— Да, это бывает! — улыбнулась женщина. Хм, а она совсем молодая, лет двадцать пять максимум.
— Но вообще я про Одарённых читала, а то забыла совсем об этом. Как и о многом другом…
— Да, я в курсе. — она немного помялась, потом её лицо приобрело более мягкое выражение. — Если хочешь, можешь оставаться сколько надо, если свободные места есть.
— Спасибо!
— Ага.
Она ушла.
Просидев ещё с час, я вернулся к себе в комнату, лёг на кровать и стал медитировать. Надо взять себе за правило делать это каждый день до полуночи, а потом ложиться спать.
На следующее утро я ковылял в школу с некоторой долей опаски. Вчера я смог отбрехаться от девок Таней, а сегодня? За ночь проспятся, мысли придут в порядок — и им в голову может стукнуть, что стоит всё же рискнуть и вломить мне. Или что-нибудь сломать. Но нет, они только сопели, поджимали губы и вякали всякую фигню, но действий не предпринимали. Всё же авторитет аристократии был высок! Как и страх перед ней. Ну и славно.
Зато я сегодня нормально поел! Суп, пюре с двумя котлетами на второе, салат и пакетик яблочного сока. Не фонтан, но лучше больничной еды и уже тем более лучше того, что удавалось поесть в приюте. Ух! Сытый желудок — довольный я!
В пятницу, на четвёртый день после попадания в приют, по возвращению из школы меня поймала Лидия Ивановна.
— Пупкова! — требовательно посмотрела на меня воспитательница, будто упрекая за какую-то провинность. — Ты не забыла, что сегодня у тебя сеанс у психолога?
— Ээээ… а я и не знала, Лидия Ивановна!
— Не знала! Теперь знаешь! Иди в седьмой кабинет — по пятницам там принимает психолог, ты к нему будешь ходить.
— И долго?
— Пока память к тебе не вернётся. Всё, меньше разговоров, иди туда!
— А ужин⁈
— Для воспитанниц вроде тебя ужин будет позже, после приёма. Всё, не стой тут столбом!
Делать было нечего, я и поплёлся в указанном направлении. Седьмой кабинет оказался на третьем этаже, когда я туда добрался, то успел устать и запыхаться. Возле кабинета нас тульях сидело штук пять девочек, они угрюмо глянули на меня и отвернулись. Хм, сёстры по несчастью, судя по всему. Интересно, а им почему надо к психологу ходить? Хотя спрашивать не буду, конечно.
Устроившись на свободный стул, стал ждать. Воспитанницы заходили раз в минут пятнадцать-двадцать в кабинет, потом выходили. Одна просидела там не менее получаса — на стене висели часы, так что я точно знал время приёма. Блин, даже не помедитируешь же!
Когда пришло моё время, я с облегчением поднялся и зашел в кабинет психолога. Хм, а тут ничего так — шкафы с делами, скорее всего, воспитанниц, светлые обои, искусственные цветы, софа, стол с удобными креслами перед ним. А за столом — светловолосая женщина лет тридцати пяти, красивая, породистая, со строгим лицом, изящная и гармоничная.
— Здравствуй! — дежурно улыбнулась она мне. — Присаживайся.
— Добрый вечер. — я плюхнулся в кресло.
— Мы с тобой уже давно не встречались.
— Хм, простите, но мы с вами никогда не встречались. — поправил я её.
— Да, в некотором роде ты права, Лиза. — снова улыбнувшись, кивнула женщина. — Тогда познакомимся — я Лариса Леровская, психолог этого приюта.
— Елизавета Пупкова, здешняя воспитанница. — поддержал я игру. — Леровская… А вы не родственница маркизов, которые содержат этот приют?
— Ты права, родственница!
— Тогда мне надо называть вас маркизой?
— О, нет! Я из дальних родственников главной семьи. — чуть грустно улыбнулась Лариса. — Если уж хочешь как-то обращаться, то можешь просто «госпожа’или 'сударыня». Но я бы хотела, чтоб ты меня называла Ларисой.
— Ладно. — пожал плечами. — И о чём мы будем говорить?
— А о чём бы ты хотела поговорить?
— Хм. — я задумался. И о чём мне с ней разговаривать-то? Пока не знаю. О! — А можете попросить, чтоб мне утром бутерброд давали какой?
— Ты разве не завтракаешь? — удивилась Лариса.
— Нет, мне в школу надо ещё до завтрака выходить, чтобы успеть, так что только воды попить успеваю и всё.
— Ужас! Я поговорю об этом с твоей воспитательницей. Но разве это всё, что тебе интересно?
— Остальное я смогу выяснить сама.
Ещё минут десять она пыталась вытрясти из меня какие-то интересы, но я отмалчивался, боясь выглядеть слишком неосведомлённым. Тогда она решила провести тест на ассоциации, показывая всякие картинки в виде клякс. Я неизменно отвечал, что вижу там левый ботинок, так что и это свернулось.
— Что ж. Спасибо за разговор, Елизавета. — устало улыбнулась Лариса.
— И вам!
— На этом нам стоит попрощаться на неделю, но в следующую пятницу я снова буду здесь! И жду тебя к себе!
— Я с удовольствием.
— Кстати. Чуть не забыла! В пятницу за тобой заедет Татьяна, она тебя из больницы забирала, помнишь?
— Конечно. Ааааа зачем?
— У Романа, её младшего брата, в субботу день рождения. Она решила пригласить и тебя.
