мени рыбака, именно Вехотка, который былъ тамъ и вынесъ оттуда много серебра и золота…».
Так в книге «Живописная Россiя» (С.-Петербургъ, 1882) представлена одна из легенд о белорусских замках с сокровищами. Не правда ли, красивая и, в то же время, довольно правдоподобная легенда?
Замки в средневековую пору представляли собой военно-фортификационные комплексы, состоящие из нескольких замкнутых оборонительных сооружений. Первоначально они были преимущественно деревянными. И лишь кое-где на границах строились каменные вежи (башни) типа донжонов. Многие из Вас, наверное, видели, хотя бы на снимках, знаменитую Белую Вежу, возведенную на берегу реки Лесной по повелению князя Владимира Васильковича.
Строительство замков из камня получило широкое развитие на Беларуси в 14 веке. Тогда были построены великолепные и внушительные даже по западноевропейским меркам Лидский, Кревский, Новогрудский и другие замки, причем некоторые сохранились во всей своей красе и мощи до наших дней. Всего на территории Беларуси в разные времена было сооружено около 800 замков. Абсолютное большинство из них было разрушено захватчиками. Особенно отличились в этой части шведы, которые взрывали все захваченные замки.
Владельцев замков в те смутные времена ждала непредсказуемая и нелегкая судьба. Князь Иван Гольшанский, последний владелец из знатного рода Гольшанских, одноименного замка был казнен в конце 15 века за участие в заговоре против польского короля Казимира Ягеллончика. Новым владельцем, по признанию современников, архитектурного шедевра, воспетого в великолепной повести Владимира Короткевича «Черный замок Ольшанский», стал могущественный польский магнат Сапега. Замок словно мстил, — одна за другой у подканцлера Великиого княжества Литовского Павла Стефана Сапеги умирают три жены….
И у самих замков судьба была разная. Одни из них постоянно реконструировались, укреплялись, выдерживали многочисленные штурмы и осады. Другие захватывались, разрушались, вновь отстраивались, вновь разрушались…. Третьи разрушались и приходили в упадок, оставив после себя лишь остовы, напоминающие об их прошлом величии. Иногда от замков оставались просто развалины, фундаменты, фрагменты стен. Но в большинстве случаев на холмах и возвышенностях, на берегах и в излучинах рек, на островах — сегодня ничто не напоминает о том, что когда-то в этом месте стоял каменный исполин с бойницами и фортификационными сооружениями.
И, конечно же, ни одно из творений рук человеческих, не обросло так разнообразными легендами, как замки. Легендами красивыми и страшными, правдоподобными и не очень, старинными и современными. Но все эти легенды объединяет одно короткое и магическое слово — клад. В самом деле, где вы слышали о замках, которые не содержали бы спрятанных сокровищ. Можно ли доверять легендам?
Подойдем к этому вопросу прагматично. Первое. В замках жили самые, скажем так, обеспеченные люди того времени. Второе. В ту далекую пору войны случались практически ежегодно, а иные длились многими годами. Третье. Самым важным во всех отношениях и самым привлекательным, с точки зрения трофеев, объектом был замок. Четвертое. Хозяева и прочие обитатели замков прекрасно понимали что, перефразируя слова товарища Сталина, нет таких замков, каких невозможно взять. Пятое. В связи с возможным захватом каменной твердыни необходимо иметь возможность быстро и надежно спрятать все самое ценное. Шестое. На этот случай имелись тщательно укрытые, предварительно созданные тайники. Я вас убедил?
Уже только это простое логическое построение наталкивает на создание всевозможного рода измышлений о запрятанных сокровищах. Они просто не могут не существовать. Дело за малым, что они из себя представляют, эти сокровища и где их разместить. И тут уж дай волю фантазии. Это к тому, что лично я в эти многочисленные легенды не верю. Особенно пересказываемые по принципу: слышал звон, да не знаю, где он. Разберем эту посылку вместе на простейшем современном примере.
Из выступления наркома обороны Ворошилова К.Е. на февральско-мартовском пленуме 1937 года: «…Мы без шума, это и не нужно было, выбросили большое количество негодного элемента, в том числе и троцкистско-зиновьевского охвостья, в том числе и всякой подозрительной сволочи. За время с 1924 года … мы вычистили из армии большое количество командующего и начальствующего состава. Пусть вас не пугает такая цифра, которую я назову, потому что тут были не только враги, тут было и просто барахло, и часть хороших людей, которых мы должны были сокращать, но было очень много и врагов. Мы вычистили за эти двенадцать-тринадцать примерно около 47 тысяч человек…». Запомните это слово «вычистили».
Из докладной записки замнаркома обороны Щаденко Сталину от 19 сентября 1938 года: «…из армии по политическим и другим мотивам (возрасту, болезни, служебному несоответствию, пьянство и др.) было уволено 36898 человек…». Уволено.
И вот пошел процесс создания легенды. В конце 20-го века.
Первый недобросовестный журналист или историк, сейчас, согласитесь трудно понять «ху из ху» — все журналисты становятся историками, а все историки журналистами. Так вот, этот историко-журналист пишет «в армии было репрессировано около 40 тысяч офицеров». Уже репрессировано, то есть незаконным образом наказано.
