— Ты соблюдала диету все эти дни? — спросила Люси мать, когда они остались наедине.
— Конечно, дорогая.
Но когда Люси заглянула в холодильник, то увидела, что Лоретта почти не притронулась к тем запасам, что она сделала перед отъездом. Больше того, она сразу заметила, что дом блистает чистотой, какой она не видела и в больнице, в которой работала в Атланте. Такая работа была по силам целому взводу прислуги, а не больной матери. Это ее встревожило, но она решила ни о чем пока не расспрашивать.
В довершение всего Лоретта, взволнованная их приездом, засунула в рот целую горсть леденцов и прилегла на несколько минут, когда появились первые признаки приступа диабета. Люси строго-настрого запретила ей вставать с постели, а сама поехала возвращать взятый на прокат фургон.
Келли распаковывала свой чемодан и раскладывала свои вещи в их спальне, когда Люси вернулась домой.
— Как чувствует себя бабушка?
— Я заглядывала к ней пару раз. Кажется, с ней все в порядке, — сказала Келли.
— Пойду-ка я сама проверю.
Мать лежала в постели и читала Библию.
— Признайся честно, мама, все то время, что нас не было, ты приводила дом в порядок? — спросила Люси неодобрительно. — Не удивительно, что ты себя неважно чувствуешь.
— Не могла же я допустить, чтобы вы вернулись в такой грязный дом. Ты ведь знаешь, я всегда была аккуратисткой, но за время болезни отца все запустила.
Люси присела на край кровати.
— Сейчас меня больше волнует твое здоровье, а не чистота в доме.
Взяв с матери обещание хорошенько отдохнуть и не перегружать себя домашними делами, Люси переменила тему разговора.
— Приходила ли почта на мое имя? — Люси еще перед отъездом разослала в несколько мест прошение о работе вместе со своим послужным списком, чтобы не пришлось долго ждать ответов и поскорее найти работу. Она понимала, что чем быстрее найдет работу, тем меньше придется потратить своих скромных сбережений.
— Я положила письма на каминную доску в гостиной, — сказала Лоретта.
— Хочу взглянуть, нет ли там каких-нибудь предложений. Постарайся хорошенько отдохнуть, договорились? Обед я приготовлю сама.
Люси прошла в гостиную, где нашла несколько адресованных ей писем. Она стала нетерпеливо просматривать их.
В городской больнице вакансий не было, но администрация обещала внести ее имя в список соискателей на случай, если появится вакансия. Небольшая частная клиника наняла медсестру буквально накануне получения ее заявления, и они сожалеют, что не могут ей помочь. Единственный ответ, где сообщалось о возможности получить работу, пришел из частного санатория, расположенного на краю города. Им требовалась дипломированная сестра, а потому они предлагали позвонить им как можно скорее.
В половине восьмого утра в понедельник Люси была одета и готова отправиться на собеседование в санаторий. Встреча была назначена на девять утра, но перед этим ей предстояло отвезти Келли в школу и оформить все необходимые формальности. По дороге к школе они долго молчали.
— Что случилось, Кел? — спросила Люси, не выдержав молчания.
— Я нервничаю. Лучше бы мы никогда не приезжали сюда, — призналась дочь.
— Мы ведь уже обсуждали это, и ты обещала отнестись ко всему спокойно.
— Но, мам, здесь люди совсем не такие, каких я знала в Атланте, — пожаловалась Келли.
— Ну, может быть, тебе стоит быть немного снисходительнее к ним. Ведь ты можешь им казаться более развитой и раскованной, так как жила в большом городе.
— Ты так думаешь? — Келли притихла.
Когда полчаса спустя Люси покинула школу, то ей показалось, что дочь немного успокоилась и освоилась в незнакомой обстановке.
«Рестфул вэлли» находился на другом конце города и представлял собой просторное одноэтажное здание, окруженное тщательно постриженной лужайкой.
Люси встретила главная сестра Элис Блюм, и они сразу поладили друг с другом.
— Ваш послужной список производит хорошее впечатление, так же как и рекомендация, — сказала Элис. — Восемь лет работы в одной из лучших больниц Атланты. Как я вижу, вы поработали во многих отделениях, начиная с травматологии и кончая родильным.
— Да, я приобрела хороший опыт, — сказала Люси. — Кроме того, я довольно долго работала в отделении гериатрии, думаю, это пригодится для работы здесь.
— Мы рады, что вы теперь в нашей команде, — сказала Элис. — К сожалению, мы не можем платить вам зарплату, к которой вы привыкли, но обещаю, что попытаюсь как-то это компенсировать. Когда вы могли бы начать работу?
Люси решила, что более низкая зарплата все-таки лучше, чем вообще никакой.
— Если не возражаете, то уже завтра.
— Прекрасно. Мне надо успеть подписать ваше заявление у пары членов правления, но, думаю, это не вызовет никаких проблем. Я позвоню вам сегодня во второй половине дня. Не хотите ли перед уходом быстренько ознакомиться с нашим санаторием?
— С удовольствием.
В эту минуту в комнату вкатилась коляска, на которой восседала царственного вида особа в ярком халате. Она выглядела расстроенной, казалось, что пациентка вот-вот расплачется.
— Можете сделать мне прическу? — обратилась женщина к Элис.
— Прическу?
