Она медленно опускает кисть в кувшин с водой, стоящий рядом с мольбертом, и та звенит о стекло. Проводит ладонями вверх и вниз по бедрам, по ткани своих узких джинсов.
Садится прямо и прочищает горло.
— Хорошо.
Хорошо? Значит ли это, что она мне это позволит?
Я не прошу разъяснений — боюсь, что если я это сделаю, она передумает. Или струсит. Или встанет и уйдет.
Или скажет, что я ей не интересен. Я уже был во френд-зоне раньше, и это чертов отстой.
Пайпер встает.
Через секунду я уже встаю с табурета, стою позади нее и наклоняюсь, чтобы поднять ее. Когда она задыхается, это заставляет меня чувствовать себя гребаным дикарем. Сильным, мужественным и все такое прочее.
— Боже, как ты хорошо пахнешь, — говорю я в изгиб ее шеи, уже уткнувшись носом в ее волосы.
Господи, я ведь еще даже не поцеловал ее.
Девушка за прилавком наблюдает за нами, широко раскрыв глаза и потрясенно раскрыв рот.
— Эм... все в порядке? — спрашивает она.
Даже лучше, чем в порядке.
— Мы вернемся, чтобы забрать наши картины позже, — говорю я через плечо, толкая дверь ногой.
Тащу Пайпер на темную, холодную парковку.
Мой грузовик стоит в дальнем конце, чтобы его не задели другие машины, но мне не требуется много времени, чтобы добраться до него.
Ставлю Пайпер на землю.
У ее ботинок есть каблуки, так что она на несколько дюймов выше. И все же я прислоняюсь к водительской дверце, чтобы ей было легче дотянуться до моих губ для поцелуя. Притягиваю к себе, положив руки ей на талию.
Когда наши тазы прижаты друг к другу, мой член понимающе дергается в джинсах.
— Я думала, ты действительно собираешься посадить меня в свой грузовик.
— Терпение, — тихо бормочу я. — Мы еще дойдем до этого.
Не знаю, кто кого целует первым, но внезапно я наклоняюсь вперед, наши губы сливаются. Пайпер пальцами зарывается в мои короткие волосы, скользит вдоль шеи, вверх и вниз... вверх и вниз…
Она чувствуется так хорошо, а я едва знаю ее.
Было ли это вообще свидание?
Ее губы мягкие и на вкус как ваниль, и я хочу облизать и высосать все это. Наклоняюсь еще ближе, пока мы не оказываемся полностью прижатыми друг к другу — дыхание, тела и языки.
Скольжу руками по ее грудной клетке, вниз к поясу джинсов, сжимаю пальцы в петле ремня с обеих сторон. Притягиваю ее еще ближе.
Боже, мой член такой твердый.
Её язык такой опьяняющий.
— Дай мне попробовать на тебя, Пайпер, — внезапно начинаю умолять я.
Я стону ей в рот, не желая отстраняться, но прерываю поцелуй.
Если она не захочет встречаться со мной после сегодняшнего вечера, по крайней мере, я могу заставить ее почувствовать себя хорошо. Может быть, она передумает.
Я не знаю, что во мне такого, что ей не нравится. Тот факт, что я играю в бейсбол? Тот факт, что я ассоциирую себя с Лямбдой? Я знаю, что некоторые девушки ненавидят братства. Может быть, она одна из них? Может быть, она не хочет быть подружкой спортсмена — это нелегкая работа. Многие девушки не могут справиться с тем, что приходит вместе с этим: фанатки, многочасовые тренировки, бесконечные разъезды, междугородние телефонные звонки и выходные дни в отъезде.
Судя по тому, как ее руки флиртуют с подолом моего свитера и тянут его вверх, чтобы она смогла просунуть руки под него, надеюсь, что, возможно, её не отпугивает этот список.
— Твоя кожа такая теплая, — воркует она, скользя ладонями по моему прессу. — Я могла бы простоять здесь всю ночь, прикасаясь к тебе.
Но я не могу.
— Пожалуйста, позволь мне попробовать тебя.
Ее остекленевшие, возбужденные глаза моргают.
— Где?
— Заднее сиденье.
— На заднем сиденье?
Черт, да, заднее сиденье.
— А ты поместишься?
Нет.
— Кого это волнует — у меня все получится.
— Но…
— Позволь мне.
— Хм... — Она прикусывает нижнюю губу, размышляя. — Хм.
Я руками блуждаю по ее свитеру, сначала сверху, потом под ним, мои мозолистые ладони ласкают гладкую кожу ее живота. Он не плоский, не накаченный — он мягкий, шелковистый и идеальный.
— Пайпер, я хочу, что бы ты кончила, — стону я.
— О, боже, Райдер, — шепчет она. — Я…
Я не хочу давить на нее — просто желаю, чтобы мой язык проник в ее киску. Я хочу почувствовать ее запах. Попробовать ее на вкус.
Услышать, как она задыхается, лежа на заднем сиденье моего грузовика.
— Это значит «да»?
— Хм…
— Тебе нравится этот звук, да? Ты часто его произносишь.
Я играю с крошечной металлической подвеской на передней части ее лифчика. Понятия не имею, какой она формы, но, на ощупь, похоже на сердце.
Подушечкой указательного и среднего пальцев скольжу по выпуклости ее груди.
— Хм... ладно.
Я подхватываю её, и она оказывается в моих объятиях, рывком открываю заднюю дверцу, сажаю ее на сиденье, подтягиваю ее задницу к краю сиденья и расстегиваю джинсы.
— О, боже, — снова говорит она, наблюдая за моей работой. — Ты говорил серьезно.
