке в секретариате ЦК, занималась размножением на ротаторе документов. Работа была не пыльная, приносила кое-какую денежку. Когда исполнилось 55, Софья Кирилловна и дня лишнего не проработала – оформила пенсию и стала возиться с Трофимом. Малец уже в те годы не был, мягко говоря, образцом послушания.
За воротами засигналила «Волга», и на территорию проникли несколько мужчин в штатском – с большой коробкой и цветами. Щенок, как порядочный сторожевой пес, жестко их облаял. А когда его угрозы не возымели действия, опустил уши и ушел. Дмитрий Сергеевич радушно обнимался с гостями, тянул их к столу. «Некогда, Дмитрий Сергеевич, ей-богу, некогда, – отбивались гости. – Нам еще в Ярославль до ночи добираться. К тому же у вас семейный праздник». И все же он усадил их за стол, символически заставил выпить. У мужчин были мужественные лица. И хотя все были одеты в штатское, от них за версту веяло элитой Советской армии.
– Равняемся на вас, Дмитрий Сергеевич, – провозгласил, поднимая бокал, старший по званию.
– Всегда будем помнить, как ели с вами пуд соли. Редкая, между нами говоря, гадость! – дружно засмеялись мужчины. – Жалко, что вы на пенсию вышли. Ну, ничего, отдохните год-другой и возвращайтесь на службу. Дай бог, сведет еще судьба.
Дмитрий Сергеевич даже прослезился, обнимался с мужиками, когда они засобирались.
Афганистан, догадался Влад. А мужики, возможно, 3-е Управление КГБ или военная контрразведка.
– Парни, а коробка? – крикнул им вдогонку Поляковский. – Что вы ее тут бросили?
– Это вам, Дмитрий Сергеевич! – крикнули из заведенной уже машины – С днем рождения! Разберетесь!
В коробке оказался цветной телевизор японской фирмы «Шарп» с приличной диагональю. Гости заглядывали в коробку, делали уважительные лица.
– Так, начинаем интриговать, – прошептала Женечка, – пока Тамара со своими проглотами лапу не наложили. Эта штука должна быть нашей! Родителям она на фиг не нужна, у них все есть.
Она как в воду глядела – Тамара ходила кругами вокруг коробки и делала выразительное лицо.
– Перебьетесь, – засмеялся Дмитрий Сергеевич, унося коробку в дом. – Сначала мы с мамой наиграемся, а там посмотрим.
Когда подали чай, практически стемнело. Женщины попрятали бутылки, стало как-то скучновато.
– Ну что, родной, ты счастлив? – спросила Софья Кирилловна.
Вопрос застал хозяина дома врасплох. Он обнял жену, задумался.
– Счастлив ли я? Ну, если отделаться шуткой, то, наверное, да – ведь я дожил до пенсии. А в остальном… Хочется, чтобы вот эти скорее поженились, внуков нам нарожали, – небрежно кивнул он на младшую дочь. – Хочется, чтобы Трофим нормальным человеком вырос, а не таким балбесом, как сейчас… До коммунизма уж, наверное, не дотяну, но вот до мира во всем мире… почему бы нет? – Дмитрий Сергеевич засмеялся и обнял жену. – Конечно, счастлив, душа моя, ведь у меня есть все вы.
На улице совсем стемнело. Становилось прохладно – все же осень на календаре. Софья Кирилловна накинула на плечи шаль, зябко ежилась.
– Я останусь, хорошо? – шепнула на ухо Владу Женечка. – Помогу убраться, все такое. А тебе такси вызовем.
– Конечно, – пробормотал он. Пришла пора сматывать удочки.
Возвращался дискомфорт, просыпалось невнятное беспокойство. Тамара и Максим удалились в дом – будить Трофима. Максима заметно вело – принял на грудь лишнего. Тамара, как оказалось, пила только сок и планировала сесть за руль. Предложила подбросить Влада до метро – он отказался. Пусть спокойно едет с ребенком и выпившим мужем.
Он стоял, облокотившись на ограждение веранды, вдыхал вечерние запахи.
