м ручья, по пути наслаждаясь пейзажами.
Через пару минут я вышел на просеку, по центру которой бежал ручей. Как я и предполагал, он оказался в ста пятидесяти метрах от места приземления. Хотя его можно назвать уже небольшой речушкой, так как ширина русла, на взгляд, метров пять. Вдоль ручья с обеих сторон на ширину трех метров отсутствовала растительность, это были будто бы две грунтовые дороги. Но я не придал этому значение и подошел к воде.
Окинув взглядом берега, я закрыл глаза и сделал глубокий вдох. От давно забытых запахов у меня слегка закружилась голова, и я секунд тридцать стоял, наслаждаясь моментом. Только на Земле было нечто подобное, даже оранжереи на Луне не давали таких ощущений. Но нужно сделать то, за чем пришел, и, открыв глаза, я присел у самой кромки воды.
Сунув анализатор из аварийного набора в приятно прохладный ручей, стал ждать. Через минуту индикаторы на анализаторе загорелись зеленым.
— Отлично! — буркнул я, зачерпнул ладонью живительную влагу и поднес к губам.
Вода оказалась очень вкусной, не припомню, чтобы я за всю свою жизнь такую пробовал. Настроение поднялось до небес, и я с большим энтузиазмом погрузил бутылку в воду. Пока она с бульканьем наполнялась, я разглядывал стайку мелких рыб. По крайней мере, они были на них похожи — сто лет не ел рыбу. Как помню из училища, вся обезоруженная жизнь за пределами Земли имеет схожую белковую структуру, что и у нас, а значит, и эти рыбки могут быть съедобными.
От предвкушения запеченной рыбы у меня даже потекли слюни. С мыслью, что нужно попробовать поймать парочку, я закрутил бутылку и уже хотел подняться, когда посмотрел на противоположный берег и застыл в изумлении. С той стороны на меня смотрели два человека, и это не было моей галлюцинацией, так как один из них сказал:
— Кто еси ты и отколь пришел? Вижу, не есть ты железодей, но наряд твой чудной. Разумник ли ты али иный мастер какого дела?
Его речь еще больше сбила меня с толку — это точно был русский, но какой-то странный. Значения большинства слов я понял, хотя от изумления не мог уловить смысла сказанного. И, открыв рот, продолжал разглядывать эту парочку.
Оба мужчины, крепкого телосложения, средне человеческого роста, кожа светлая, и у обоих русые волосы — в общем, обычные люди. Но мое внимание привлекло то, во что они одеты. Основная одежда была сделана из кожи, но вот поверх нее были надеты странные элементы брони, я бы даже сказал, доспеха. Плечи, грудь, наручи, наколенники закрывались пластинами, на поверхности которых голубоватым светом светились линии, объединявшиеся в геометрический рисунок.
Голова тоже была защищена шлемом, на котором крепилась еще пластина, закрывающая один глаз, и на которой таким же голубым цветом светился круг. Почему-то мне в голову пришла ассоциация с оптической системой шлемов десанта. И всю эту композицию завершали странные копья, которые они держали в руках направленными острием в мою сторону.
Я не ожидал здесь никого увидеть, кроме тех, кто мог спастись после крушения, как я. Ну на крайний случай представителей иной цивилизации, но никак не людей. Поэтому, не веря своим глазам и ушам, я потянулся к пистолету.
— Руки явны держи, — сказал тот же, что и в первый раз.
Но я снова упустил смысл сказанного и продолжил тянуться к оружию на бедре. Последнее, что я увидел, — веер электрических разрядов на кончике копья и последовавшая за ними вспышка.
Листья деревьев качались от малейшего дуновения ветерка, какой-то мелкий зверек перескочил с ветки на ветку, а тучи, которые просматривались сквозь кроны деревьев, мерно плыли по своим делам.
Я резко сел и встряхнул головой, что немного привело в чувство. Почему-то мне захотелось посчитать, сколько раз с момента гибели «Галилея» я отключался. Складывалось впечатление, что я больше времени без сознания, чем бодрствую.
Неожиданно взгляд зацепился за красное пятно на груди, и я машинально к нему притронулся. Резко отдернул руку, когда почувствовал боль, и внимательнее осмотрел ожог. Прямо в центре груди было пятно диаметром сантиметра три, вокруг которого ветвилась паутина покраснений.
— И что это было? — произнес я в пустоту, после чего замер, так как сообразил, что смотрю на свою голую грудь. Взгляд скользнул ниже, и я не выдержал: — Да ладно! Ну так не может везти!
Я сидел на лесной подстилке абсолютно голый и только сейчас понял, что замерз. Вскочив на ноги, стал озираться по сторонам. Похоже, эти двое особо не утруждались и отволокли меня недалеко от места встречи. Быстро сориентировавшись, я взял направление и помчался в сторону капсулы. Получить то, что было при мне, у меня надежд не возникало, но я надеялся, что эти уроды поленились дойти до моего лагеря.
Примчавшись на место с небольшой отдышкой, я попытался отыскать глазами кофр, но, видимо, мое «везенье» еще не закончилось, так как два этих циклопа забрали все, что имело для меня ценность. Остались только кучки хлама, которые я стаскивал. Но труднее всего было осознать, что Батона тоже нет, и я как был, так и рухнул на колени и тихо захихикал.
