Не совсем поняв слов Ли Юнхэна, мужчина всё же кивнул ему, продолжив чаепитие в непринуждённой беседе, даже не догадываясь о тайной сути слов, сказанных Императором, ждавшего их встречи с самого дня разлуки.
***
Школа Белого Лотоса представляла собой сочетания гармонии и покоя. Везде, куда ни падал взгляд, протекали пруды и ручьи, в которых безмятежно витали белоснежные бутоны, создающие утончённую атмосферу классической изысканности. Также в чистейших водоёмах жили белые и золотые карпы, служащие хранителями школы.
Ученики, не достигшие определённого уровня совершенствования, передвигались на маленьких лодочках, а вот более опытные ходили по прудам словно по земле. На нескольких островах располагались: комнаты учеников, учебные тренировочные поля, сады, леса и места медитаций.
Попасть в школу Белого Лотоса было достаточно трудно, покуда учителя избирательно подходили к отбору учащихся. Но богатым людям двери всегда и везде открыты, потому шестнадцатилетнему Вэй Луну – сыну Императора Вэй, Царства Лошуй, не составило труда попасть в столь волшебное место, хоть и не имея на это никакого желания.
Юноша не любил драться, фехтовать мечом, бороться за власть и силу. Мальчишка с самого детства увлекался медициной, как и его покойный дядюшка. Вэй Лун мог сутками изучать теорию о целительных травах и заклинаний, но и часу не выносил на силовых тренировках. Вот только правила были для всех, и юноше приходилось прокачивать свои духовные каналы, дабы не опозорить честь семьи.
Говорят, ленивые люди – это самые продуктивные люди, и Вэй Лун был с этим полностью согласен. Ему не нравились тренировки, и хоть силы имелись, а вот желания совсем нет. Парень ленился выполнять требования учителя, но, когда понял, что это необходимость, принялся выполнять всё в два раза быстрее, дабы у него оставалось больше времени на изучение алхимии и медицины. А чтобы никто не придрался, он делал всё очень качественно, ведь тратить время на исправления было лень.
В школе Вэй Луна никто не трогал, как и он не обращал особого внимания на остальных. Вначале с ним пытались знакомиться, но у того не находилось времени на бесполезное общение. К тому, что юноше нравилась алхимия и медицина, все относились со смехом и неким непониманием. Всё же, в мире, где правит сила, лекари — это всего лишь рабочие руки, которые не сильно ценились, и относились к Целителям как к людям среднего класса. Вэй Лун имел слишком влиятельную фамилию, потому все знали – ему не дадут стать средним классом. Благодаря своей фамилии юношу никогда не трогали, оставив странного ученика наслаждаться одинокими буднями.
Как всегда, закончив с тренировками раньше всех, Вэй Лун пошёл искать укромное место для своей практике алхимии. Уже более полугода ему приходится скрывать свои способности Целителя, покуда узнай об этом отце, и парня отправят назад домой для разъяснительной беседы, заключавшейся в порке и часовыми нотациями с конфискацией всех книг, кроме тех, которых дозволял отец.
Несмотря на водную местность, в школе также имелось не мало бамбуковых лисов, в которых ученики часто тренировали свои навыки боя. Найдя более ближний, Вэй Лун разместился у одного бамбука, достав духовное руководство Целителя. Если бы отец узнал, что дядюшка подарил племяннику на конец своих дней, то непременно сжёг бы подарок, ничуть не покривив душой.
Дядюшка Шэнь был очень добрым и мягким человеком. Он не достиг того уровня мастерства, чтобы стать «Бессмертным», потому его жизнь увядала, но он никогда не жалел о том, что пошёл именно этим путём, рассказывая племяннику об удивительных местах, которые ему довелось увидеть за свою жизнь.
Вэй Лун обожал дядюшку, проводя с ним намного больше времени, нежели с отцом. Мать мальчика скончалась при родах, а мачехи не любили наследника их мужа, так как не могли родить своего, получая лишь дочерей.
В последние минуты жизни дядюшки, тот попросил дать племяннику слова, что он не будет жить себе во вред, всегда выбирая свой путь, а не данный ему какой-то судьбой. Услышав согласие юноши, дядюшка дал ему собственные целебные издания, которые он собирал всю жизнь из разных уголков мира. Это настоящее сокровище для Целителей, потому Вэй Лун тщательно скрыл подарок, несмотря ни на что желая изучить его от и до, хотя бы в память о дорогом человеке, давший ему ту заботу и любовь, которую не соизволили предоставить другие члены семьи.
Сёстры и мачехи говорили с ним уважительно, но лицемерно, за глазами поливая парня грязью, пуская слухи о том, что он ни на что не способен. Вэй Цзянь – отец мальчика, вечно сидел в главном дворце, выходя оттуда лишь пару раз в месяц, и то не навещая сына, а своих жён или наложниц. К сыну мужчина приходил лишь для того, чтобы узнать уровень его самосовершенствования, и поняв, что он плох, Император смог договориться со Школой святого лотоса, где отныне Вэй Лун должен учиться до двадцати одного года, после вернувшись домой и стать примерным наследником, которому не стыдно будет отдавать такое большое Царство.
