- Ни в коем случае. Я встану.
- Вам нельзя вставать.
- Это кто сказал?
- Врач. Она сказала: покой.
- Для мыслящего существа покой - это еще не значит отсутствие всякого движения. Сейчас я покоен, как никогда. Но вот что, я вас попрошу - на кухне в шкафу бутылка стоит. С коньяком.
- Видела бутылку, по-моему, она пустая.
- Немножко еще есть. Это мое лекарство.
- Коньяк?
- Конечно, сосудорасширяющее. Налейте мне остатки.
Коньяку набралось с рюмку. Петр Иваныч выпил половину, остальное оставил на вечер.
Днем я позвонила ему со склада. Он сказал, что чувствует себя превосходно, и так далее, в таком же тоне.
Я решила купить ему после работы бутылку «лекарства».
ТРУДНОЕ ЗНАКОМСТВО
1
На складе я задержалась случайно.
Нам нужно было получить товар на центральной базе. Рита Петровна полдня «выбивала» машину, и я смогла выехать только во втором часу. Машину вел водитель Топорков - я уже знала его, он чаще других бывал на нашем складе. Ничего плохого о нем сказать было нельзя, ездил он хорошо, машину знал, сам выглядел чистенько, в разговоре подпускал словечки вроде «турне, плебеи, донкихотство»… Вот только к женщинам относился потребительски: легкие удачи вселили в него уверенность в собственной неотразимости. Но об этом я догадалась, когда мы уже возвращались с загородной базы. Дорога была пустынная, и вот тут мы с Топорковым крупно поговорили. Приехали на склад оба с испорченным настроением. Когда разгружали машину, он сидел в кабине и мрачно поплевывал за окно.
Освободилась я уже после шести и без особой надежды на какие-либо новости прибыла к «своему» кафе. Рабочий день на Главном складе, видимо, закончился, значит, остался один сторож, который, конечно, уже пристроился вздремнуть до вечера, а там, глядишь, уляжется спать по-настоящему - все сторожа, каких я только знала, вели себя одинаково.
Ни беляшей, ни сосисок у буфетчицы не оказалось, но есть хотелось, я взяла сомнительную котлетку. Едва я управилась с нею, как увидела Аллахову.
Я не заметила, когда она вышла со склада, я увидела ее уже под окнами кафе.
Никакого плана у меня не было и на этот раз. Я просто пошла следом за Аллаховой. Она несла сверток, хорошо упакованный в бумагу. Сверток был объемистый, но не тяжелый.
«Двойка», идущая в центр, приближалась к остановке. Аллахова заторопилась, но сверток мешал ей, а народу на остановке скопилось порядочно, и трамвай ушел без нее.
И вот тут мне повезло. Из переулка на проспект, прямо на меня выбиралось такси.
Аллахова все еще стояла на остановке. Зеленый огонек за ветровым стеклом машины с шашечками прибавил мне сообразительности, я кинулась навстречу, замахала руками. Водитель затормозил, встревоженно приоткрыл дверку, видимо, подумав, что у меня бог знает что случилось.
- В центр,- сказала я.
- Пожалуйста.
Я села рядом, водитель круто развернул. Проезжая трамвайную остановку, он, как положено, сбавил ход.
- Остановитесь здесь! - попросила я.
Он машинально притормозил, хотя здесь остановки запрещены. Я быстро выскочила из машины и окликнула Аллахову.
- Вы меня? - не поняла она.
- Садитесь скорее, я вас подвезу.
Аллахова обежала машину, я открыла ей заднюю дверку, водитель тронул, как только она успела сесть - сзади на нас уже надвигалась зеленая туша автобуса.
Я повернулась к Аллаховой.
Вблизи ее лицо уже не показалось мне симпатичным. Вероятно, из-за глаз, они были холодные и прозрачные. Слишком прозрачные, чтобы в них можно было что-либо прочитать.
Она смотрела на меня вопросительно.
Видимо, наша мимолетная встреча в Управлении ей не запомнилась.
- Видела вас в Торге,- пояснила я.
Аллахова промолчала.
- Я работаю у Риты Петровны.
- Ах, вот что! Тогда я вас тоже знаю. Слыхала, как же. Товаровед, и с высшим образованием, кажется.
- Какое там высшее. Недоучка, познаю все на практике.
- Говорили, что Рита Петровна вами довольна. А ей угодить, как я знаю, трудно.
- Стараюсь. Служу трудовому народу.
- Что вы делали в наших краях?-спросила Аллахова.
Я замешкалась. Нужно было вот сейчас найти точный ответ, который помог бы продолжению знакомства… нельзя было долго размышлять…
- Я искала в ваших магазинах коньяк. Хороший марочный коньяк. Мне сказали, что он бывает в гастрономе на проспекте Дзержинского.
- Зачем вам понадобился именно марочный коньяк?
- Подарок.
- Мужу?
- Нет. Просто хорошему мужчине.
- И вы его нашли?
- Кого, коньяк?
- Нет, хорошего мужчину.
- Вот хорошего мужчину найти оказалось легче.
Аллахова улыбнулась поощрительно.
- А ваш мужчина, он на самом деле хороший?
- Да, очень. Он - пенсионер.
- Ах, вон что! Ну, такой еще может быть.
- Других у меня нет, пока. Я же приезжая. Никого не знаю, никуда не хожу.
- Знаете, пожалуй, я вам помогу.
