— Картина — одно из них, — сказала она.
— Да. Я последний из внуков, которого дед отправил на поиски.
— Но я не понимаю, как он смог завладеть этой картиной.
— О, масса вариантов. Он мог купить ее на аукционе или у торговца. И конечно, ваша семья могла выкупить ее и привезти в этот дом на хранение. Сомневаюсь, что это так уж интересно.
Габриэлла допускала, что Джованни как‑то связан с ее семьей.
— Или, — предположила она, — он был знаком с моей бабушкой.
— Я уверен, если ваша бабушка знала, кто я такой, она бы меня тут же выгнала.
— И чего бы добилась этим? Вы могли бы предложить немного золота моей матери и получили бы нужную информацию.
— Правда. Но… Я знаю своего деда. Он хороший человек. Он воспитывал нас после смерти наших родителей. Я всегда любил проводить с ним время. Он лелеял своих внуков. Нам очень с ним повезло. Но я знаю, что его скоро не будет с нами. И вот почему…
— Вам нужна картина. — Принцесса посмотрела на ясное голубое небо, щурясь от солнца, а прохладный морской бриз трепал ее волосы. — Вы очень сильно любите деда.
Алекс помолчал.
— Он моя семья. Ради него я горы сверну.
Принцесса улыбнулась, стараясь не засмеяться, поскольку она знала, что ему это не понравится.
— Алессандро, у вас все‑таки есть сердце.
Он удивленно выгнул бровь и взглянул на нее.
— Не говорите так громко. Нас могут услышать.
— Почему? Боитесь разрушить репутацию монстра? У меня есть достаточно доказательств того, что вы вовсе не чудовище.
— Неужели? Например.
Она перевела дыхание и начала спускаться по тропе к усадьбе, через ряд изгородей, увитых ярко‑розовыми цветками, похожими на маленькие взрывы на темно‑зеленом фоне. Цветы приковали ее взгляд.
— Ну, с момента нашей встречи вы ни разу не извергали пламя.
— Я делал это незаметно для вас.
Она засмеялась.
— Ладно, а еще я не видела вас пожирающим сельских жителей. Не думаю, что кто‑то из них пропал с тех пор, как мы прибыли на остров.
— Это потому, что я питаюсь только королевскими особами, — сказал он, бросая на нее весьма многозначительный взгляд.
Габриэлла вновь посмотрела на цветы.
— Кроме того, вы не спите в гробу.
Он нежно взял ее руку:
— Откуда вы знаете, где я сплю? Вы следили за мной?
Неожиданно волна тепла накрыла принцессу с головой, и она густо покраснела.
— Конечно нет. Тем более вы спите за балдахином, и я все равно вас не увидела бы.
— Может быть, там стоит мой гроб.
— Сомневаюсь.
— Ну вот, вы разгадали мою тайну. Я просто человек.
— Вы самоотверженный человек, готовый бросить свои дела ради помощи ближнему. У вас есть сердце и душа.
— Мое сердце тяжело как камень, а моя душа слегка обуглилась от прохождения сквозь жизненные пожары, но я полагаю, они все еще там.
— Вы не… — Она отвернулась от него, сожалея о сказанном, но остановиться уже не могла. — Вы не воспользовались мной прошлой ночью. Хотя могли бы. Хотели.
— Меня не интересует соблазнение неопытных девушек, — жестко произнес он.
О‑о‑о, конечно нет.
Внезапно Габриэлла все поняла.
Конечно, его не интересуют такие девушки, как она. Он не рассматривал ее как женщину. Она была очень молода, и он ясно дал это понять. Конечно, она тоже много раз намекала ему на возраст, но на самом деле он не казался ей старым.
— Я не считаю вас старым, — сказала она, вдруг почувствовав необходимость это уточнить.
— О, это великолепно. Думаю, пока рано беспокоиться по поводу моих пенсионных накоплений.
— Вам тридцать шесть?
— Да.
— Вот видите? Это даже еще не бальзаковский возраст.
Он рассмеялся.
— Вы кокетка. Вы знаете это?
Принцесса моргнула, ее сердце вдруг забилось быстрее. Глупое сердце: все равно Алексу она была безразлична.
— Я даже не пытаюсь кокетничать.
— Не сомневаюсь. Вы сама естественность.
— Вы можете отпустить мою руку? — тихо попросила она.
— А если я скажу, что не хочу?
— Тогда я спрошу вас почему. И еще напомню, что вряд ли из этого выйдет что‑то хорошее.
Ее сердце колотилось так сильно, что она едва слышала свой голос.
— Вы правы. Нет смысла. Как я уже сказал, я не хочу испортить эту неделю ни одной девушке.
Она вырвала свою руку и продолжила путь.
— Кто сказал, что я девушка?
Габриэлла закрыла глаза на секунду, подставляя лицо солнцу, уголки ее губ слегка изогнулись в улыбке.
— Вам не нужно этого говорить, — произнес он. — Я почувствовал это через поцелуй.
Внутри ее все похолодело, она снова открыла глаза, улыбка исчезла с ее лица.
— Все было так ужасно?
Конечно, так и было.
— Вовсе нет. Просто у вас нет опыта, и конечно же я сразу это понял… по вкусу ваших нежных губ.
— Это просто смешно. Неопытность не имеет вкуса.
