Даже если принять его оправдания всерьез, разве можно назвать нормальной ситуацию, когда, оставив молодую жену дома, муж решает прогуляться с официанткой в Уидон, где в свое удовольствие распивает с ней пиво?!
В тот день, когда я пристала к нему с допросом о происхождении платка со следами ярко-красной помады, муж, подпрыгивая от возмущения, сказал, что не знает, откуда он взялся, а вернувшись с работы вечером, придумал новую отговорку, мол, это буфетчицы решили подшутить над ним, чтобы спровоцировать семейную ссору. Скажите на милость, где в мире найдется такая жена, которую убедят такие нелепые оправдания?!
Откуда у снующих между посетителями буфетчиц вдруг нашлась свободная минутка для таких розыгрышей; и что это, черт возьми, за мужчина, который не заметил, как ему в карман платок подсунули?! Явно при встрече с какой-то девицей воспользовался ее платком, а потом забыл его вернуть, притащив домой! Однако муж настаивал на своей абсурдной версии. Скорее всего, буфетчица и научила его, чтобы дома он отговаривался тем, что это была шутка, и не более того. Как официантке отказать постоянному клиенту…» Когда она рассуждала таким образом, муж-обманщик казался ей настолько отвратительным, что хотелось расцарапать всю его лживую физиономию. «Никогда бы не подумала, что предательство может причинить такую боль! Зная, что в жизни между супругами всякое может случиться, я изо всех сил старалась действовать осмотрительно… Ладно, если подобное происходит в пожилом возрасте, когда детей уже вырастили, а у нас и трех лет не прошло после свадьбы… И за что мне такая судьба?
Эта Ким, вот хитрюга! Когда я встретилась с ней один на один и как следует отдубасила, она во всем призналась. Мол, сегодня они встречались не впервые, это уже была четвертая встреча, то есть каждую субботу они приезжали в это „бунгало“. На вопрос, когда у них это все началось, она ответила, что после происшествия с платком. Вернее, после домашней ссоры мой муж пришел к ней и заявил, что раз из-за нее, из-за Ким, его семейная жизнь потерпела крах, то пусть она и отвечает за свои поступки и… позвал ее прогуляться. С ее слов, ничего у них не было, они только и делали, что обедали вместе да болтали по пустякам. Напоследок Ким сказала: „Вообще-то, господин Юн выглядел жалким и несчастным, так как ему не с кем поделиться сокровенным“, — и возмущенно добавила, чтобы я берегла своего мужа. И хотя на душе у меня немного полегчало после того, как я расцарапала ее бесстыжую физиономию, вонзив в нее все десять своих ногтей, я не знала, каким образом излечить раны от мужниного предательства, как утихомирить эту разрывающую сердце боль.
Мне позвонили из больницы — примчавшись на такси, я застала мужа уже мертвым. В стельку пьяный он шел по набережной, когда его сбил грузовик. Какого черта его понесло туда, где и тротуара-то нет, и движение пешеходов запрещено? Молодой водитель грузовой машины пребывает в полном ступоре, его уводит полицейский.
После того как тело доставили в морг, мне отдали окровавленный костюм мужа. В правом кармане пиджака я нашла записку, адресованную мне, со следующими словами: „Больше никогда не шарься по карманам мужа!“»
СВАДЬБА МИГЁН
Сегодня — свадьба Мигён.
«Наконец-то долгожданный гол!» — поздравила Мигён кузина, заглянувшая в парикмахерскую, где невесте наводили свадебный макияж.
«Что значит „гол“?! Свадьба — это не футбольное состязание! А само собой разумеющееся событие после того, как двое повстречались и, достаточно присмотревшись друг к другу, решили пожениться… Все так же просто и естественно, как восход солнца по утрам и круглые бока луны в полнолуние…» — хотела возразить она авторитетным тоном, но лицо ее находилось в руках парикмахера, поэтому пришлось помолчать. И, поразмыслив немного, Мигён была вынуждена признать, что в их отношениях с женихом Ёнсоком все же случались моменты, когда они стояли на грани разрыва.
Среди подружек Мигён много таких, которые в результате нескончаемых разногласий со своим молодым человеком так и не смогли пойти под венец. И, возможно, в их глазах отношения Мигён и Ёнсока с самого начала выглядели на зависть ровными и безоблачными. На самом же деле, несмотря на кажущуюся гладкость, у них тоже периодически возникали кризисные ситуации, когда отношения стояли под угрозой.
Первый кризис наступил одним дождливым днем после обеда. Прошло примерно три месяца, как их познакомила подруга и они начали общаться. Все это время по предложению Ёнсока они встречались как минимум два раза в неделю. И вдруг по неизвестной причине он не звонил аж целых десять дней, после чего неожиданно решил объявиться как ни в чем не бывало! Для Мигён эти десять дней молчания были весьма мучительными. Сначала она старалась рассматривать это в позитивном ключе, предполагая, что он очень занят на работе, но дни шли, и она пришла к выводу, что разонравилась ему. А что ей еще оставалось думать? Придя на встречу в кафе, Мигён сразу же накинулась на него с упреками:
— Вы, вообще-то, в курсе, сколько дней прошло?
— И сколько же? Дней десять?
— Вот то-то и оно, что десять дней! Как вы могли так со мной поступить?
— Я был немного занят.
