– Влад, уходи… Это не я, богом клянусь… Я была уверена, что меня не «пасут»… Честное слово, Влад, это не я…
– Успокойся, это не ты… – ответил он, ощупывая боковым взглядом соседние территории. В первом приближении там никого не было, коллеги нагрянули, но окружать объект посчитали необязательным. – Но тебя, Ульяна, «пас» профессионал, ты не заметила слежку. Вызвал подкрепление, так как действовал согласно инструкции – запрещается проводить задержание в одиночку. Слушай внимательно, девочка. Ты согласилась со мной встретиться, чтобы уговорить сдаться. И тебе это почти удалось. Но только не теперь… Я поднимусь – хватай меня за руку, как бы упрашивай сдаться. Пусть видят. Вечером встретимся в Строгино – если не огребешь до вечера или опять не проворонишь слежку…
Он вскочил. Ульяна схватила его за руку, губы ее дрожали.
– Ты же веришь, что это не я, Влад?
– Да боже правый, уймись уже! Говори что-нибудь.
– Так я и говорю, Влад… Может, сдашься?
– Ладно, все, справилась…
Он резко выдернул руку, и Ульяна отшатнулась. Коллеги из оперативного отдела перешли на бег, огибали детскую площадку…
Влад отвалился от скамейки, где металась растерянная Ульяна, пробился через куцую акацию и выпрыгнул на подъездную дорожку. Справа выворачивал мужчина в серой куртке, переменился в лице, сорвался с высокого старта. Влад бросился влево – там еще оставалась лазейка. Давненько не приходилось бегать, целых несколько часов! Он бежал по асфальтовой дорожке, и люди шарахались от него. Молодая мамаша закрыла собой трехлетнего карапуза с удивленной мордашкой – прямо мать-героиня! А когда «метеор» пронесся мимо, схватила его под мышку и побежала в подъезд. Еще одна мамаша срочно разворачивала коляску с младенцем, затаскивала на бордюр. Скоро весь город будет знать, как выглядит опасный преступник, которого при задержании можно пристрелить!
Он добежал до угла, ушел в слепую зону. А там, как на камне на распутье: налево пойдешь, направо… В соседние дворы в обход мусорных контейнеров; за кирпичную будку жилищно-коммунального назначения с амбарным замком; по дорожке вдоль акации к хранилищу овощей… Влад по наитию выбрал последнее, пролетел половину пути, нырнул в акацию. Из-за угла вылетел сотрудник, завертелся и побежал за мусорные баки. Расслабляться не стоило, следом бежала целая куча народа, и майор припустил через поляну к зарешеченному кирпичному сооружению – воздуховоду овощехранилища…
Он не заметил, что была еще и третья машина. Она выехала из-за угла следом за второй, но не стала останавливаться, медленно катила по перпендикулярному проезду. Когда Влад устроил забег, то просто не обратил внимание на эту «Волгу» с гражданскими номерами. Водитель мог видеть, в какую сторону он побежал. Машина обогнула участок, где находились хоккейная коробка и овощехранилище, неспешно втянулась в междворовый проезд…
Он пробежал еще немного и перешел на шаг. Серая «Волга» догнала его, когда он отдышался и шел вдоль бесконечной девятиэтажки. Такие дома горожане называют «кишками», «китайскими стенами». Рабочий день был в разгаре, во дворе присутствовали только дети и пенсионеры. Проезд был узкий, места для стоянки автотранспорта не предусмотрены – о нуждах автовладельцев проектировщики дворовых территорий не думали.
Серая «Волга», шелестя шинами, обогнала его и остановилась. Екнуло сердце: вот так просто? С пассажирского сиденья выбрался субъект в темном двубортном костюме и темных очках. Он плавно сунул руку за пазуху, но вынимать не спешил. В салоне находились еще двое. Могли бы тоже выйти, но не стали. Разгар дня, кругом люди, а шумихи в этом деле и без того хватало.
– Садитесь в машину, Владислав Анатольевич, – сухо произнес субъект. – Хватит уже бегать. У вас больше нет шансов.
Взгляд был неприятен. Холодок побежал по спине. Заметались мысли. Номерные знаки были не ведомственные – обычные. И это явно не коллеги, хотя, возможно, с корочками КГБ – подлинными или поддельными. Ульяна допустила промашку, не заметила слежку Комитета. А с этими парнями сам Комитет допустил промашку. Зачем гоняться за ветром в поле, если можно поступить умнее?
– Владислав Анатольевич, садитесь в машину, не тяните резину, – нетерпеливо повторил субъект. – Вы же не сомневаетесь, что патрон уже в стволе?
Ничуть не сомневался. И рано или поздно в него выстрелят – нервы у людей не железные. Бежать было некуда – а если и было, то с гарантией получить пулю в спину. Оставалось только подчиниться. В салоне его ждали: кулаком по голове – и в наручники. Как вариант – укол чего-нибудь парализующего.
За углом раздалось угрожающее рычание, и с торца здания во двор въехал громоздкий ЗИЛ-мусоровоз. Кое-как вписался в поворот, наехав на бордюр, двинулся навстречу, заняв все проезжее пространство. Огороженная мусорка находилась сзади, в специально оборудованном кармане. К ней это чудище и направлялось. Что-то шевельнулось в душе – последняя надежда? Субъект все понял, и ухмылка перекосила суровое лицо.
– Вам это не поможет, Владислав Анатольевич. Садитесь в машину, быстро! – Он все-таки занервничал.
