— Да. После нашей ночи возникло одно… осложнение, — тихо проговорила Розалинда, опустив взгляд на толстый ковер.
— Осложнение?
Гэбриел подавил раздражение, которое вызывала в нем ее нерешительность. Он ждал, уставившись в ее макушку. Неожиданно она подняла голову, и их взгляды встретились.
— Я беременна.
Он непонимающе замотал головой:
— Что?
— Я беременна. От тебя.
— Ты уверена?
— В том, что я беременна или что от тебя? — не без сарказма спросила Розалинда.
— Да. — После той ночи, что они провели вместе, она вполне могла побывать в постелях других мужчин.
— Уверена. И в том и в другом. Наверное, из-за смены часовых поясов я пропустила прием таблеток. Уверяю тебя, ребенок твой.
Ее голос дрогнул, и она потянулась за стаканом с водой.
— Итак, — произнес Гэбриел и замолчал, не зная, что сказать дальше.
Ребенок? Его ребенок? Разве не этого он хотел?
— Да, итак, — сказала Розалинда. — Совершенно очевидно, что нам обоим это создает массу неудобств. Я узнала об этом буквально только что и решила, что это не та тема, которую можно обсуждать по телефону. Да и номера твоего у меня не было. И я хотела, чтобы ты узнал об этом прежде…
— Прежде? — Гэбриел похолодел. Откуда-то из глубин его души поднялась настоятельная потребность защитить своего ребенка.
Розалинда пожала плечами:
— Ну, не знаю. Прежде, чем я приму решение, что мне делать. Если честно, я еще не думала об этом. Понимаешь, в ту нашу встречу мы с тобой отлично поладили, и мне показалось, что из этого может что-то получиться. Но если ты не заинтересован, если ты уже женат, тогда я вернусь в Австралию. Я смогу вырастить ребенка сама.
Гэбриел был так поглощен своим желанием обнять эту женщину и зацеловать, что не сразу осмыслил сказанное.
Вернется в Австралию? Ни под каким видом! Если она так сделает, он едва ли увидит своего ребенка.
— Нет, — твердо заявил он.
— Что нет?
— Ты не увезешь в Австралию этого ребенка — если этот ребенок мой. Он или она останется здесь и будет воспитан как Каррингтон.
— Это твой ребенок, Гэбриел, — устало произнесла Розалинда. — Клянусь.
Он заглянул в ее голубые глаза и нутром почуял, что она не лжет.
— Мы поженимся.
— Я предполагала, что ты это предложишь. Ты уверен, что так будет правильно? Мы же совсем не знаем друг друга. Ты готов жениться на совершенно чужой женщине?
— Не совсем чужой, — возразил он и увидел, как ее щеки залил яркий румянец.
— Ты же понимаешь, что я имею в виду. Сейчас не время для шуток.
— Я говорю абсолютно серьезно. Выходи за меня. Я не буду мешать тебе заниматься бизнесом и заполучу наследника.
— А что будет между нами?
Гэбриела охватило возбуждение при мысли, что эта женщина каждую ночь будет принадлежать ему, однако он подавил его. Ему это совсем не нужно. Он видел, что делают с людьми нереалистичные ожидания.
— Я не хочу, чтобы между нами было недопонимание или сложности, — ответил он.
— Под сложностями ты понимаешь любовь?
— Именно так.
Розалинда на это ничего не сказала. Гэбриел против воли вспомнил вкус ее губ, и в нем тут же разгорелся пожар, который требовал выхода наружу.
Розалинда не представляла, как сложится их совместная жизнь. Новая встреча с Гэбриелом пробудила в ней сладостные воспоминания о той ночи. При виде его у нее бешено забилось сердце, а соски набухли, словно в ожидании его прикосновения. Сможет ли жить без близости с ним, той самой близости, которая, по его словам, влечет за собой сложности? Она всегда мечтала о любви, о крепком браке, о семье — причем именно в таком порядке. Разве это глупо — хотеть того, что было у ее родителей и есть у ее подруг? Только почему-то у нее все получается в обратном порядке. Да, Гэйб сможет обеспечить своего сына или дочь всем необходимым и полюбит ребенка всеми фибрами своей души, в этом она не сомневалась. Но вот сможет ли она жить даже без ожидания любви? Достаточно ли ей будет финансовой безопасности?
Если скажет «нет», ей придется вернуться в Сидней и собирать по кусочкам своей бизнес. Из-за беременности ее шансы прорваться на американский рынок в значительной степени уменьшатся, что, в свою очередь, неизбежно приведет к значительным потерям рабочих мест. Если ответит «да», она получит денежные вливания в бизнес, что позволит ей сохранить штат и приступить к агрессивному расширению.
Одно несомненно. У нее не будет даже потенциального шанса построить отношения с отцом ребенка, если она вернется домой. А такой шанс ей очень нужен.
Реальность высветила перед Розалиндой единственный ответ.
— Да, — сказала она.
Глава 4
Сразу после того, как Розалинда ответила «да», Гэбриел взялся за дело: подрядил своих адвокатов и нашел местного врача, которому предстояло наблюдать за ходом беременности. Судья, один из приятелей отца, очень обрадовался возможности зарегистрировать брак после обязательных семидесяти двух часов ожидания, которые отсчитывались с момента приема заявления.
