– Из прошлого. Пока ничего говорить не буду, вдруг не понадобится.
Хантер-Антон кивнул, быстро чиркая в солидном кожаном блокноте.
Хантер-один поднял голову от рюкзака, в котором что-то искал.
–Теперь моя очередь. Сегодня я весь лес облазил, место засады исследовал вдоль и поперек. Себе местечко тоже подыскал. Там дорога неширокая, как будто в небольшом ущелье вьется. Грамотно. С высоты стрелять проще, и видно предыдущий поворот, когда машина покажется, будет время, чтобы подготовиться. Насчет Легиона, версия подходящая. Стрелок менее опытный такое место бы не выбрал. Далеко. И на МКАД стрелял очень крутой боец. И минирование… Завтра я попробую достать этого козлину. Увидишь в Марселе Поля, привет ему от меня.
Антон развел руками.
–Это ты здорово пошутил сейчас.
–И я завтра с вами пойду, -подал голос Игорь.– Сижу тут, как идиот. Он просительно посмотрел на Хантера.
–Возьми меня.
–Я в засаде буду, нельзя, чтобы меня обнаружили, а ты не подготовлен. Не возьму.
–Ну, оставь меня где-нибудь неподалеку. Не могу я оставаться дома. Все что-то делают, а я только жду, скоро свихнусь.
Хантер вопросительно посмотрел на Сашу, но она рассеянно что-то рассматривала в контактах своего телефона. И Хантер, тяжело вздохнув, согласно кивнул Игорю:
–Готовься.
В телефоне Саша искала номер Павла. Ей пришла в голову идея, попросить его узнать о приюте. Ему проще. Позвонив и все рассказав, она подсела к мужу.
–Может, никуда завтра не пойдешь?-вкрадчиво начала Саша,-должен хоть кто-то остаться и собирать поступающую информацию?
–Вот ты и останься, перекинь нас в будущее, а сама обратно. Что замолчала? Война– дело мужское.
Саша возмутившись, хотела напомнить мужу свою недавнюю битву с Маратом. Она одна, в наручниках, победила тренированного мужчину, который, наверняка, тоже так думал. Но, выплеснуть свое возмущение не успела. Зазвонил мобильный, в окошечке высветилось «Павел», и она, не нажимая кнопку ответа, быстро пошла в сторону, не хотела пока, чтобы Игорь слышал разговор.
–Нет приюта. Давно уже нет. После того похищения, о котором ты мне рассказала, мальчика вернули полицейские, сняли с поезда на следующей станции. Так вот. Спустя неделю этот похищенный избил двух пацанов, я так понял, которые сильнее всех его доставали, причем легко с ними справился, и, в очередной раз, сбежал. После этих двух случаев, похищения и драки, приют просуществовал еще год, детей пристроили, и он закрылся. Остались фотографии. Старые, оцифрованные, качество, правда, не очень. Могу ошибаться, но на одной из них, это общий снимок персонала, нянечек и воспитателей, я узнал ту смешную бабку, которая презентовала вам с Игорем козленка. Малена, кажется? Вот она. Посмотри сама. Я тебе сейчас вышлю.
Саша с грустью смотрела на старое черно-белое фото. Давние снимки всегда будили в ней мысли о том, как скоротечно время. Восемь женщин, одетых в одинаковые не то накидки, не то халаты, с разным выражением лиц смотрели в объектив. А вот и Малена. Конечно, в центре. Где ж ей еще быть, с таким характером? Хоть и прошло столько лет, ее вполне можно узнать. Воинственный взгляд, выпяченный упрямый подбородок. Усмехнувшись, Саша пошла заводить машину.
–Помню, помню тот случай. Журналистов тогда набежало… полицейских… Начальница сама не своя бегала, на всех кричала.
Саша с Маленой сидели в тени огромного можжевельника на небольшой кособокой лавочке. Малена, быстро мелькая спицами, довязывала крошечный, наверное, детский, носочек из белой пушистой пряжи. Несмотря на то, что на улице было очень тепло, она была в тонких носках и тапочках, в ситцевом цветастом платочке, повязанном по-деревенски, под подбородком.
–И парнишку этого помню. Чистый волчонок. Сначала жалели его все. Маленький был. Большие-то над ним все измывались. Не углядишь за всеми-то. Вечно, то синяк под глазом, то пальцы на руке перебитые, то еще что похуже. А как вернулся, будто подменили. Старые -то враги кинулись было, как же не поиздеваться, газеты на всех углах кричали, вот, мол, жертва педофила! Так Ренар этот быстро всех по углам раскидал, не то, чтобы сильный был, а… знаешь, какой-то жестокий вернулся, если что под руку подвернется, так бил или в глаза, или по зубам, до хруста прямо, до крови, а потом в лицо смотрит и молчит. И в глазах пустота. Прямо жуть. До сих пор, как вспомню, мурашки бегают.
–Ренар? –Саша похолодела, неужели ошиблась?– Вроде в газетах писали, Рейнальдо?
– Ренар-это прозвище такое у него было, лисенок. Кто-то брякнул, ну и прилепилось.
–А того, кто его похитил, вы видели?
–Нет, он его на улице где-то подобрал, не видела я. И никто не видел. Это потом нам полицейские все в красках описали. Когда привезли обратно. Мол, Ренар-то от него убежал и в поезд прыгнул, а тот за ним, не отстает, вот и выстрелили, и хорошо, что убили, не место на земле таким…
– А что еще вы помните?
