рения он выглядел достаточно представительным и в то же самое время скромным и непритязательным человеком. Однако в глазах жены это был человек с тяжелым характером, слишком увлекающийся азартными играми и отличающийся обостренным чувством ревности.
По сравнению с супругами, возраст которых перевалил за тридцатипятилетний рубеж, с их характерными мелкими стычками по разным поводам, в семье Ли Сонджина выяснения отношений были чересчур масштабными, да и то, что происходили эти ссоры очень часто, давало повод для размышлений. Всякий раз во время семейных неурядиц слово «развод» не сходило у них с языка, несмотря на двоих ребятишек, старший из которых ходил в начальную школу, а второй — в детский садик.
Первопричиной болезненной ревности Ли Сонджина был тот факт, что встретились они впервые в увеселительном заведении. Провалив вступительный экзамен в институт, будущая мать Гису готовилась к повторному поступлению и на это время вместе с подружками втайне от родителей устроилась официанткой в пивной бар: наполовину — из любопытства, наполовину — из желания проявить дух независимости. И в первый же день она умудрилась познакомиться с господином Ли Сонджином, пришедшим в бар в качестве посетителя. Он заявил, что бар — неподходящее место для удовлетворения любопытства молоденьких девушек, настоял, чтобы она ушла оттуда, и бережно опекал ее целых два года, после чего они поженились.
Он прекрасно знал, что жена его была чиста и непорочна, однако с годами все чаще донимал ее беспочвенными подозрениями, обвиняя в ветрености только из-за того, что встретились они в пивной. Ситуация доходила до абсурда, когда жена периодически должна была отчитываться перед ним о времени своего прихода-ухода на рынок за покупками.
Вспомнив эти досужие сплетни, я понял, что и сегодня ночью у них произошла очередная серьезная стычка. Из дома-то горемычная женщина выскочить выскочила, а поняв, что податься некуда, и увидев свет в окне дома напротив, она решила, что там еще не спят, поэтому с осторожностью позвонила в надежде найти укрытие и защиту у соседки, а заодно и поплакаться о своей несчастной доле.
Он зашел в спальню и растолкал жену.
— Послушай! Там мать Гису пришла. Та, что из дома господина Ли Сонджина. Видно, с мужем повздорили, вот и решила у нас пересидеть.
— А времени-то сейчас сколько?
— Час ночи…
— Вот сумасшедшая!
Накинув на себя одежду, она вышла за порог и почти сразу вернулась. Он же, пока ее не было, сидел в темноте спальни и ожидал, что жена приведет соседку в свободную комнату.
— Как же быть? У нас и постелить-то нечего…
— Ушла она.
— Ушла?
— Отправила я ее восвояси. Тоже мне, вздумала среди ночи по чужим домам шастать! Пусть в гостиницу идет, а еще лучше — на улице до костей промерзает… Ни стыда, ни гордости… вот и терпит от мужа эти издевательства! Видно, поколотил ее — все лицо в кровоподтеках… Я ей так и сказала: «Возвращайся откуда пришла, и пусть продолжает тебя колотить до смерти…»
Проговорив это, жена легла на кровать и, укрывшись с головой одеялом, горько заплакала, вздрагивая плечами.
Немного погодя он осторожно открыл дверь и вышел на улицу. В непроглядной темноте все еще студеный, пронизывающий до костей февральский ветер обдал его холодом. Он старательно вгляделся в темное стылое пространство, думая о том, что женский взгляд на мир несколько отличается от мужского. Откуда проистекает эта жестокость, которая не позволила приютить несчастную, избитую до синяков женщину? Он почувствовал, как сердце его обдало холодом более свирепым, чем февральский ветер, от осознания того, как женщины усиленно пытаются уберечь свою семью от любой житейской нечистоты.
КАРМАН МУЖА
Для меня было большим ударом обнаружить то, что жена проверяет мои карманы. В момент этого открытия я ощутил, что наша семейная жизнь разбита вдребезги. Подумать только, украдкой шерстить карманы, чтобы разнюхать о мужниных похождениях! Никогда бы не подумал, что она способна на такое. И что же она хотела отыскать? Что насторожило ее в моем поведении? Даже если жена и заметила что-то подозрительное во мне, почему бы ей в открытую не выяснить все начистоту, а не шарить тайком по карманам! И как я не разглядел, что она способна на такую низость… Черт побери, что же творится в голове у женщины, которая пытается контролировать мужа?! Пусть даже тот и обманывает, разве не в обязанностях нормальной жены простодушно верить мужу-лжецу, сохраняя очаровательную наивность ребенка?!
Нет, в голове не укладывается! Шарить по карманам! Это привилегия следователей, обыскивающих предполагаемого преступника… Помнится, мне довелось побывать в шкуре подозреваемого: как-то в студенческую пору шел я по улице, куря иностранную сигарету, которой угостил меня друг; из-за специфического запаха был задержан патрулем по борьбе с распространением заграничного курева и сдан в полицейский участок, где меня и обыскали. Я никогда не смогу стереть из памяти то чувство унижения, когда на стол перед полицейским было выложено все содержимое моих карманов вплоть до бумажной салфетки, которой я утирал нос. Они были выпотрошены словно вскрытый сейф. Только я имел право засовывать руки в свои карманы, и никто не смел посягать на мою собственность! Поверьте, непередаваемое чувство стыда от перетряхивания моих карманов не уступает ощущениям, когда воры у вас на глазах грабят ваш сейф.
