Множество ошибок. Или, быть может, только одна ошибка? В итоге все свелось к неодолимому чувству вины, от которого заходилось сердце.
«Если даже мне так плохо, – подумал Кин, – то Миранде, наверное, было в сто раз хуже».
Хезер умерла от рака, и этого не изменить, но Миранда пала жертвой зияющей раны, нанесенной исчезновением отца. Кин перечитал последний абзац, где четко и ясно излагались мысли, рожденные в наихудшей обстановке и при самых непростых обстоятельствах. Где-то под гнетом шестнадцати лет жизни без родителей, полной множества неверных решений, томилась душа той Миранды, которую он когда-то знал и любил.
Несколько дней назад Кин много думал о своей жизни с Пенни и азах новой работы, а также прикидывал, нет ли способа разузнать что-нибудь о дочери. Теперь же на карте стояло нечто большее, нежели спокойствие духа. Кин обязан был найти способ связаться с дочерью, наставить ее на путь истинный и скорректировать судьбу так, чтобы Миранда стала той, кем должна была стать.
Сердце колотилось так, будто он – еще с недолеченными коленями – пробежал пять миль кряду. Кин велел себе сохранять спокойствие и снова защелкал по клавиатуре. Страницу он просматривал в реальном времени – сквозь темпоральное полотно, а это значило, что он может написать дочери электронное письмо. Хотя создание аккаунта в другой эпохе противоречило всем правилам бюро, Кин не видел причин, по которым его план мог не сработать.
Но что, если его застукают?
Он глубоко подышал, снимая нервное напряжение, а затем взвесил технические аспекты своей затеи. Портал открывал доступ к виртуальному компьютеру с эмулятором операционки, популярной в конце первой четверти двадцать первого века: те же приложения, та же скорость, те же браузеры и даже предустановленные офисные программы. Единственная разница заключалась в том, что виртуальный компьютер представлял собой современное программное решение, умевшее притворяться древней системой.
Нельзя забывать, что бюро внимательно следит за прошлым. Однако перемена в судьбе Миранды – всего лишь незначительный социальный сдвиг, а не задокументированная финансовая махинация или государственный переворот, и для реализации плана не потребуется совершать темпоральный прыжок. Соответственно, группа надзора и безопасности ничего не заподозрит.
Осталось прояснить еще один момент. Кин открыл сообщение с описанием цифрового темпорального портала.
«Поскольку мы стремимся минимизировать темпоральную деформацию, взаимодействие с прошлым недопустимо. Участие в азартных играх, общение на интернет-форумах и прочие виды прямого контакта строго запрещены. История вашего браузера и кэш-данных передается в отдел информационных технологий для немедленной верификации. Несоблюдение правил повлечет за собой соответствующую реакцию со стороны руководства бюро. Любое злоупотребление возможностями ЦТП в личных целях, а также попытки осуществить реинжиниринг означенной технологии приведут к незамедлительному расторжению контракта, потенциальному аресту и/или физическому уничтожению. Дополнительную информацию см. в разделе 9.2 Руководства БТД по исследовательской деятельности, издание 18C.2».
Реинжиниринг. Кин раз за разом прокручивал в голове это слово, пытаясь соединить точки между прошлым и будущим. Рассказывая Маркусу о прежней работе, он упоминал реинжиниринг хакерского кода, когда требовалось выяснить, каким образом злоумышленники обошли защиту сервера.
Ну а здесь… Здесь то же самое.
Система БТД – всего лишь эмулятор компьютеров его прежней эры. Бесчисленные часы анализа ущерба, нанесенного хакерами серверам «Голд фри геймз», и попытки выяснить, как взломщики умудрились подтереть цифровые следы… Кин вдруг понял, что накопленный опыт поможет ему спасти Миранду от незавидной участи.
Вскрыть код портала. Устранить следы. Не оставить улик.
Пусть Кин не в силах вернуть Миранде мать, но он сумеет оградить своего ребенка от прискорбной судьбы.
В буфете Маркус говорил, что Кину не придется думать о взломе серверов. Он ошибался. Это лишь начало – и, пожалуй, единственный способ исправить будущее Миранды.
Глава 12
Все получилось.
По крайней мере, с технической точки зрения. Следующие два дня Кин, отложив другие дела, сосредоточенно писал компьютерный код, которым не пользовались уже более ста лет. В каком-то смысле для него это был вопрос жизни и смерти. Благодаря цифровому темпоральному порталу он отладил программу с помощью сайтов для айтишников старой эпохи. Это могло сойти за «материал для исследования» технологических тенденций двадцать первого века, случись кому спросить, чем он занимается. Результат оказался весьма любопытным.
Все было довольно просто. Код позволял пользоваться браузером ЦТП и одновременно переписывал историю, которую скачивали и проверяли сотрудники бюро.
Кин получил доступ к электронной почте и замел следы так, чтобы избежать последствий. Пробные запуски это доказывали.
Теперь его с Мирандой разделяли четыре нехитрых шага: залогиниться, включить ЦТП, запустить соответствующий скрипт и выйти на связь.
