На полигоне Витя Прудников подрядился забетонировать большую площадку у одного из зданий, работа после стройотряда на Таймыре оказалась знакомой, так что за десять дней мы впятером эту работу сделали, весьма удивив местного начальника строительного участка, заработав при этом не менее трех стипендий на каждого. Уезжали мы на два дня позже основной группы, Витя Прудников заказал автобус, который отвез нас на Окское водохранилище.
Мы искупались и позагорали на великолепном, чистейшем пляже новосибирского Академгородка, после чего зашли в местный пивной бар. Юра Федин и Витя Прудников по дурной московской привычке вклинились к пивной стойке без очереди, но когда Витя поднял на пальцах обеих рук двенадцать пивных кружек, местный народ перестал возмущаться их наглости и прислал нашему столику, в знак уважения, прекрасно засоленную рыбу.
В период перед выполнением дипломного проекта, студенты – выпускники МВТУ имени Н. Э. Баумана обычно проходят преддипломную практику на предприятиях по месту распределения на работу. Ребята разъехались по оборонным НИИ и заводам Москвы, Московской области, Новосибирска, закрытого города Арзамас-16, Бийска, Ростова-на-Дону и других городов СССР, а я и несколько студентов – однокурсников, распределенных в армию или аспирантуру, проходили преддипломную практику на кафедре М-4, где даже получали зарплату в размере половины ставки инженера.
На преддипломной практике я занимался тем же осколочно-шрапнельным снарядом. По заданию В. А. Одинцова и совместно с аспирантом Л. Ф. Усковым требовалось разработать методику расчета эффективности поражающего действия, произвести оптимизацию блока взрывной шрапнели и определить параметры срабатывания взрывателя при стрельбе из танковой пушки по вертолету.
Работы было много, тем не менее, оставалось время на подработку и в других местах. Мой товарищ Саша Богорад устроился на работу ночным вахтером и пожарным в Московский драматический театр имени А. С. Пушкина. Несколько раз я заменял Шурика, а узнав условия этой работы, основная трудность которой заключалась в том, чтобы не позволять молодым актерам курить за кулисами, где много пыльного и легко воспламеняемого реквизита, я попытался устроиться на такую же работу в других театрах.
В Большой театр меня не взяли, так как у них имелась военизированная пожарная охрана, в театре «Современник» нужен был осветитель, но увидев, что я студент, мне сказали, что им, мол, требуется пенсионер, так как у них работает много молодых актрис.
Наконец, я договорился, что меня возьмут пожарным в академический театр имени Е. Вахтангова, сменщиком пожарной, которая оказалась по профессии журналисткой, но такой заядлой театралкой, что устроилась работать в этот театр по совместительству, чтобы смотреть спектакли вахтанговцев, так как один из дежурных пожарных во время спектаклей должен находиться в зрительном зале.
Положительную роль сыграло мое знание требований техники безопасности и охраны труда, по курсу которого у меня была отличная оценка.
В то утро в театре мне встретился актер в гриме и костюме Кота в сапогах, куривший на лестничной клетке, стало так интересно, что я побежал оформлять необходимые документы. Но мне вновь не повезло, так как взяли на постоянную работу театрала-адвоката, который, как я узнал впоследствии, являлся злостным неплательщиком алиментов…
После окончания преддипломной практики мы приступили к работе над дипломными проектами, темы которых были рекомендованы предприятиями промышленности, я же продолжил работать над осколочно-шрапнельным снарядом, и то, что снаряд такого типа впоследствии стал широко известен как «Бауманский осколочно-пучковый снаряд», есть и моя, хотя и небольшая студенческая заслуга.
Вначале работы над дипломным проектом произошло событие, существенно изменившее жизнь мне и еще семистам студентам-дипломникам, распределенным на службу офицерами в рядах Вооруженных сил СССР. В 1975 году вышел приказ Министра обороны, маршала Советского Союза А. А. Гречко о том, чтобы в тот год офицеров – двухгодичников на службу в армию не призывать. Преподаватели военной кафедры собрали нас в Актовом зале училища, построили и объявили об этом, а также о том, что если кто желает служить 25 лет, может подавать заявление в военкомат, а остальные выпускники после защиты получат дипломы со свободным распределением.
Защита дипломного проекта прошла успешно, затем был выпускной вечер в одном из московских ресторанов и торжественное собрание выпускников, поздравления ректора Н. А. Николаева, и очень жаль было расставаться с нашим Бауманским училищем, замечательными преподавателями, своими друзьями и товарищами по институту.
В. А. Одинцов предложил мне поступать к нему в аспирантуру, но подумав, я отказался, так как в то время жизнь иногороднего аспиранта казалась незавидной. Тогда Владимир Алексеевич пообещал мне, что постарается рекомендовать меня для поступления на работу в одно из подмосковных оборонных предприятий, так называемый «почтовый ящик» и сдержал свое обещание.
