На этом новости закончились. Отпустив Рыжего дальше заниматься делами, я вернулся в Замок и зарылся в форум и материалы по игре, с целью узнать всё про этих несчастных оборотней, а главное – как от этого проклятия избавиться. И когда выяснил всё, захотелось завыть, уж не знаю, проявилась это моя новая ипостась, или просто дошёл до ручки.
То, что у меня так внезапно поменялась раса, влекло за собой целый букет негативных последствий. Это – и внезапное понижение морали на ровном месте, что я уже прочувствовал на своей шкуре, и минусы к репутации со всеми «светлыми», но самое поганое – полная невозможность колдовать. Все мои тридцать единиц силы магии, десять устойчивости к откату, шестнадцать ментальной выносливости, вся стратегия, ориентированная на использование колдовства, всё полетело в тартарары.
Конечно, я получил уникальные возможности, как оборотень. Но даже и в этом обнаружился подвох. В списке умений появилась «Нечисть» – свойство, присуще любой нечисти, повышенная уязвимость от святой магии, серебряного оружия и всевозможных экзорцизмов. И зависит эта гадость от других, полезных умений, по немудрёной формуле – как сумма их уровней развития. То есть, каждое улучшение других «оборотнических» возможностей, безусловно полезных – таких, как «Регенерация», ускоряющая восстановление здоровья, или «Защищённость», режущая любой физический урон – неизбежно влечёт за собой увеличение уязвимости.
Обмен получился неравнозначный, совершенно. И неожиданный. Ведь специально читал гайды, шерстил форумы. Везде писали одно – не могут игроки оборотнями становиться, ну никак невозможно такое! Нечего бояться, мол – помучаешься с проклятием, потом пройдёт, и всё. А для существ, кого покусали, и кто оказался достаточно «слаб», чтобы укус прошёл без последствий, выхода называлось всего два – или уволить, тут же убив, чтобы получить опыт за «тёмного», или оставить как есть и мириться с новыми замашками подчинённого, с просадкой морали у остальных. И никакого лекарства и возможности отмотать это превращение назад. Возможно, получилось бы что-то, если попросить какого-нибудь из Богов – но этот путь я для себя обрубил книгой «Безбожника».
Я даже попробовал «перекинуться» для чистоты эксперимента. Ощущения очень не понравились. Это очень странно – когда понимаешь, что стоишь на четырёх лапах, и вообще не человек больше. И с координацией беда, и драться совсем неудобно – какой только смысл в этом превращении? Разве что двигаться стал чуть быстрее и ловчее, да нюх стал лучше, но, опять же, слабое утешение. Ещё и откат у способности приличный: стал волком – будь добр, побегай часик-другой, сразу обратно – никак.
Положение выглядело очень незавидным. Сквозь пальцы утекало самое дорогое для меня сейчас – время. Даже невзирая на некоторые успехи первых двух суток пребывания в игре, даже несмотря на частично отстроенный Замок и собранное по крупицам войско, получалось, что я теперь имею очень плохие перспективы в этом виртуальном мире. Получалось, что, возможно, стоит всё же уйти на рерол. Причём, создать новый аккаунт в «Землях» сразу не выйдет… Попробовать какой-нибудь «Другой мир»? Или, ещё лучше, «Еву-онлайн» – а то достало псевдо-средневековье! Там хоть не будет лошадей, на которых надо ездить, и оборотней, которые кусают…
Написал в администрацию гневное письмо. Ответ не пришёл сразу, не пришёл через минуту, не пришёл через десять. Меня начало лихорадить. Вдруг резко захотелось выйти из игры хотя бы на чуть-чуть. Хотя бы просто подойти к окну, посмотреть на город, послушать шум машин, может, даже включить телевизор – и вернуться…
Да о чём я! Пора признать. Несмотря на все вложенные средства, видимо, придётся отказаться от «Земель». Жаль, конечно, только начал привыкать, только почувствовал себя как дома, но… Надо быть откровенным хотя бы с собой. То, что казалось сначала победой, обернулось очередным провалом. Оборотнем-магом я не навоюю здесь много, вернее – не магом.
Обдумав всё ещё раз, я решился нажать заветную кнопку. Прекрасно осознавая – этим увеличивается риск, что меня найдут до того, как сорвусь, повышается вероятность засветиться на каких-нибудь камерах, и так далее. Ничего, время ещё должно быть! Ведь не могли же они так быстро выйти на меня?..
Я хорошо постарался, заметая следы, не светил данные, ходил в низко надвинутом капюшоне и кепке, использовал только наличные. Нечего бояться, это всего лишь болезненная паранойя. Когда выйду, всё будет хорошо. Я не увижу на снятой через третьих лиц квартире посторонних дяденек с утюгами и паяльниками. А если и увижу, то просто дяденек, в двадцать первом веке ведь живём! Не будут же они прибегать к таким варварским методам! И о чём я, главное, они не успеют – уйду из-под самого носа, как сделал до этого!