Влад шевельнулся, сделал шаг. Субъект посторонился, пропуская к открытой дверце. Водитель мусоровоза надавил на звуковой сигнал. Плотный мужик за баранкой делал нетерпеливые знаки водителю «Волги»: сдавай назад. Будь номера ведомственные, поостерегся бы, а так – извините-подвиньтесь. В «Волге» не реагировали. Мусорщик продолжал гудеть, привлекая внимание людей во дворе. Субъект в очках раздраженно повел плечами, но взгляд приклеился к майору, казалось, не оторвать. Водитель снова надавил на клаксон – гудок был протяжный, предельно мерзкий. Этот парень был хозяином двора, дайте же ему дорогу! Субъект не выдержал, резко обернулся.
– Что вы сидите? Разберитесь!
В это мгновение майор и бросился. Хватило доли секунды. Он мощно ударил по тыльной стороне ладони, упрятанной за пазуху. Наверняка перебил кость – пистолет уже не достанет. Субъект взревел от боли. Второй удар, не слабее первого, последовал тут же – в переносицу. Субъект отлетел к открытой дверце, ударился позвоночником. Но Влад уже не смотрел, уносил ноги. Водитель мусоровоза перестал гудеть, увлекшись зрелищем. В машине кричали, кто-то вывалился наружу. Бежать оставалось лишь к ближайшему подъезду – по прямой, больше некуда. Пусть даже стрелять не станут – длительную гонку он не выдержит.
Пургин промчался по дорожке, распахнул дверь. Добро пожаловать в западню, товарищ майор!
– Что же ты делаешь, ирод? – ахнула старушка на лавочке.
Он вбежал в подъезд. Дверь, усиленная пружиной, добавила ускорения. Шансов было немного, но вдруг?.. Укрыться в какой-либо из квартир он даже не помышлял – долгая песня. Побежал дальше, в темень запасного выхода. Вдруг открыто? Редко, но бывает. По случайности, по недосмотру жилищно-коммунальных работников… Он спустился, держась за стену. Сзади хлопнула дверь – преследователи ворвались в подъезд. Куда полезут первым делом? Можно даже не сомневаться…
Влад пяткой врезал по двери. Невероятно, но она отзывчиво поползла, и Пургин вылетел наружу, как пробка из шампанского! Помчался по отмостке, пробился чрез засохшую акацию, усыпанную миниатюрными стручками. В детстве из этих стручков делали свистульки – элементарно просто, очищаешь стручок от горошин, отщипываешь носик – и свисти на здоровье…
Черный выход наполнился шумом, людьми. Форы – никакой. Рядом находился газораспределительный пункт за проволочной сеткой, за ним – свободный пятачок, где граждане временно ставили свои автомобили. На пятачке стояли разбитый «ИЖ-Комби» без водителя и старый «Москвич-408». Водитель захлопнул багажник, сел за руль. Само провидение послало эту таратайку! Влад подбежал к машине, распахнул заднюю дверцу и забрался внутрь. Сполз с сиденья, чтоб не торчала голова.
– Эй, какого лешего! – Водитель чуть не пробил головой потолок, резко повернув позеленевшую физиономию. Какой-то анемичный, средних лет – явно из впечатлительных.
– Сядь прямо, товарищ! – прорычал Влад. – Не шевелись и смотри вперед. Комитет государственной безопасности, проводится специальная операция.
Водитель сглотнул и уставился в лобовое стекло. Неподалеку перекликались люди. По дорожке мимо объекта газообеспечения пробежали двое, один из них мельком глянул на припаркованные машины – не заинтересовало! Через пару минут топот стих. Куда, интересно, побежали?
– Это самое, мужик… – У водителя накопились вопросы. Он снова обернулся – и уткнулся глазами в раскрытое служебное удостоверение, пробежал по нему расширившимися глазами и воскликнул:
– Ого, целый майор…
– В перспективе подполковник, – сказал Пургин, пряча корочки, – если ничего не случится.
– А чего это они… – недоумевал водитель. – Гнались, что ли, за вами? Так бывает?
– Все бывает, дружище. Ты, главное, поменьше фильмов смотри и побольше головой думай. Криминальные элементы, понимаешь? Цеховая мафия.
– А-а, – протянул водитель, можно подумать, понял. – А вы, товарищ… – Он колебался, не мог подобрать слова.
– Не пора ли сваливать из твоей машины? – усмехнулся Пургин. – Негостеприимный ты человек. Потерпи, не развалишься, операция продолжается. Далеко собрался ехать?
– Так это, на дачу, – сглотнул парень. – Теща отправила, будь неладна. Лучше бы я молчал о своем отгуле. Вещи надо привезти, чтобы на зиму не оставлять…
– А дача далеко?
– Так это… На Каширке.
– Ладно, поехали. Не буду тебя мучить, не волнуйся, где-нибудь сойду.
Водитель обреченно вздохнул и запустил двигатель. Влад снова сполз с сиденья…
Глава 9
Только в половине пятого он добрался до улицы Крылатской, передохнул на лавочке, как больной пенсионер, заковылял дальше. Болели ступни и суставы, предательская слабость расползалась по членам. Постоял на углу дома с номером четыре, сообразил, что вряд ли холодильник Зои Федоровны ломится от продуктов, побрел обратно – в гастроном, который заприметил несколько минут назад. В магазине было тихо, покупатели с грустными лицами ходили вдоль прилавков. Странно – продуктов почти не было, зато запах – был. Он купил плетенку, десяток яиц, подозрительный суповой набор, пачку зловонной «Ватры» – ничего другого предложить не могли.