Сразу читать не стал, а сначала все же получил командировочные у Петра Ивановича, да освободил выданный им кабинет. Попрощался со всеми и уже потом, зайдя в знакомую кофейню, заказал чашку кофе с пряной булочкой и принялся за чтение. И чем больше я вчитывался в строки, тем меньше мне хотелось ехать через Европу.
— Персия наращивает военный флот в Средиземном море, — тихо читал я себе под нос заголовки.
Пробежавшись глазами по статье, перешел на следующую новость.
— Австрийская империя заявила о территориальных претензиях к Франции.
Дальше шел рассказ о выступлении императора Австрии с пламенной речью в парламенте и его заверениях своим подданным, что страна воссияет своим величием, и грядут перемены.
Перескочил на следующую статью. А там рассказывалось о том, что и на Балтике неспокойно. Шведы с Данами чудят. Чего-то все это попахивает Первой мировой, как в моем прошлом мире. А не получится ли так, что пока я возвращаюсь в Москву она разразится и я застряну в какой-нибудь из европейских стран? В лучшем случае. Нет, такого мне не нужно. Может реально стоит подумать про дорогу через Берингов пролив на дирижабле? А дальше уже поездом или дирижаблем.
— Одна голова хорошо, а две лучше, — решил я, закрыв газеты. — Посоветоваться надо.
Из советчиков самым компетентным я видел Юрия Константиновича. Вот уж кто должен быть в курсе и дел в Европе и опасности разных путей. К нему и пошел.
Самого контрразведчика на рабочем месте не оказалось, зато застал там Святогора Николаевича. В принципе мне и его слов с кратким описанием каждого пути — через Европу и по России — хватило, чтобы сделать окончательный выбор. Так что полечу дирижаблем. Впервые и в этой и в прошлой жизни.
Вернувшись домой, застал там Ануку, которая собирала мои вещи. Она же их, оказывается, успела еще и постирать, и высушить.
— Когда ты отправляешься, Нигукъяк?
— Ближайшим дирижаблем. Но он из Новоперекопа вылетает, так что сначала туда надо ехать.
— Дождись вождя. Он хочет с тобой поговорить, пока ты еще здесь.
В принципе я был не против. Только предупредил, что долго ждать не буду. Дорога и так не близкая и по местным меркам займет немало времени. Девушка лишь кивнула, а я занялся тем, что пошел узнавать, как добраться до Новоперекопа и когда ближайший дирижабль.
Закончил я к вечеру и вернулся домой уставший, но довольный. Дирижабли ходят три раза в неделю и ближайший, на который я могу попасть, послезавтра. До Новоперекопа добираться чуть меньше суток. А тут и вождь не заставил себя ждать. Явился за два часа до моего прихода и пил чай, пока меня не было. Да еще и не один, а в компании главы алеутской общины.
— Приветствую, господа, — официально-аристократический тон при виде старика включился у меня сам собой от неожиданности. — Что привело вас ко мне?
— Здравствуйте, Григорий Мстиславович, — встав с кресла, кивнул мне Анкалин. — Предлагаете перейти сразу к делу?
— Время позднее… — протянул я.
И да. Я устал и говорить ни о чем ради приличия мне было неохота.
— Хорошо, — вздохнул старик и переглянулся с вождем. — Видите ли, Григорий Мстиславович, уважаемый Ырыкван решил присоединиться к нашей общине. Его племя решило прервать кочевой образ жизни и осесть здесь. Как я понял, во многом из-за вас.
— Это его решение. Но действительно, оно связано с тем предложением, что я ему сделал. И что?
— А еще он сказал, что вы отправляетесь в Москву…
— Это так, — кивнул я, видя, что старик ждет моего ответа.
— Вот я и предложил вождю Ырыквану отправить с вами несколько молодых и сообразительных юношей из племени.
— Зачем они мне?
— Будут охранять. Помогать. Вы аристократ, да еще и служба у вас такая, где дополнительные руки лишними не будут.
— Допустим. Вам-то это зачем?
— Кроме юношей из племени уважаемого Ырыквана я хотел бы отправить с вами и несколько юношей из общины. И хочу попросить вас помочь им поступить на учебу. Желательно в университет.
— Только вашим юношам?
— Нет. Всем, кто с вами отправится. Отучившись в столице, они потом вернуться обратно. И с теми знаниями и связями, что получат там, станут у нас здесь уважаемыми людьми. Как видите, я честен с вами.
И грудь слегка неосознанно потирает. Помнит видать, что я могу распознать ложь.
— Много этих ваших «юношей»? — вздохнул я, понимая, что отказать не могу.
Анкалину отказал бы. А вот вождю — нет. На его благосклонности и верности будет держаться мое только что открытое предприятие по разработке рудника.
— Семеро. Не беспокойтесь за их содержание. Община возьмет оплату их учебы и пропитания на себя.
— Ну уж пропитание я им обеспечить смогу, — проворчал я.
Анкалин лишь спокойно кивнул, принимая мой ответ. Ведь я только что фактически дал ему свое согласие.
Эх. Еще и с этой семеркой возиться. Надеюсь, они и правда смышленые, как старик говорит.
Вождь с главой общины алеутов ушли и в доме остались все свои. Роб тут же воспользовался этим и откуда-то достал бутылку виски, а Анука тут же сообразила холодных закусок.
