По сравнению со скучными сводками, которые сами шли в руки, это казалось в разы сложнее. Нужно было найти главного героя, его родственников, поговорить с работниками ЗАГСа, в конце концов уговорить того самого «похороненного» мужчину сфотографироваться для материала.
Последнее казалось самым трудным. Иногда герои охотно давали интервью, но, когда дело доходило до фото, технично отказывались. Приходилось всячески изворачиваться — искать снимки в соцсетях, у родственников и знакомых. Без фото твой материал не выходил или же его публиковали в подвале[1]. Или, что еще хуже, безбожно укорачивали, превращая в восьмушку[2]. Тогда все старания по подготовке статьи оказывались напрасными.
Я собрала максимум информации: поговорила с родными «захороненного по ошибке», нашла его самого, опросила работников ЗАГСа. После первого материала меня ждал успех. Его поместили не на местной, региональной странице, а в федеральном выпуске. Все оказалось не так-то и трудно, как я думала сначала. Работницы ЗАГСа влегкую поделились со мной данными. Сам герой был обычный выпивоха, который даже не имел прописки. Он согласился все рассказать и даже обрадовался, что на старости лет урвал свой кусочек славы.
После первого успешно выполненного задания редакция стала сотрудничать со мной на постоянной основе. Мне выдали бумажное удостоверение, куда я вклеила свою лучшую фотографию. На отложенные деньги прикупила первый фотоаппарат-мыльницу, диктофон и базу данных жителей Тольятти. Ее любезно передал за символическую плату сосед-программист. В базах содержались имена, адреса и даже места работы, а также паспортные данные. В некоторых карточках были фотографии. Это оказалось очень удобно. Фото человека можно было скачать и использовать в своем материале. В таких случаях верстальщик замазывал герою публикации глаза, чтобы к изданию не было никаких претензий. По сути, человека опознать сложно, а значит, с журналистов все взятки гладки.
Обычно редактор сама скидывала мне задания.
И я начала действовать.
Сперва позвонила в тот самый отдел вневедомственной охраны, который предоставлял информацию для городской газеты. Недолго думая, я предложила им сотрудничество.
— Сергей, здравствуйте. Я теперь работаю с газетой «Комсомольская правда». Мне хотелось бы оперативно получать от вас данные о самых интересных происшествиях в городе. Взамен материалы с вашим упоминанием будут регулярно выходить в этом издании.
Мой собеседник тут же согласился. Тогда разные подразделения милиции и все районные ОВД должны были отчитываться перед начальством за публикации в СМИ. Поэтому подобная взаимосвязь с прессой для них выгодна. Интересные новости не заставили долго ждать.
Была жаркая августовская ночь. Я смотрела по телевизору сериал и уже собиралась спать, когда внезапно предательски запищал телефон. Это оказался тот самый Сергей из вневедомственной охраны. Голос был сбивчивым и взволнованным.
— Катя, привет. Для тебя есть кое-что интересное. В квартире на Голосова нашли мертвую девушку, года 22–23. Убийство, сто процентов. Нас первыми подтянули. Экипаж как раз был недалеко. Сейчас убийцу везде ищут.
— А версии какие? — спросила я. — Что там сейчас?
— Этого не знаю, — ответил Сергей. — Это ж не наша работа, а следствия. Ребята пока там. Девушку только что обнаружили.
— Хорошо, — бросила я и начала лихорадочно одеваться. — Я выезжаю.
— Аккуратнее, — участливо добавил Сергей. — И нас не забудь упомянуть, что быстро среагировали. Только не пиши, что я сообщил остальные подробности.
Моя голова была уже занята другими мыслями, поэтому я не ответила, а просто кивнула и продолжила носиться по комнате в поисках диктофона и фотоаппарата. Руки тряслись, и я никак не могла собрать мысли в кучу. Мне еще никогда не приходилось работать на месте происшествия. Я не знала, что спрашивать и как себя вести. Но понимала, что надо ехать. Ведь это мой шанс закрепиться в редакции, если удастся раздобыть эксклюзив.
Один давний друг любезно согласился меня подвезти, и через десять минут мы были на месте. Нужный дом я нашла быстро. Догадаться было несложно, ведь поблизости дежурила патрульная машина. Я быстро прошмыгнула в подъезд за двумя мужчинами, которые буквально открыли передо мной дверь. Интуитивно я пошла следом — они остановились возле одной из квартир. Я замерла на лестнице и стала наблюдать.
Дверь была приоткрыта. Я увидела, как в коридоре стоят люди в милицейской форме и в гражданском. Легко было догадаться, что это следователь и оперативники проводят осмотр места убийства. В форме, вероятнее всего, участковый.
Я поднялась выше и осторожно встала у двери. Пройти дальше, разумеется, не решилась. Из квартиры доносился громкий плач женщины.
— Даша, Дашенька! — кричала она и рыдала навзрыд, задыхаясь от слез.
Остаться незамеченной не получилось. Мужчина в форме, стоявший в дверях, окликнул меня.
— Девушка, вы кто? — спросил он. — Что вам тут нужно?
— Я, я-я-я… — Я замялась и словно забыла, что нужно говорить.