–Моя смена была, когда привезли его. Я и покормила его, и спать к себе в комнату для нянечек уложила. Все по голове гладила, жалела. Утром на завтрак отвела и домой поехала. А вернулась когда, посмотрела, не нужна ему моя помощь. Но, видно, запало пацану что-то в душу. Открытки мне шлет. Лет десять уже. Представляешь? Со всего мира.
– И деньги?
–Денег не шлет, да я бы и не взяла. Боюсь, нечистые это деньги, недобрыми делами заработанные. В последней открытке писал, правда, что приедет в отпуск. Вот, на днях жду. Первого июля.
**************************************
Самолет приземлился в аэропорту Марселя по расписанию. Антон-Хантер, без вещей, быстро прошел паспортный контроль, сел в такси и сейчас направлялся к бульвару Перье, разглядывая пробегающие за окном пейзажи. Приближалось обеденное время, и многие рестораны выставляли столики наружу. На тихой улочке, в бистро, у него и была назначена встреча со старым другом.
–Дружище!
Огромный бородатый человек, одетый в стильные брюки и просторную рубашку-поло цвета хаки, шагнул от столика, выставленного на тротуаре, широко расставив руки.
–Поль?! Это ты?! Красавчик!
Они крепко обнялись, не обращая внимания на взгляды прохожих.
–Рассказывай, я вчера по телефону не все понял, что за проблемы? Почему такая срочность?
– Вчера в Подмосковье убили мою знакомую. Стрелял снайпер. Есть предположение, что он из Французского легиона. Место засады взорвал, следов нет, но оружие, хоть и изуродованное взрывом, можно идентифицировать. Редко кто из наших им пользуется. И еще, вот имя.
Антон протянул Полю листочек бумаги.
– Нужно проверить, есть ли такой в Легионе, мог ли попасть в Россию в этом месяце, в июле. Официальных данных быть не может, на тебя вся надежда, друг. Очень нужно. Очень. Деньги не проблема.
–А как скоро нужно?
– Позавчера.
–Не понял…
–И не нужно. Просто помоги.
Поль поднялся, доставая на ходу мобильный из кармана тесных брюк. Отошел на десяток метров и энергично заговорил в трубку. Антон, жестом подозвав официанта, сделал заказ, надеясь, что вкусы друга со временем не изменились.
–Здесь всегда свежие продукты и отличная кухня!– Поль грузно опустился на противоположный стул, с одобрением рассматривая выставляемые официантом блюда.
–В общем так. Человек с таким именем существует. Итальянец. В Легионе около двенадцати лет. Капрал. Горячие точки. С конца июня в отпуске. Сорок пять рабочих дней. Где был-неизвестно. Но, вчера отозван срочно. В Африке опять террористы захватили отель. Есть жертвы. Вчера же группа реагирования и улетела. Он с ними. Когда вернутся, должны дать отпуск догулять, вообще-то. Характеризуют, как очень жестокого, нелюдимого, умелого бойца. Друзей нет. Родственников нет. Все. Ты мне должен тысячу евро.
–И без денег я теперь твой должник, спасибо.
–Ты думаешь, это твой снайпер?
–Похоже на то. Погибшая сама мне раньше называла это имя.
– Сейчас легион почти на две трети состоит из восточных европейцев, поляки, украинцы, русские – обычное дело в современном легионе. Мне кажется, логичнее предположить, что это кто-нибудь из России?
–Точно нет. И, Поль, я сегодня же улетаю, так что давай, рассказывай, как ты, где ты, что ты. И фото покажи, трое детей уже? А это передай жене, русский сувенир. Называется оренбургский пуховый платок. Можно протащить его через обручальное кольцо. Только тонкое.
–Ух ты! Вот это угодил! Красота какая!
–А это тебе от нас. Символ Прованса – фигурка цикады. В Обани местные мастера делают.
Антон не успел поблагодарить, в барсетке зажужжал поставленный на виброзвонок телефон.
–Да!
–Антон, беда… Ты просил сообщить, если что. Там, где мы подстраховывали засаду, по твоей просьбе, убили какого-то Игоря…
–Как, Игоря?! Почему Игоря?!
*********************************************
Все должно получиться. Ловушка задумана безукоризненно. Путь отхода определен и отработан заранее. Маскировка под лохматым камуфляжем делала его практически невидимым. Автомобиль приближался к намеченной точке. И Ренар поудобнее перехватил винтовку.
В эту минуту Хантер, оглядывающий сквозь стекла бинокля известное место засады, и засек его. Он замер на минуту, подождав, пока адреналин, выплеснувшийся в кровь от предчувствия удачи, не перестанет тревожить сердце. Наконец-то! Вчера Хантер терпеливо прочесывал лес, просчитывал все возможные варианты расположения снайпера. Направление выстрела он знал точно. Но, вдруг сегодня, по какой-то причине, убийца выберет другое место засады? На кону стояло слишком много, случись ошибка, и нет человеческой жизни. Сашиной жизни. Хант прикрыл глаза, досчитал про себя до десяти и с этого момента действовал как автомат.
Ренар краешком глаза неожиданно уловил осторожное движение в зарослях кустарника слева. Показалось? Нет! Вон опять ветка бузины чуть качнулась, как будто сидящий там осторожно расчищал место для стрельбы. Лис выругался. Кто-то подобрался слишком близко. Обострившееся чутье Ренара подсказывало, что это кто-то опасный, тот, кто хочет сделать так, чтобы весь его тщательно подготовленный план рухнул. Ну, уж нет! И Лис перевел оружие в сторону зарослей.