— Мы знакомы не так давно, — поднял ирландец свою рюмку, когда наша четверка расселась за столом в гостиной, — но у меня уже такое чувство, будто знаю вас всю жизнь. Я рад нашей встрече. И пусть сейчас нам придется расстаться, но я уверен, что мы еще увидимся. За вас, Григорий Мстиславович!
После первого тоста пошел второй. Третий. Высказалась и Анука, и Артем не остался в стороне. Его я кстати решил сделать помощником Роба. Парень сообразительный, да и с девчонкой у него похоже все серьезно. Провожали в итоге меня до середины ночи, и спать я отправился изрядно набравшимся. От того утром голова болела так, что хотелось чтобы кто-нибудь ее отрубил.
Кое-как приведя себя в порядок, я встретил семерку алеутов, навязанных мне вождем с Анкалином, взял собранный Анукой чемодан и отправился в путь. Наконец-то я увижу оставленных в Москве мальчишек и Олю. Соскучился по ним. Мое пребывание на Аляске наконец-то окончено!
Глава 2
— Что значит «у вас нет документов»? — я с удивлением и раздражением уставился на семерку навязанных мне парней.
Точнее на четверку. У троицы, которых мне «прикомандировал» Анкалин, паспорта были. А вот у четверых балбесов возрастом от пятнадцати до восемнадцати лет, выделенных мне в качестве «охранников и будущих студентов» вождем, никакой бумаги не существовало. О чем я узнал, когда попросил у них паспорта для покупки билетов на поезд.
Парни переминались с ноги на ногу, словно это они виноваты. Мало мне этого, так они еще и по-русски не говорят! Приходится с ними общаться через тройку парней Анкалина. Те с детства в общине и городе живут. Язык знают неплохо, хотя с письмом проблемы. Это они сами мне признались. Как я понял — на всякий случай, когда вскрылось, что у их товарищей не только документов, но и знания языка империи нет.
— Ладно, — выдохнул я сквозь зубы. — Идите за мной.
Не знаю, есть ли здесь паспортный стол, но в моем прошлом мире паспорта выдавали в полиции. Вот и отправился я в ближайший участок узнать, как решить неожиданную проблему.
До него рукой подать, но там нас поначалу хотели «завернуть».
— Заявление нужно подавать, — лениво зевнул дежурный офицер. — Потом ждать, пока его впишут в книгу церковную, да в список переписной добавят. А уж опосля дадут разрешение нам на выдачу вашей бумаги.
Я чуть зубами не скрипнул от досады.
— А ускорить это никак нельзя? — спросил я офицера, попутно показав ему свою бумагу жандарма.
Тот как прочитал, сразу зевать перестал и даже выпрямился сидя на своем стуле.
— Так это, господин жандарм. Я ну никак не могу на эту процедуру повлиять. Вот ежели вы сами до церковников сходите, а потом в администрацию города… А что заявление принято, так я прямо сейчас могу подпись поставить.
— Ставь, — вздохнул я, понимая, что на ближайший поезд мы наверное уже не успеем.
Так и получилось. Пока бегал к церковникам, где пришлось парней еще и покрестить, да потом к чиновникам — день и прошел. Я вообще был изрядно удивлен, что без церкви паспорт не выдают. Не положено. Должно быть христианское имя. Ну и перепись населения параллельную церковь ведет. Как я понял, именно священники были первыми, кто этим занялся, а правительство свою перепись уже потом ввело, от них переняв.
Так у меня под покровительством оказались Феофан, бывший раньше Юхаком, Дмитрий, он же Тагъук, Юрий, Виталий, Александр, Леонид и Роман. Последние трое — бывшие общинники. И имена у них сразу были русские. А вот у Юрия и Виталия я их бывшие имена даже выговорить не смог, не то что запомнить.
Уставший и злой из-за задержки, я с огромным удовольствием сел на вечерний поезд и, приказав парням вести себя прилично и до приезда в Новоперекоп меня не беспокоить, поудобнее откинулся на спинку дивана и уснул. Ехали мы в зеленом вагоне третьего класса, так что удобств в виде койки здесь не наблюдалось. А все из-за этих чертовых документов! Я так-то хотел днем на втором классе со всеми удобствами поехать, а на вечерний рейс, когда мы добрались до вокзала, билетов туда уже не оказалось.
Проснулся я с болью в спине от неудобной позы, зато выспавшимся. Парни вели себя прилично, правда окружающие как-то странно на меня и них посматривали, но я списал это на то, что кроме моей «великолепной семерки» других алеутов не было.
Из поезда мы прямиком отправились на взлетное поле, откуда стартовали дирижабли. Пришлось потратиться на извозчика, да еще такого, у кого карета побольше — чтобы все влезли, зато долетели с ветерком. А вот там рты пораскрывали уже не только алеуты, но и я сам. И было от чего.
Взлетное поле было огромным. Не меньше трех футбольных стадионов из моего прошлого мира. С одной стороны от него возвышались ангары для дирижаблей — каждый в высоту с десятиэтажку. Всего их оказалось пять. Прямо сейчас из одного ангара три грузовика на канатах вытягивали длинное сигарообразное туловище воздушного «монстра». Это был дирижабль жесткой конструкции с «крылышками» в хвостовой части и подвесной гондолой.