Жарко на даче
Летом мы поехали семьей на дачу, с женой и дочкой. У нас там небольшой двухэтажный домик.
Вокруг посажено много деревьев: яблони и прочие фруктовые. К дому пристроены сарай и банька, чуть поодаль туалет типа сортрир. Места немного, но достаточно для хорошего отдыха.
Дочка Катя спала наверху. Проход на лестницу закрывался тяжелой дверью, которую Катя сама поднять не могла и звала нас, чтоб открыть. Поэтому мы с женой могли спокойно предаваться любовным утехам на нижнем этаже.
Спустя месяц отдыха Машу вызвали срочно на работу, она не смогла отказаться и поехала.
Была жара и Катька бегала в одних трусиках. Ей было всего восемь, но фигурка была уже хороша. Сисечки дочки начали оформляться.
Мне нравилось это. Не думаю, что меня следунт считать, мягко говоря, любителем маленьких девочек… Но если честно, нравились они мне.
Вечером стало прохладней и страшно хотелось смыть с себя весь пот. Я собрался в баню, ну так Катька тоже захотела отмыться, но мамы не было, а она ее всегда мыла. Я сказал, что сейчас что-нибудь придумаем, а сам бегом назад. Баня у нас небольшая, но внутри метров три на три есть.
Стянув противные синтетические плавки я радостно стал обливаться прохладной водой.
Как же приятно облиться после жаркого дня. В этот момент распахивается дверь и вбегает Катька.
Я быстро прикрылся полотенцем. Уф! Вроде ничего не увидела. Стоячок, ну куда от него деться?
— А ты тут уже моешься, а меня не позвал? — Она так наивно спросила, что я даже не знал, что ответить. Тем временем Катя стянула с себя трусики.
Она стояла задом и попка оказалась такой чистенькой, такой гладкой. Беленькие полупопия. Чуток — совсем чуть раздвинув их, легко можно добраться до пещерки с сокровищами Али-Бабы, а то и до чего-либо более серьезного. Мы с женой как-то никогда Кате не внушали, что стесняться голых мальчиков, тем более дяденек плохо, так было написано в какой-то якобы умной книжке по психологии, а просто ограждали ее от этого, и все было хорошо. То есть вид обнаженных половых гениталий смутить ее в принципе не мог, как античного мальчика вид купающихся малолетних сестренок. А тут вдруг такое.
Катя повернулась, и я увидел маленький холмик внизу животика с пухлыми губками. Она подбежала и схавтила полотенце.
— Станет сырым! Давай повесим его, ты все равно намокнешь, так что даже и не вытирайся.
Она рванула полотенце, и я остался открыт. Катя уставилась мне взглядом между ног.
— Ух ты! А что это?
Я, заикаясь, произнес:
— Ну… Это моя пися. У девочек она другая. А у мальчиков вот такая, — надо было перевести разговор на другую тему. — Ну давай мыться. Я только плавки надену.
— Зачем? Ты ведь всегда моешь меня голенькую.
— Понимаешь, доча, это попросту неприлично — голый отец перед дочерью.
— А голая девочка перед папой?
Я просто засмеялся, радуясь детской логике.
— Видишь ли, в некоторых культурах вполне естественно обнажаться, и девочки в них нисколько не стыдятся отцов и сверстников — мальчиков. Более того, они…. (Пришлось вздохнуть). Раздражают половые органы. У мальчиков, у девочек и у себя. У нас это попросту не принято. Табу. Инцест, понимаешь? Но поскольку сейчас никого дома нет… В общем — нельзя. То ли стыдно, то ли неприлично, да как понять…
— А можно его потрогать?
— Я же сказал — нельзя.
И тут что-то заклинило. Катя коснулась маленьким пальчиком члена и провела по нему вниз до головки. Стало неожиданно приятно. Я хоть и пытался отвлечь мысли, но возбуждение появилось само собой.
— Сейчас он вырастет и станет большой и твердый, — говорил я. Девочка дотронулась до оголенного пениса. — Это нормально, — поспешил я предупредить дочку.
Член увеличился. Все это происходило, конечно, гораздо быстрее, чем я описываю. Ведь поток спермы был бы для ребенка неожиданноостью. Катька гладила выросший в размерах член своей ручонкой.
Проведя вниз, она оголила головку и слегка подула. Как же приятно! А Катюшка только забавно засмеялась.
Дочка поиграла с пенисом. Было здорово. Мне вообще нравится, между нами говоря, когда малолетние девчушки рассмартривают половой член наподобие игрушки.
— Катюшенька, поводи еще так, — сдерживая стон, попросил я. — Можно еще быстрее.
Она просто натурально дрочила его. Мне нравилось.
Как здорово! Такая маленькая, а уже умеет мастурбировать! Вдруг очередная мысль посетила:
— Кать, можешь лизнуть. Все девочки так делают, когда вырастают.
Она дотронулась язычком до кончика головки, и тут я не сдержался. Сперма полетела малышке в ротик. Она отпрянула, но я ее подхватил и стал уже дергать себя за член, пока все не вытекло. Капли падали ей на грудь, на ножки. Голенькие, босые ножки. Катюха стояла, глядя изумленно.
— Ого! Как ты это делаешь?! — спросила она.
— Это называется минет, дочь. Мне было очень хорошо.
Через полминуты я заявил:
— Спасибо, дочь. Ты уже такая большая. Хочешь, я тебе тоже сделаю приятно?
