Николай Иванович КурдюмовЗащита вместо борьбыСказка о том,как появилась защита
Среди немыслимых побед цивилизации
Мы одиноки, как карась в канализации.
Защита, братцы — очень, очень хитрая вещь.
Не верите?
Ну, представьте себе место, где просто течёт нормальная жизнь. Это, к примеру, ваш круг друзей, или семья, любимый клуб, команда. Здесь всё хорошо. Все знают друг друга, никто никого не боится, никто никому не завидует, не подсиживает, не подставляет — зачем? Наоборот, все друг другу помогают. Ёжику ясно: это и есть нормальная жизнь, так и должно быть. Кстати о ёжиках: в любой природной экосистеме — нормальная жизнь. Более того: там идеальная, предельная гармония жизни. Мы даже мечтать пока не можем о таком стабильном процветании.
Так вот. И вдруг является некий тип, весь из себя крутой и умный, и говорит: «Ребята, а где же ваш защитник? Давайте–ка я вас защищу!» Ваша правильная реакция: «Пардон. От кого?!» А он: «Ну как же? Вдруг кто из вас кого ограбить захочет, или там побить. Я и защищу!» Тут вы окончательно врубаетесь в ситуацию, и тихо, но очень конкретно разъясняете этому спасителю, куда и как быстро он должен идти. Почему? Потому что он пришёл вас перессорить.
Когда у вас есть безопасность, никакая защита вам не нужна. А вот как только защита понадобилась — всё, нормальной жизни конец! И этот хмырь, зарабатывающий защитой, обязательно вам это устроит.
Ну не могу не поумничать на эту тему: если пар не спущу — взорвусь!
Как видим, безопасность и защита — вовсе не одно и то же, как нам внушает пресса. Наоборот, они исключают друг друга! Нормальная жизнь, безопасность — это когда нет нужды в защите. Нужда в защитниках — симптом опасности, распада нормальных отношений. Если же защитники почётны, уважаемы и высоко оплачиваются, налицо злонамеренное разрушение нормальной жизни. Чтобы защищать, нужно сначала создать врагов!
Этим, в конечном счёте, и заняты все официальные защитники.
Если бы не было военных, не было бы войн, и мы бы даже не знали, что они «иногда необходимы». Никакой народ не воюет с другим народом без «помощи» конкретных политиков! Если бы медицина не зарабатывала на болезнях, она бы давно нашла способы сделать всех здоровыми — способы эти просты и давно известны. Но кто тогда стал бы платить медикам за их «защиту»? Полиции остро необходимы преступники — иначе она перестанет быть полицией. Именно поэтому мы думаем, что преступность — чуть ли не явление природы, от нас не зависящее! Психиатрии нужно безумие. Она так и не сделала нормальным ни одного сумасшедшего, но должна же она развиваться! Прессе настолько нужны конфликты, скандалы и сенсации, что их львиную долю она просто придумывает. Иначе кто будет покупать газеты? И как мы узнаем о своих диких проблемах и доблестных защитниках?..
Сколь бы кипучей и наукоёмкой не была деятельность борца–защитника, сколь бы велики не были его победы, он никогда не поддержит порядок, в котором нет проблем. Главная цель любого профессионала — процветание своей профессии. Борьба бесконечна по определению.
Кстати: тот не станет создавать врагов, кто сам не боится. Любое обвинение — это форма страха. Чего боимся, на то и бочку катим. Замечали?
Вспомним нетленку: борьба с беспорядком никогда не приводит к порядку*. То же: попытки решать проблемы не приводят к их исчезновению.
На самом деле, это так просто. Порядок — это нормальная жизнь, где никакая борьба не нужна. Это — выбор, решение, состояние. Порядок просто есть — и беспорядок отсутствует. Вы просто не питаетесь бутербродами и пирожками — и у вас нет язвы желудка. И всё!
Проблема — вообще миф, точка зрения в чистом виде. Например, вы уверены, что быть толстым — ужасно. А она считает, что быть толстушкой — здорово. У вас есть проблема, а у неё этой проблемы нет. Вы хандрите, боретесь, а она жизни радуется. Видите? Проблему не решают. Её просто имеют или не имеют в голове. Она или есть, или её нет. И вот что важно: если проблемы нет, очень просто поддерживать свой порядок!
Наша борьба и защита — хитрая видимость искоренения проблем, которые мы хитро продолжаем создавать. Но мы не желаем понять это ни за какие коврижки. Почему? Потому что смысл борьбы — чувствовать себя правым. Хорошим. В идеале — пострадавшим за правое дело. А что для этого нужно? Только одно: объявить проблему плохой. То бишь — создать проблему! И пока она плохая — мы хорошие. Аминь! Вы трескаете пирожки — и боретесь с проклятущей язвой, язви её!.. Язва не проходит, зато всё в жизни «справедливо». И есть добрые врачи, которые спасут. А не спасут — значит, сволочи. Опять всё «правильно»! Ну не жизнь — мечта идиота!