— Кхм. А вы можете объяснить — зачем? Я рада, честное слово, но понятно же, что мне там присутствовать необязательно.
— Вот в пятницу и спросишь её сама!
— Лааадно. Тогда можете её попросить кое о чём?
— О чём же?
— Может Татьяна… — я замялся на пару секунд. — Может она забрать меня у школы? Ну, чтоб все видели!
— Хочешь поднять авторитет таким образом? — понимающе улыбнулась психолог.
— Это бы мне не помешало.
— Хах! Хорошо, я передам это ей!
— Спасибо!
Ну что ж, день рождения так день рождения. Надеюсь, хоть наемся там. Хотя это желание молодой маркизы таскать меня куда-то настораживает.
Глава 6
Лариса, видимо, выполнила своё обещание сразу же, как закончила с приёмом воспитанниц, потому что уже на следующий день, в субботу, последовала реакция. Уроков в этот день в школе не было, так что воспитанницы убирались в приюте. Ну и мне, понятное дело, не надо был ос утра пораньше чапать, так что я вполне себе попадал на завтрак. В этот раз поднос мне принесла Наташа, тут же забрав пиалу с каким-то сладким кремом, другие девочки расхватали оставшееся. Но неожиданно рядом возникла Лидия Ивановна и строго осмотрела всех.
— Что-то я смотрю, что у Лизы на подносе почти нет еды, а у вас её больше, чем вы брали. Как же так получилось-то? — воспитательница грозно раздувала ноздри.
— Лидия Ивановна, Лиза… поделилась с нами! — несмело вякнула Саша, другие закивали, поддерживая.
— А что — вам мало еды? Так чего же вы раньше не сказали⁈ Как раз некому кастрюли после ужина мыть, я сейчас же договорюсь — будете драить кастрюли, а за это вам дадут по салатику. Прекрасный выход для всех!
Все молчали, а я был молчаливее всех. Но соседки быстро поняли намёк в словах воспитательницы, поэтому поставили на мой поднос всё, что забрали.
— Надо же! — всплеснула руками Лидия Ивановна. — Что-то вы слишком быстро расхотели кушать! Но если что, то кастрюли всегда будут вас ждать!
Она отошла, а мне тут же прилетело в бок кулаком от Наташи.
— Что, крыса мелкая, настучала воспиталке⁈ — прошипела мне в ухо девушка, а остальные смотрели волками.
— Я ей ни слова не сказала! — абсолютно честно прошипел я в ответ, потирая рёбра локтём.
— Ага, всю неделю ей было плевать, а теперь вдруг стало не плевать! — прошипела Света.
— Ну вот пойди и спроси, чего это она так, а я ей ничего не говорила! — огрызнулся.
Эх, даром мне это не пройдёт. Ну и ладно. Зато поем, пока есть возможность! С гарниром и салатом гороховая каша оказалась не такой уж мерзкой, какой казалась без них. Хотя, наверное, стоило бы эту ночь не в комнате проводить. Или окна открыть хотя бы.
Когда все позавтракали, нас распределили по работам. Даже мне нашлось что делать — меня посадили выдавать и принимать губки и всякие чистящие средства. Не то, чтоб это было особо надо, но, видимо, воспитатели решили, что будет непедагогично, если все будут работать, а я шляться по приюту.
В обед и ужин соседки помогли мне с подносом еды, под строгим взглядом воспитательницы, но ни крошки с него не взяли. Только взгляды были такие, предвкушающие. От них я только стал быстрее есть — что во мне, то моё!
Почти до самого отбоя удалось скрываться в библиотеке, но в половину десятого меня оттуда выгнали, и пришлось возвращаться в свою комнату. Где меня уже ждали! Все соседки были в комнате и делали вид, что занимаются своими вещами, но, как только я зашел и сел на кровать, они накинулись на меня, схватили и содрали одежду, оставив в одних носках.
— Что, крыса, думала, что пронесёт? Так вот нет! — радостно заявила Света, помахивая носком с чем-то сыпучим в нём, скорее всего песком.
— Позже вы об этом пожалеете. — пообещал я. А что ещё можно было сделать? Я же не в болливудском боевике, что раскидать тут всех, лишь немного сбив причёску. Да и причёски у меня нет, волосы только-только отрастать начали.
— Ага, ага, ты как вырастешь, да как всем нам покажешь! — Света откровенно насмехалась. — Заткните ей рот!
Кто-то засунул мне в рот мои собственные трусы, а Света, размахнувшись, ударила меня по заднице носком.
— На, сучка, получай, дрянь мелкая, вот тебе за стукачество, а это за салатик!' — приговаривала девушка, отоваривая мою тощую жопу.
Честно скажу, было больно. Не острой болью, а тупой, какой-то объёмной, да ещё и она отражалась в поломанном тазу и ноге. У меня из глаз брызнули слёзы, нос потёк, а сам я сдавленно мычал сквозь трусы.
— Эй, моя очередь! — Саша отобрала носок и принялась охаживать мои рёбра.
Так они сменялись, пока каждая из них не прошлась по мне носком. Потом бросили мою уже лишь вяло шевелящуюся тушку на кровать и прикрыли одеялом, чтоб не так заметно было состояние.
— Раз у тебя отбило память, Лизка, то запомни сейчас — мы твои старшие, и ты нам по жизни должна всё! Наше слово для тебя — закон! А будешь жаловаться Иванне- будешь так каждый раз получать!
Сделав дело, соседки улеглись по кроватям, всё же уже было поздно.