Отец Гэбриела, как всегда, оказался недоступен, а деда в городе не было. Он пригласил их исключительно из вежливости и испытал облегчение, когда Денвер Каррингтон прислал извинения и сопроводил их приглашением на обед в какой-нибудь из удобных для всех день в будущем. Гэбриел приглашение принял.
Он оглядел небольшую группу гостей, приглашенных в клуб на празднование их с Розалиндой бракосочетания. Так как многие получили приглашения в последний момент, прийти могли не все. Розалинда о чем-то беседовала с одним из его друзей и рассмеялась в ответ на его слова. Интересно, спросил он себя, как мама восприняла бы всю эту ситуацию. Она всегда всем сердцем любила отца, а тот растоптал ее любовь. Стала бы она сожалеть о том, что сын, дабы не рисковать своим сердцем, предпочел строить семью на основе делового соглашения?
Гэбриел отпил великолепного шампанского и увидел, что к нему идет Карсон Вентворт, нынешний президент «Техасского клуба скотоводов», с большим отрывом победивший на выборах очень сильного кандидата, Лэйну Лэнгли, что только усилило вражду между семьями.
— Мои поздравления, — улыбнулся Карсон. — Как я вижу, ты получил желаемое.
— Спасибо, Карсон. Рад, что смог прийти и вместе с нами отпраздновать это событие.
— Если честно, когда до меня дошли слухи, что ты ищешь жену, я подумал, что ты поставил перед собой невыполнимую задачу. Я всегда считал, браки по расчету заключаются только с лошадью и повозкой. — Карсон рассмеялся и отсалютовал ему бокалом. — Но теперь, когда я познакомился с Розалиндой, я искренне поздравляю тебя. Она умна и красива, настоящая находка. Вы составляете идеальную пару. Надеюсь, вы будете счастливы.
Гэбриел чокнулся с ним и сделал глоток. Розалинда, похоже, покорила всех. Даже его самого, чего он не предполагал и не хотел. Да, она ему нравится, однако занимает слишком много места в его мыслях.
— Мы подходим друг другу, и оба нацелены на успешный результат, — сказал он. — А как дела у твоего прадеда? Я давно его не видел.
Карсон нахмурился:
— Все у него в порядке. Он слаб, конечно, но иного и не ждешь, когда тебе сто лет. А вот ум его стал острее, чем раньше, правда, если не считать навязчивой идеи о том, что его усыновили. Если это правда, тогда я могу понять, почему он спешит все это выяснить. Хотя, думаю, шансы невелики.
— Я то и дело слышу о дневнике той фотожурналистки, Ариэлль Мартин. Ты считаешь, что она перед смертью раскопала что-то важное?
— Слухи ходят разные. Очевидно, он что-то рассказал ей по секрету, однако ты не хуже меня знаешь, что слухи редко опираются на факты. Кстати, это не единственное, чем одержим Хармон.
Он постоянно твердит о том, что нужно покончить с враждой между Лэнгли и Вентвортами. Что до меня, то я буду только рад сложить оружие, а вот насчет Лэнгли я сомневаюсь. Особенно после того, как я обставил Лэйну. Проблема в том, что Хармон дал ясно понять: если правда в ближайшее время не откроется, он вычеркнет клуб из своего завещания.
— Но у клуба достаточно средств и без его завещания, ведь так?
— Так, но мы хотим делать больше и лучше для всех жителей Ройяла. А на это нужны деньги.
Гэбриел отвлекся от беседы, увидев, что к ним направляется Розалинда. Глядя на нее, он не мог поверить в то, что это восхитительное создание не только его жена, но и мать его будущего ребенка. Он чувствовал с ней какую-то странную связь, словно ей удалось нащупать путь к его душе. Он постоянно уверял себя, что это не так, что в их отношениях ни его сердце, ни его душа никак не задействованы.
Однако, несмотря на такие уверения, Гэйб все равно не мог оторвать от нее глаз. В платье цвета слоновой кости из ткани, которая мерцала при каждом ее движении, с рассыпавшимися по плечам светлыми волосами, она казалась неземной красавицей. И была таковой. Сознание, что теперь эта женщина принадлежит ему, пробуждало в нем совершенно новые эмоции, которые не являлись частью их сделки.
— Все хотят танцевать, — сказала Розалинда, беря Гэбриела под руку. — Ты готов?
Занятые хлопотами по подготовке свадьбы и торжественного приема, они даже не вспомнили о том, что им нужно будет первым танцем молодоженов открыть танцевальную часть приема. Сейчас же, когда чернила на свидетельстве о браке высохли, деваться уже было некуда.
— Как всегда, — ответил Гэбриел, беря ее за руку. — Карсон, прошу меня извинить.
— Конечно-конечно, — широко улыбнулся Карсон.
Гэбриел повел Розалинду на танцпол и подал знак дирижеру оркестра. Тот кивнул, повернулся к гостям и торжественно объявил танец молодоженов. Заиграла музыка. Гэбриел притянул Розалинду к себе, и они заскользили по паркету. Гости зааплодировали, и постепенно к ним стали присоединяться другие пары.
— Кажется, ты вполне доволен собой, — сказала Розалинда, с улыбкой глядя на него.
— Верно, доволен.