Оказалось, что это место не так безопасно, как я думал раньше. В памяти всплыло поврежденное сооружение на орбите, и почему-то раньше я об этом не задумывался, но, похоже, мы наткнулись на довольно развитую цивилизацию, способную засунуть целую планету в гипер, да еще так хитро спрятать. У меня волосы встали дыбом, когда я представил, какая для этого нужна энергия. Но это никак не вязалось с грунтовыми дорогами, которые я видел вдоль ручья, и архаичным убранством встреченных мной аборигенов. Чего только стоит их сделанная из кожи одежда, броня на манер средневековья и оружие. Хотя, признаться, последнее довольно эффективное. На этой мысли я снова посмотрел на свой ожог.
Вполне вероятно, что в прошлом здесь что-то произошло, что привело к технологической деградации, но я упорно отказывался верить, что это люди, да еще и русские, — ну откуда им тут взяться? Немного поразмыслив, все же принял версию о технологической деградации, а насчет людей решил еще понаблюдать, чтобы убедиться, что мне показалось. Тем более у меня будет такая возможность, так как те же хорошо утоптанные дороги говорили о большом потоке грузов и людей, снующих туда-сюда, — пара человек такое не сделают. А это значит, что на противоположных концах дорог должны быть крупные населенные пункты.
И самое главное: как эта информация поможет мне вернуться домой и смогут ли в этом помочь местные? В голове образовалась логическая цепочка моего вероятного спасения. Для этого земному кораблю нужно каким-то чудом отыскать в гипере скрытый карман, уничтожить или обойти орбитальную оборону, найти миниатюрную капсулу на огромной планете, еще и избегая столкновения с аборигенами, неизвестно какие еще технологии у них сохранились от былого величия.
И с чего я вообще взял, что нас кто-то ищет? Прошло мало времени с момента крушения, и вполне вероятно, что никто еще даже не задумался о пропаже научного судна. А если и спохватятся, то у Федерации сейчас хватает хлопот и поважнее, чтобы еще и отправлять на поиски корабли. Я посмотрел в небо, и у меня засосало под ложечкой, так как мое предчувствие подсказывало, что я здесь надолго.
— Хрен вам, я здесь не сдохну! — крикнул я вверх и погрозил кулаком кому-то в небе.
В течение оставшегося светового дня из остатков изоляции, гофрированных пластиковых труб и прочего мусора смог сделать себе нечто, напоминающее одежду. Конечно, называть это «одежда» довольно смело, но, по крайней мере, прикрыл свою наготу ниже пояса. Еще удалось выломать ровную палку, которую заточил о металлические части капсулы. Хотя такое импровизированное оружие вряд ли поможет, но так спокойнее.
Огонь тоже удалось развести, так как под кучкой пепла все еще тлели небольшие угольки. Правда, пришлось перенести его за небольшой холмик, чтобы не было видно со стороны ручья. И, когда начало темнеть, я, как настоящий первобытный человек, сел перед костром и начал думать, что мне пожрать. К этому времени желудок уже исполнял мелодичные трели, отвлекая от размышлений.
В лесу я ничего не увидел, что может послужить пищей, и единственный вариант — это ручей, где я сегодня наблюдал за рыбами. Вот к ручью и пойду завтра. Я посмотрел на свое копье, набираясь уверенности с помощью него добыть рыбу, и решил, что голод лучше всего переждать во сне. И уже хотел укладываться, как из темноты проступил знакомый силуэт.
— Пушок? — удивился я.
Зверек приблизился, пересекая световое пятно от костра, и я увидел у него во рту продолговатый предмет, похожий на огурец. Он аккуратно положил его на землю, а сам отошел назад.
— Это мне? — спросил я и протянул руку.
Пушок не реагировал и только продолжал смотреть на меня своими глазами-бусинками. Подобрав этот огурец, я его тщательно обнюхал, и по запаху он напомнил мне о киви, а по внешнему виду огурец — даже пупырки имеются. Поднеся этот киви-огурец к лицу, я еще раз осмотрел его со всех сторон. Затем взглянул на Пушка и снова на огурец.
— А чего я теряю? — буркнул я и укусил.
Вкус не был похож ни на киви, ни на огурец, а, скорее всего, на сырую картошку, и крахмал хорошо ощущался на языке. Этот вкус напомнил мне о тех временах, когда я с родителями ходил в лес и запекал картошку на костре, желудок тут же выразил свое согласие, что было времечко, выдав протяжное бурчание. Было ощущение, что съем слона, но, сдерживаясь, я отыскал под ногами тонкую палку, нанизал на нее этот уже, пожалуй, овощ и сунул в пламя.
Через десять минут я не выдержал и, схватив горячую картошку, стал перекидывать ее из руки в руку, при этом пытаясь охладить, напрягая легкие. Запах стоял отменный, даже Пушок подошел ближе принюхиваясь. Доведя свой ужин до приемлемой температуры, я со звериной жаждой впился в него зубами и тут же прикрыл глаза от удовольствия. Это было именно то, что мне сейчас нужно, так я хотя бы на минуту забыл обо всех невзгодах.