Утром, после умывания, я вышел в комнату и не увидел завтрака, который меня неизменно ожидал перед уходом на работу; вместо этого я увидел жену, весь вид которой не предвещал ничего хорошего. В ответ на мой вопрос, не приболела ли она, супруга наскочила на меня как разъяренная фурия и, бросив мне в лицо платок, спросила: «Откуда это?» Я впервые видел этот платок. А жена, увидев следы ярко-красной помады на нем, без лишних раздумий решила, что у меня завелась пассия на стороне. По словам жены, она обнаружила его в правом кармане моего пиджака! Оставалось только гадать, откуда он взялся и как оказался в моем кармане.
Эта тайна раскрылась только после обеда, в буфете цокольного этажа здания, где находится наш офис. Я зашел туда выпить чашечку кофе, а официантки — Ким и Пак — хихикая, спросили, все ли у меня дома в порядке. Тут я и понял, что всю эту затею придумали именно они! Злополучный платок вчера в обед незаметно подсунула мне Ким. Весь буфет был свидетелем взбучки, которую я устроил неудачно подшутившим надо мной девушкам. Несмотря на выплеснутый гнев, бурливший во мне из-за допроса жены и проделки официанток, потрясение от того, что жена все это время проверяла мои карманы, легло на сердце тяжелым грузом. После трех лет совместной жизни узнать о таком! Эх, лучше бы мне и дальше быть в неведении! И чем больше я думал об этом, тем отвратительнее казалась дурацкая шутка буфетчиц, пролившая свет на привычку супруги следить за мной. Или… наоборот, это даже хорошо… если бы не они, то я бы так и не узнал о столь низменных наклонностях моей второй половины.
Ну только подумайте! Лазить по карманам мужа! Разве я не рассказывал ей обо всем, произошедшем со мной за день? Если и были вещи, о которых я не говорил, так это относилось к служебным обязанностям, о которых знать ей не обязательно. И почему она не доверяла мне?! Как бы то ни было, не дело супругов слежку друг за другом устраивать. Супружеские отношения — это взаимное доверие… несмотря ни на что. Отношения мужа и жены — это особая статья, когда вместе даже на кражу можно пойти. Поэтому я ни разу не копался в сумочке жены. И никогда не заглядывал в ее записную книжку с номерами телефонов, и не читал тайком ее дневника. А жена все это время, наоборот, изо всех сил старалась отыскать во мне какой-то изъян. Да, конечно, она проверяла мои карманы не для того, чтобы найти что-то подозрительное, а напротив — делала это в надежде на то, что ничего подозрительного не обнаружится… Любопытно, однако, как же она собиралась поступить дальше в случае сомнительной находки? На развод бы подала? Если же своими регулярными проверками она пыталась предотвратить развод… то как же это было глупо с ее стороны! Почему она не подумала о том, что муж из-за ее недоверия сам захочет с ней расстаться? У меня пропал аппетит…
«Наконец-то я застукала их на месте преступления! Месячная слежка принесла свои плоды! Объектом внимания была незамужняя женщина по фамилии Ким. Девушка, работающая официанткой в буфете здания, где находится контора мужа. Я ее там несколько раз видела. В дни, когда муж предлагал поужинать где-нибудь в ресторане и я дожидалась окончания его работы, сидя в этом самом буфете, больше всех меня обхаживала эта самая официантка, приговаривая с придыханием: „О, уважаемая супруга нашего директора… о, госпожа!..“ Мне еще тогда показалось, что с таким лукавым взглядом и кокетливым поведением ей на роду написано работать в подобных заведениях. Уже по тому, с какой излишней учтивостью она обращалась ко мне: „Госпожа…“, хотя и была моложе на каких-то три-четыре года, я поняла, что она еще та лиса; тем не менее я и представить себе не могла, что у нее могут быть особые отношения с моим мужем!
Подловила я их в номере так называемого „бунгало“ в районе Уидона[6], известного обилием скрытных уголков для встреч молодых парочек. Муж и эта самая мисс Ким сидели как ни в чем не бывало перед обильно накрытым столом, попивая пиво и мирно воркуя подобно двум голубкам.
Такую идиллическую картину я обнаружила благодаря своему родственнику, бывшему полицейскому, которому вручила миллион вон, полученных в кассе взаимопомощи однокашников, с просьбой отыскать владелицу платка, найденного в кармане супруга. И вот через месяц поисков родственник позвонил и велел приехать в Уидон, куда я и примчалась на такси. Естественно, муж всячески отговаривался тем, что как раз сегодня у мисс Ким выходной, и они впервые вот так встретились и решили прогуляться, и что до этого между ними ничего такого не было…