Я ещё не успел, но теперь мне уже не узнать,
что меня кто-то ждал, даже с чувством великим в избытке.
Да… Любовь правит миром… её благородная стать.
Что дано было, то никогда, никогда не ценилось.
Что осталось от прошлого?… Трепетный звон бубенца…
Может, это всё… просто однажды зачем-то приснилось?…
Где тот лист, чистый лист?… Я перо захватил мудреца.
Детство
Мой старый двор из детства, помоги
мне ярко вспомнить прошлое родное.
Сплошное солнце, в речке сапоги —
а в них – босое время… дорогое…
Мы песни пели хором, как могли,
арбуз несли любимому соседу.
А в яблонях сидели воробьи,
вели неторопливую беседу.
…Цыган повозки на краю села,
костры и звук чужой щемящей песни.
А в бредне рыба серебром текла —
и ничего поры той не было чудесней.
Невидный холм казался нам горой —
до облаков так было близко-близко…
И в сумерках кружился звёздный рой
над шелковисто-жёлтым лунным диском.
«Помню, пел у костра…»
Помню, пел у костра
что-то грустное…
звучно рыба
плескалась в реке…
Разносила
листва
песню русскую
на берёзовом…
языке.
Спилить боёк…
Забыл я написать про пчёл
и дикий мёд в лесу…
Ещё я также не учёл
красавицу-козу,
а также всё, что позабыл,
о чём не написал,
кого наметил на распыл,
кого – на небеса.
Прошу простить, что я успел
забыть и не учесть,
спилить боёк, разбить прицел —
порукой – моя честь!..
Лети, пчела, прощай, коза,
на новый перегон
послал меня пустой вокзал,
ночной фонарь, вагон!..
Где пирамидой – тополя
и легче поворот,
там подтолкну, когда Земля
закончит оборот!..
С песком на зубах
Мне зима – ни к чему, я родился у моря.
Так уж вышло, поверьте, совсем ни к чему.
Мудрецы, правда, спорят, отчаянно спорят —
не бывает такого!.. И сам не пойму.
О весне – что писать, зря испортишь бумагу,
это не поддаётся – идёт ерунда.
Сударь – ваше перо, и не трогайте шпагу!
О весне – только гений, и то – иногда.
Ах ты, щедрое лето, останься, останься!..
От тебя только – свет, дорогое тепло!..
Но кружится земля в непродуманном танце —
что уже – не мурашки, и нет даже слов.
Я бы осень сберёг с золотистым листочком…
Жизнь – знакомая сладость с песком на зубах.
Запятые расставил – надежда на точки,
и желательный привкус… мечты на губах.
Дом без крыши
…До опушки дошёл – отдыхаю…
Лес заждался меня – вижу, знаю.
Облака опустились на ветви…
Тёплый дождь – незаметен, приветлив.
Сколько троп исходил я когда-то!
Что искал по речным перекатам,
что нашёл на холмах молчаливых?
Ничего. Но вернулся счастливый.
Счастье было заметно недолгим —
на дороге не зря выли волки.
Промелькнула пора золотая —
зацепила судьба непростая.
По течению пробовал, против —
успевали достать её когти.
Сколько было всего понапрасну…
Потерял я себя, стало ясно…
На добро отзывался мой бубен,
злых терпел и жалел – будь что будет.
Чёрт ли, дьявол ли мимо промчался?
Оглянулся – один я остался…
Спойте песню мне, духи лесные!
Полюбил ваши песни шальные.
Громче!.. Как же давно вас не слышал!
Ветер в доме моём – дом без крыши.
Если бы…
Падают листья… багряные, жёлтые,
тихо шуршат.
Вдруг опустилась на ветви на голые
чья-то душа.
…Это зелёный лист, ветрами сорванный,
вдаль улетал.
Затосковал над чужими просторами,
затрепетал:
– Где моя родина, ветры жестокие? —
Я потерял.
Там все деревья – родные, высокие!
Ждут там меня!
…Не долетел, и напрасно уверен был.
Высох, упал.
Всё ж отыскала душа своё дерево —
если б он знал…
«В этом мире звуков потеряться можно…»
В этом мире звуков потеряться можно.