Алекс снова схватил принцессу за руку, повернул ее лицом, теснее прижимая к себе. Теперь ей показалось, что сердце вовсе остановилось. Алекс опустил голову, потом дотронулся до краешка ее губ:
— На ваших губах вкус невинности и полевых цветов.
Он отпустил ее и отодвинулся, а она все еще с трудом могла дышать.
— Это потому, что для вас общение с такой, как я, в новинку, — промолвила она.
— Это потому, что вы не попробовали меня на вкус.
Принцесса почувствовала, как дрожь возбуждения пронизывает ее тело.
— Вы же не станете отрицать, что целовать меня вам понравилось?
Габриэлле было бы очень просто солгать. Все, что ей нужно было сделать, — открыть рот и сказать ему, что ей не нравилось его целовать. Но она чувствовала, что не произнесет ни слова лжи.
Ничего не ответив, она просто продолжала идти вперед.
Если Алекс и торжествовал, то никак не выдал своего ликования.
Но он первым нарушил молчание.
— Сегодня будет официальный прием, — сообщил он, — все наденут лучшие наряды.
Она тяжело вздохнула:
— Кроме меня. В самом деле, может быть, мне пропустить прием, я просто посижу в комнате для слуг и перекушу корочкой хлеба и кусочком сыра.
— Это слишком драматично. Думаю, что мы дадим вам немного свежего хлеба.
— Нет никаких причин идти туда. В самом деле, я бы лучше немного побродила по залам.
— Гостеприимство распространяется на нас обоих. И я не хочу разозлить хозяина.
— Вы хотите наладить с ним деловые контакты?
— Да. У меня есть возможность заключить выгодную сделку. Пожалуйста, поймите меня.
Сегодня бал‑маскарад. Это означает, что все наденут маски, и вам даже не придется прятаться.
— Спасибо, — сказала она спокойно. — Я знаю, что такое бал‑маскарад.
— Просто удостоверился.
— Есть еще проблема.
— Какая?
— Я оставила свое бальное платье и шикарную маску в другом чемодане.
— Я, конечно, не королевская особа, моя дорогая, но я миллиардер. Я мог бы приобрести белых тигров за пару часов, если бы захотел. Платье и маска — не проблема.
— А если я предпочитаю белых тигров?
— Ваша комната слишком мала для них.
— Они могут спать в моей кровати.
— Успокойтесь, не собираюсь дарить вам белых тигров. Не хочу вас баловать.
Она не могла сдержать смех.
— А если бы я отказалась идти на бал?
— Я бы пошел в вашу комнату и сыграл бы роль камердинера.
— Вы бы насильно надели на меня праздничный наряд?
— Признаюсь, я лучше умею раздевать женщин, а не одевать. Но я мог бы сделать исключение… для вас.
Габриэлла вновь вспыхнула и почему‑то подумала о бабушке.
Когда‑то ее сердце ранил такой человек, как Алекс. Сильный, красивый. Тот, с кем ей не суждено быть.
Мало того что Габриэлла не могла представить свое будущее с человеком, не верящим в любовь, она к тому же была принцессой. И даже если она не взойдет на трон, ей необходим брак.
Вряд ли у американского бизнесмена хорошая родословная. С этим ничего не поделаешь.
Она моргнула, пытаясь обуздать свои фантазии.
— Вам не придется одевать меня, я сделаю это сама. Но сегодня нам нужно постараться и найти комнату, о которой говорила мне бабушка. Попробуем отыскать картину.
— Согласен с вами. Сегодня самое время поменять характер этого фарса, не так ли?
— Что вы имеете в виду?
— А вот что: мы заявили, что вы просто моя помощница. Никто не подозревает, что вы принцесса Габриэлла Д’Оро, и никто не имеет никаких оснований сомневаться в этом. Сегодня вечером вы наденете прекрасное платье, ваше лицо скроет маска и вы останетесь неузнанной. Когда мы сбежим вместе немного раньше, вряд ли это будет подозрительно.
— Что вы предлагаете?
— Сегодня вы будете играть роль моей любовницы, Габриэлла. Не будет никакого скандала, и мы с легкостью сможем уйти.
В горле у нее пересохло, а сердце колотилось так сильно, что она боялась, как бы оно не выскочило.
— Но я…
— Вы не знаете, как сыграть любовницу?
Щеки ее запылали.
— Я не беспокоюсь по этому поводу. Я могу справиться с вами, Алессандро.
— Видите ли, когда вы называете меня полным именем, я сразу понимаю: вы нервничаете.
— А когда вы говорите таким сухим тоном, я сразу понимаю, что вы юлите и скрытничаете. Возможно, это вам трудно будет сыграть моего любовника. Но не волнуйтесь, я буду в маске. Моя внешность не вызовет у вас отвращения.
— Разве поцелуй прошлой ночью не доказал, что я считаю вас привлекательной?
— Единственное, что поцелуй доказал прошлой ночью, — это то, что вы очень любите манипулировать людьми. Хотя, знаете… сегодня я готова сыграть роль вашей любовницы, Алекс. Но в реальности отношения между нами невозможны, помните об этом.
Переполненная яростью, она устремилась в особняк.
Глава 10
Алекс знал, что Габриэлла — принцесса. Но теперь он также знал, что она невероятно красива. Ее королевскую стать подчеркнула золотая маска. Он не мог не заметить, что в дизайнерском платье, подчеркивающем изгибы ее фигуры, она выглядела просто сногсшибательно.