БЕТЬЯ КИВНУЛА, как-то странно отсалютовала Доусону и вышла из двери, которая снова скользнула перед ней в сторону, открываясь сама по себе.
– Это мой дом, – сказал Феред. – Вы будете моим гостем, пока не придет запрос.
– Запрос?
– Запрос от Совета. Относительно вас.
Это было странное выражение. Почему не приказ? Так было бы гораздо логичнее. И опять Доусон почувствовал в этой утопической цивилизации что-то неопределенное, слишком тонкое для него, чтобы сразу понять или не понять. Это походило на тень, которая на мгновение упала на ярко освещенную солнцем комнату.
– Ваш эксперимент закончен? – спросил он как можно любезнее.
– Моя часть выполнена. Вот почему мы с Бетьей вчера вечером были на пляже. Мы хотели записать молнию. Мне нужно было проверить один незначительный момент. Настоящая работа будет проводиться с Советом. Я не приспособлен для нее. Я выдал основную идею, а они доработают ее.
Доусон странно поглядел на него.
– И вы довольны этим? – буркнул он. – Чтобы другие заканчивали ваш эксперимент?
Феред поглядел на него.
– Но я же закончил свою часть! Я выдал эту идею!
– Этот мир совершенно иной, – заявил Доусон. – Вы можете не поверить, но, в свое время, люди получали удовольствие от завершения того, что начинали, даже если это было просто собирание модели игрушечного парусника.
Молодой человек озадаченно нахмурился.
– Но ведь, разумеется, достаточно было бы лишь представить себе этот парусник, и пусть остальное выполняет Совет. Совет гораздо мудрее любого человека. Его члены знают, что будет лучше для всех и послужит всем на благо.
– Я полагаю, все думают так же, как вы, Феред?
– Естественно.
– И вы не будете заканчивать эксперимент?
– Конечно, ведь все уже закончено. Остальное дело Совета! Вы просто не понимаете…
– Я понимаю… – начал было Доусон, но тут же замолчал. – Давайте не будем об этом сейчас. Вы хотели провести меня по городу.
Он последовал за Фередом к двери, испытывая неприятный холодок в животе. И молодой человек, и Бетья казались совершенно счастливыми, довольными своей судьбой. Возможно ли, что человечество стало расой рабов, не понимающих своего рабства и поклоняющихся тиранам, которые ими правили?
Нет, у меня просто слишком уж разыгралось воображение, подумал Доусон. Здешняя цивилизация оказалась намного лучше той, которую он покинул. Но он знал где-то в глубине души, что здесь что-то не так… что-то очень неправильное.
В конце концов, здесь наверняка не Утопия.
Глава 3. Разлад
НЕСМОТРЯ НА ВСЕ, поездка по Дасони могла бы стать приятной. Но Доусон был слишком занят поиском недостатков. Под теплым, почти тропическим солнцем в легких одеждах прогуливались мужчины и женщины, по улице ехали трехколесные автомобили, по словам Фереда, движимые электромагнетизмом.
– И никто не работает?
– Естественно, все работают. Несколько часов каждый день, или дольше, если того пожелают. Понимаете, Доусон, на нас работают машины. В нашем мире самое главное – счастье человека.
Да, счастье. А также удовлетворение. Но не было никаких волнений, существовавших во времена Доусона, не было никаких признаков авантюрного, смелого духа, который посылал людей в небо и морские глубины, или в другие неизведанные места за пределами цивилизации.
У этих людей была слишком легкая жизнь. Вряд ли что-то могло в ней пойти не так. У каждого мужчины и женщины была своя задача, и каждый отвечал за нее перед кем-то, стоящим над ним, и так поднималось все выше, до самого авторитетного верховного Консультационного Совета. Тем не менее, в жителях Дасони чувствовалась какая-то беспомощность. Они были словно дети. Слепая, бесспорная преданность и послушание. Так ребенок мог относиться к своим родителям. Но ребенок, рано или поздно, учится быть уверенным в себе, а в Дасони не было ничего подобного!
Доусон понял, что это качество, возможно, было самым важным, выработанным в ходе развития цивилизации. Феред был готов разрешить Совету закончить свои эксперименты. Он потерял всякую уверенность в себе. Точнее, не потерял, ее просто у него не было. За шестьсот лет она была выжата из всей человеческой расы. Так решил Доусон после нескольких часов наблюдений и бесед со своим проводником.
Дасони был типичным маленьким городком своей эпохи. Со слугами не было никаких проблем – роботы исполняли самую тяжелую работу. Продовольствие? Сельскохозяйственные предприятия, выращивающие крупно-рогатый скот, или ранчо с овцами, были оснащены ультрасовременным оборудованием, требующим человеческого присмотра лишь время от времени. Ловля рыбы? Люди выходили на специально построенных, огромных лодках, бросали в воду несколько предметов, похожих на пуговицы, которые разворачивались в металлические сетки, что ловили рыбу и сами сбрасывали ее в трюм.