Но Кин до сих пор не знал, что сказать дочери, чтобы та не ломала себе жизнь. Он обдумал разные способы уберечь ее от падения в пропасть, но все они подразумевали взаимодействие с другими людьми – психологами, юристами и так далее. Это оставило бы заметный след на шкале времени.
Наиболее безопасным вариантом казался прямой контакт. В худшем случае Миранда сочтет письмо Кина жестоким розыгрышем, и ничто не изменится. А если повезет, она ему поверит.
В окне древней электронной почты мигал курсор. Если план не сработает, Кин быстро узнает об этом. Его или отчитают, или уволят, или произойдет кое-что похуже.
Он раздумывал, стоит ли переступать этот порог, когда легкий тычок в запястье вывел его из ступора. К некоторым аспектам новой эпохи Кин привык почти сразу, но другие – к примеру, коммуникаторы у всех на руках, – по-прежнему казались ему чужеродными. Тремор, исходивший из тонкого браслета, повторялся снова и снова, через равные промежутки времени.
Кин напомнил себе, что для активации коммуникатора надо тряхнуть рукой, и произнес:
– Слушаю.
Бестелесный голос сообщил в ухо, что на линии Пенни.
Часы показывали почти четыре. Но ведь совсем недавно был полдень… Даже работая в кабинете, Кин не мог отделаться от ощущения темпоральных прыжков. Или время пролетело незаметно из-за того, что Кин пренебрег рабочими обязанностями ради личных целей?
– Принимаю, – сказал он.
Браслет издал тончайший писк, транслируемый в ухо так, чтобы его услышал только Кин.
– Привет, Пенни.
– Приветик. Как дела, как работа?
Кин откинулся на спинку кресла. Перед ним висел столбик из трех голографических окон, ведущих в разные даты эпохи «двадцать один – А».
– Ну, дела как обычно. Подшиваются, – сказал он.
– Ясно. Хотела спросить, когда тебя ждать. Я тут развлекаюсь с новым рецептом, довольно-таки уникальным. Может, его стоит включить в бизнес-план. Не задерживайся, и я преподам тебе еще один урок.
– Если не получится, я всегда могу сделать тако, – выпалил Кин.
Он тут же сообразил, что это была дежурная шутка для Хезер, а Пенни, наверное, расценит ее как хамство. Пришлось поставить мысленную напоминалку: не путаться в присказках, предназначенных для спутниц жизни.
– Прости, само вырвалось. Неудачно пошутил.
– Тако? – переспросила Пенни. – Хочешь чего-нибудь мексиканского? Это запросто…
– Нет-нет, – перебил ее Кин, пока Пенни не успела сообразить, что он грозился приготовить тако самостоятельно. – Это просто глупая шутка. Твой вариант мне очень нравится.
Он снова бросил взгляд на голографические экраны, и чудовищное напряжение последних дней породило волну усталости, сметавшую все на своем пути. Мысль о кулинарном вечере и ужине с Пенни и впрямь ему понравилась. Пожалуй, стоит отдохнуть, а потом уже спасать Миранду от самой себя.
– Я выйду примерно через час, – сказал он. – Как насчет перекусить часика через полтора?
– Подожди минутку.
Что-то запиликало. Должно быть, Пенни сверялась с рецептом и проверяла содержимое холодильника.
– Ну да, нормально, – ответила она. – Около шести.
– Отлично. Скоро увидимся.
– Договорились. Смотри не сгори на работе. Люблю тебя, – как ни в чем не бывало попрощалась Пенни.
– Я тоже тебя люблю, – выдавил Кин и услышал сигнал, означавший, что Пенни отключилась и можно выдохнуть.
В этот последний час он сосредоточился на работе, запретив себе думать о вымученном «я тоже тебя люблю», неизлечимых болезнях начала двадцать первого века и прежде всего о сообщении, способном изменить жизнь Миранды.
Одна из прелестей путешествий во времени заключается в том, что неразрешенные вопросы могут подождать до завтра.
Он скользнул пальцем по списку данных, переходя к следующему заданию, но мысли постоянно возвращались к открытому окну электронной почты.
Вот оно, ждет, прямо перед ним. Можно сбросить Миранде тестовое сообщение или хотя бы набросать черновик. Две-три минуты, а затем Кин вернется домой, к Пенни, и даст себе передышку.
Надо хотя бы начать.
На экране ЦТП замелькали дни, месяцы и годы, и наконец высветилась дата, следующая за днем смерти Хезер. Пожалуй, это самое подходящее время. Если написать раньше, Кин лишит Миранду последних минут с матерью, а позже… Позже будет поздно.
Он писал и переписывал, составлял и удалял наброски, браня себя то за поспешность, то за недостаточно продуманный план. Останавливался и начинал снова, оформляя даже самые первые предложения, и в итоге получилось следующее.
От кого: Кин Стюарт ([email protected])
Кому: Миранда Стюарт ([email protected])
Тема: Я рядом
Мне страшно жаль, что так случилось с мамой и ты скорбишь в одиночестве. Знаю, мы не виделись уже несколько месяцев, но поверь, я исчез не просто так. Пришлось вернуться в отряд специального назначения, и теперь я на секретном задании. Вообще-то я не должен