Возможно, отец боялся за сына, потому и не позволял ему приближаться к целебной алхимии, зная, что единицы целителей получают бессмертие. Но не только это волновало Императора Вэя. Всё же у него имелся только один наследник и три дочери. Своего семени он лишился в борьбе, после рождения младшей сестры. Поэтому Вэй Луну было суждено занять его место, став следующим Императором Царства Лошуй. Казалось бы, такая честь, о которой мечтают почти все, вот только юноша не входил в это число.
Найдя подходящее место, юноша некоторое время сидел в позе лотоса, после чего достал из-за рукава небольшой кинжал, который был прикреплён к руке, проведя лезвием по ладони. Ощутив жжение, Вэй Лун сморщился, но потом сосредоточил свою энергию Ци и принялся заживлять собственную рану. Кроме как на себе, парню ненаком использовать алхимию, поэтому приходится идти на крайние меры.
Закончив с лечением, Вэй Лун смотрел на свою целую ладонь, вот только не ощущал радости. Те заклинатели, которые прошли пик просвещения алхимии, получив почётное звание «Целитель», не могли лечить себя или других целителей. Это являлось неким изъяном лекарей и причиной их вымирания. Всё же в мире мало дураков, готовых потратить свою жизнь на помощь чужим душам, в итоге не в силах помочь самому себе.
Отчего-то Вэй Луна никогда не заботил данный изъян. Парень считал себя достаточно способным для того, чтобы не попасть под удар, и достаточно умным, дабы не влезать в передряги. Лишь подумав о своём уме, он услышал какие-то звуки, спустя мгновения ставшие противным шумом в ушах.
— Какой слабак.
— Позор для школы!
— Тебе надо больше тренировать шиди. А ну-ка всыпьте ему ещё раз. И посильней!
Даже не поворачивая головы, Вэй Лун понял, кто нарушил его покой. «Старший ученик» со своей шайкой. По мнению юноши, Ку Мун, старше Вэй Луна на год, не обладал выдающимися способностями и был назначен на роль старшего ученика лишь из-за лести и подлизывания к учителю.
За Ку Муном, как за хвостом, ходило пятеро учеников, желающих погреться под благоволением учителя, держась возле его верного пса. Как-то старший ученик предложил Вэй Луну вступить в его команду, словно протягивая руку помощи одиночке, но юноша отказался, не желая вообще быть на чьей-либо стороне, кроме своей. Этим он явно задел гордость парня, и с тех пор к Вэй Луну никто и на метр не подходил по велению Ку Муна. Парень считал, что сделал выскочку изгоем, но в итоге лишь избавил его от проблем, очень сильно подсобив.
А вот тот, кто лежал на земле, не успевая встать из-за ударов учеников, прибыл всего пару месяцев назад, но уже имел самое низшее положение. Вэй Лун не знал имя паренька, но слышал, что его подобрал глава школы, попросив учителя сделать из него ученика его пика.
Юноша не знал подробностей событий, но даже слепому было видно, с какой предвзятостью и отвращением Цян Шэнь относился к новому ученику, не имеющего за плечами ни гроша. На тренировках парню часто доставалось по самое не хочу, а по имени его никто не звал, обращаясь лишь «Эй, ты», «Придурок», «Слабак» или «Шиди», но последнее лишь с издёвкой, так как никто на пике Цян не считал нового ученика своим младшим братом.
И всë же, несмотря на всë то насилие, что он перенëс, юноша всем своим видом показывал, что достоин именоваться учеником великой школы, упорно тренируясь и никогда ни на что не жалуясь, как бы плохо и больно ему не было.
Ясные глаза мальчишки сияли, словно утренние звëзды. Прекрасный юноша с нежным лицом излучал красоту и свежесть. Слегка волнистые волосы, связанные в хвост, оказались растрёпанными. А почтительный, но твëрдый взгляд свидетельствовал о благородном и несгибаемом характере. Не смея наносить удары в ответ, пареньку оставалось только прикрывать свою голову тонкими ручками, терпеливо ожидая конца порки.
Обычно Вэй Лун не вступался за него, покуда при нём его ещё ни разу не били. Парень лишь краем уха слышал о несчастном мальчишке и видел его синяки на теле, которые не успевали заживать. Встав, юноша уже думал разнять драку, но, сделав лишь шаг, осознал, что ему нельзя этого делать.
«Не смей навлекать на себя беду. Опозорив своё имя, ты опозоришь честь всей семьи. Посмеешь влезть в неприятности – очень пожалеешь об этом» — таковыми были слова отца, отправляющего ребёнка в чужое место. Угроза велика сильными увечьями, поэтому Вэй Лун не решился выйти и разогнать шисюнов, вместо этого поступив по-иному.
Юноша, которого только что молотили руками и ногами, внезапно почувствовал, что его соперник отпрянул. Подняв голову, он попытался взглянуть на Ку Муна, хоть текущая со лба кровь заливала глаза. Внезапно старший ученик поднял ладонь — и также вытер выступившую кровь.
— Шисюн Ку, ты ранен?! — забеспокоилась шайка учеников, ни разу ещё не получая отпора, считая себя неприкосновенными.
— Как ты осмелился ударить меня ножом?! — не веря своим глазам, взревел Ку Мун.