Присутствующие по-прежнему хранили молчание. Государь опустил веки, и его ресницы затрепетали.
– Ни для кого не секрет, что девятихвостые лисы превыше всего ценят кровные узы, однако Су Ин отважилась на убийство. Корысть и честолюбие бессмертной девы воистину не знают границ.
Тянь Яо намекал, что главы двух крупных школ вознамерились нарушить хрупкое равновесие, развязать новую войну и уничтожить царство демонов.
Правитель Цинцю пристально посмотрел ему в глаза и коротко проговорил:
– Я удовлетворю твою просьбу.
Услышав это, демон-дракон чуть заметно улыбнулся, а Чжу Ли, не веря собственным ушам, потрясенно уставился на правителя.
– Государь!
Не обратив на принца внимания, тот обернулся клубом белого дыма и растаял без следа. Его ауру Янь Хуэй больше не чувствовала. Тянь Яо поглядел на задыхавшегося от ярости Чжу Ли, молча развернулся и вышел.
Спустившись с горы, Янь Хуэй последовала за Тянь Яо к особняку Третьего правителя. Они долго шли бок о бок, размышляя каждый о своем. Наконец девушка не выдержала и рассеянно заговорила:
– Когда мы покидали Срединную равнину, небожители собирались просить совершенномудрого Цин Гуана выйти из затвора и возглавить бессмертное войско. Никто даже не предполагал, что он уже бывал на границе. – Янь Хуэй вопросительно посмотрела на спутника. – Если вдуматься, до собрания небожителей, которое прошло три месяца назад, Цин Гуан хоть изредка появлялся на людях, однако с тех пор он бесследно исчез. Тогда же пропала и совершенномудрая Ци Юнь…
Девушка опустила глаза:
– Может, Су Ин и… Лин Сяо держат Цин Гуана в заточении?
Тянь Яо едва заметно повернул голову и покосился на спутницу:
– Если легенды о Цин Гуане правдивы, он знает, что делать. Тебе не о чем беспокоиться.
Янь Хуэй помолчала, а потом снова посмотрела на юношу:
– Двадцать лет назад Цин Гуан помог Су Ин тебя пленить, а ты не испытываешь к нему ненависти?
– Я никогда не боялся противников и не питал ненависти к тем, кто победил меня в честном бою. – Взгляд Тянь Яо подернулся холодом. – Я ненавижу лишь женщину, которая меня обманула, оскорбила и коварно лишила жизни в угоду корысти.
Выходит, демон-дракон мстит Су Ин потому, что в далеком прошлом слишком сильно ее любил. Янь Хуэй не могла постичь глубину его ярости, однако горечь разочарования, разъедавшего сердце, была девушке знакома: истинное лицо дорогого ей человека оказалось не так совершенно, как придуманный ею образ.
Между тем Тянь Яо переменил тему:
– До следующего полнолуния больше половины месяца, но время поджимает. Я могу обучать тебя магии, а когда буду работать над планом действий, практикуйся самостоятельно, чтобы подготовиться к любой неожиданности.
Янь Хуэй замешкалась.
– Государь Цинцю согласился помочь, но ты и меня хочешь с собой взять?
Демон-дракон резко замер на месте, однако девушка ждала этого и остановилась заранее. Вот только что они шли бок о бок – и вдруг одновременно застыли в трех шагах друг от друга.
– Ты отказываешься?
Янь Хуэй покачала головой:
– Мы же видели в том городке крупный отряд из школы Утренней звезды во главе с Лин Фэй. Старший ученик постоянно твердил о какой-то важной миссии. Думаю, они направлялись к границе. Даже если я ошибаюсь, на Тройной горе все равно соберется много людей из моей бывшей школы. Как-никак печать Раскола Небес сотворил Цин Гуан, поэтому за ее сохранность отвечают его воспитанники. – Девушка опустила глаза. – Я не хочу ни сражаться с учениками школы Утренней звезды, ни вмешиваться в их дела.
Беспомощность и разочарование, отразившиеся на лице Янь Хуэй, застигли Тянь Яо врасплох. Он привык, что его спутница никогда не падала духом. Девушка не раз препиралась и язвила, безобразничала и доводила окружающих до белого каления, но еще она отважно защищала слабых и не унывала. Похоже, Янь Хуэй окончательно утратила веру в наставника, хоть и не признавалась в этом.
На мгновение демон-дракон ощутил детское желание схватить Лин Сяо и задать ему несколько вопросов. Разве наставник так поступает? Зачем он заставил свою ученицу страдать? Почему не оправдал ее надежд? Однако, внезапно охваченный наивным порывом, Тянь Яо лишь слегка сдвинул брови: он не умел утешать и не знал, что сказать.
– Чтобы сломать печать, мне нужна кровь из твоего сердца, – заявил он и замолчал.
Юноша нарочито отвернулся, однако продолжил украдкой поглядывать на девушку.
Та невозмутимо ответила:
– Я дам тебе немного крови перед уходом. Не нужно набрасываться на меня с ножом.
Не обращая на притихшего спутника никакого внимания, Янь Хуэй двинулась дальше.
Поначалу Пу Фан поручила делать иглоукалывание и прижигание Янь Хуэй своему юному помощнику. Однако после того, как она вместе с подопечной тайком съели на кухне по половине украденной курицы, строптивая демоница взялась за дело сама.
Перед тем как поставить девушке иголки, Пу Фан выгоняла за порог всех, даже помощника, который перенимал у лекаря мастерство. Огромную комнату занимали только Янь Хуэй и Пу Фан. Пользуясь случаем, демоница изливала душу, рассказывая историю своей любви.
