Хотя и не без потерь,
И если со мной были дамы,
Я всегда открывал им дверь,
Но если б я был вежлив сейчас,
То это была бы ложь.
И нам всем будет лучше,
Когда ты уйдешь.
Твой муж был похож на Бога,
А стал похожим на тень,
Теперь он просто не может
То, что раньше ему было лень.
Я знаю, что это — карма,
И против нее не попрешь,
Но нам всем будет лучше,
Когда ты уйдешь.
Когда приходит корабль,
То каждый в гавани рад.
Но если б ты была в море,
Я сжег бы концы и трап.
И если б ты была сахар,
Боюсь, я вызвал бы дождь,
И нам всем будет лучше,
Когда ты уйдешь.
БГ: — В «Треугольнике»… все решает именно обэриутство. Я смеюсь, а не закручиваю рукава для борьбы с этой мрачной жизнью. Борясь с чем-то, человек неизбежно оказывается на одном уровне с тем, против чего борется. Бороться нельзя, находясь, допустим, чуть выше!
КОРНЕЛИЙ ШНАПС
Корнелий Шнапс идет по свету,
Сжимая крюк в кармане брюк.
Ведет его дорога в Лету;
Кругом цветет сплошной «цурюк».
Корнелий мелодично свищет
Гармоний сложных и простых —
Он от добра добра не ищет, —
Вот и конец пути. Бултых.
НЕСЧАСТНЫЙ МАТРОС
Несчастный матрос, твой корабль потоп,
Клопы завелись в парусах.
Твой боцман — любитель портвейна и сноб
С прокисшей капустой в усах.
Со злым тараканом один на один
Ты бьешься, бесстрашен и прост,
Среди осьминогов, моржей и сардин,
Прекрасный, как Охтинский мост.
МАРШ
Хочу я стать совсем слепым
И торговаться ночью с пылью,
Пусть не подвержен я насилью,
И мне не чужд порочный дым.
Я покоряю города
Истошным воплем идиота.
Мне нравится моя работа.
Гори, гори, моя звезда!
ПОРУЧИК ИВАНОВ
Где ты теперь, поручик Иванов? —
Ты на парад выходишь без штанов;
Ты бродишь там, божественно нагой
Ты осенен троллейбусной дугой.
Когда домой идешь с парада ты,
Твои соседи прячутся в кусты.
Твой револьвер, блестящий, как алмаз,
Всегда смущал мой нежный глаз.
И по ночам горит твоя свеча,
Когда клопов ты душишь сгоряча
И топчешь мух тяжелым сапогом,
Не дан Господь мне стать твоим врагом!
ИДИЛЛИСТИЧЕСКИЕ СТИХИ
У поворота на Коростылево
Угрюмый старец сильно бьет клюкой
Увязшего в болоте крокодила,
А тот, возведши очи к небесам,
Окрестность оглашает хриплым стоном.
Усталые седые агрономы
От жен сварливых прячутся в кусты
И там сидят порою по два года:
Из удобрения гонят самогон
И, пьяные, играют в «накось-выкусь».
Порой в колхоз привозят трактора —
Тогда крестьянин прячется под стог.
А те свирепо точат шестерни
И, лязгая стальными клапанами,
Гоняются за девками по полю.
Пейзанки собирают колоски
И прячут их стыдливо под подолы.
Вот пастухи в амбаре пьют «Шанель»
И обсуждают новое бьеннале.
В тумане чье-то светит декольте.
Толпа пейзанок, юбки подобрав,
Прихватывают Федю-недоумка
И боязливо дергают за член.
А тот стоит и в ус себе не дует —
Лишь слюни капают с большого рта.
Захорошело тучное жнивье.
Рычит в конюшне боров кровожадный
И роет землю кованным копытом.
Пейзанки с визгом мочатся в кустах…
Счастливая весенняя пора!
У императора Нерона
В гостиной жили два барона,
И каждый был без языка, —
Что делать, жизнь нелегка.
У императора в гостиной
Изрядно отдавало псиной.
При чем здесь пес? —
Оставь вопрос,
Спеши к восходу, альбатрос.
СОНЕТ
Служенье муз не терпит колеса,
А если терпит — право, не случайно;
Но я вам не раскрою этой тайны,
А лучше брошу ногу в небеса.
Ты возражаешь мне, проклятая роса?!
Ты видишь суть в объятии трамвайном?
Но все равно не верю я комбайну —
Ведь он не различает голоса.
Таинственный бокал похож на крюк;
Вокруг него рассыпаны алмазы.
Не целовался я с тобой ни разу,
Мой омерзительный безногий друг.
