яющие. Дышать резко стало нечем. А солнце поднималось всё выше и жарило беспощаднее, и даже сквозняк не спасал. Арина ещё раз с грустью вспомнила свой велосипед и силилась не заплакать. Какой-то мужик завалился на девушку, когда автобус резко остановился, видно, водитель наконец-то вспомнил, что такое остановки и зачем они нужны. Какая-то тётка кричала, что ей дует и нужно срочно закрыть все окна. Молодая мамочка никак не могла успокоить рыдающего ребёнка. Какой-то панк слишком громко слушал в наушниках музыку. Хотя творчество «Rammstein» прекрасно заглушало визг тормозов и ругать подростка не стоило. Но полный треш начался, когда в салон зашёл мужик с рыбой. Из чего стало это понятно? Понимаете, рыбу летом не стоит покупать, особенно в жару, ведь она, вполне вероятно, пока вы доедете домой, может испортиться, а любитель морских деликатесов, наверное, в пылу радости, что отведает сию ароматную вкуснятину, об этом забыл. Как Арину тошнило! Она молилась, чтобы скорее доехали до нужной остановки, иначе за последствия не ручалась.
Девушка вывалилась из салона автобуса бледно-зелёная, помятая и злая, а на голове, как любит выражаться Карина, «взвыв на макаронной фабрике», и кажется, у неё дёргался глаз. Как-то она доплелась до кафе, забралась по ступенькам и открыла дверь. Первым делом страдалица посетила туалет, чтобы привести себя в порядок, а тут уборщица в нём как раз наводила порядок:
— Бог мой! Аринушка, что с тобой? — всполошилась сердобольная женщина.
— Общественный транспорт! Галина Петровна, чтобы я ещё раз на нём ехала! Уж лучше пешком, в дождь, на карачках ползти, помогая ушами! — взорвалась нервной тирадой эта юная особа.
— Как я тебя понимаю! Наш транспорт — самый кошмарный утром и вечером! А где твой велосипед? — выжимая тряпку в ведро, согласилась женщина.
— Эх… он поломан, — вздохнула Арина, умывшись и расчесав волосы, завязала высокий хвост. — Я его оставила на заднем дворе, сегодня вечером отвезу в ремонт.
— Да? Это та серебристая «Украина», что стоит на заднем дворе у входа? — сливая грязную воду в унитаз, уточнила Галина Петровна.
— Да! — переодеваясь в рабочую одежду, ответила девушка.
— А что у него поломано-то? Рабочий, на вид, велосипед, — набирая чистую воду в ведро, переспросила уборщица.
— Э… Ну, у него переднее колесо погнулось и так, по мелочи, — удивлённо взглянула на женщину Арина.
— Я утром проходила мимо него, и все колёса были целы! — заметила Галина Петровна.
Арина не поверила, ведь вчера ей некогда было заниматься починкой, а кроме неё до велосипеда нет никому дела. Девушка выбежала через служебные двери и взглянула на то место, где оставила своего двухколёсного друга. Действительно, он был цел, как буд-то и не врезалась она никуда. Изумлению Арины не было предела. Она стала судорожно вспоминать, а точно ли были эти повреждения? Или всё-таки нет? Кажется, велосипедистка теряет рассудок! Арина на всякий случай пощупала колёса и руль, нет, не мерещится. У неё от изумления даже тошнота пропала. Девушка прошла внутрь кафе и направилась к барной стойке, чтобы спросить у Женьки: а были ли повреждения на велосипеде?
— Ты чего такая загруженная? — участливо спросил Женька, как только увидел удручённое состояние подруги.
Она подняла на него большие блестящие глаза и спросила:
— Жень, я похожа на сумасшедшую?
— Ты чего? Нет, конечно! — оставив свои дела, подошёл к ней Женька.
— Тогда объясни, как вышло, что вчера мой велик подлежал ремонту, а сегодня — как новенький? — и она заглянула ему в глаза.
Во взгляде Женьки что-то промелькнуло, брови поползли вверх, и он выдал:
— Это магия! Наверное, феи постарались! — скорее всего, он сказал это, не подумав о том, что звучит это идиотично: — И вообще… мне надо кофемашину чистить! — Женька тот час заторопился смыться из-под пристального взгляда подруги.
Арина удивилась, потом задумалась, а потом… тихонько стащила пластиковый поднос и, хлопая демонстративно о ладошку, иронично спросила:
— Значит ма-агия! Феи! И долго ты думал, прежде чем такое ляпнуть?
