в душе утвердились моей.
Он учился так, что, как говорится,
«Однажды его сочинений слова
как звезды Ковша засияют», —
Видно, не зря
«Учась, десять лет у окна своего
совсем он не видел людей».
Пантомима. Сунь Фэй-ху входит с войском, окружает монастырь, уходит с войском.
Солдат(кричит за сценой). Люди в монастыре, слушайте! Если вы в течение трех дней вышлете Ин-ин в жены нашему начальнику, то все будет улажено миром. Но если пройдет три дня и она не будет нам выдана, мы сожжем вашу обитель, а всех монахов и мирян казним. В живых не оставим никого!
Старая госпожа и настоятель вместе входят, стучат в дверь.
Хун-нян(посмотрев, говорит). Сестрица, там у дверей хозяйка и настоятель.
Ин-ин встречает их.
Старая госпожа(говорит). Знаешь ли ты, что случилось, дитя мое? Сегодня пять тысяч разбойников во главе с Сунь Фэй-ху окружили монастырь; говорят, что у тебя черные сросшиеся брови, что лицо твое, как лотос, веет весенней свежестью, что ты похожа на Тай-чжэнь, «крушившую царства и города». Они хотят взять тебя в плен и сделать женой своего главаря. Что же теперь делать, дочка?
Ин-ин(поет).
На мотив «Запись о главном».
Покидает душа мое тело от страха,
Предвещают мне скорую гибель слова,
Не осушат струящихся слез рукава.
Не пойти я туда не могу,
и не в силах туда я пойти —
И вперед и назад мне закрыты пути.
Так куда же теперь нам бежать от беды,
где опору средь близких искать?
Но не могут спастись сирота и вдова,
одинокие дочка и мать.
Может быть, мой усопший отец —
это самый счастливый из нас.
Барабанов военных разносится гром,
он высокое небо потряс.
Словно тучи, войска нас теснят и теснят,
Ливнем сыплется частая поступь солдат.
На тот же мотив.
Разнеслась же молва – как глупы те слова,
Будто брови мои и прямы, и черны,
От лица будто веет дыханьем весны!
Если б я, как Тай-чжэнь,
могла страны крушить и крушить города,
Верно, триста монахов спасла бы тогда!
А пять тысяч злодеев скосила бы вмиг,
не оставила даже корней, —
Ведь они позабыли о семьях своих
и утратили верность стране.
И народ они грабят простой,
нагоняя бесчинствами страх,
И поджечь угрожают обитель они,
что подобна дворцам в небесах.
Я жалею, что нету на них Чжугэ Ляна,
Чтобы стан их спалить, как на склонах Бована.
Старая госпожа(говорит). Мне уже шестьдесят лет, и жить осталось недолго. Но как быть с дочкой, которая так молода и еще не служила мужу?
Ин-ин(говорит). Дочь ваша думает вот что: можно спасти жизнь всей семьи, если отдать меня в жены этому молодчику.
Старая госпожа(плачет, говорит). У нас в семье не бывало мужчин, преступивших закон, и женщин, вторично вышедших замуж. Как же я могу подарить тебя разбойнику? Ведь от этого весь наш род покроется позором!
Настоятель(говорит). Пойдемте вместе в зал для молений, спросим у монахов и мирян, что они думают. А потом мы с вами обсудим, как лучше поступить.
Вместе идут в зал для молений.
Старая госпожа(говорит). А ты что думаешь, дочка?
Ин-ин(говорит). Лучше отдать меня разбойнику. Этим я сделаю сразу пять добрых дел. (Поет.)
На мотив «Во внутреннем дворике».
Во-первых, почтенную мать
грабителям я не предам;
Злодеям не дам, во-вторых,
в золу обратить этот храм;
Избавивши, в-третьих, обитель от бед,
покой возвращу я монахам;
В-четвертых, не дам
потревожить отцовского праха;
А в-пятых, хотя
Хуань-лан еще мальчик у нас…
Хуань-лан(перебивает). Ну что там обо мне говорить!
Ин-ин(поет).
Нельзя, чтоб фамилии Цуй
последний потомок угас.
Неужто Ин-ин
сегодня себя пожалеет
И даст всех монахов в крови утопить
забывшим про совесть злодеям;
Неужто позволит,
чтоб эта обитель сгорела
И с пылью дорог
смешалось отцовское тело.
И даст, чтоб навек
угас, прекратился наш род,
И милости может
забыть материнских забот?
На мотив «Листья ивы».