Учеба в МВТУ имени Н. Э. Баумана дала мне и моим товарищам очень много, по сути это была настоящая «Школа жизни», а я стал квалифицированным инженером-конструктором, что звучит довольно гордо.
Сейчас (2020 г.) я имею ученую степень кандидата технических наук, ученое звание доцента по специальности, большое количество научно-технических публикаций, при моем непосредственном участии разработаны и приняты на вооружение десять образцов инженерных боеприпасов. При создании еще десяти изделий мне довелось принимать участие в их испытаниях или освоении в серийном производстве, но это уже другой отрезок моей жизни и работы, и другие истории…
Записки боеприпасника
АО «Научно-исследовательский инженерный институт»
Стояла весна 1975 года. Я получил диплом об окончании Московского высшего технического училища имени Н. Э. Баумана и квалификацию инженера-механика по специальности «Производство корпусов», хотя по-настоящему моя специальность называлась «Снаряды, мины, авиабомбы, боевые части ракет», что объясняется режимными требованиями того времени. Распределение на работу я получил в одно из многочисленных оборонных предприятий Советского Союза, которое имело открытое название «Научно – исследовательский инженерный институт» и находилось в городе Балашиха Московской области.
Сейчас этот институт называется АО «НИИИ», в Интернете указаны направления его деятельности, а тогда я его нашел с трудом. Современное здание НИИИ еще не было построено и на мои вопросы прохожие только пожимали плечами, пока один из них не сказал:
– А, это там, где мины делают? Иди вдоль забора, справа увидишь двухэтажное зеленое здание без вывески, там находится их заводоуправление.
После оформления необходимых документов я был принят на работу в отдел инженерных боеприпасов дистанционной установки на должность инженера с таким окладом, что мне его постоянно не хватало до следующей получки, но в то время это было, как говорится, в порядке вещей.
Поселили меня в общежитии, которое располагалось в двухэтажном деревянном доме послевоенной постройки, где жили такие же молодые специалисты, как и я. Были и бауманцы, поселившиеся в других общежитиях, как оказалось, с нашего потока приняли на работу вместе со мной пять выпускников.
Жили в общежитиях ребята и девушки из других институтов, так как предприятие является многопрофильным – из МГУ имени М. В. Ломоносова, МФТИ, ленинградского Военмеха, тульского, пензенского политехнических институтов и многих других ВУЗов страны. Молодежи в НИИИ работало много, в том числе симпатичных девушек, и это меня радовало.
Но к основной работе я приступил не сразу. Вначале меня послали на стройку жилого дома, а затем в подшефный совхоз, везде работа оказалась знакомой по студенческим стройотрядам и по уборке картофеля.
В то время директором института был Владимир Иванович Пчелинцев, выпускник МВТУ имени Н. Э. Баумана, кандидат технических наук, лауреат Ленинской (1963 г.) и Государственной (1981 г.) премий СССР. Он известен как виднейший организатор работ по созданию систем дистанционного минирования и инженерных боеприпасов дистанционной установки первого и второго поколения, был очень грамотным боеприпасником, требовательным руководителем и хорошим человеком. В настоящее время в фойе АО «НИИИ» В. И. Пчелинцеву установлен бронзовый барельеф.
Начальником отдела противопехотных мин работал Олег Афанасьевич Ильинский, тоже бауманец, начальники разрабатывающих секторов – почти все были бауманцами разных лет выпуска. В руководящем составе института работали специалисты-выпускники и других ВУЗов страны, но все они являлись опытными оборонщиками – практиками высокой квалификации.
Структура института подразделялась на два научно – технических направления: отделы первого направления разрабатывали системы дистанционного минирования, инженерные боеприпасы и взрыватели к ним, а также заряды взрывного разминирования, второго – противолодочные боеприпасы и головки самонаведения, имелся научно – технический совет, большой отдел испытаний, загородная испытательная площадка, испытательный бассейн, технологический отдел, опытное производство, вспомогательные службы и представительство заказчика. Завершалось строительство современного здания нового лабораторного корпуса. В НИИИ работало около 3000 сотрудников.
В общем, структура предприятия имела свою специфику, но, все же, являлась типовой для оборонных НИИ и КБ. Институт в то время находился в подчинении Министерства машиностроения СССР, министром которого был весьма авторитетный организатор боеприпасной отрасли В. В. Бахирев. В настоящее время в отрасли боеприпасов учрежден почетный знак имени В. В. Бахирева, а известным оборонным предприятиям по разработке боеприпасов АО «НИМИ» в Москве и АО «ГосНИИмаш» в Дзержинске Нижегородской области присвоено его имя.