Из одних вопросов соткан белый свет.
Но за всем за этим, как клинок из ножен,
тонкий луч Надежды вытащит рассвет.
Между тем спокойно, не всегда наивно,
не сказать – удачно, часто – недолёт —
мы берём от жизни меньше половины
и гораздо меньше, чем судьба даёт.
Как источник блага, верная причина,
нами мудро вертит, мы чего-то ждём —
как забытый ржавый ножик перочинный,
как костёр, залитый проливным дождём.
Но осмыслить надо, и – чем недоступней,
тем притянет крепче лишней запятой…
Соверши, живущий, соверши поступок,
и отметят звёзды… подвиг непростой.
«Живу надеждой иногда увидеть…»
Живу надеждой иногда увидеть
твой силуэт среди полей, лесов…
среди дельфинов, благородных мидий,
среди улыбок и больших усов.
Но до сих пор я ничего не знаю —
ты человек, судьба или провал?…
Во всяком случае, не твердь земная —
все связи растерял или порвал.
Ты эхо звёздного, увы, молчанья
(конечно, не… проделок Сатаны),
привет колец Сатурна обручальных,
мираж в песках загадочной Луны.
Ты яркий луч или каприз рассвета,
случайно затерявшийся во ржи,
…волнующий внезапно запах лета,
которым никогда… не дорожил.
По осколкам души…
Я уже далеко…
улыбается вечность,
продолжается жизнь —
незаметно, легко.
Зажигайте
ещё не остывшие свечи —
по осколкам души
я иду босиком!..
Встретить клин журавлей
в синеве раскалённой,
улыбнуться реке
серебристой, живой,
помечтать на траве
изумрудно-зелёной,
на мгновенье услышать
далёкий прибой.
…Как всегда высоко
или хлопотно низко
настоящее бродит —
не вижу его…
Оглушить бы всех свистом,
разбойничьим свистом!
Заколдованный мир —
нет уже… никого.
Не принят
…Я мало слушал, много ел, ночами спорил
И никого, даже себя, при разговоре
терпеть не мог и не могу. Такой по жизни
хомут несу, в глаза гляжу, почти не лишний.
Не обязательно смолчу – уже понятно,
бывает даже, что крадусь я… на попятный.
Я для истории понятен, жаль – не принят,
такой пустяк я заменяю сладкой дыней.
А за прохладою костёр, река в тумане
и кто-то песню распевает в сарафане…
И я, стремглав, в который раз
(зачем мне это?)
ловлю лучи, жемчужный отблеск для поэта.
…Привет, трава и стрекоза в тумане синем!
Здесь то, что, кажется ещё, зовут Россией…
По стрелам из колчана
Белле Ахмадулиной посвящается
Средь суеты с бидонами
глаза в тоске, печали —
озёрами бездонными…
О чём они кричали?…
Узнал её по трепету,
по стрелам из колчана.
В ответ моему лепету —
наверное… молчала…
Но взвинчен тишины ручей —
уже готова к взрыву!
«Не смела укротить зверей»,
и путь один – к обрыву!..
Хлестнула яростная дрожь,
вбивая в кожу звуки,
и дождь, осатанелый дождь
выкручивает руки!
И строки полетели ввысь,
что не бывает выше!
Какая в том была корысть?
– Хочу себя услышать…
…Молчит «сосед по этажу»,
«надменный», незнакомый.
– Вы передайте – не дрожу,
давно меня нет дома…
«Свет ты мой ясный в окошке…»
Свет ты мой ясный в окошке…
Милого ждёт не дождётся.
Ждёт не всерьёз – понарошку…
тонкая ниточка рвётся.
Помнит всё, милая, помнит…
чем только всё отзовётся.
Хоть и забыть нелегко мне —
тонкая ниточка рвётся.
Там далеко – те же грозы,
лист позабытый романа…
Прошлого… жёлтые розы
тихо плывут за туманом…
По тонкому льду
Почему ты за мной побежала,
чем смутил мой суровый отказ?…
Ты стояла в вагоне… без жала,
без ехидства – всего только раз.
И в глазах твоих плыли туманы,
неожиданно кротки… шаги.
Полчаса (полсудьбы) – без обмана,