— Эта глупая девчонка из салона сегодня не явилась. Говорят, заболела. Я назначила встречу с ней на девять часов, чтобы уложить волосы и нанести макияж.
— В данный момент я занята, Наоми, — сказала Элис. — Возможно…
— Здесь все заняты, — завопила пациентка. — Подумать только, за те деньги, что я плачу за пребывание в этом санатории, невозможно найти никого, кто мог бы потратить на меня десять минут! — Ее лицо побагровело от ярости. — Не могу же я встретить сына в таком виде!
— Я могу сделать вам прическу, — предложила Люси. — Если Элис не возражает, — добавила она торопливо.
Элис выглядела удивленной.
— Пожалуйста, если хотите.
— Я буду только рада. Возможно, вы выберете время показать мне санаторий попозже.
Элис облегченно вздохнула.
— Наоми, позвольте мне представить вам Люси Одам. Надеюсь, она будет работать у нас сестрой.
— Одам? — Наоми нахмурилась, словно вспоминая. — Вы сказали «Одам»? Где я могла слышать эту фамилию?
— Люси совсем недавно приехала из Атланты, — сказала Элис и повернулась к Люси. — Это миссис Наоми Баффорд, — добавила она.
Люси словно онемела от удивления. Жена Обри Баффорда сильно постарела за прошедшие пятнадцать лет, но держалась по-прежнему величественно. Наконец Люси протянула ей руку, Наоми взяла ее, сжав в слабом рукопожатии. Казалось, ее тонкие пальцы с трудом удерживали на себе несколько колец с крупными бриллиантами.
— Рада познакомиться, миссис Баффорд, — с трудом проговорила Люси, стараясь придать голосу деловой тон. — Не покажете ли вы, где находится ваша комната?
Изо всех сил пытаясь сдержать охватившие ее чувства, Люси отвезла Наоми в ее комнату и остановила коляску перед туалетным столиком. Комната была обставлена белой мебелью в стиле королевы Анны, пол покрывал зеленовато-голубой ковер, на стенах висели подлинные акварели, выполненные в пастельных тонах.
— Не надо плакать, все будет хорошо, — успокаивающе сказала она. — Я мигом сделаю вам прическу.
Она была довольна, что Наоми не узнала ее, иначе между ними возникла бы неприятная напряженность. Когда она встречалась со Скоттом, Наоми относилась к ней с холодным безразличием, но Люси подозревала, что отец Скотта внушил жене отрицательное мнение о ней.
Наоми вытерла глаза.
— Вы не представляете, что значит быть старой и уродливой, при том что здесь никому нет дела до того, жива ты или умерла.
— Это неправда, миссис Баффорд. Здесь о вас заботятся. И вы вовсе не уродливы.
Люси взяла со столика отделанную серебром щетку для волос и принялась за дело. Волосы Наоми были длинными, с сединой, но местами сохраняли красивый золотисто-каштановый цвет. Она подумала о своей матери и о том, как отличалась ее жизнь от жизни миссис Баффорд. Хотя обе женщины были замужем за мужчинами крутого нрава, но Наоми не пришлось идти на такие жертвы, как ее матери. Конечно, она сочувствовала Наоми, потерявшей сына. Ни одной матери не пожелаешь перенести такую душевную боль. Но, по крайней мере, второй ее сын заботился о ней и навещал ее. Люси посмотрела на отражение женщины в зеркале.
— Как вы хотите уложить волосы? — спросила она как можно спокойнее.
— Просто соберите в пучок и заколите, — попросила Наоми. — Обычно я так укладываю волосы.
— Иногда новая прическа может поднять настроение, — улыбнулась Люси.
Она ловко свернула волосы в пышный пучок на затылке и закрепила его шпильками. Наоми осталась довольна результатом.
— Сын может прийти в любую минуту, — сказала Наоми. — Он заедет за мной, чтобы отвезти куда-нибудь позавтракать.
Наоми посмотрела на наручные часы, отделанные бриллиантами.
— О Боже! — Она откатила коляску от туалетного столика и встала. — Откройте побыстрее шкаф и достаньте костюм цвета само, — сказала она.
Люси удивленно уставилась на нее.
— Миссис Баффорд! У вас с ногами все в порядке?
— Да, но мои бедные старые кости не выдерживают длительных нагрузок, поэтому поторопитесь. У меня артрит, вы должны знать, что это такое.
Люси достала костюм и внимательно изучала Наоми, помогая ей одеваться. Она повидала немало пожилых пациентов, страдающих артритом, отчего их кости деформировались и в результате на теле появлялись искривления. Но Наоми выглядела прекрасно.
Раздался стук в дверь.
— Одну минуту, — отозвалась Люси.
— О, это мой сын! — всполошилась Наоми. — Скорее, застегните мне пуговицы. Подожди минуту, Скотт, дорогой! — крикнула она.
Люси не смогла скрыть замешательства. «Скотт, дорогой?» Уж не сошла ли с ума бедная женщина? Люси тряхнула головой. Нет, Наоми просто перепутала имена сыновей. С матерями такое иногда случается.
— Все в порядке, входи, милый, — позвала она.
Дверь открылась, и вошел Скотт Баффорд, выглядевший просто прекрасно для мужчины, которого Люси уже пятнадцать лет считала умершим.