- Чем, мужчиной?
Аллахова рассмеялась.
- Нет, пока только коньяком. Мой знакомый - любитель хороших вин, он всегда их где-то достает…
Она замолчала, раздумывая. Я даже затаила дыхание… Аллахова смотрела на меня вопросительно, испытующе. Но, в конце концов, она ничем не рисковала.
- Вам сколько коньяку?
- Ну, не ящик же. Одну бутылку.
- Господи, всего-то. Я поговорю с ним и позвоню вам на склад.
- Мне неудобно вас затруднять.
- Пустое. Буду рада вам помочь. Может быть, нам повезет, и я найду для вас не только коньяк.
Шутку Аллахова понимала, и в сообразительности ей тоже нельзя было отказать. Будь она менее сообразительна, задача полковника Приходько была бы гораздо легче.
- Он дорогой, кажется, марочный коньяк? - спросила Аллахова.
Плохо верилось, что она не знает, сколько стоит марочный коньяк. Тогда зачем такой вопрос?.. Уже проверяет, как я отношусь к деньгам и сколько их у меня… Неплохо, совсем неплохо. Попробую пойти ей навстречу.
- Не очень,- возразила я.- Двадцать пять рублей бутылка.
- Ого, порядочно.
- Ничего. На заработки не обижаемся.
Аллахова промолчала.
Я не смотрела на нее и не знала, как она отнеслась к такому звонкому заявлению. Только водитель покосился на меня, как мне показалось, неодобрительно. Но водитель-то был, вероятно, порядочным человеком.
Я вышла у Дома офицеров.
- Позвоню вам,- сказала Аллахова.- Рите Петровне не говорите про коньяк, а то она про меня бог знает что подумает.
И она кивнула мне на прощанье, ласково и покровительственно.
2
Говорят, есть такой закон - «парных случаев». Есть и пословица: «Пришла беда - отворяй ворота!» За одним несчастьем следует второе. Но и удача, в таком случае, тоже не должна приходить одна…
Рядом с Домом офицеров был магазин «Военная книга». Мне захотелось принести своему домашнему больному что-нибудь для чтения. Я купила мемуары военного летчика.
Летчик на фотографии в книге напомнил мне вагонного милого мальчика Лешу. А когда я вышла из магазина- бывает же так! - увидела его самого. Одетый в новенький китель, он блестел на весь проспект своими пуговицами, и не заметить его было просто невозможно. Поэтому я не сразу обратила внимание на его спутницу.
Рядом с Лешей шла Бессонова. Кладовщица Главного склада Торга.
Леша был на голову выше нее, она держалась за его рукав, запрокинув к нему лицо. А он сверху говорил ей что-то нежное. И не нужно было здесь особой сообразительности, чтобы понять, что это идут если не молодые муж и жена, то жених и невеста.
Я повернула к витрине магазина, чтобы не навязывать Леше нашу встречу: кто знает, как отнеслась бы его спутница к подозрительному вагонному знакомству, и предоставила Леше возможность меня не заметить.
Но Леша заметил.
В стекле витрины отразилось сияние его пуговиц.
Последовали обычные вопросы: «Как живете, что делаете?» Потом Леша познакомил меня со своей спутницей.
Бессонова протянула руку доверчиво, без ревнивой подозрительности, чем сразу же понравилась мне. И ладошка у нее была мягкая и маленькая, как у ребенка. Леша не сказал: «Это моя жена!» - видимо, она еще не была его женой, он сказал просто: «А вот моя Валюша!» Имя подходило ей как нельзя более, зато сама Валюша показалась мне самым неподходящим кладовщиком для склада, которым заведовала такая женщина, как Аллахова.
Я сказала, что случайно познакомилась с ее заведующей. Валюша отнеслась к моему сообщению без всякой радости.
Тут Леша решительно вступил в разговор:
- Вот что, мои торговые работники, не будем загораживать проезжую часть, свернем налево. Вон туда, в ресторан. Женя, пойдемте с нами. Выпьем за мой отъезд.
- Уезжаете?
- Улетаю. В командировку.
- На Север,- пояснила Валюша.- На два месяца.
- Валюша, всего на полтора.
- Бросает меня одну.
- Не бросаю - покидаю вынужденно.
Валюша потерлась щекой о его рукав с нашитым пропеллером.
- Пойдемте с нами,- попросила она.- Веселее будет. А то я там еще и реветь начну.
Мне очень не хотелось идти в ресторан. Мне хотелось домой. Выпить с Петром Иванычем кофе по-бразильски. Поиграть в шахматы. Посмотреть телевизор. Мне очень не хотелось сейчас смотреть на Валюшу Бессонову…
Но тень Аллаховой падала и на эту девочку.
- Ладно,- сказала я.- Только мне нужно позвонить домой.
Мы вошли в ресторан. Мои спутники направились в зал, а я, извинившись,- к телефону-автомату. Телефон был занят. Вероятно, Петр Иваныч вел консультацию из дома с одним из своих подопечных авторов. Пришлось подождать. Наконец, он мне ответил.
- Порядочному больному в постели лежать нужно,- ворчала я,- а не сидеть по часу у телефона.
- А я непорядочный.
- Это я и сама вижу. Как вы там?
- Превосходно.
- Конечно. Я вам книжку купила.
- Очень хорошо. А принести не можете? Откуда звоните?
- Из ресторана. Знакомых встретила.