– Э-э… мэм, вы есть мама Джули?
– Нет. Хотя, – слегка улыбнулась женщина, – в каком-то смысле являюсь ее родственницей.
– Заметно.
– Тебя зовут Кристофер Рид, двадцать три года, уроженец штата Аризона, в Москву прилетел сегодня днем. Так?
– Не так.
– Что не так? – Кажется, она слегка растерялась.
– Меня зовут Кристофер Эдвард Рид-младший, – сообщил я и, чуть помедлив, добавил: – мэм.
Сама она пока представляться не спешила. Ладно, подумал я, буду пока именовать вас, мэм, Зеленой Дамой.
– Это неважно, – нетерпеливо заявила Зеленая Дама и напряженно уставилась на меня своими ярко-зелеными прожекторами. – Важно другое. Ты – тот самый юноша, который в этом году занял второе место на ваших главных стрелковых соревнованиях?
А-а, вот где, как говорят русские, собака-то порылась.
– Если вы, мэм, – начал я, – имеете в виду Чемпионат США по стрельбе из крупнокалиберной винтовки на дальние дистанции по формату NRA, то да, это именно я и есть.
– Почему ты стал вторым, а не первым?
Больной вопрос. И, честно говоря, отвечать на него я уже за последние пять месяцев замаялся.
– Вам это так уж непременно хочется знать, мэм?
– Послушай, чел, – похоже, моя собеседница решила сообщить мне что-то не совсем лестное, но опомнилась, сделала короткую паузу. – Вопросы здесь задаю я.
– Простите, мэм, вы полицейский следователь? – осведомился я. – Если да и я нахожусь под арестом, то почему мне не были зачитаны мои права? Где мой адвокат, консул… Ваша страна ведь пока не находится в состоянии войны со Штатами, вай нот?
Вместо ответа Зеленая Дама небрежно щелкнула пальцами – и в тот же миг меня скрутило так, как никогда в жизни еще не крутило. Словно десяток тысяч крючков одновременно впились во все, сколько их есть в человеческом теле, органы и потянули – каждый в свою сторону. Продолжалось это недолго, секунд пять, – вот только каждая из этих секунд показалась мне с вечность.
– Так кто здесь задает вопросы, чел?
– Вы, мэм, – прохрипел я.
Боже милосердный, как хорошо просто лежать на мягком диване – когда ничего не болит.
– Почему ты стал вторым, а не первым?
– Ветер… неправильно оценил ветер в районе цели… в итоге получился непредвиденный боковой снос.
– Теперь ты уже не повторишь подобной ошибки?
– Теперь – нет!
– Очень хорошо, – кивнула Зеленая Дама. – А сейчас слушай внимательно: нам… мне необходимо, чтобы ты проделал для меня некую работу…
– Замочить кого хотите?
Ой. Лучше б я этого не говорил.
– Еще раз, – мягко промолвила Зеленая Дама, дождавшись, пока меня перестанет корежить, – напоминаю, что вопросы задаю я.
– Я… я понял… мэм.
– В виде исключения, – неожиданно улыбнулась моя собеседница, – я отвечу на твой последний вопрос. Да, ты угадал, тебе надо будет убить… одну персону. Он, в понятных тебе терминах, занимает высокий пост в одном из московских мафиозных кланов. Конкурирующая фирма.
– Но почему я?
– Потому, – с прежней мягкостью продолжила женщина, – что тебе повезло родиться под нужной звездой. Все понятно?
Понятно было все. Вот только интересно, те, из конкурирующей фирмы, тоже умеют вот так элегантно щелкать пальцами? Скорее всего да…
– Не буду я стрелять из этой гаубицы!
Молодой люд-лейтенант, заботливо обнимавший тяжелую винтовку, озадаченно оглянулся на стоящего в дверях барона.
– Это «лайт фифити»…
– А то я не знаю, – раздраженно перебил его американец.
– Подруга Кортеса, Яна, стреляла именно из такой винтовки.
– Тогда какого черта вы не обратились к ней? – язвительно осведомился американец. – Пусть бы ваша Яна и дальше рисковала своей ключицей…
– Короче, чел, – мрачно проронил барон, – что тебе нужно?
Стрелок, заложив руки за спину, несколько раз прошелся взад-вперед по комнате. Остановился, вскинул голову, уставился на барона. Взгляд этот барону не понравился – слишком уверенный, дерзкий… наглый чел. Как, впрочем, и все их племя. Никогда не знаешь, чего от них ожидать.
– На какой дистанции предстоит работать? – отрывисто спросил американец.
– Тысяча триста тридцать три метра.
– Вы что, нарочно такое число подбирали? – хмыкнул стрелок. – Каббалисты… Значит, так, – продолжил он. – Мне потребуется винтовка «AWM», производства Accuracy International LTD со стволом из нержавеющей стали и 8-дюймовой нарезкой под патрон 338 Lapua Magnum. Патроны – Lapua Lock Base В 408 весом 16,2 грамма. Прицел – штатный Schmidt&Bender серии РМ II либо Baush&Lomb Tactical.
– Барон?
– Записывайте, лейтенант, – вздохнул барон.