Сперва Янь Хуэй и слушать не захотела.
– Значит, ты отправилась на границу собирать целебные травы, и тебя заметил ученик небожителей, обходивший дозором Тройную гору. Ты бежала не разбирая дороги, но он тебя настиг. Вы затеяли драку и по неосторожности угодили в магическую ловушку. Там вас захлестывала то любовь, то ненависть, а когда вы выбрались из западни, парень тебя отпустил, – равнодушно подытожила девушка, пока Пу Фан меняла иглы. – И теперь ты томишься любовной тоской… Ай!
Демоница с силой вонзила в кожу Янь Хуэй иглу, и та вскрикнула от боли.
– Мне больше не с кем поговорить, поэтому слушай, – заявила Пу Фан. – Если рассказ тебя утомляет, просто молчи. Необязательно напоминать, как скучна моя болтовня: это я и сама знаю. А если не стерпишь и начнешь ворчать – не беда, уколю посильнее. Не угомонишься – у меня испортится настроение, и я воткну иглу так, что пойдет кровь, а на лице, скорее всего, останется шрам.
Не желая жертвовать красотой, Янь Хуэй стиснула зубы и прикусила язык: все же ей предстояло вытерпеть еще несколько таких сеансов.
Пу Фан вонзила новую иглу и вздохнула:
– Я скучаю по любимому… Хочу знать, что он делает, с кем встречается, о чем говорит. В пьесах у смертных все твердят, что тоска подобна яду. Теперь я поняла, что это значит.
Янь Хуэй уныло слушала жалобы влюбленной демоницы. Та испустила очередной вздох и прошептала:
– Я мечтаю о встрече.
Девушка перевела взгляд на задумчивое лицо целительницы и не выдержала. Обычно беспечная, сейчас она заговорила серьезно:
– Не делай глупостей. Отношения между демонами и небожителями обострились. Граница у Тройной горы усиленно охраняется днем и ночью. Не надейся, что знание местности поможет тебе проскользнуть незаметно. – Янь Хуэй пристально и сурово смотрела на лекаря. – Времена изменились.
Под пронзительным взглядом сердце Пу Фан затрепетало. Демонице показалось, что Янь Хуэй подслушала ее сокровенные мысли. Игла в ее руке дрогнула, и на щеке девушки показалась кровь. Пациентка подскочила, с шипением втянув воздух.
– Нельзя ли поаккуратнее? Думай о ране, а не о мужчинах! У меня кровь пошла! Если останется шрам, ты мне будешь должна!
Услышав, с каким нажимом девушка произнесла последние слова, Пу Фан скривила губы:
– Ты же не платила мне за лечение, о каком таком долге речь? Могу другую иголку воткнуть, ложись!
Она толкнула Янь Хуэй обратно на лежанку и вонзила новую иглу – в этот раз ловко и безболезненно.
– Я все-таки прославленный лекарь. Думаешь, мне не по силам исцелить твою царапину?
– Ты же говорила, что, если пойдет кровь, на лице останется шрам!
– Я просто хотела тебя напугать! Лежи смирно. Будешь препираться – сделаю укол побольнее.
Янь Хуэй притихла. Удерживая девушку на лежанке, Пу Фан осторожно стерла кровь с ее щеки и вдруг повела носом.
– Ты изучала магию демона-дракона?
– Да, но я освоила только заклинание, обостряющее зрение и слух, и еще кое-какие знакомые дракону чары девятихвостых лисиц. – Та бросила на лекаря быстрый взгляд. – Как ты узнала?
– У тебя в крови драконова ци. – Пу Фан снова принюхалась. – Наверное, как раз поэтому. Странное дело: если адепты небесного пути практикуют подобную магию, не промыв костный мозг, то обычно впадают в безумие, а твой разум по-прежнему ясен, словно ничто не изменилось. Судя по запаху крови, тебе больше подходит путь демона, а не путь небожителя.
Третий правитель не знал, что связывает Янь Хуэй и Тянь Яо, значит, и Пу Фан ни о чем не догадывалась. Только Верховный государь царства Цинцю разглядел в груди девушки чешуйку защиты сердца.
– Если продолжишь обучение, драконова ци в твоем теле возобладает. Правда, благодаря «мешочку без запаха» узнать это можно, только понюхав твою кровь.
Янь Хуэй на мгновение замолчала, а потом неожиданно сменила тему:
– Откуда все знают, что на мне «мешочек без запаха»?
– Девятихвостые лисы берут его с собой, отправляясь на Срединную равнину, чтобы избежать лишнего риска.
Янь Хуэй кивнула. В комнате ненадолго повисла тишина, после чего Пу Фан снова завела разговор о возлюбленном. Девушка пропускала болтовню демоницы мимо ушей, думая о своем.
Время летело быстро. Тянь Яо сбился с ног: вместе с девятихвостыми лисами он, не ведая отдыха, готовил план разрушения печати Раскола Небес. Демон-дракон уходил со двора до пробуждения Янь Хуэй и возвращался, когда она уже спала, поэтому они не виделись.
Девушка по этому поводу не волновалась и просто наслаждалась тем, что не нужно было заботиться ни об одежде, ни о пропитании. Праздная жизнь в царстве Цинцю пришлась ей по душе. Ешь и бездельничай в ожидании смерти – что может быть лучше? Янь Хуэй больше не думала ни о горе Утренней звезды, ни о войне между демонами и небожителями. Она надеялась, что, когда ее рана заживет, все неприятности останутся в прошлом.