ы поглядывали на проходящих и пролетающих мимо. Огибавшие луну мостки поскрипывали, ветер гудел в крепящих их натянутых снастях, и зависший над священным городом огромный метеорит походил на вставший на якоря галеон.
Аррайде доводилось уже летать. Скорее даже, заклинание заставляло воздух твердеть под ногами, и полет походил на ходьбу или бег по стеклу. Если не смотреть вниз, то вовсе даже не страшно. А вот Глорб, похоже, впервые оторвался от земли. И его мотало, как пьяного матроса, из стороны в сторону. Орсимер то хватался за канаты, скрепляющие мостки, то вцеплялся в камень стены — отдирать приходилось попросту силой. А то повисал всем весом на Аррайде, пару раз едва ее не уронив. Они привлекли внимание — паломники смеялись и указывали пальцами. А тут Глорбу еще приперло стошнить — он свесился через веревку, повиснув вниз головой, и лицо его, и без того вполне зеленое, еще больше позеленело. Наемница подумала, как среагируют на такой подарочек с неба. Еще запишут в осквернители и еретики, и решительно дернула орсимера за собой:
— Вниз не смотри!
С грехом пополам они обогнули луну и попали к нужной двери. Утопленную в камне, практически незаметную, ее никто не охранял. Да и посетителей тут не было. Судя по вони, дверь предназначалась для уборщиков и золотарей. Аррайда смазала дверные петли, смочила в масле ключ, вставила в скважину. Ключ легко и бесшумно повернулся на два оборота. Замок щелкнул. За дверью оказался грубо выдолбленный в камне коридор, слабо освещенный редкими факелами.
— Лучше бы я не жадничал, — Гро-Казар втянулся внутрь, перебирая руками по стене. — Подкупил бы кого надо.
— На это время требуется, а их, может, уже пытают.
— Тьфу, девчонка, — прошептал орсимер сердито, — умеешь ты совесть разбудить.
Они, как и договаривались, взлетели под потолок, достаточно высокий, чтобы случайно не зацепить за гребни ординаторских шлемов, использовали по свитку невидимости и стали продвигаться в клубок запутанных коридоров. Бронник постанывал, но держался.
Несколько раз пришлось замирать, пережидая проходящие патрули. К счастью, громкое эхо предупреждало о таких заранее.
На повороте беседовали два ординатора — различить их, одетых в доспехи, можно было только по голосам.
— …И все равно это подозрительно.
— Ну почему? Хаджитки — сама страсть. Ворвалась и наваляла из ревности!
Собеседник иронично хмыкнул.
— А мне вот кажется, она просто отвлекала внимание от главного. Да чего там, подвесить Мило и спросить, кто у нее такой защитник.
Аррайда выразительно глянула в ту сторону, где, по ее прикидкам находился Глорб. К счастью, от покаянного вздоха орсимер удержался.
— Да Берел хотел, но Сариони такой визг поднял! «Что за шум!», «Возле моей квартиры!» До сих пор еще разбираются.
— Толер Салу не выносит, ни для кого не секрет… — продолжая обсуждать отношения отношения архиканоника и магистра Ордена Дозора, ординаторы удалились в свою сторону, а Аррайда с Гро-Казаром — в свою.
Окованные железом полукруглые двери в тюрьму никто не стерег. Вернее, стерегли изнутри, что гораздо безопаснее и выгоднее, чем снаружи. И оставалось около четверти часа до очередного патруля. Потому Аррайда сторожила, а Глорб спустился вниз и взялся за щупы и отмычки. Вид у орсимера был все еще не самый здоровый: глаза слезились, руки тряслись… но он все же справился. Заклинание поиска показало две фиолетовые точки около двери и еще шесть или восемь, которые двигались, то исчезая, то попадая в границы заклинания — это стражники расхаживали по мосткам над лежащей внизу тюрьмой.
По счастью, скрип досок и шаги заглушили легкое царапанье железа по железу. Но как отвлечь от двери застрявших рядом стражников, Аррайда не представляла. А ведь предстояло еще отпереть двери в камеры Мехры и Галура.
— Запирай назад, — зашептала она в ухо орсимеру. По счастью, Глорб не стал протестовать и расспрашивать, зачем ей это надо, а послушно запер двери. — Идем за теми двумя. Оглушить их сумеешь?
Бронник хмыкнул.
Наемница не раз уже замечала, что чем безумней идея, приходящая в голову, тем легче она получает свое воплощение. И в этот раз ей с орсимером повезло дважды. Тот ординатор, что восхищался страстностью кошек, во-первых, уже расстался со своим спутником, а во-вторых, снял шлем с подстежкой и вытирал пот с обширной лысины. Гро-Казар медлить не стал. На пару они отволокли беспамятную жертву в глухой отнорок и стали стаскивать с нее доспехи. А поскольку были опытны, то и справились быстро.
Аррайда помогла Глорбу умяться в ординаторскую броню:
— Постучись и потребуй вывести на допрос своего Темира и Мехру Мило. Прибавь, что Берел Сала только что вырвался от Сариони и рвет и мечет, так что пусть потарапливатся.
— Погоди, девчонка, не части, — орк поправил шлем на круглой голове, возмечтал почесать лоб, да только зря стукнулся о личину. — Дай, повторю, правильно ли запомнил.
И торжественно выступил из ниши.
Аррайда подумала, что в Глорбе пропал незаурядный актер: орсимер до того умело скопировал движения лысого, что различить его с ординатром было почти невозможно.
