— Да, все правильно, — подтвердила Света, когда я ей озвучил увиденное.
— Кстати, а как я сам сейчас выгляжу-то? — все же решил я прояснить этот момент.
— Как принц, — хмыкнул Дамир. — У тебя белый ободок вокруг головы со светящимся камнем во лбу. Я твое лицо вижу, а вот все остальное — уже нет. Летающая голова, блин, — удивленно лыбясь, покрутил головой полицейский.
— Еще и слышишь, — буркнул я, задетый таким описанием своей внешности.
— И слышу, — кивнул он. — Да ты не парься. Разве плохо такую корону иметь?
Я махнул на него рукой и повернулся в сторону комнат квартиры.
— Ну и как будем эту мерзость очищать?
Глава 5. "Фильтр"
— Попробуй притянуть к себе ближайшую нить. Ту, что мерзкая, я имею в виду, — сказала Света.
— Да это все равно, что засунуть руку в не смытый унитаз после того как посрал туда! — скривился я. — Ты уверена, что я именно это должен сделать?
Света вздохнула и посмотрела на меня с сочувствием.
— Не только это. Ты должен не только притянуть нить, но и поместить ее в себя.
— Да ты издеваешься! — не поверил я и резко обернулся к девчонке.
Увы, но затаенного смеха, который я надеялся увидеть, не было. Только полная серьезность и нотки сочувствия. Вот блин!
— Зачем это вообще нужно? Она же будет убивать меня?
— Все что не убивает, делает сильнее, — процитировала Света поговорку. — Ты забыл, что нам нужно очистить эту энергию? Тебе напомнить, что происходит с ней, когда она попадает в твое тело?
— Так вот что имел в виду твой дед, говоря про «фильтр», — пробурчал я, потихоньку смиряясь с неизбежным. — Но как это сможет меня усилить? Только ослабит, свою-то энергию я потрачу.
Света обернулась на Дамира и поморщилась. После чего подошла ко мне вплотную и стала шептать, чтобы полицейский случайно не услышал ее.
— Когда светлая энергия в тебе перебьет темную, ты должен будешь впитать получившуюся нейтральную энергию. Как — не знаю. У каждого духа это индивидуально. Знаю только, что делать это внутри тела духам гораздо легче, чем вовне. Потому и говорю, что тебе эту энергию нужно внутрь себя поместить.
Я задумался.
— А если эта нейтральная энергия меня вниз потянет? Она же туда уходит? — также шепотом спросил я.
— Не должна, — с сомнением покачала головой Света. — Ее же немного будет. Ты бери по чуть-чуть и справишься! — уже уверенней закончила она.
Да уж. Обнадежила. Я снова посмотрел на мерзкие нити, идущие из стены коридора к ближайшей двери, наверное на кухню. Планировка все же мне не знакома, хотя и стандартная для пятиэтажек. Но вот в таких квартирах бывать мне не доводилось. Я осторожно перегородил ладонью ту мерзость, что словно текла тягуче по невидимому руслу нити. От контакта со светлой энергией, заключенной в моей ладони, она зашипела, и стал выделяться голубоватый туман нейтральной энергии. А еще я почувствовал жжение! Когда негатив шел из Светы по соединяющей нас нити, я не дал ему достичь моего тела, и кроме внешних эффектов и моей слабости от истекания энергии никаких других ощущений не было. Но не сейчас! Чем больше мерзости проходило через мою ладонь, тем сильнее нарастало жжение в точке контакта двух противоположных стихий.
— Тс-с-с… — зашипел я, не выдержав, и отдернул руку.
Голубоватый туман тут же стек к полу и исчез в нем. Мерзкая нить словно стала тоньше, но полностью не исчезла. А ведь она не толще миллиметра! Что же будет с более толстыми ее товарками? В месте, куда вошла нить мерзости, медленно рассасывалась белая точка.
— А ты потускнел, — отвлек меня от рассматривания ладони Дамир.
— Конечно, — фыркнула Света. — Энергию-то потратил, а восполнить еще не успел.
Тут она сосредоточилась и по связывающему нас белому канату потек бурный поток белого света. Когда он вошел в меня, я тут же почувствовал облегчение и свежесть. Как под душем побывал. Благодарно кивнув, я вновь вернулся к мерзкой нити. Итак, свое свойство фильтрации я протестировал. Теперь нужно как-то попробовать «поймать» получающуюся нейтральную энергию и усвоить ее, если я правильно Свету понял. Тем более, как я заметил, голубоватый туман не сразу в пол утек, а только когда я контакт с нитью разорвал. Ну что? Пробуем?
Пробовать не хотелось, но другого варианта выполнить неожиданно появившиеся обязанности я не видел. Снова подставляю руку под мерзкий ручеек, и когда начинает образовываться туман, пытаюсь второй рукой «собрать» его. Но ничего не выходит. Мои пальцы просто проходят сквозь него, а когда я не выдержал и снова разорвал контакт с нитью, то он также просто стек в пол. На руке в месте касания с нитью снова видна быстро рассасывающаяся белая точка.
— Бог любит троицу, — прошептал я под нос и опять сунул руку наперерез нити.
На этот раз я не стал задействовать вторую руку, а постарался подключить силу воли. И когда голубоватого тумана скопилось столько, что скрыло мою ладонь, а точку, куда входила нить, стало нестерпимо жечь, я мысленно представил, как туман входит в эту самую точку, унимая боль.
— Да ладно! — воскликнул я, неверяще уставившись на стремительно вливающийся туман в белую точку на моей ладони. Ту самую, что образовалась при соприкосновении противоположных стихий.
