– Значит вы считаете, что мне уже известно все о Ву-Фане – все, о чем я написал в своем отчете, и оно неизменно?
– Абсолютно, – с нажимом произнес Лин Су.
– Скажите же мне, – продолжал Дарли, – не вмешивается ли кто-то или что-то в развитие Ву-Фана? Растет ли число членов вашего ордена? Приходят ли новые посвященные на место старых?
– Все, кто вошел в состав Ву-Фана, отвечают прежним требованиям. И я могу вам повторить, что собой представляет Ву-Фан. В нем отражен дух старого Китая. Он призывает не делать зла, а творить добро. Тем, кто исповедует эти принципы, можно доверять. И чем выше доверие, тем более важные знаки отличия носят члены ордена. Но не стоит судить обо всей системе Ву-Фана, как нелепо судить о целом народе по одному его предствителю. Есть предатели и в Ву-Фане, – как и везде.
– Вы их наказываете?
– Смотря что понимать под наказанием.
В нашем кодексе не существует никакой формы наказания. Предателю объявляется табу. Он не имеет права появляться среди членов Ву-Фана и заниматься его делами. И дел для него больше не находится. Это все.
Клив Бранч изучал лицо Лин Су. Он чувствовал: старый азиат говорит сущую правду. Но в словах его что-то настораживало. Тем временем Дарли задал следующий вопрос, и Бранч переключился на него.
– Намерен ли Ву-Фан превратиться в правящую партию здесь или еще где-либо?
Клив знал, что ответ на этот вопрос очень важен.
– Ву-Фан – это идеал, – равнодушным тоном проговорил китаец. – В нем состоят люди, верящие в одни и те же цели. У вас, американцев, свои ордена – ложи, как вы их называете. Состоящие в них люди тоже стремятся к общей цели во имя высшего блага. Так и Ву-Фан, только это китайская миссия, а не американская.
– Вот и я о том же толкую. Китайцы отличаются от американцев, – согласился Дарли.
– Точно, – особо подчеркнул Лин Су. – Китайцы гораздо более миролюбивы. Мы просто терпеливо ждем, когда придет наше время. И никуда не рвемся. Ву-Фан не ждет скорых результатов. Он терпелив.
– Значит, ваше отношение к американским обычаям и правительству…
Дарли ждал, чтобы китаец закончил фразу.
И тот закончил ее:
– Дружелюбное, ибо это служит интересам Ву-Фана. В нынешнем Китае Ву-Фан не может существовать, ибо нашей страной правят конфликтующие силы, которые не допустят возврата к прошлым ценностям. Тамошние шакалы обнаружили, что дракон одряхлел и ослаб. Но шакалы здешние боятся нападать на молодого и сильного дракона. Если они сделают это, то здешние законы не защитят их.
Дарли метнул быстрый взгляд в сторону Клива. Описание, данное Лин Су, соответстовало истине. Очевидно, что идеалы созданного им общества не таят угрозы для Америки. Но все же в речи китайца было нечто, заставившее Бранча насторожиться. Он точно знал: необходимо как можно больше узнать об ордене, прежде чем выносить свое суждение о нем.
Джозеф Дарли – добропорядочный малый, но его могли ввести в заблуждение слова и манеры старого китайца.
– У нас в Ву-Фане есть высокие идеалы, – повторил Лин Су. – Вы же видели Ву-Фан здесь, в Сан-Франциско, мистер Дарли. Он существует и за его пределами. У нас много последователей, которые готовы платить деньги ради нашей идеи. Мои предствители разъезжают повсюду с миссией дружбы.
– В один прекрасный день, – продолжал Лин Су, – Ву-Фан станет известным. И в этой стране начнется новая эра. Пока этот день еще далек. Но, когда он придет, друзья мои, Ву-Фан будет наготове.
В его голосе послышалась мечтательность. Правитель Ву-Фана грезил наяву о грядущем могуществе. Здесь он был настоящим императором. Были ли его мечты безумными? С точки зрения разума – да.
Однако не исключено, что в лице этого представителя желтой расы Стив сейчас увидел будущую азиатскую угрозу в действии. Но с другой стороны, невероятно трудно было бы сейчас настраивать правительство против Ву-Фана и лично – Лин Су. Пока никакого преступления они не совершили – с них ничего взять.
Джозеф Дарли поднялся, чтобы уходить. Клив Бранч последовал его примеру. Невесть откуда появился согбенный слуга и приблизился к трону, обращаясь к хозяину по-китайски. Лин Су отдал приказ. Клив увидел: всю любезность Лин Су как рукой сняло, когда он говорил со своим соотечественником. Голос его звучал резко, властно.
Слуга отступил к дверям. Глаза Лин Су сверкнули, но, встретившись с взглядом Бранча, мгновенно погасли. На лицо китайца вернулась вежливая улыбка.
– Мой слуга, By Фой, – заговорил он, – очень верный человек, но крайне глуп или, как говорите вы, американцы, – туп. Мне приходится много раз повторять ему свои просьбы. Много-много раз. Одного раза всегда недостаточно.
Дарли поклонился и коснулся пальцами лба. Клив сделал то же самое.
Они вышли из зала. Клив оглянулся и увидел, что дверь осталась открытой, а Лин Су смотрит им вслед – неподвижный и безмолвный. Его фигура показалась Кливу угрожающей.