Увы! Может отпрыск последний
погибнуть в семье нашей скоро,
А если злодею служить соглашусь,
свой род я покрою позором.
Уж лучше на шею накину я шелк
и с жизнью расстанусь своею,
А гроб с моим телом потом
Отправите этим злодеям, —
Быть может, от бед
я смертью избавлю наш дом.
На мотив «Песня молодости».
Матушка!
Все об Ин-ин
скажут: была она дочкой дурной.
Добрым словам
разве захочет поверить чужой?
Матушка!
Нужно ли так сожалеть об Ин-ин? —
Стоит пожертвовать жизнью одной.
Но у вашей дочки есть еще один план!
Кто бы он ни был – пусть будет любой,
Только способный на подвиг герой,
Что уничтожить сумеет злодеев,
Замыслы злые по ветру рассеяв, —
Пусть породнится он с нашей семьею
Так же, как Цинь сочеталася с Цзинь.
Рада я всею душою
Зваться женою героя!
Старая госпожа(говорит). Этот план гораздо лучше. Хотя это и не очень подходит для нашего дома, но это все-таки достойнее, чем твоя гибель среди разбойников. Почтенный настоятель, объявите всем в зале для молений: кто найдет способ отогнать разбойников – будь то монах или мирянин, – получит в жены Ин-ин и богатое приданое.
Настоятель объявляет. Пауза.
Чжан(входит, ударяет в ладони). Я придумал способ отогнать злодеев. Почему не спросить меня об этом? (Видит старую госпожу.)
Настоятель(говорит). Это тот самый сюцай, которого я позавчера приводил с собой и представлял вам.
Старая госпожа(говорит). В чем же заключается ваш план?
Чжан(говорит). Когда обещают большую награду, всегда отыщется храбрец. Если ясно, за что наградят и за что накажут, то план непременно удастся.
Ин-ин(говорит в сторону). Я бы хотела, чтобы злодеев отогнал этот студент!
Старая госпожа(говорит). Пусть он изложит свой план вам, настоятель, и, если он действительно сможет отогнать разбойников, барышня станет его женой.
Чжан(говорит). В таком случае, чтобы моя женушка не перепугалась, я прошу ее пройти к себе в спальню, а после этого я изложу свой план.
Старая госпожа(говорит). Барышня и Хун-нян, уйдите!
Ин-ин(говорит, обращаясь к Хун-нян). Кто бы подумал, что этот студент будет таким заботливым! (Поет.)
Заключительная ария
За жизни свои все монахи дрожат,
Никто из семьи не поможет мне в горе,
Меня лишь студент, никому не знакомый,
избавить готов от позора.
Не будет он зря, словно книжник ученый,
пустые вести разговоры,
Сумеет он всех – и безвинных и грешных —
избавить от гибели скорой.
Хоть мне он совсем не родня,
Не может в беде он покинуть меня.
Посмотрим же, – может быть, ныне
нам сюцай успех принесет,
Быть может, увидим
«Доклад про военный поход»,
Письмом наведет он на варваров страх.
О господин Чжан!
Хочу, чтобы кончиком кисти поверг ты
пять тысяч злодеев во прах!
(Уходит.)
Сецзы
Старая госпожа(говорит). Так какой же у вас план?
Чжан(говорит). К исполнению моего плана нужно прежде всего привлечь настоятеля.
Настоятель(говорит). Но я монах и убивать никого не могу. Прошу вас, сюцай, выбрать кого-нибудь другого.
Чжан(говорит). Не бойтесь, я вовсе не хочу, чтобы вы кого-нибудь убивали. Вы только выйдете и скажете злодеям: «Старая госпожа готова послать барышню к вашему начальнику и не делает этого только потому, что дочь ее носит траур по отцу. Будет очень жаль, если звон ваших гонгов и бой ваших барабанов напугают барышню до смерти. Ваш полководец хочет стать ее супругом, так пусть он отведет своих латников на расстояние полета стрелы. Через три дня траур кончится, траурные одежды будут сняты и заменены цветным платьем, будет приготовлено приданое и ваш начальник получит барышню в жены. Если же послать ее сразу, то ее траур может принести несчастье войску». Идите и скажите им это.
Настоятель(говорит). А что будет, когда эти три дня пройдут?
Чжан(говорит). Об этом я вам расскажу потом.
Настоятель оборачивается лицом к выходу за кулисы и зовет Сунь Фэй-ху.
Сунь Фэй-ху(входит с солдатами, говорит).