– Если Вам интересно, – минут через сорок молчания заговорил майор, – то я должен сообщить, что я против нашего с вами сотрудничества.
– Хорошо, – буркнул Николай.
– Я считаю Вас и ваших, – Пётр сделал паузу, пытаясь подобрать соответствующее слово, – ваших солдат следовало бы четвертовать, но Игорь Алексеевич настоял, и мне пришлось согласиться на ваше участие в учебном процессе.
– Я понял.
– Ваши руки по локоть испачканы в крови моих людей, в первую очередь юнкеров, этих молодых ребят, которые составляли свет и будущее нашего общества.
– Пётр Константинович, – произнёс Соколов чуть наклонившись к Тречко, – находились бы Вы рядом со своими юнкерами, я без размышлений снёс бы и Вам голову, но так сложилось, что мы сейчас в одном автомобиле, и судя всему, на одной стороне баррикад. Поэтому считайте, что все они погибли ради того, чтобы мы встретились и принесли друг другу пользу. А теперь, будьте любезны, избавьте меня от Вашего нытья. Спасибо.
Майор от возмущения фыркнул, и Николаю показалось, что он хотел выйти, но видимо в последний момент осознал и остался сидеть на месте.
Соколова этот эпизод лишь позабавил. Сидящий перед ним человек хоть и был майором, а так же руководителем боевого крыла, как представил его Игорь, внешне и по разговору совершенно не подходил под эти должности. Возможно, он был до корней волос интеллигентом голубых кровей. Выяснение этого вопроса Николай оставил на потом, его не интересовал Пётр Константинович, просто сейчас волею судьбы приходилось с ним взаимодействовать.
Соколов, внешне выглядел спокойно, но держался напряжённо, будто зверь перед схваткой. Они были в логове противника, охотника, который несколько дней их загонял в сети и в конце концов добился своего. Чего от них ожидать дальше, Николай не знал, но был уверен, что ближайшее время он сам и его группа нужны живыми.
Через пару часов пути они свернули с большой дороги, проехали мимо села и углубились в лес.
– Это наш полевой лагерь, – пояснил Пётр, когда автомобили остановились перед шлагбаумом с двумя солдатами. Те заглянули внутрь, признав своего командира тут же вытянулись в струнку, и отдав воинское приветствие открыли проезд.
Дорога после блокпоста вела вглубь леса ещё с километр, и только потом деревья расступились, и машины въехали на большую площадку, застроенную одноэтажными щитовыми домиками. Дома стояли рядами, а дорожки между ними образовывали подобие сетки. Колонна остановилась практически сразу, возле ближайшего домика, и выйдя из автомобилей все направились за майором к одному из зданий.
Время приближалось к полуночи, и лагерь казался пустынным, лишь изредка по дорожкам проходили парные патрули. Парни что-либо разглядеть не успели, их сразу пригласили в домик. Внутри всё было обставлено максимально просто. Четыре кровати по углам, рядом тумбы, а посередине стол и табуретки. Серые стены, две лампочки под потолком, окна завешены плотной тканью.
– Николай, на время работы вы будете жить здесь, – сказал Игорь Алексеевич пройдясь по комнате, – не пятизвёздочная гостиница, конечно, но как мне кажется, совсем неплохо.
– Мои палаты рядом со штабом батальона, распорядок дня доведу завтра на утренней встрече. Рекомендую пределы лагеря не покидать. До завтра! – чётко и резко, будто на докладе у генерала, произнёс Пётр Константинович и развернувшись вышел.
– Он иногда бывает строг и напыщен, но человек неплохой. Я думаю, как узнает вас поближе, подобреет, – улыбнулся Игорь присев на кровать и чуть попрыгал, оценивая мягкость матраца.
– А ужина не будет? – Аркадий осмотрел тумбочки.
– Будет, только завтра. Также, утром вам принесут новую одежду. В этой вы выглядите как батраки. Ну всё, я уезжаю, приеду через недельку. Петра Константиновича не обижайте, – улыбнулся Игорь и на прощание пожав всем руки вышел из домика.
– Как-то всё складно да гладко, – Максим выбрал себе кровать, и подняв подушку в чистой наволочке понюхал её.
– А что, я молчу! – заметив на себе взгляд Соколова ответил Миха, – меня всё устраивает.
– Кэп, по дежурству – как обычно? – Макс подошёл к окну и отдёрнув занавеску выглянул.
– Да, всё как обычно. Я, Миха, ты под утро, – ответил Николай проверяя надёжность двери.
– Ну, тогда отбой! Я спать, – Максим разделся, и вдыхая аромат чистого постельного белья закрыл глаза.
Остальные не заставили себя долго ждать, и через полчаса в домике воцарилась тишина. Лишь Соколов сидел за столом, будто хранитель спокойствия, и положив перед собой пистолет снаряжал магазины патронами.
Дежурство было номинальным, Соколов и парни прекрасно понимали, что в случае неприятностей, в этом маленьком домике они не смогут ничего сделать, но от непрошеных ночных гостей защититься стоило бы.
Рано утром на пороге появился парень в отутюженной полевой военной форме с серыми погонами, в фуражке и с пистолетной кобурой на поясе.
