Ну что ж. Пора заняться вторым пунктом в списке местных развлечений, а именно тушкой форсуна. Я чувствовал её. Глухо, но отчетливо, как если бы кто-то оставил включённый телефон в бетонной плите. Сигнатура энергии тлела внизу, под ногами, пульсируя слабо, как умирающий маяк. Кристалл. И по всем ощущениям – это был именно он. Принадлежавший уродцу, одному из тех, кто пытался меня прибить.
Я присел и прижал ладонь к щебню. Камни были тёплыми, солнце уже припекало. Где-то наверху хрипло каркнула птица. Не смотря на все окружение, сюда удавалось пробиться свежему воздуху, который приносил с собой запах цветений.
— Знаешь, Алекс… — в голове с привычным ворчанием ожила Вейла. —
— О, ты снова с нами. — я с усилием убрал в сторону обломок лестницы, и та, дрогнув, с глухим стоном осела. — А я уже начал переживать, что ты меня покинула в момент моего триумфа археолога-любителя.
— Просто не хотела мешать тебе в твоих романтических попытках влезть в чужую могилу. Ты трогателен. Почти как некромант-студент.
— Я ищу кристалл, Вейла, ты же прекрасно знаешь.
Следующий кусок бетона оказался упёртым – пришлось напрячь спину гораздо сильнее, раньше бы я такую образину не поднял. Вибрация прошла по пальцам, как электрический зуд. Камень дрогнул, и я с трудом сдвинул его в сторону. Под ним – плотный слой каменной крошки, перемешанный с кусками плоти.
Форсун. Запах мертвой туши шибанул сразу. И если бы я не знал, что это именно он, легко можно было бы принять за кучу выброшенного мяса. Но нет, это был он. Тот, который был ближе ко мне в момент удара, он как раз разворачивался, чтобы сбежать, но не удалось. Кристаллы снять с них тогда не получилось, зато получится сейчас.
На моем лице растянулась ехидная ухмылка, и я таки представлял себя каким-то злодеем.
Опустился ниже к туше, распарывая его живот клинком. Пальцы
— Алекс… будь аккуратен. — голос Вейлы вдруг стал серьёзным.
— А что такое, капитан “Нервозность”? — наконец подколол её в ответ, когда она этого не ожидала.
— Ну мало ли… вдруг ты ему что-то заденешь, он дернется и расплющит тебя… — выдала моя собеседница и тона не сменив.
— Ну спасибо за поддержку. — с издевкой ответил ей.
Но дальше с ней спорить не хотелось, в руку уперся кристалл. Когда я его вытащил, он отливал глубоким синим цветом. Не успел я задать вопрос, почему же он отличается от предыдущих, как Вейла просто взвизгнула от радости в моей голове.
Но поговорить мы не успели, потому что Аня громко закричала.
Глава 4
В коридорах линкора "Ленса" стоял обычный рабочий гул. Везде бегали члены экипажа, кто-то из них смотрел магистрали энергосистем, а кто-то просто травил друг другу шутки. Весь корабль жил своей жизнью, сопровождаемый гудением мегаватт плазмы. А вдоль стен мигали световые дорожки, маркирующие направление движения.
По одному из главных переходов, прямо в сторону командного мостика, шла женщина. Её шаги были ровными, отмеренными по секундомеру, имеющими четкий ритм. Она была высокая, с прямой осанкой и движениями, отточенными, как маршевой строй. На первый взгляд ей можно было дать около тридцати, но ни один здравомыслящий человек не стал бы судить её по внешности. Тем более она была одной из тех, кто прошёл одновременно и очищение генокода и личное возвышение.
Серебристые ровные волосы, гладкие, с резким блеском, казалось что их полировали вручную, они едва ли доставали до подбородка. Прямая челка опускалась на лоб, отрезая лицо строгой линией. В её взгляде не было жизни, только ледяная выверенность и скрытая за фиолетовым отблеском зрачков жестокая рассудительность. Персонал, встречавший её в коридорах, знал: если хочешь спокойной жить – не смотри в глаза Листуре. Лучше прижаться к стене, стать тенью, раствориться, прикинуться объектом интерьера.
Она привыкла. Давно. Сколько лет её уже не тревожили эти косые взгляды? Или моменты, когда её товарищи делали вид, что просто с ней не знакомы. Всё это мало её трогало. Лишь в редких случаях, она кидала мимолетный и леденящий взгляд своих фиолетовых глаз. И просто шла дальше, вперед.
Остановившись перед шлюзом в командный отсек, Листура ввела код доступа. Панель тут же осветилась мягким красным свечением, и створки с характерным вздохом ушли в стены. В помещении повеяло прохладой, пахнущей стерильным металлом и озоновым отголоском внутренних вентиляционных систем.
Она вошла, не изменив выражения лица.
— Во славу Первых, командор. — отдала женщина ритуальное приветствие. Слова прозвучали спокойно, без напряжения, но с той точностью, какую ценят в высших эшелонах Адмиралтейства. После чего Листура заложила руки за спину и замерла.
Командор Альберт поднялся из-за голографического интерфейса. Его движения были более свободными, тем более на её фоне, но в глазах тоже плескался лёд.
— Во славу. — повторил он, бросив взгляд в её сторону. — Листура, не стой там, проходи.