Второй заявляет более определенно о форме наказания: «в 1937 году было расстреляно 40 тысяч офицеров Красной Армии». Расстреляно.
Третий, ничтоже сумняшись, умножает эту цифру на десять и пишет, что за предвоенные годы органами НКВД расстреляно 400 тысяч командиров и политработников и, таким образом, полностью была обезглавлена Красная Армия, что и предопределило ее разгром в 1941 году.
Не буду спорить о причинах разгрома, но историей я интересуюсь уже многие годы, и из разных источников попытался выяснить истинную цифру потерь. Так вот из числа уволенных, угодили под суд около 6 тысяч человек, из них расстреляно около 2 тысяч человек. К 1 января 1940 года более 13 тысяч офицеров, уволенных по политическим мотивам, были восстановлены в армии. Кто не верит, почитайте выводы людей, которые работают с документами, а не с мифами. (Военно-исторический журнал, 1993, № 2, стр.71–72; «Молодая гвардия» № 9; Ю.С. Ткаченко, Н.В. Зазулин. Правда и ложь о «сталинских репрессиях», Киев, 2000, стр.9).
Бесспорно, даже один незаконно расстрелянный человек, это безобразие, это беззаконие, это произвол. Но речь-то не об этом, речь о том, как создаются легенды. Сейчас вообще повальная мода на расхристывание истории, на ее выворачивание и произвольное толкование. Мне импонируют попытки Носовского, Фоменко, Бушкова и других дать новые версии, иные толкования известным историческим фактам, другую хронологию. Да, следует помахать красной тряпкой у носа обросших мхом современных исторических столпов, которые в своих работах из года в год ссылаются на одни и те же источники, приводят цитаты, которые народ знает уже наизусть, и колеблются только с линией партии. Пусть встрепенутся. Но нельзя же писать так безапелляционно, только я прав, и все тут. Дайте просто вашу версию и подчеркните, возможно, я и ошибаюсь, но это мое видение события. Так будет и симпатичнее, и честнее.
Извините, ради бога, влез не туда, куда надо. Вернемся к вопросу о доверии к легендам и преданиям о кладах и сокровищах.
Другие легенды рождаются не на пустом месте. С теми же французами — захватили несметное количество добра, везли-везли, но не довезли. И, в большинстве своем, сами не доехали. Кое-что у них успели отнять, что-то нашли по горячим следам, но многое и осталось в качестве кладов. Сокровища Мюрата, на мой взгляд, реальная легенда. Сокровища Удино тоже стоит проверить, но об этом позже. А вот сокровища Наполеона…. Давайте вспомним и порассуждаем.
Московские трофеи вывозились подручными императора двумя обозами. Первый был отправлен из Москвы еще, когда Наполеон в ней оставался, с сильным конвоем в середине октября. Догадки о его судьбе строятся разные, но он вполне мог достигнуть Парижа.
Второй обоз следовал вместе с императором в условиях постоянных боев и стычек с русскими войсками. Он постепенно уменьшался. По самой распространенной версии Наполеон избавился от наиболее громоздких вещей, утопив их в Семлевском озере. Категорически возражаю. И аргументирую. Чего ради, обозу сворачивать именно в этом месте со Старой Смоленской дороги и делать крюк в двадцать с лишним километров к какому-то ничем не примечательному озеру. Если нужно затопить сокровища, есть глубокие водоемы и поблизости. И реки по пути есть подходящие, — Вязьма и Днепр, например. Хотите закопать, пожалуйста, рельеф местности, изрытый впадинами и холмистый, вполне позволяет. Нет, надо по непролазной грязи, в бездорожье прокладывать загадочный маршрут, пускай потом исследователи чешут в затылках. Вы когда-нибудь бывали на проселочных дорогах Смоленщины? Я там рос и периодически бывал, на Смоленщине, разумеется. Они и сейчас такие, дороги, в смысле. Осенью, — только на тракторе.
Нет, не даст такой команды умный император. Время не позволяет, по пятам следуют русские войска. А шаг влево — шаг вправо с большака и нарветесь на лихих казаков атамана Платова или на сумрачных партизан генерала Орехова, которые с французами не церемонились.
Следующий этап потерь части трофеев в районе переправы через Березину. С этим можно согласиться. И некоторые находки подтверждают.
Заключительный этап гибели обоза, о чем с горечью свидетельствовал сам Наполеон, произошел на Лопарской горе под Вильно, когда обезумевшие французы сами стали грабить императорский обоз. Завершили дело вездесущие казаки Платова.
Полно сказаний, преданий и легенд о кладах, связанных со временами наполеоновских походов в Беларуси. И это закономерно. Дважды туда и назад прошлись колонны императорских войск по этой многострадальной земле, не неся ее обитателям ничего хорошего. Во множестве уголков Беларуси есть места, обозначаемые местным населением, как «французские курганы», «французские могилки» и с прочими французскими приставками. И во многих селах и деревеньках, особенно за бутылочкой, вам доверительно поведают о прошлых находках и предполагаемых кладных местах. А есть еще и «шведские», и «немецкие», и «литовские», и «прусские», и иные курганы и места.