Упреки я приму, но лишь тогда,
Когда в пакгаузе затеплится вода…
ПЕСНЯ, ПОСВЯЩЕННАЯ ДЕСЯТИЛЕТИЮ ГРУППЫ
У меня был друг. Его звали Фома,
Он забыл все слова, кроме слова «чума».
С утра было лето — теперь зима,
Наверно, мой ревер сошел с ума.
Я устал пить чай, устал пить вино,
Зажег весь свет, но стало темно.
Десять лет я озвучивал фильм,
Но это было немое кино.
Панки любят грязь, а хиппи — цветы,
И тех, и других берут менты.
Ты можешь жить любя, ты можешь жить грубя,
Но если ты не мент, возьмут и тебя.
Я видел чудеса обеих столиц:
Святых без рук и женщин без лиц.
Все ангелы в запое — я не знаю, кто где:
Все рокеры — в жопе, а джазмены — в п…де.
Я устал пить чай, устал пить вино,
Забыл все слова, кроме слова «говно».
Десять лет я озвучивал фильм,
Но это было немое кино.
ХОЛОДНОЕ ПИВО
В мою ночь рожденья был смерч и ураган.
И каждый, кто был при этом,
напился смертельно пьян.
Холодное пиво, ты можешь меня спасти.
Холодное пиво, мне до тебя не дойти.
Я знаю два слова: «арокс» или «штёр».
В моей голове — как бронетранспортер —
Холодное пиво, ты можешь меня снасти.
Холодное пиво, мне до тебя не дойти.
За окнами метель. Четвертые сутки прочь.
Я что-то не вижу ларька —
его, должно быть, снесли за ночь.
Холодное пиво, ты можешь меня спасти.
Холодное пиво, мне до тебя не дойти.
Я очень люблю алкоголь, не взирая на вид,
Я пил тормозную жидкость, но меня от нее тормозит.
Холодное пиво, ты можешь меня спасти.
Холодное пиво, мне до тебя не дойти…
БГ: — Нас с самого начала многие интерпретировали как группу чуть ли не политическую. А мы никогда политикой не занимались. Живя в «Аквариуме», мы практически не ощущали, какая вокруг власть. Как-то обходились. Играли то, что играли, это было безумно интересно. Исполняли собственную жизнь. Может быть, социальными мы казались потому, что пели о реальных вещах? Но это не политика. Мне всегда было интересно писать о том, что длится дольше, чем моя жизнь. Мне скучно писать про Брежнева, про перестройку. Это болтанка по поверхности жизни, а океан как невозмутимо лежал, так и лежит. Меня интересует то, что происходит в глубине.
ЧЕМ ЗАНИМАЮТСЯ ЛЮДИ НА ДАЛЕКОМ ОСТРОВЕ ЯМАЙКА
Какая рыба в океане плавает быстрее всех?
Какая рыба в океане плавает быстрее всех?
Я хочу знать, я хочу знать, я всегда хотел знать:
Какая рыба в океане плавает быстрее всех?
Я долго был занят чужими делами,
Я пел за незакрытым столом.
Но кто сказал вам, что я пел с вами,
Что мы пели одно об одном?
Вы видели шаги по ступеням,
Но кто сказал вам, что я шел наверх? —
Я просто ставил опыты о том, какая
Рыба быстрее всех.
Я не хочу говорить вам «нет»,
Но поймете ли вы мое «да»?
Двери открыты, ограды — тю-тю,
Но войдете ли вы сюда?
Я спросил соседа: «Почему ты так глуп?» —
Он принял мои слёзы за смех, —
Он ни разу не раздумывал о том, какая
Рыба быстрее всех.
Вавилон — город как город,
Печалиться об этом не след.
Если ты идешь, то мы идем в одну сторону —
Другой стороны просто нет.
Ты выбежал на угол купить вина,
Ты вернулся, но вместо дома — стена.
Зайди ко мне, мы подумаем вместе
О рыбе, что быстрее всех.
Какая рыба в океане плавает быстрее всех?
Какая рыба в океане плавает быстрее всех?
Я хочу знать, я хочу знать, я всегда хотел знать;
Какая рыба в океане плавает быстрее всех?
АНГЕЛ ВСЕНАРОДНОГО ПОХМЕЛЬЯ
Уже прошло седьмое ноября,
Утихли звуки шумного веселья.
Но что-то движется кругами,
Всё вокруг — там, где стою я, —
Должно быть, Ангел Всенародного Похмелья.
Крыла висят, как мокрые усы,
И веет чем-то кисло и тоскливо,
Но громко бьют на главной башке
Позолоченные часы,
И граждане страны желают пива.
Бывает так, что нечего сказать,