Он кивнул Падарину:
— Совершено нападение на научно-исследовательский центр. Кто, зачем — вам это знать не нужно, а нужно знать вот что: вы своей работой прикроете десант на лунную поверхность. Поэтому много с пилотами не рассусоливайте, задали курс, а что, зачем — потом найдется кому объяснить. Секретность такая оттого, что мы не знаем, какая техника есть у нападающих и предполагать должны самое плохое. То есть, все переговоры на орбите прослушиваются и фиксируются, поэтому повторяю: все разговоры только по делу. Всё ясно?
— Ясно, товарищ генерал, — ответил Георгиныч.
— Добро. С Богом, ребятки. Пойдемте, Семен Алексеевич, придется мне вам ещё немножко помозолить глаза, — генерал, так и не назвавший своё имя, и Начальник техцентра вышли, а Георгиныч принялся распоряжаться:
— Так, Саша, у тебя что там по осмотрам, работают?
Ответа Саши Анищенко, оператора грузовой службы, Егор не расслышал, но скорей всего, она утвердительно хлопнула ресницами, чего Георгинычу, как и любому другому нормальному мужику вполне хватило. Егор вздохнул. Надо будет набраться смелости и…
— Его-орка!.. — Голос Астахова вернул его к действительности. — Не спи, Егор, работать пора. Будешь вести аппарат над поверхностью, даю курс.
— Над поверхностью, курс вижу, — начальство не стало стоять у операторов над душой — матерые волчары знали, когда стоит нажать на подчиненных, а когда уйти в сторону, люди и без этого работу знают.
Егор выкинул из головы посторонние мысли и принялся за работу: связался с диспетчерскими службами космопорта «Луна-центральный», сверяя маршрут и попутно отменив старт двух самолетов. Диспетчером сегодня сидел его однокурсник, Андрей Малышев, естественно, он был не в курсе происходящего и здорово удивился, но услышав, что все согласовано с начальством, вопросы задавать перестал и дал отбой намеченным стартам. Егор ещё раз пересчитал траекторию полета выведенную на его рабочий монитор, проверил пространство — чисто, второй оператор, Паша Абрамов, расчистил путь грузовику, заставив всех прочих застыть в пространстве, и теперь только четыре буксира медленно ползли по рабочему экрану операторской.
— Как мы их тормозить-то будем? — Вполголоса спросил Паша у Астахова.
— Пусть огибают спутник на разгоне, как выйдут из поля притяжения планеты, дашь команду на торможение, и пусть уходит по вертикали к плоскости эклиптики. Я готовлю коридор. Егор, командуй разгон.
— Разгон транспорту, — Егор вдохнул побольше воздуха и, включив канал связи, вызвал капитана корабля. — Четырнадцать-шестьдесят два, «Анадырь», ответьте оператору.
— Четырнадцать-шестьдесят два, «Анадырь», слушаю, — без промедления прозвучал голос в наушнике.
— Четырнадцать-шестьдесят два, «Анадырь», приготовьтесь к разгону, эшелон три тысячи, курс сто, коридор готов.
— Оператор, не поняли вас, — ответ пришел с заминкой. — Данные грузовой службы не поступали.
— Четырнадцать-шестьдесят два, «Анадырь», отправляю вас, разгон готов, подошли буксиры.
— Н-ну… — Регламент переговоров — святое. Егор прямо услышал, что о нём говорят в рубке транспорта «Анадырь», но в эфире больше ничего лишнего не прозвучало. — Поняли вас, буксиры видим, пошла стыковка, готовим разгон.
Операторы не видят окружающее станцию пространство. Даже рабочий экран в рубке плоский, двумерный, да ещё и показывает все перемещения космических аппаратов в виде зеленых меток с подписанными цифрами и буквами. Всякое оборудование пробовали — и 3D, и иллюминаторы во всю стену, и голографические панели, а надежнее всего оказалось вот так, по-старинке. Даже иллюминаторы в рубке убрали; есть, правда видеоконтроль, но записи с камер слежения почему-то приятнее смотреть на грунте, в новостях или телепередачах, посмеиваясь над наивностью глуповато-восторженных телеведущих, а на рабочем месте всегда найдутся дела поважнее.
Космический корабль — сложный агрегат. Жесткие конструкции, объединяющие под одним-двумя корпусами все системы могут позволить себе только военные, чьи задачи испокон веку остаются одними и теми же: из пункта А в пункт Б доставить как можно больше всякой взрывающейся и стреляющей пакости. Коммерческие перевозки требуют ещё больших объемов перевезённых грузов за много меньшее количество времени и решение здесь подсказала старая добрая железная дорога — составить в поезда контейнеры с грузами и тянуть по всей системе громадные многокилометровые составы, доверху набитые всякой всячиной. Как правило к Земле отправлялись добытые на месторождениях в Поясе Астероидов и подле газовых гигантов полезные ископаемые, обратно Земля отправляла всё необходимое для жизни работников месторождений или персонала научных центров, или экипажей группировки военно-космических сил.