Жестом он пригласил её ближе, одновременно активируя несколько команд прямо в воздухе. Пальцы двигались как дирижёрская палочка, по экранам прошли резкие линии, сигнализируя о переходе в закрытый режим. Переборка позади Листуры сомкнулась, снаружи замерцала голограмма "Полный режим шифрования. Уровень доступа: 0-А-I".
Листура не задала ни одного вопроса. Но внутри уже начала просчитывать: либо запланирована ликвидация, либо речь пойдёт о диверсии. Когда командор включает шифрование, обычного разговора явно ждать не стоит. Но что за уровень доступа? Такой она видела впервые.
Она подошла ближе, её лицо было всё так же безразлично. Но внимательные могли бы заметить, как на миг напряглись мышцы скул – именно в тот момент, когда включился протокол шифрования. Значит, разговор действительно важен.
Альберт молча смотрел на неё. Несколько секунд. Такие паузы уже получались на автомате, как если бы он ждал, что она первая что-то скажет или спросит. Но Листура была той, кто умеет молчать лучше, чем говорить. Она знала цену словам.
Командор лишь удовлетворенно кивнул, довольный её выдержкой.
— Листура, всё, что ты сейчас услышишь, должно остаться с тобой до самого конца твоей жизни. — голос Альберта звучал спокойно, но каждое слово резало пространство подобно лазерным импульсам. Он смотрел ей прямо в холодные глаза с фиолетовым отсветом, как если бы они были сделаны из причудливого камня, хранившего в себе шепот ветров Латтиры, родной планеты этой женщины.
Для любого другого этот взгляд говорил о вызове. Для него – просто знаком, что всё идёт по плану.
Она снова не проронила ни слова. Лишь чуть склонила голову в кивке, ровно настолько, насколько требовали Имперские протоколы. Ни сантиметра лишнего, ни грамма эмоции.
На мгновение в командной рубке повисла напряжённая тишина. За пределами мостика раскинулась бездна космоса. Он, как чернильный океан, был усеян холодными жемчужинами звёзд. Одни мигали, другие горели неподвижно, как следы древней войны, о которой уже никто не помнит. Их свет был далёким, и точно равнодушным к их наблюдателю.
Альберт развернулся и неспешно подошёл к самому краю платформы. Протяжный гул энергий, вибрации стабилизаторов, еле слышный шорох приводов в переборках. Всё это сливалось в органичный ритм живого корабля. “Ленса” дышала и смотрела вместе с ним.
— После последнего боя с пиратами, когда защищали торговцев… — начал он, скрестив руки за спиной. — К нам на палубу попал шаттл. Внутри которого находились выжившие с флагмана, некоторые из них пленные.
Он повернулся к ней, в его глазах была сталь, но с тенью, которую не прячут перед теми, кому доверяют жизни.
— Представители малой расы. Их обнаружили наши исследователи пространства, совсем недавно. Порядка трёх сотен циклов назад.
Командор посмотрел куда-то вверх, на переборки корабля. После чего выдохнул, явно на что-то решившись.
— Эта раса… они потенциально могли быть утраченными.
Взгляд Листуры дрогнул. Едва уловимо. Она знала, что это означает. Как для Альберта, так и для всей Империи первых.
— И мне нужны твои… уникальные навыки. — произнёс Альберт. — На допросе, я хочу чтобы ты поприсутствовала со мной.
— Прошу прощения, Командор... — голос её был всё ещё ровен, но теперь в нём проскользнуло нечто похожее на колебание. Тонкая нота сомнения, запрятанная под слоями железной дисциплины. — Вы ведь знаете, мои способности не предназначены для допросов и мягкого воздействия.
Альберт лишь мягко усмехнулся.
— Я знаю. — он поднял ладони, отсекая ненужные тревоги. — И мне не нужно, чтобы ты выворачивала им мозги наружу. Нам не нужен разнос. Мне хочется понимать, попадали ли они под воздействия… подобным тебе.
Листура чуть склонила голову. В её глазах промелькнул отблеск тени. Ощущение, что эта просьба вытащит наружу старые знания, и может открыть что-то новое.
— Разрешите задать вопрос? — наконец произнесла она. В голосе не было дерзости – лишь осторожная просьба к тому, кто всегда был с ней искренним.
— Разумеется. — кивнул Альберт.
— Если они относятся к утраченным, почему нет никакой реакции? — голос Листуры прозвучал отточено, но с едва уловимой вибрацией, которую мог заметить только тот, кто знал её давно.
— Хороший вопрос, Листура. — Альберт, стоя у центра командной платформы, развёл руками, как если бы дирижировал невидимым оркестром. — Я переслал тебе весь пакет данных. Изучи на досуге, там много тонкостей. Если коротко: у нас нет подтверждений. Всё, что мы зафиксировали, лишь косвенные совпадения. Все остальные исследования ничего не показали.
Пальцы командора быстро скользили над голографической консолью. Плавно изменялись слои информации, перед глазами пролетали незнакомые сигнатуры, биосканы, временные кластеры.
Листура молча отмечала информацию, мелькающую перед глазами. Но внутри оставалась некоторая настороженность, граничащая с беспокойством, как перед битвой. Она не любила неопределённости. Тем более, когда они касались вопросов, влияющих на всю её нацию.