Посадил ее, голенькую, на полочку для парки. Это была просто толстая пластиковая полка, которую вешали, когда парились и били веником. Раздвинув ноги, я принялся лизать. Катя сначала смотрела с любопытством, хихикала («Папка, шекотно!»), затем высоко подняла ноги вверх: девочке явно было приятно.
Потом она стала постанывать и закрывать глазки. Дочка откинулась к стене и еще шире раздвинула конечности. Скоро она вздрогнула, выгнулась спиной и сомкнула ножки, сдавив мне голову ногами в районе ушей.
Ну вот и доченьке теперь хорошо. Малютка спустила. Я крепко обнял ее.
— Никому не говори, ладно? Никому. Тебе понравилось, как у меня вылетела жидкость?
— Да, так здорово! Фонтанчик. Ты как кит, — она засмеялась, шаловливо двигая голой попкой. Так задорно, что от взгляда на эту почти взрослую женщину у меня опять встал. Пришлось подрочить. Катя не поняла, чем я ззанимаюсь Стыдливо отвернувшись, тихонько спустил.
Хотел ебать девочку, но сдерживался.
Поставил Катю на пол. По росту она как раз находилась ртом напротив члена. Я ей сказал: открой ротик, и заглоти головку. Катя смогла вместить в себя только треть пениса, но и от этого стало невероятно приятно.
— А теперь гладь язычком и посасывай.
Девочка стала послушно выполнять папино задание. Замычала, пытаясь кивать. Прошло немного времени; я опять был близок к тому, чтобы забрызгать девчонку малофьей…
Вынул член изо рта и низко присел, стараясь коснуться ее писеньки. Затем стал водить пенисом вдоль половых губ. Резче, быстрее. Я уже не мог остановиться и, кончив, забрызгал дочке весь живот и промежность.
— Хочешь, я буду делать тебе еще так приятно? Только давай маме не скажем ничего, хорошо? А то большие девочки очень ревнивые. Ты же не хочешь, чтоб мама тебя не любила?
— Папа! А ты сказал, что некоторые девочки раздражают и свои половые органы. Это как?
— Доченька, это не очень прилично. Тем более заниматься этим перед папой.
— А мне хочется!
— Хочется попробовать?
Маленькая шалунья! Просто бесенок! Нет, чтоб заниматься этим втихомолку, в укромном уголке, с подружками в крайнем случае. Ей захотелось заняться этим, стоя голышом перед отцом. Но и я уже сдерживаться не мог. Пришлось объяснить ребенку, что онанизм как у мальчиков, так и у девочек — вполне обычное занятие и не надо делать из него проблемы. Катюша, стоя передо мной, слегка раздвинула ножки, зажмурилась и, улыбаясь, стала водить пальчиками вверх-вниз по своей щелочке, ставшей к этому времени довольно скользкой. Она нисколько не стеснялась меня, а попросту наслаждалась актом мастурбации перед отцом. Вот они, современные нравы.
— Папа, мне очень нравится трогать письку! А ты ее трогаешь?
Пришлось показать. Некоторое время мы занимались онанизмом друг перед другом. Катя закатывала зрачки гла́зок и негромко постанывала. М-да, страстными не становятся, а рождаются, сделал я открытие. В восемь лет можно уже вполне понимать, что такое оргазм.
Дочка испытала его. Тельце малышки изогнулось, и мне стало понятно, что девочка впервые испытала сексуальное удовольствие самостоятельно.
Мы пошли в дом, легли на кровать. Я пощекотал ее между ног, доставив дочери очередную порцию удовольствия.
Через какое-то время я проснулся и вышел во двор по нужде. Бежать до туалета было лень и, спустив трусы, я достал член. Тут в дверной проем выглянула дочурка.
Ей было любопытно.
— Ты куда? — спросила она.
— Я писать, иди спи.
— Я тоже хочу пописать, — сказала она. И оказлась рядом со мной.
Села рядом, и в темноте я услышал, как струится ссанюшка под ней. Я сказал:
— Сиди так, не кричи. Сейчас пойдем опять мыться.
И ливанул струей на нее сверху. Золотистая жидкость стекала с головы девчонки. Дописав, я резко схватил ее и понес в баню.
Дочь обалдело глядела и сказала, что было прикольно, как душ, только теплый. Как же я радовался, что она еще маленькая и ничего не понимает! Возбудившись от мочения на дочь, я так и бегал со стояком.
Посреди бани поставил дочку на четвереньки и вошел сзади. Сдерживаться не было уже никаких сил. Плотно сомкнул ее ноженьки, просунул между них член, и стал быстро двигать туда-сюда. Долго делать не пришлось, и сперма, вылетев, ударилась в крошечную детскую вагинку…
Помывшись, мы пошли спать.
На следующий день было еще жарче. Спали мы вместе и проснулись в поту. Еще толком не проснувшись, я обнаружил, что пальцы рук моей девочки предприняли прогулку, адрес которой известен всем малолеткам. Это выглядело невинным только поначалу. Все казалось скромным, слышалось только невинное сопение. Через некоторое время ножки раздвинулись, я почувствовал это, и кисть руки девуленьки заработала по полной программе. Я продолжал прикидываться спящим. Тельце вспотевшей девочки прижималось к моему большому волосатому телу.
Девочка вздрогнула несколько раз и сильнее прижалась ко мне, несмотря на жару.