Боль немного стихла, хотя до конца и не ушла. А вот точка на руке стала казаться холодным камешком, причем очень неудобным.
— Влей в нее немного своей энергии, — неожиданно прошептали мне на ухо.
Я вздрогнул и понял, что Света тоже внимательнейшим образом наблюдает за моими манипуляциями и либо поняла мои затруднения, либо что-то знает про образовавшийся белый камешек. Послушно снова с помощью силы воли вливаю в камешек чуток энергии, из которой состою, и он перестает казаться чужеродным элементом. Да и цвет поменялся с холодного белого на теплый желтый.
— Ха! А теперь у тебя и немного ладонь видно, — раздалось со стороны Дамира.
Я его проигнорировал. Посмотрел на камешек в центре моей ладони, который и не думал исчезать, и подставил его на пути мерзкой нити. Все повторилось с той лишь разницей, что теперь жжение чувствовалось очень слабо, но ровно до тех пор, пока камешек не стал снова холодно белым. Темная энергия нити полностью нейтрализовала мой свет в нем, вернув чувство чужеродного элемента на моей ладони. Но и этого словно было недостаточно! Вливаясь в камень, мерзкая энергия стала менять его под себя, затемняя его цвет. Теперь камешек превращался для моих чувств в раскаленный уголек, и чтобы обратить процесс вспять, я снова влил своей энергии в камень. Повторилась ночная история. Когда мой свет перебил мерзость и сделал камень нейтральным, мою ладонь уже не было видно за голубоватым туманом, накопившимся от этого противостояния. Я тут же впитал его, и камень на моих глазах вырос почти на треть. Жжение еще немного уменьшилось. Дальше я уже не стал доводить процесс до крайности. Всю образующуюся нейтральную энергию я тут же впитывал, отчего туман над моей ладонью не успевал формироваться. Когда камешек терял запас светлой энергии, становясь инородным предметом на моей ладони, я тут же вливал в него свой свет.
Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент я почувствовал, что жжения нет. Да и туман перестал образовываться. Я растерянно огляделся. Мерзкой нити больше не было. Вообще никакой нити на месте, где она проходила, не осталось. Я ошалелым взглядом посмотрел на Свету.
— Ты справился, — улыбнулась она.
— Только долго возился, — заметил Дамир. — Рита на одном месте обычно минуту, максимум две, стоит. А ты почти десяток потратил.
— Интересно, а вам откуда знать, что ей не доставались более легкие для очистки места? — недовольно ощерился я.
Я только что сделал то, чем никогда в жизни не занимался! Мой собственный небольшой триумф! А он его обесценивает, гад!
— Так по свечению сужу, — пожал он плечами. — У нее тоже руки светились, точнее правая обычно. И там гораздо сильнее свечение шло. Иногда голубой туман разрастался от груди до пола. А у тебя только разок в самом начале с кулак размером туман набрался.
— Вы разбираетесь в потустороннем мире, лучше медиума? — с раздражением посмотрела на него Света.
— Да нет, — смутился Дамир.
— Тогда не судите по внешним признакам. Олег справился на «отлично». И не нужно нам мешать. Раз уж настояли на своем присутствии, хотя бы стойте молча! — отбрила стушевавшегося полицейского Света. Затем повернулась ко мне. — Продолжим. Только следи внимательно за количеством светлой энергии в себе. Ты ее от меня получаешь, а я скоро выдохнусь. Тогда нужно будет сделать перерыв.
— Понял, — кивнул я и уже гораздо уверенней двинулся к следующей нити с негативной энергией, оставленной здесь бывшим жильцом.
Новая нить также шла из стены, разделяющей квартиру усопшего и соседскую, по направлению к двери. Я не удержался и попробовал пройти сквозь дверь, чтобы посмотреть, что внутри.
— Бум! — стукнулся я лбом о дверь.
Причем левая рука, на которой не было никакого камешка и которой я на всякий случай проверил «проницаемость» препятствия, прошла без проблем!
— Хи-хих, — приглушенно раздалось сзади.
Я развернулся и вопросительно уставился на Свету.
— При активации предмета привязки в местах его проявления ты вполне можешь взаимодействовать с миром, как при жизни. И мир с тобой, — добавила она, удерживая смешок.
Почесав лоб, я протянул уже правую руку, которой и фильтровал поток мерзости. Пальцы немного вошли в дверь, а вот камешек на ладони уперся в деревянную поверхность с облупившейся синей краской. Попытавшись обхватить ладонью ручку двери, я так ничего толком и не добился. Камешек на ладони спокойно касался ручки, но пальцы не могли никак ее ухватить и надавить на рукоятку. Вскоре Свете это надоело, и она подошла и открыла для меня дверь.
Вид открылся не слишком приятный. Это действительно оказалась кухня. Гарнитур видимо остался здесь еще от бабушки усопшего и не сильно отличался от двери. Такой же обшарпанный, некоторые дверцы шкафов до конца не закрывались. Стекло на навесной полке над плиткой потрескалось, а в углах кухни разрослась шикарная паутина. В энергетическом плане тут тоже был бардак. Огромное количество мерзости скопилось под раковиной, где стояло ведро под мусор. Мне казалось, что мерзкая темная субстанция выливалась из ведра и тяжелыми каплями стекала на пол. Накопившаяся лужа потихоньку растекалась по всей кухне, и наверное даже просачивалась сквозь пол к соседям снизу. Та нить, которую я заметил в коридоре, тянулась к обеденному столу. Такой кучи мерзости, как под раковиной, на нем не наблюдалось, но и расползающееся на подранной клеенке с аляповатыми цветами пятно размером в три моих ладони я маленьким бы не назвал. С него-то я и решил начать.