— Я мечтал об этой киске месяцами, а может, и годами.
— Мечтал? — Ее слова вырываются, как вздох, ее глаза прикованы к моим ловким пальцам, пока я расстегиваю ее молнию. Обнажаю бледно-розовое нижнее белье, которое на ней надето. — Т-ты ведь не собираешься оставлять дверь открытой?
Нет, но мне нужно снять с нее штаны, прежде чем я ее закрою.
Я снимаю с нее туфли и стягиваю джинсовую ткань с бедер. Встаю на борт грузовика, прежде чем просунуть руки под ее задницу, и поднимаюсь, перемещая Пайпер дальше на сиденье. Втискиваю мое гигантское тело полностью внутрь, прежде чем закрыть за собой дверь.
Пайпер тяжело дышит, положив одну руку на спинку сиденья, а другую — на подголовник со стороны пассажира. Наблюдает за мной, не сводя глаз с моего лица.
Я улыбаюсь.
Сгибаюсь.
Использую свои руки, чтобы раздвинуть ее ноги так широко, как только возможно в ограниченном пространстве. Провожу обеими ладонями вниз по внутренней стороне ее бедер, легко скользя до самой линии бикини.
Большим пальцем медленно поглаживаю середину ее киски, поверх тонких атласных стрингов, которые она носит.
Теперь она дышит тяжелее, от предвкушения ее зрачки расширяются. Я вижу это под фонарями на парковке.
— Я никогда не... никто никогда не…
Идеально.
Это значит, что она моя... вся моя.
Я опускаю свои широкие плечи, втискиваюсь между ее ног. Беру одну ее ногу и кладу себе на плечо, другую — на центральную консоль между передними сиденьями.
Поглаживаю большим пальцем вверх и вниз по ее сердцевине.
Вверх.
Вниз.
Вверх.
Вниз.
— Ммм... — стонет Пайпер, прикусив белыми зубами нижнюю губу.
Большим пальцем другой руки цепляю ткань ее стрингов, оттягивая их в сторону. Раздвигаю складочки её киски и…
— О, боже, Райдер, — раздается ее удивленный вздох. — Черт, что ты делаешь?
Я медленно облизываю ее, чтобы согреть, едва касаясь языком клитора. Надавливаю на него, снова облизываю, двигаю головой из стороны в сторону, зарываюсь глубже.
Лижу. Сосу.
Влажно. Горячо.
Вставляю один палец, потом другой, пока сладкая маленькая попка Пайпер не начинает извиваться на сиденье. Такая аппетитная попка.
Я прижимаюсь к ней, сильно всасывая ее клитор, большой палец двигается кругами в верхней части ее киски, ее запах сводит меня с ума.
— Я... я…
Она собирается кончить, я чувствую это своим ртом. Крошечные вибрации медленно накапливаются и нарастают в ее тазу, пока Пайпер не начинает дрожать. Ее бедра слегка дрожат, и она толкает меня в плечи, отталкивая назад, но я не позволяю ей отодвинуться.
Я собираюсь высосать всю жизнь из ее оргазма, даже если это будет последнее, что я сделаю.
— Райдер… Райдер, о, боже... — ее стонущие маленькие сексуальные звуки, громкие и похотливые, заполняют кабину моего грузовика, когда она кончает, запрокинув голову и открыв рот.
Я целую ее — не в киску, а в губы, чтобы она попробовала себя на вкус.
Пайпер целует меня в ответ, проводя языком по моей нижней губе и посасывая. Чмокает меня в подбородок, прежде чем я отстраняюсь, удовлетворенный и вытираю рот.
— Я никогда не делала этого раньше, — признается она, все еще лежа там, наполовину раздетая.
— Делала что?
— Что бы парень…
— Пробовал твою киску?
— Да.
Она смущена, но для меня это полный кайф.
Я снова провожу руками по ее ногам, массируя икры, оглядываясь в поисках нижнего белья.
Они должны быть где-то здесь…
ГЛАВА ПЯТАЯ
ПАЙПЕР
Мне не нужно долго гадать, позвонит ли Райдер Уильямс мне когда-нибудь или напишет снова, не пришлось долго гадать, является ли он ветряным типом парня. Потому что еще до того, как я переступаю порог своего дома, у меня звонит телефон.
Это он.
Райдер: Я все еще чувствую твой запах.
Я: Мои духи?
Райдер: Нет. ТВОЙ.
Мой? Я ничего не понимаю, склонив голову набок, пытаясь понять, о чем он говорит. Если это не мои духи, то что еще он может иметь в виду?
Райдер: Ты на моих губах.
Я на его губах. Я на его…
О, боже мой. Он имеет в виду мою…
Мое лицо должно быть ярко-красным, потому что когда я вхожу в кухню, и Мэллори мельком замечает меня, ее бровь взлетает вверх.
— И что это за взгляд?
— Ничего? — Я такая плохая лгунья.
— Ничего — это моя задница. Что происходит? Ты выглядишь…
Она медленно оглядывает меня с головы до ног, начиная с кончиков ботинок, которые я начинаю снимать, и заканчивая ногами в порванной джинсовой ткани, поверх серого свитера, выше шеи…
— Ты с кем-то переспала?
— Что? Нет! Боже, что заставляет тебя так говорить? — Мой голос никогда еще не был таким высоким, и он звучит громче в крошечной кухне.
— Не смей лгать мне, Пайпер! — Она встает со стула, обвиняюще указывая пальцем в мою сторону, прямо на мой подбородок. — Вещественное доказательство. А: у тебя на подбородке след от чьей-то щетины!