— Пожалуйста, идите домой, — тем временем произнес он.
— Я журналист «Комсомольской правды», — выдавила я. — Готовлю материал. Мне надо поговорить…
Милиционер мгновенно меня оборвал.
— Утром, утром приходите в отдел, — безапелляционно заявил он. — Вы же видите, сейчас работают следователи. Завтра вам все скажут.
Дверь тут же захлопнулась. Я растерялась и пошла вниз по лестнице. Спускаясь, я наткнулась на жуткую надпись на стене подъезда. Меня передернуло: там был выжжен черный крест. Внутри него написано имя «Даша». Пазл начал складываться. Убитую, очевидно, звали Даша. Именно это имя выкрикивала женщина. Неужели крест нарисовал предполагаемый преступник?
«Какой ужас, — подумала я, и по телу побежали мурашки от страха, а ноги стали ватные. — Надеюсь, он не поджидает здесь, в подъезде».
Я спустилась этажом ниже и решила постучать в квартиру соседей. Но никто не среагировал. На часах больше полуночи — вероятно, люди спали либо боялись открыть.
Я поехала домой и решила вернуться на место происшествия утром. Уснуть уже не получилось. Всю ночь я выстраивала в голове план, как буду добывать нужную информацию.
Наконец настало утро. С девяти часов я дежурила у подъезда, где вчера произошло убийство, — ждала, пока кто-то откроет дверь и удастся проникнуть внутрь. В таких случаях я никогда не звонила в домофон. Просто при таком раскладе проще отказать. Намного сложнее это сделать, когда журналист неожиданно появляется перед тобой и смотрит в глаза.
Мне удалось проникнуть в подъезд достаточно быстро, и вот я стою перед дверью той самой квартиры, где произошло убийство. Звонить не стала, первым делом решив наведаться к соседям. Я обладала небогатым журналистским опытом, однако интуиция подсказывала: они могут что-то знать. И потом, когда уже стала репортером со стажем, я всегда начинала работу на месте преступления именно с разговора с соседями.
Соседи могут рассказать, кто живет в квартире, во сколько приходит домой, пьющие люди или нет, случались ли в квартире громкие скандалы. Даже если жильцы совсем не примечательные, но в их квартире произойдет ЧП, тут же всплывут любопытные подробности о них. Вспомнятся самые незначительные детали. Например, про то, что соседка недавно купила норковую шубу, ее муж разбил машину, а их сын переболел ветрянкой.
Итак, я нажала кнопку звонка квартиры напротив. После 5-минутной паузы дверь открыла заспанная женщина слегка за пятьдесят. Видно было, что она только проснулась.
— Я журналист, — представилась я сразу. — По поводу убийства. Вчера в квартире напротив обнаружили труп девушки. Вы что-то слышали об этом?
— Господи, опять! — воскликнула женщина. — Вчера ночью разбудили, теперь еще и вы!
Но через минуту уже забыла, что я помешала ее сну, и начала в красках описывать произошедшее в ночи событие.
— Вчера у нас была милиция, — начала она. — Пришли в полночь и говорят, что мой сосед Андрей убил подругу. Я дар речи потеряла! Ушам своим не поверила! Андрей — и убил…
Людмилу, так звали соседку, милиционеры позвали стать понятой. Женщина не могла и представить, что тихий молодой человек способен убить. Она знала его с детства. Чистяковы жили в злополучной квартире лет двадцать. Приличная, спокойная семья. Пять лет назад у Андрея умер от рака отец. Полгода назад не стало и матери. Женщине поставили такой же неутешительный диагноз, как и мужу. Мать Андрея решила не мучить ни себя, ни сына, и повесились.
После смерти родителей мужчине досталась в наследство квартира. В ней он начал жить вместе с подругой Дашей. Но в последнее время девушка крайне редко появлялась в доме возлюбленного. Что послужило причиной ее исчезновения, Людмила не знала. Разошлись молодые, бывает. Полнейшим шоком стал факт обнаружения тела Даши в квартире Андрея.
— За пару часов до того, как пришла милиция, я услышала резкий удар дверью, — с дрожью в голосе рассказывала Людмила. — Андрей обычно так не хлопает. Меня это сильно насторожило. Ну, а потом пришли с этой новостью. Когда мы оказались в квартире, я удивилась. Одинокий мужчина, а при этом все чистенько, аккуратненько. Все просто идеально убрано, на столе конверты с документами на дачу, квартиру и фотографии Андрея. А рядом, на диване, лежала Даша, прикрытая одеялом. Казалось, что она спит.
Женщина поведала, что на столе Андрея был диктофон, а на нем бумажка с подписью «Отсюда вы узнаете все». Оперативники тут же включили запись в присутствии понятых. Всех охватил ужас, когда они услышали ледяной голос убийцы.
— Диктофонный монолог длился минут 15, — продолжила соседка. — Начинался он с того, что Андрей представился, рассказал, кто он. Потом сразу признался. Так и сказал: «Да, это я убил Дашу». Он долго говорил об их отношениях, о том, как они проводили вместе вечера. Потом добавил, что раз девушка не с ним, то не достанется никому.