— И даже не нашли времени позвонить?
— …С кем не случается…
— Случается, говорите! Признайтесь мне честно: «Давай прекратим наши встречи». Ну, скажите же это! Мы друг другу ничем не обязаны, слава богу… Так что скажите только слово, и все станет как раньше, до нашего знакомства.
— Мужчины иногда бывают очень заняты…
— У меня не укладывается в голове. Я считаю, не бывает такого, чтобы не выдалась хотя бы минутка на телефонный звонок. Я пришла сегодня сказать вам «гудбай!» Так что прощайте!
Оставив Ёнсока в полной растерянности, Мигён вышла из кафе и наугад села в первый попавшийся автобус. Она даже не взглянула, в какую сторону он едет, но, к счастью, этот автобус шел в обратном от ее дома направлении. Доехав до конечной остановки, Мигён выпила бутылочку йогурта, пересела на другой автобус, снова доехала до конечной… и так в тот дождливый день она ездила туда-сюда, переживая впервые в жизни разочарование и грусть. Домой она вернулась после полуночи. Однако увидев перед дверью Ёнсока с сигаретой в зубах, она неожиданно испытала такую гамму чувств, что чуть не расплакалась. Осторожно прикоснувшись к его рукаву, она полными от слёз глазами увидела кучу окурков на земле, разбухших от дождевой воды.
Второй кризис наступил через два месяца после описанных выше событий. Кто-то из ее друзей насплетничал, что видел Ёнсока в кино вместе с какой-то девушкой, после чего Мигён позвонила ему и, вызвав на свидание, устроила допрос.
— Это правда, — не стал отнекиваться Ёнсок. — Но не кажется ли тебе, что мне нужно присмотреться к разным девушкам, чтобы выбрать человека, с которым предстоит разделить судьбу? Есть же у меня право проверить, подходим ли мы друг другу по характеру, чтобы прожить вместе всю оставшуюся жизнь? Когда я так говорю, это совсем не значит, что вы, Мигён, мне не нравитесь… Просто я всего лишь хочу сравнить вас с другими девушками, чтобы сделать правильный выбор.
— Точно так же, как на рынке товар выбирают?
— А как по-другому? Разве вопрос выбора своей будущей половинки не самый главный в жизни, ведь живем-то один раз!
— Спору нет! Тогда вы не против, если я тоже на рынок схожу присмотреться-прицениться?
— Ну конечно, у вас также есть право знакомиться с другими молодыми людьми… Ведь у нас пока нет обязательств друг перед другом…
— Вот и хорошо! — стиснув зубы, ответила Мигён, в то время как ее голова готова была треснуть от вихря мыслей. «Что бы такое сделать, чтобы произвести на этого донжуана незабываемое впечатление, а потом преспокойненько отвергнуть его? Надо найти такой способ порвать с ним, чтобы ему после этого ночами не спалось при мысли обо мне… Эврика! Сегодня я превращусь в лису! Буду без устали кокетничать: и в кино сходим, и под руку его возьму, и поужинаем после фильма, а под конец… я скажу ему: „Прощай навсегда!“»
Всё шло как по маслу вплоть до похода в кино. А фильм, как назло, был про одну влюбленную пару, которая с трудом преодолевает конфликт в отношениях, и в конце концов любовь все-таки побеждает! Выходя из кинозала, Мигён с Ёнсоком крепко держались за руки. И со стороны Мигён совсем не было притворства, она чувствовала сердечную привязанность к Ёнсоку.
— Я прошу прощения за то, что встречался с другими девушками. Больше этого не повторится, даю тебе слово! — проникновенно сказал он.
Впервые за все время их знакомства он, отбросив все формальности, произнес это как близкий задушевный друг…
Третий кризис произошел прошлым летом, когда они поехали отдыхать на море в Маллипо[7], где сняли маленькую комнату на три дня. Наскоро разобрав сумки, Мигён собралась было на пляж к горячему песку и прохладе моря, однако дорогу преградил Ёнсок. Он крепко сжал ее в своих объятьях, дыхание его стало прерывистым.
— Что с вами? Мы так не договаривались… Вы же обещали, что до свадьбы между нами ни-ни…
— Но…
— Что еще за «но»? Если не сдержите своего слова, я немедленно уеду домой.
— Так мы же скоро поженимся! И когда-нибудь это все равно произойдет…
— Вы ведь сами обещали, что будете терпеливы, дождетесь свадебного путешествия!.. Ну, перестаньте же! Неужели вы и вправду будете действовать силой?
— Ну, сейчас почти то же, что и свадебное путешествие… То же море, солнце…
— Место, может быть, и такое же, да пора еще не пришла: мы еще не сыграли свадьбу. Ну, прекратите же!
— Так скоро же поженимся! Или ты боишься, что я овладею тобой, а потом сбегу?
— А как тут не бояться? Вдруг вы умрете прямо перед свадьбой, а я, расставшись с невинностью, потом и замуж не смогу выйти…
То ли из-за данного обещания, то ли еще по какой причине, но тело Ёнсока, который все это время крепко сжимал Мигён в своих объятиях, пытаясь насильно овладеть ею, внезапно обмякло, и он тихонько отступил от нее. Воспользовавшись моментом, Мигён проворно выскочила из комнаты. Надев в раздевалке купальник, она побежала к морю и залезла в воду,