Посмотрите, братцы, чем мы занимаемся. Вглядитесь, кому и за что мы платим — и сравните нашу жизнь с нормальной, в которой проблемы не нужны. И вы увидите: все, буквально все проблемы нашей забавной цивилизации созданы искусственно. Я не утверждаю, что их создали мы. Но это мы согласились с ними! Это мы верим «защитникам» и платим вместо того, чтобы шевелить мозгами и искать выход. В результате проблемы спокойно процветают и крепнут, становясь всё более красивыми и фирменными капканами для нашего ума и свободы. А мы и на работе, и на даче, и даже дома увлечённо заняты борьбой — с проблемами, которые тут же увлечённо создаём и лелеем!
Истинная защита — воплощение таких идей, такого порядка, когда наступает безопасность, и защищать ничего не нужно. Именно это в этом значении я и вынес «защиту» на обложку книги.
Это я всё о чём? В частности — о защите растений.
Защита растений в её современном виде — классический образец любовно выпестованной проблемы и детально разработанной борьбы планетарного масштаба. Стоит эта игра в защитников около 40 миллиардов долларов в год. Почти вся агрономия мира целый век работает в пользу «защитников». Это именно так, в буквальном смысле. Иначе ничем не объяснишь факт: защита стала на два порядка сложнее, хитрее и научнее, а мы как теряли, так и теряем треть всех урожаев!
И началось это ужасно давно: с появления самого земледелия. И сдаётся мне, такое земледелие мы изобрели не сами, а по наущению одного из тех умников, что обещал нам великую защиту. Судите сами: жила себе биосфера по–человечески, дружно и совместно, уравновешивала и регулировала, питала и защищала сама себя — и процветала, между прочим, непоправимо. Это и есть нормальная жизнь — как её и задумал Создатель. Растения превращают солнышко в мегатонны корма: плодов всяких, листьев, семян, а там и животных травоядных — завались. Климат на большей части суши, как и сейчас: курортный. Тысячи разных видов живности, ужившись друг с другом, создают абсолютно устойчивые и самодостаточные сообщества — биоценозы. В них, живя по их законам, процветали и мы.
Кто сейчас может поучить нас истинному знанию Природы? Племена, ещё не осчастливленные цивилизацией. Они знают и чувствуют жизнь своего биоценоза не в теории, а всем существом — потому что живут в нём поколениями, а не изучают в кабинетах. Беречь свою землю для них естественно: это же их дом. Мы были такими же. Ну не могли мы придумать такое варварское земледелие! Мы, земляне, прекрасно видели: не бывает и не может быть такого, чтобы растения были только одного вида, и чтоб их никто, кроме нас, не ел! Даже задавшись целью умножить урожаи, мы наверняка стали бы просто группировать и отбирать растения, не нарушая разнообразия и цельности своего биоценоза. И вдруг — поля начали распахивать, землю уродовать, монокультуры сеять. С чего бы так внезапно крыша поехала? Прекрасно жили по законам экосистемы — а тут поперёк пошли? Не могли так сработать естественные факторы. Видать, мощно этот умник нас напугал. От чего же посулил защищать?.. Не иначе, от голода. Своего!
И вот, мы уже рыхлим землю сохой, и сеем что–то одно: только пшеницу или только рис.Появились первые агроценозы — живые сообщества культурных насаждений. Они ещё весьма разнообразны: поля невелики, почвы почти девственны, а кругом природная среда. Болезни ещё милы, вредители субтильны, и многочисленные хищники не дают им даже голову поднять. Естественная саморегуляция на высоте, и особых проблем с защитой нет. Историки говорят, урожаи зерна в то время достигали 200–300 ц/га — без машин и научных институтов. Фантастика? Возможно. Но если учесть, что последние сто лет научная агрономия только убивает почвы и природу, это вполне правдоподобно.
Накормленное земледельцами население росло довольно быстро, аппетиты царей — ещё на порядок быстрее. Земель распахивали всё больше. Первые цивилизации окончательно истощили свои почвы — и перестали существовать. Категорично?.. Ну, представьте себе страну без хлеба и овощей. Государство, братцы — побочный продукт плодородия почв! Думаете, почему мы в 50‑х полезли целинные степи распахивать? Короче говоря, посевы стали обширнее, поля крупнее, природной среды меньше, а почвы хуже. Урожаи здорово уменьшились, но агроценозы всё ещё были довольно безобидными и устойчивыми.
Но грянул научно–технический прогресс — и процесс экологического одичания развитых стран понёсся с ускорением свободного падения.
О, сладкий обман научного анализа! Всегда он увлекается частностями, всегда упускает целое — и всегда избегает думать об этом. Разглядев первых микробов и выделив первые вещества, мы возомнили: всё, природа познана и расшифрована! И впали в опаснейшую иллюзию: решили, что на наших полях всё зависит исключительно от нас. С тех пор и по сей день агроценоз для нас — «искусственная среда, управляемая человеком». И чем в более совершенные микроскопы мы смотрим, тем хуже видим свои реальные поля и сады. А там, как ни в чём не бывало, идёт естественный отбор. Растения и насекомые, прошедшие огонь и воду, адаптируются и к нам. А куда же им деться? Мы ведь не на Луне поля сеем!