Появился Фой и открыл им дверь в маленькую приемную. Бронзовая дверь зала уже была закрыта. Слуга проводил их до лифта и нажал на кнопку.
Стоя у дверей лифта, Клив посмотрел на стену, на которой виднелись неясные тени. Каково же было его удивление, когда вместо трех теней он явственно разглядел четыре! Четвертая тень двинулась к дверям приемной. И исчезла.
Сквозь щель закрытой двери Стив увидел темную массу – живую тень. И тут Бранч вспомнил, что видел нечто подобное, когда они с Дарли проходили мимо театра «Мукден». Тогда странная тень привлекла его внимание, но он быстро забыл о ней. Подошел лифт. Клив вслед за Дарли вошел в него, и они поехали вниз. Он погрузился в размышления.
Какой он на самом деле, Лин Су, любезный китаец, чья учтивость – лишь маска? Он вспомнил Фоя, скорчившегося рядом с хозяином.
Глава 5. Клив работает в одиночку
СПУСТЯ ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ часа после своего посещения святая святых Лин Су, Клив Бранч нанес еще один визит в Чайнатаун. На сей раз он отправился один. Никто – включая даже Джозефа Дарли – не знал о предпринятой им вылазке.
Клив улыбался своим мыслям, следуя по оживленным улицам китайских кварталов. А думал он о Дарли и о Лин Су.
Пожалуй, председатель Гражданского Комитета был прав: в основе создания организации Лин Су заложена совершенно фантастическая идея. Но Клив хотел еще раз все проверить.
Ведь Бюро Расследований – это не одно и то же, что Гражданский Комитета Сан-Франциско. У правительственных агентов на вооружении свои методы.
В кармане у Клива лежал отчет, врученный ему Дарли в комитете. В нем содержалась вся известная Дарли информация о Ву-Фане.
Клив с благодарностью принял отчет. Когда же Дарли спросил о его дальнейших планах, Бранч поделился с ним своими соображениями.
– Останусь в Сан-Франциско и проведу здесь столько времени, сколько смогу. И в Чайнатауне, и за его пределами мне наверняка удастся раскопать какие-то факты о Ву-Фане. Я не могу составлять отчет, пока не разберусь во всем досконально, мистер Дарли.
– Отлично, – поддержал его Дарли.
Поддерживать отношения с председателем Комитета оказалось полезным. Клив знал, что может на него рассчитывать. Но нынче вечером агент Бюро Расследований решил обратиться к другому источнику информации, нежели Джозеф Дарли.
Его поведение, впрочем, ничем не выдавало цели прогулки. Он неторопливо вышагивал вдоль знакомых каналов Чайнатауна. Вот он остановился у дверей китайской лавки, восхищаясь выставленными на витрине диковинами, поглядывая на резные двери, словно раздумывая: а что скрывается за ними, какие еще чудеса.
Но в то же самое время Клив был необычайно осторожен. Он то и дело петлял, стараясь сбить со следа тех, кто мог бы наблюдать за ним. Ведь он хорошо знал китайцев и понимал: если Лин Су решится отправить кого-то по его следу, то от погони будет трудно скрыться.
Его привлекал сияющий огнями холл театра «Мукден». Он остановился, якобы глазея на афиши. Здесь, оказывается, выступает Фу-Ят, тенор из Кантона.
У себя на родине этот артист, должно быть, знаменит, думал Клив, наблюдая за толпами влиятельных китайцев, входящих в театр. Наблюдая за ними, он старался не пропустить значков последователей Лин Су. Но, если у кого они и были, то, должно быть, не на виду.
Повернувшись к тротуару, Клив от неожиданности остановился, как вкопанный. Прямо перед ним возникла черная фигура – силуэт высокого человека. Та же самая тень, которую он видел у Лин Су!
И опять он обернулся слишком поздно. Тень неуловимым движением ускользнула прочь. Ища ее обладателя, Клив посмотрел по сторонам и краем глаза успел заметить промелькнувший силуэт мужчины. Не теряя времени даром, Клив двинулся по тротуару в ту же сторону, пытаясь обнаружить, куда скрылся загадочный субъект, но злополучный фантом как сквозь землю провалился.
И что все это значит?
Теперь Клив видел ее уже в третий раз. Значит ли это, что тень следит за ним? Если так, то кто этот человек? И каковы его намерения? Может быть, он состоит в Ву-Фане?
Из-за отсутствия другого имени, Клив решил называть незнакомца Тенью. Тень – человек, движущийся в ночи. Это имя показалось Кливу смутно знакомым. Он вспомнил рапорты, в которых как раз упоминался некто по имени Тень. Уж не тот ли самый человек попадается ему на пути?
Будущее покажет. А тем временем Клив решил быть начеку – и не только в отношении реальных людей, членов организации Ву-Фан, но и всех остальных тоже. Например, Тени. Служба федерального агента научила его одной вещи: кто ищет неприятностей на свою голову, обязательно их найдет.
Прошлым вечером он посетил Лин Су. Если лидеру Ву-Фана нечего скрывать, то визит Клива прошел для него незаметно. И сам Клив уже попросту забыт.
Но если вдруг Лин Су опасный человек, вчерашний визит не мог не вызвать его подозрений. А значит, за Бранчем он будет наблюдать непременно.
Здесь, в Чайнатауне, Клив находился на враждебной территории. Он хорошо знал, что Лин Су наверняк