Каждый такой поезд состоял из нескольких десятков грузовых контейнеров, соединенных меж собой нежёсткой сцепкой; вместо локомотива — каплевидная платформа, доверху набитая горючим и с жилым отсеком для экипажа. Отправляют такие составы с помощью разгонной команды техцентра — тройки или четверки орбитальных буксиров, пилоты которых специально обучались на курсах повышения квалификации. В грузовых контейнерах установлены двигатели с небольшим запасом топлива для управления составом. Поначалу, из экономии, заправляли только пять-шесть последних, хвостовых контейнеров, а экипажам — негласно — насмерть запрещали расходовать рабочее тело двигателей состава, вычитая из заработка любое включение хвостовых двигателей.
Это сходило с рук до первой катастрофы космического корабля возле Марса в пятьдесят втором: КК «Союз», порт приписки — «Земля-орбитальный», собственник — корпорация «Небо» разорвал сцепку в результате незапланированного маневра и то, с чем сегодня пилоты справляются одним включением двигателей по составу, разметало многокилометровый состав по всей системе Марс-Фобос. Космические сооружения вокруг Марса чудом избежали столкновений с гигантскими снарядами, в которые превратились контейнеры корабля и они ударили в поверхность Фобоса, а большинство метеоритным дождём сгорело в атмосфере Красной планеты.
И вот, выполняя команду операторов, тройка буксиров состыковалась с тяговым блоком, старший взял на себя управление разгонной командой, доложил о готовности и, после подтверждения маршрута, включил двигатели кораблей. Главная сложность маневра была в том, что обогнув Луну и только набрав скорость, этой же команде приходилось тормозить транспорт и вновь возвращать его к техцентру. Здесь и рискованный маневр, и неоправданный расход топлива, но видимо, полномочий генерала хватало на то, чтобы Начальник ТТЦ разрешил проделать подобный трюк, в других обстоятельствах, вообще-то, рассматривавшийся как хулиганство.
А пока гигантская конструкция пришла в движение, транспорт проследовал мимо техцентра и, увлекая за собой гирлянду грузовых контейнеров вниз относительно ТТЦ, устремился к поверхности спутника. Какое-то время гигантская змея была видна невооруженным глазом на фоне лунной поверхности, затем движение транспорта можно было заметить только по двум маленьким но ярким огонькам двигателей буксиров, потом пропали и они.
Забегая вперёд, надо заметить, что маневр закончился успешно — обогнув спутник Земли, транспорт, получив команду на торможение плавно замедлил ход и, используя запас скорости, вернулся обратно к ТТЦ «Луна-орбитальный» для формирования состава с грузами для внутренних планет.
Глава 2
Кирилл вылез из машины, попинал колесо, чтобы было похоже на героя древнего анекдота, зачем-то обошёл автомобиль вокруг, хрустя снегом, потом вздохнул, разглядывая своего охромевшего железного коня. Машина, в общем, была неплохая, хоть и не похожая на современные суперкары с корпусами из композитов, произведённых в космосе способом адгезионного литья: большой внедорожник марки «УАЗ» с водородным двигателем, сделанный специально под условия русской зимы.
Почти пять лет он служил семье Евлашиных верой и правдой, и вот на тебе… Кирилл зябко поёжился, застегнул верхнюю пуговицу полушубка. Настоящие морозы ещё не начинались, вечер был безветренный, но Кирилл, больше привыкший к кондиционируемым отсекам космических станций, чувствовал себя неуютно.
Однако и страшного здесь ничего не было — за следующим поворотом, ну или чуть подальше, проселок должен был перейти в асфальтированную дорогу на Новомичуринск, а значит или эвакуатор подъедет быстрее, или своим ходом придется топать, но так можно и всю ночь идти. Евлашин вновь покосился на капот автомобиля. Судя по всему, что-то случилось с самими топливными ячейками — водород к ним поступал, аккумулятор исправно подавал напряжение к блоку питания и на приборную панель и… всё. Не ехала машина. Такое случается редко и, если диагноз Кирилла верен, лечение состоит в замене этого самого блока топливных ячеек в автосервисе.
Массовый переход на электродвигатели с питанием от водородных топливных ячеек стал возможен с началом интенсивного освоения космоса и прежде всего промышленной разработкой Пояса астероидов. Новые технологии производства материалов, освоенные на орбитальных заводах Приземелья, позволили повысить ёмкость и уменьшить габариты аккумуляторных батарей, изменился сам принцип накопления и расходования энергии что позволило оснастить легкими и мощными двигательными установками не только легковые автомобили, но и громадные грузовые и пассажирские морские суда. Правда, снижение количества выбросов от двигателей внутреннего сгорания компенсировалось дополнительным нагревом атмосферы от растущего количества электростанций, оснащенных уже термоядерными реакторами, так что о пользе или вреде очередной научно-технической революции споры шли до сих пор. Не остановилось и потребление нефтепродуктов, как мечталось многим, но все же мировая экономика стала менее зависима от цены барреля того или иного сорта нефти, что создало серьёзные проблемы для нефтедобывающих стран (ОПЕК, в большей степени), не сумевших соответствовать веяниям времени.