– Ну, что стоишь как не родной? – пристроился рядом Поляковский. – Давай накатим по одной?
– Я уже все, спасибо. Выпил достаточно, не стоит усугублять, – отказался Влад.
– Не любишь терять контроль?
– Не люблю, Дмитрий Сергеевич.
В округе стояла тишина. Соседи попались не шумные, за весь день даже не показались ни разу. Воздух еле уловимо пах хвоей – этого добра за проезжей частью было достаточно. Влад чувствовал на себе пристальный взгляд – Дмитрий Сергеевич украдкой изучал его. Что он мог увидеть в полумраке? Пургин скосил глаза, улыбнулся, но Поляковский уже отвел глаза.
– Ты вроде напряженный весь день, Владислав, или мне показалось? То отпускает тебя, то опять. Признайся, все в порядке? Не передумал еще жениться на моей дочурке? – спросил он.
Влад чуть не поперхнулся.
– Да что вы говорите, Дмитрий Сергеевич? Ваша дочь для меня – это все! Не нужен никто другой, и никогда не потребуется. Даже обидно, что такое заявляете…
– Ладно, не обижайся, ишь, обидчивый какой. Ну, спросил, подумаешь. Я же вижу, что тебя какая-то заноза грызет. Вцепилась и не желает вытаскиваться.
– Да нет, Дмитрий Сергеевич, почудилось вам. Профессиональные издержки. Стараюсь всеми силами не приносить работу домой, а уж тем более в гости, но не всегда могу. Не обращайте внимания, это никоим образом не относится к нашим с Женечкой отношениям.
– Ох, темнишь ты, Владислав, ну да ладно… – Дмитрий Сергеевич немного помолчал и снова заговорил: – Встретиться нам как-нибудь надо, Владислав. Не в этом шалмане, а тет-а-тет, как говорится. Можно и с бутылочкой чего-нибудь привлекательного.
– Хотите обсудить предстоящую свадьбу?
– И как ты догадался? – тихо засмеялся Поляковский. – Именно это, Владислав, обсудить наше предстоящее торжество. Меньше месяца остается. Мы же не в фабричной столовой это дело отмечать будем? А также дальнейшую жизнь – вашу, нашу. А также кое-что еще, но стоит ли сейчас об этом?
– Заинтриговали, Дмитрий Сергеевич.
– О, я мастер по этой части, – усмехнулся Поляковский. – Впрочем, уже не тот, что раньше. Иссякает фантазия, и боевой запал уже не тот. Намекаешь, что-то по работе не клеится? Что же в этом необычного, учитывая, где мы с тобой работаем. Вернее, это ты работаешь, а я уже нет… Могу поспособствовать, даже продвинуть, избавить от определенного рода проблем. Понятное дело, ты сам должен всего добиваться, да ты и не из тех, кто приходит на готовенькое… Прости, наводил о тебе справки, все-таки дочь тебе доверяю. Но все же маленькое содействие со стороны никогда не лишнее, согласись.
– Соглашусь, Дмитрий Сергеевич, обязательно поговорим.
– Так что подъезжай. Женечку в наши дела лучше не впутывать, в этот день она пусть в городе останется. Предварительно согласуем встречу, телефон ты знаешь.
– Конечно, Дмитрий Сергеевич. Не обещаю, что это будет прямо на днях, но…
– Да все понятно, зять. Как сможешь, так и сможешь. Тебе всегда будут рады в этом доме.
Что это было? Не самое подходящее время, чтобы анализировать.
Уехали Бриговы – прощались шепотом. Первоклассник Трофим набегался, надышался и теперь упорно не хотел просыпаться. На коврике в углу веранды посапывал симпатичный щенок – тоже пушкой не разбудишь. Дмитрий Сергеевич вызвонил такси, машина подъехала минут через двадцать – водитель по рации принял заказ.
Влад раскланялся с родителями, поблагодарил за радушный прием, пожал твердую руку Поляковского. Прежде чем сесть в машину, обернулся. Женечка с матерью гремели посудой, а Поляковский стоял за жиденьким вьюном и пристально смотрел в его сторону. Мурашки поползли по коже, это было неприятное ощу