Социальная жизнь? Для детей существовали детские ясли, хотя они были не обязательными. Семейная жизнь продолжала существовать. Были чрезвычайно развиты всякие развлечения, как дома, так и вне его. Правительство активно субсидировало театры. Музыканты исполняли цветомузыку, был балет, в котором танцоры в специальных металлических костюмах, казалось, плавали в воздухе при помощи магнетизма. Но Доусон обнаружил, что все эти развлечения были на удивление дешевыми подделками.
А затем случилась авария. Она произошла на одном из самых высоких пандусов – длинной нисходящей кривой, круто спускающейся на улицу. Феред вел машину. Внезапно перед ними выскочил встречный автомобиль. Феред резко вильнул в сторону, чтобы избежать столкновения. Одновременно раздался резкий щелчок, и машина слегка вздрогнула, а потом заскользила прямо к невысоким перилам, окружающим пандусы.
Доусон не знал, существует ли здесь защитный барьер. Но он понял, что колеса машины заблокированы, по тому, как Феред дергал рычаг управления взад-вперед. Однако парень не испугался. Он схватил какую-то скрытую ручку, потянул ее на себя… Но она осталась у него в руке.
Машина скользила к краю.
Доусон резко поглядел на Фереда. Молодой человек словно застыл.
– Прыгайте! – рявкнул Доусон.
Феред не двигался. На лице у него было выражение испуганного, маленького ребенка – выражение непонимания.
Раздумывать времени не было. Машина уже почти была у поручней, двигаясь с такой скоростью, что вынесла бы хлипкую оградку и ринулась в пропасть, рухнув на улицу внизу. Доусон бросился на Фереда так, что их тела ударились в боковую стенку машины. Под их общим весом колесо оторвалось от земли.
Маленький автомобиль опрокинулся. Феред не делал никаких движений, чтобы спастись, так что действовать пришлось Доусону.
Он вылез из опрокинутой машины и вытащил Фереда. На лице Фереда застыло странное выражение.
– Такого никогда не случалось раньше, – ошеломленно проговорил он.
– А вот и помощь, – проворчал Доусон.
К ним уже подкатывал ремонтный автомобиль. Через несколько секунд он отбуксировал разбитую машину, и тут же подъехала новая. Феред и Доусон сели в нее и поехали обратно домой.
– Почему вы не выпрыгнули, Феред? – резко спросил Доусон.
ФЕРЕД ПОКАЧАЛ головой.
– Не знаю. Такого никогда не случалось со мной раньше… У меня было странное ощущение, словно земля ушла из-под ног.
Разумеется! Фереда научили всегда зависеть от других. Мысль о каких-то независимых действиях даже не могла прийти ему в голову в этом новом мире. Перед любой неожиданностью эти люди становились беспомощными, потому что утратили уверенность в себе. Без лидеров – руководителей, которые правили ими на протяжении веков – они были просто стадом овец.
Вернувшись в дом Фереда, они стали беседовать дальше.
Доусон по-прежнему задавал вопросы.
– У вас еще нет космических путешествий? – спросил он.
– Нет. А к чему они? Хотя, подождите секундочку…
Феред взволнованно тронул несколько кнопок на телевизоре и уставился на экран. На нем появилась страница какого-то печатного издания. Однако Доусон не смог прочитать его. Буквы были английские, но… «Мтр змчн в ксмс…»
– Это упрощенное правописание, – улыбнулся Феред, – такая форма сокращения слов, особенно в библиотеках. Постепенно вы научитесь читать ее. В космосе был замечен метеор, который летел прямо к Земле… Неизвестно, когда это было, но, очевидно, примерно, где-то в вашу эпоху, Доусон. Оказалось, что это не метеор, а космический корабль, но он был пуст. Так что о нем никто ничего не узнал. Это осталось такой же тайной, как и метеоритный кратер в Аризоне.
– Да, – пробормотал Доусон, думая о чем-то другом. – Кстати, о вашем эксперименте, Феред. Раньше я был ученым-любителем в своей области. Хотя, полагаю, сейчас…
Молодой человек тут же оживился.
– Ну, вы хотите узнать о принципах вибрации? Позвольте мне рассказать вам о своих…
– И вы не боитесь рассказывать это мне?
– Боюсь? Почему?-спросил Феред, но Доусон не стал объяснять.
У него возникла одна идея. Он внимательно слушал, как Феред, достав какие-то записи, рассказывал про свою идею, а иногда зачитывал Доусону комментарии. Потом Доусон начал рассказывать о своих собственных экспериментах, которыми занимался еще в колледже. Феред слушал его с большим вниманием. Затем стал задавать вопросы о лабораториях 1941 года, великих исследовательских бюро, частных мастерских изобретателей…
– Знаете, – сказал он, наконец, – наверное, мне понравилось бы жить в ваше время, Доусон. Вы недавно сказали что-то о том, что людям нравится завершать то, что они начали… Должно быть, это действительно было захватывающе.
– Да, было… И есть. Только вы никогда этого не делали.
ОНИ МОЛЧАЛИ почти минуту, затем Доусон небрежно спросил:
– Наверное, Совет даст вам разрешение продолжить эксперимент, если вы его попросите?
У Фереда сделался почти виноватый вид.
– Но, Доусон, зачем мне просить об этом? Вряд ли я смог бы добиться больших успехо