— Ну, ты нахалка, — шепнул бронник, как напутствие, и строевым шагом направился к тюремной двери, стараясь не подлетать при ходьбе. Похоже, порядок вызова заключенных у ординаторов и легиона особо не различался. И бумаг у Глорба не спросили — когда заключенных переводят всего лишь из коридора в коридор, а тюрьма висит высоко в воздухе, формальностями можно пренебречь. Тюремщикам и в голову не приходило, что кто-то может устроить столь дерзкий побег. Галура и Мехру вывели, скованных общей цепью, и передали Гро-Казару ее конец.
От железа Глорб избавил пленников все в том же отнорке, действуя отмычкой куда более уверенно, чем с дверью.
Свалил на беспамятного лысого ординатора его доспехи. Подмигнул изнывающей от дурных предчувствий Аррайде.
Вручил каждому по свитку божественного вмешательства.
— Темир, уходишь первым, и сразу в сторону. Вы, девушка — на счет пять следом за ним, — кивнул Мило. — Потом ты. Я — последний.
Наемница на этот раз спорить не стала.
Она не узнала, на сколько опоздали их схватить ординаторы. Заклинание сверкнуло перед глазами, и Аррайду бросило в Эбенгард. Она тут же отпрянула, и почти сразу же на место, где она до того стояла, выпал Глорб Гро-Казар.
Бывшие пленники небесной тюрьмы и их освободители смешались с толпой молящихся, поваливших после завершения службы из Эбенгардской часовни Девяти, и благополучно покинули замок.
Галур, худой черноволосый данмер с залысинами и поджатыми в вечном презрении узкими губами, немедленно заявил, что собирается в трактир «Шесть рыбок» отпраздновать свое освобождение. Орсимер выразительно поглядел на Аррайду и страдающе приподнял брови. Коротко хлопнул наемницу по плечу:
— Ну, ты знаешь, где меня найти, — и поспешил за другом.
Мехра же потянула Аррайду за штабеля подгнивших бочек и поленниц за портовыми складами. Приняла от нее чистую одежду, охотно переоделась, старую скатала и запихала в кожаную сумку, чтобы выкинуть на досуге. Не отказалась и от сотни предложенных «дракошек». Улыбнулась, запрявляя за ухо прядь вороных волос:
— Спасибо. Кай говорил, тебе нужны утраченные пророчества. Когда будешь готова, иди в Восточные доки, здесь, в Эбенгарде. Найди баркас «Полосатый», спросишь Блатту Хаттерию. Скажешь ей: «Мехре хочется свежей рыбки», — и покажешь Кольцо окружения. Блатта доставит тебя в Холамаян. Это обитель жрецов-отступников. Там встретимся.
Данмерка улыбнулась, поколебалась, словно желая что-то спросить, и исчезла в портовом лабиринте. Аррайда глубоко вздохнула.
Розовое солнце катилось к горизонту, блестя на воде. Пахло гнилью и свежей рыбой. Прибой колотился в каменное подножие «Черного сердца». Наемница чувствовала себя опустошенной и усталой. Прыгая по мосткам и перебегая по песку, она обогнула взметнувшуюся до неба крепость и уселась на клочке травы под приметным камнем, похожим на голову гуара, спиной к крепости, к воде лицом. Прислонилась к шершавому боку валуна, за день прогретому солнцем. Разложила перед собой на платке баклажку с флином, кусок хлеба и пару луковиц. Убедившись, что здесь нет никого, кроме чаек и грязекрабов, роющихся в отдалении, набросала пару шифрованных писем. Одно — Тьермэйлину: что у нее все в порядке и она вскоре отправляется в Холамаян. Второе — разведчице Элон из Сейда-Нина с просьбой собрать любые сведения о девушке Пикстар, вероятном воплощении Нереварина, как можно скорее и как можно подробнее. Свернула письма и сунула в щель на «гуарьей голове» — для посыльного, которого никогда не увидит. И с чистой совестью принялась за ужин.
Утраченные пророчества. Холамаян
Солнце протаптывало серебряные с розовым дорожки на волнах Внутреннего моря, согревало холодные лбы валунов; поднимаясь, укорачивало тени, заставляло их уползать под влажные, поросшие мхом бока. Баркас «Полосатый» привычно нырнул в щель среди камней, где плещущая вода отдавала гнилой рыбой и все еще было очень холодно. Несколько коротких ударов весел — и нос ткнулся в хрустящую гальку берега. Пара матросов-данмеров, спрыгнув, протянули баркас вперед, чтобы не сняло игривой волной. Аррайда сунула в петлю «Погибель магов», привычно закинула сумку на плечо и, сказав «спасибо» экипажу, спрыгнула на первую ступеньку каменной лестницы, уводящей в разбавленные валунами заросли комуники, удушайки и зонтичной акации. Девушку уже ожидали. Данмерка в коричневой грубой рясе с капюшоном, подпоясанная веревкой, ласково кивнула и попросила поторопиться.
— Нашу обитель — Холамаян — не зря называют потаенной, в нее можно попасть лишь на рассвете и на закате, — высоким красивым голосом пояснила она и легко запрыгала по ступенькам, оставляя на сером камне влажные следы босых ног. Аррайда поспешила за ней. Каменные ступени иногда раскачивались, травы хлестко лупили по коленям, осыпали желтой пыльцой.