– Господа! – громко поприветствовал он, при этом машинально поднёс два пальца к козырьку фуражки, но увидев нацеленный на него пистолет убавил свой бас, – Пётр Константинович через полчаса ждёт вас в штабе.
– Ты дурной, что ли? – Миха убрал пистолет и подошёл к нему, – тебя в армии не учили стучаться прежде чем войти?
– Учили. Я адъютант Петра Константиновича, поручик Вольский.
– Плохо учили, поручик, – отозвался Соколов со своей кровати. – Одежду принесли?
– Принесли, – коротко ответил Вольский, и открыв дверь впустил внутрь солдата с бумажными свёртками. – Пётр Константинович ждёт вас через полчаса в штабе. Завтрак подадут туда же. Просит вас одеться согласно полевому уставу. Я подожду вас на улице.
– Муштра. Надеюсь, по плацу не придётся ходить, – Миха развернул пакет и посмотрел на принесённую форму.
Каждому выдали коричневые штаны свободного кроя, рубашку с высоким воротником, китель с большими блестящими пуговицами, ремень с двуглавым орлом на бляхе и яловые сапоги.
Все размеры подобрали идеально, на всех китель сидел как влитой, лишь на худощавом теле Аркадия висел мешком. К форме предполагались и головные уборы – фуражки с короткими мягкими полями и кокардой в виде орешка с красным кружочком по центру.
По достоинству оценив качество материала и пошив новой одежды, вся группа в сопровождении адъютанта Вольского направилась к штабу.
Здание находилось на другом конце лагеря. Домики служили для расположения личного состава. По дорожкам перемещались множество мужчин самого разного возраста. Кто-то по пояс голый с полотенцем, кто-то уже в форме. Возле других построек солдаты выстроились в одну шеренгу, и видимо местный сержант что-то у них проверял. Перед адъютантом и следующими за ним людьми все расступались, но большинству и дела не было до незнакомцев.
Штаб располагался в тени деревьев у леса и представлял из себя большое здание, не менее тридцати метров в длину, построенное из таких же щитов. Стоял он отдельно, на удалении от остальных домиков. У входа дежурили двое с винтовками, и при виде входящих или выходящих они вытягивались по стойке смирно.
Адъютант провёл всех через холл и остановившись у кабинета подтянул китель и постучавшись открыл дверь:
– Ваше высокоблагородие!
– Да, Андрей, пусть проходят. И передай ротным командирам, чтобы через час были у меня.
– Так точно, ваше высокоблагородие! – ответил адъютант, приложил пальцы к козырьку и прикрыв за собой дверь ушёл.
Пётр Константинович встал из-за стола, заставленного тарелками и чашками, и обошёл парней, рассматривая форму одежды и внешний вид.
– Вам следует привести растительность на лице в порядок.
– Побриться, что ли? – Максим погладил пышную бороду, отросшую за эти недели.
– Не обязательно. Подкоротить, причесать, дабы выглядели согласно своему званию. Кстати, у вас воинские звания имеются? – он обвёл взглядом присутствующих.
– А как же, – ухмыльнулся Николай, – я капитан, Максим – старший лейтенант, а Олег – прапорщик.
– А он? – Пётр пальцем показал на Аркадия.
– Он звания не имеет, – пояснил Николай.
– Хорошо, произведу его в подпоручики. Негоже солдатикам в штабе завтракать, – Пётр Константинович погладил свои усы, – присаживайтесь. Сейчас закуски принесут, а пока рассказывайте, чему вы можете научить моих бойцов.
Глава 2
Разговор с командиром пехотного батальона получился долгим. В перерывах принесли завтрак, кофе, а в конце Пётр Константинович не побрезговал запить всё двумя стопками бренди.
Командиры рот больше получаса прождали на улице, прежде чем их допустили в штаб, где сразу устроили совещание. К тому моменту новоиспечённым офицерам батальона изготовили погоны, составили приказ и поставили их на полное довольствие, назначив на должности инструкторов пехотной тактики и стрелкового дела, о чём и довели до командиров.
Батальон существовал в сокращённом составе, по мирному времени. Все солдаты служили минимум семь лет и призывались по жребию, проводимому ежегодно. В полевом лагере на летнем обучении находились три пехотные роты, артиллерийская батарея, кавалерийский эскадрон и отдельный егерский взвод. Всего в батальоне числилось триста восемьдесят душ включая офицерский состав.
Игорь Алексеевич, которого в узких кругах называли не иначе как «Пингвин», отдал на все три месяца пехотные роты для полевого обучения Соколову и его группе.
Миха с Максом узнав о такой перспективе немало удивились, так как вполне серьёзно относились к предстоящей работе, а Николай лишь улыбался. Он давно уже для себя решил, что обучение начнёт с курса молодого бойца, который дома, в его родной России, проходит каждый срочник.
– Ваше высокоблагородие, разрешите?! – в проёме двери появился очередной офицер. От всех присутствующих его отличала форма одежды. Рубашка вместо кителя, панамка вместо фуражки, без погон и прочей атрибутики, что носили остальные командиры пехотных рот. Соколову на секунду показалось, что он видел этого человека прежде. Его смуглая кожа и изящная борода на худосочном лице были очень приметны.