– Далее, – американец задумчиво поскреб подбородок, – «наладонник» под Palm ОС 5 с баллистическим калькулятором Мак-Гилли. И – «жиллетовский» набор для бритья.
– А он-то тут при чем? – недоуменно спросил лейтенант.
– Не люблю щеголять щетиной.
Старик серьезно действовал мне на нервы. Барон, золотая цепь, плюс еще два кило золота на иные побрякушки, орлиный взор и все такое. Запихнуть бы его обратно в Средневековье…
– Так и будете стоять?
– Я должен видеть, – угрюмо отозвался он.
Должен он…
На самом деле куда больше этого пережитка прошлого меня беспокоил ветер. Как и тогда, на соревнованиях, он был… неправильный. Вроде бы несложный у ствола: порывами от 2 до 6 метров, ветер периодически менял направление на небольшой угол. Но, глядя в оптику, я отчетливо сообразил, что у цели ветер совершенно другой – явно сильнее и тоже со сменой направлений. Плохо. Очень плохо. Даже для такого устойчивого к ветру калибра, как 338 Лапуа.
Первый выстрел подтвердил мои худшие опасения – пуля ушла куда-то в сторону от мишени. Второй был немного лучше, по крайней мере, мишень я зацепил. Но все равно – это не результат, а так, намек на результат.
Тысяча триста тридцать три метра. Пожалуй, я бы предпочел, чтобы моя будущая мишень находилась чуть подальше, где-нибудь километрах на полутора, – после перехода трансзвукового барьера тяжелая пуля стабилизируется и становится более предсказуемой. Только вот моим, гм, работодателям этого не объяснишь.
Я выкрутил половину расхода горизонтальной поправки, компенсировал вправо почти 6 метров – и спокойно, одну за одной, «положил» в мишень все пять «зачетных» пуль.
– Ну как?
Мистер барон выглядел, пожалуй что, обескураженным. Кажется, этот тип всерьез рассчитывал, что у меня ни черта не выйдет, он сможет радостно доложить об этом провале своей зеленоглазой госпоже и со спокойной душой удалиться… куда-нибудь поближе к пивному бочонку.
– Теперь наши патроны, – пробурчал он, поднося к глазам монокль.
Монокль у него был не иначе как волшебный – в обычную стекляшку разглядеть на такой дистанции сантиметровые дыры как-то сложновато. Что ж, после всего остального, что продемонстрировали мне и на мне эти… из Великого Дома Людь, я был готов поверить даже в волшебный монокль.
Первая «особая» пуля выбила снежный фонтанчик метрах в шести левее мишени. Вторая – в пяти справа. Собственно, все было уже ясно, но я решил домучиться до конца, добросовестно расстрелял все девять «антинавских», как по неведомой мне причине именовали их мои гостеприимные хозяева, пуль и один раз даже попал, хотя теория вероятностей мне подобного шанса не предоставляла.
– Отратительно, – проворчал барон. – Чел, это было отвратительно.
– Не спорю. – Я перекатился на бок, сел… зевнул. Мистер барон наблюдал за мной с плохо скрываемым раздражением.
– Почему?
– А потому, – с наслаждением произнес я, – что ваши «особые» патроны – просто дерьмо. Собачье. Вы, парни, вообще хоть когда-нибудь слышали про такую штуку, как баллистический коэффициент? Не похоже – потому как у той штуковины, что вы сляпали, он просто никакой. Пуля летит куда угодно, разве что не возвращается, как бумеранг, к точке вылета! Из чего она сделана?
– Не твое дело, – вкрадчиво произнес барон.
На этот раз в окно не стучали прогнувшиеся от снега ветки – там, где должна была находиться стена, начинался мастерски сотворенный морок лесной поляны в разгар летнего дня. Щебет птах, запахи трав и разогретой солнцем земли, поблескивающие в лучах пылинки букашек – все это, согласно замыслу создательницы, должно было оказывать умиротворяющее воздействие на любого люда… даже если этот люд замашками напоминает то чуда, а то и вовсе Красную Шапку.
– Положительно, этот наглый чел выводит меня из себя!
– Успокойтесь, барон, – холодно произнесла жрица.
– Легко сказать! Слышали бы вы, как этот сопляк посмел отозваться о нашем Доме… и, кстати, конкретно о вас, уважаемая.
– Без имен, как вы сами любите повторять, барон, – усмехнулась жрица. – Что до чела – то я его слышала. И, право же, могу только недоумевать, что вас так задевают слова того, кого с чистой совестью можно уже не числить среди живущих. Лучше скажите: решили ли вы проблему с нашими «антинавскими» пулями?
– Решили, – буркнул барон. – И все же, жрица, я в последний раз говорю вам – подумайте! Преступление, которое вы затеяли…
– Преступлением, – перебила его жрица, – было бы упустить подобную возможность нанести удар по Темному Двору.
Барон вздохнул.
– Мне все это не нравится, – сказал он, – особенно не нравится этот чел.
– Пророчество…
– …известно мне не хуже вашего. Пророчество гласит, что этот чел может убить этого нава. Может, а не убьет. Улавливаете разницу, любезнейшая?
– Как будто у него появится возможность выбора, – фыркнула жрица. – Или вы всерьез полагаете, что он сумеет справиться с моряной в боевой шкуре?