Окончательно убедив себя в том, что всё продумал и поступаю верно, я сделал то, чего страшился всё это время. Ведь в моём плане было одно уязвимое место, то, чего я страшился и о чём запрещал себе думать. Я специально не прерывал игры и не нажимал заветную кнопку, хотя порой очень хотелось, в основном потому, что человек может быть имунным к срыву. А если даже и нет, произойти этот «срыв» может далеко не сразу, а только через приличный отрезок времени. Каждый выход сбрасывает этот воображаемый «таймер». Если со мной всё плохо – я не смогу уйти, и меня рано или поздно отыщут и вытряхнут из саркофага вирткапсулы. Тогда придётся иметь не самый приятный разговор, и без разницы, с применением паяльников или без, я его не переживу точно.
После того, как я нажал «выйти», ничего не изменилось. Я всё так же сидел в Замке, смотрел в окно, и слушал доносящуюся с улицы брань Ратмира и его сыновей.
Глава 8
К обшарпанной и разменявшей не один десяток лет хрущовке подъехал шикарный антикварный «гелик». Он буквально сиял хромированными деталями и отполированным, начищенным до блеска покрытием без следа ржавчины. Тёмными были только наглухо затонированные окна и шины, всё остальное блестело, будто автомобиль только сошёл с конвейера.
Разумеется, такое впечатление было ложным – выпуск подобных динозавров прекратился давно. За данным конкретным экземпляром просто хорошо следили и тратили немалые деньги на поддержание его в отличном состоянии. Более того, тихий звук двигателя и отсутствие выхлопа говорили о том, что начинку автомобиля, скорее всего, перебрали полностью, и она более современна, чем внешний вид. А судя по плавному торможению можно было предположить ещё и то, что функцию водителя выполняет встроенный робот…
Ещё две такие же машины поджидали своего собрата на месте, нагло загородив проезд. И почему-то никто не решался возмутиться, посигналить, выйти и внять к совести водителей – все старались объехать это место стороной. Возможно, виной тому были ходившие туда-сюда накачанные бритоголовые молодцы в хорошо сидящих костюмах, красноречиво оттопыренных в некоторых местах, а может и нервно курящий неподалёку, резко оборачивающийся на любой звук, полицейский.
Сухонький старичок в очках вышел из подъехавшего «гелика» с видом маршала, шествующего по полю боя после победы. Покровительственно улыбнувшись подбежавшему и замершему по стойке «смирно» квадратноголовому «качку» в костюме, он кивнул – мол, начинай.
– Андрей Палыч, разрешите доложить…
– Что, Петенька? Не нашли? – очки удивлённо блеснули, а лицо старичка приняло непередаваемое выражение – будто у ребёнка отняли конфету, и сейчас он начнёт за это страшно мстить.
– Нашли, только…
– «Только»? Какие-то проблемы?
– Так точно, проблемы! Он… Не приходит в сознание!
– Ну пошли, посмотрим… Как он у вас не приходит.
Подниматься наверх пришлось без лифта, по грязной, давно не мытой лестнице с выкрученными лампочками. Почти из-за каждого дверного глазка смотрели местные обитатели, но никто не рисковал выйти и узнать, что произошло.
Дверь одной из квартир на третьем этаже была распахнута. Не было никаких явных следов взлома – судя по всему, старый, как сам дом, замок сдался без боя, и стоящие в углу домкраты и дисковые пилы с алмазными дисками так и не понадобились.
– Где?
– В ту комнату пройдите, Андрей Палыч! Вон, лежит… Мы его как только не пробовали… Бесполезно.
Разложенные на столе рядком хирургические инструменты жутковатого вида, пила, разогретый паяльник и включенный утюг давали исчерпывающую информацию о том, какими способами пациента пытались привести в сознание.
Старичок удовлетворённо хмыкнул, и показал Рустаму с Василием рукой на арсенал:
– Знаю, многие считают это варварством и анахронизмом. Мол, дремучие пережитки прошлого. А по мне так эти старые, проверенные временем методы – они самые надёжные! Не представляете, какой энтузиазм и желание сотрудничать просыпается у обывателя при одном только виде паяльника! Очень надёжный способ!.. Петенька, дорогой, иди сюда… Расскажешь нам, что у вас тут случилось?
Гора мышц в костюме вытянулась по струнке, набрала побольше воздуха, и принялась палить длинными очередями слов, лишь изредка прерываясь, чтобы вдохнуть:
– Так точно, Андрей Палыч!.. Только поступил приказ – выехали в течение пяти минут! Гнали так, что на место через десять минут прибыли! В помещение проникли без проблем! Замок Шнырь вскрывал… Внутри – никого! Только гроб в углу! Эта, так её… Вирткапсула! Стоит, гудит! Мы решили: играется, значит… Но сапёра вызвали Андрюху! На всякий пожарный! Он пустил робота! Всё обесточил, кабели перерезал, просветил! Говорит – бомбы нет, открывать можно! Ну, мы и вскрыли! А там внутри – этот лежит… Живой, дышит, но нас не видит! Вытащили! Пробовали привести в чувство, простимулировать… Но он никак и никуда! Не человек, овощь!
Стёкла очков Андрея Павловича, как башенные орудия, повернулись в сторону двух притихших сыщиков и злобно сверкнули.
– Как вы можете объяснить всё это, господа сыщики?