— Так, Арина, без рукоприкладства! Помни: членовредительство уголовно наказуемо, плюс ты держишь в руках имущество кафе, за повреждения которого с тебя снимут штраф, а ты ещё за стол не расплатилась! — подняв перед собой руки в примирительном жесте, пытался вразумить подругу Женька.
Но его это не спасло. Хорошо, хоть он ловкий и быстрый, а в просторном зале не было посетителей, а потому оставалось место для манёвров. Женька про себя сказал «спасибо» жлобству начальника: ведь если бы тот не решил сэкономить, заказав для кафе пластиковые подносы, а вместо них — стальные, то у его бармена случилась бы черепно-мозговая травма, а так, от удара пластиковым подсосом, всего-навсего шишка образуется.
Карина вошла в зал и увидела, как её подруга гоняется за барменом, и поняла, насколько нескучна её жизнь. Правда, когда пришёл Ваник Ашотович, жить стало ещё веселее: все получили звездюлей и почему-то больше всех — именно Карина, которая вообще только смотрела на это безобразие.
— Вот поясните мне на милость: чего это фигнёй страдаете именно вы, а по шее получаю я? Ведь мы с вами — не родственники, и вы мне даже не нравитесь! — возмущалась Карина на подозрительно притихших Арину и Женьку, державшего лёд на голове. Ребята спрятались в подсобке.
— Ну… потому что мы банда! — переглянувшись ответили дуэтом Арина и Женька.
Карина досадливо хлопнула себя по лицу, думая: «за что мне это всё?»
— Так! Я — работать, а вы приведите себя в нормальное состояние и тоже вспоминайте, зачем вы здесь! — и Карина, развернувшись на каблуках, удалилась прочь.
— М-дэ… если так и дальше продолжится, то мне придётся работать на штрафы, — подытожила Арина, испустив тяжкий вздох.
— Арина, прости, пожалуйста! — состроив виноватую, умильную мордаху, попросил Женька.
Арина насупилась, надула губы и сказала со вздохом:
— Ладно, проехали! Только если в следующий раз надумаешь делать кому-то хорошее, заведомо предупреди его об этом. А то я уже хотела в дурдом сдаваться, — похлопала дружественно по плечу Женьку Арина.
Парень вздрогнул.
— Ты чего? — спросила девушка.
— У тебя рука ледяная! — потирал плечо Женька.
— Не говори глупостей! — обиделась почему-то Арина, да только в глазах её промелькнул страх, природу которого Женька не мог понять.
Она резко поднялась и вышла прочь, он проводил её недоумевающим взглядом и констатировал, что ничего не понял.
— Женщины, странные, не предсказуемые и истеричные существа! — решил подержать морально Женьку внезапно вошедший Арсен. — Ты, кстати, ящик из-под картошки не видел?
— Э… а он тут причём? — что-то не мог уловить скачущую логику сотрудника Женька.
— Да я за ним пришёл, вроде тут в прошлый раз оставил, — Арсен стал озадачено осматривать помещение. — А вот он! — и племянник Ваника Ашотовича нашёл пропажу, заваленную какой-то ветошью. — А вообще держись-ка ты подальше от этой девчонки! — и посмотрел на Женьку предостерегающе.
— Может, ты перепутал, и мне стоит держаться подальше от Карины, это логичнее? — решил пошутить Женька.
— Нет, я сказал, что сказал… — и Арсен оглянулся, нет ли кого за спиной: — …вообще я тебе ничего не говорил.
Арсен ушёл так же внезапно, как и появился, оставив Женьку в недоумении. Плечо юноши лизнуло раскалённым железом.
— Ай! — Женька стал чесать беспокоящее место, вышел из подсобки и прошёл в туалет, где было большое зеркало. Приспустив рубашку и заглянув в него, парень увидел рану, напоминавшую обморожение.
Время шло к полудню, посетителей в зале становилось больше, следовательнно, работа на кухне стала интенсивнее. Девочки так же носились от столика к столику. А Ваник Ашотович сокрушался на подорожание аренды и продуктов, а как увидел счёт, выставленный стекольщиком, попросил валидола и грозился прикрыть кафе за убытки. Женька только иронично улыбался этим словам.
По нарастанию заиграла мелодия звонка, Женька достал смартфон из кармана и, держа его между ухом и плечом, ответил. Руками же продолжал выполнять свою работу.
— Алло, Женя? — проскользнула некая неуверенность в голосе, и юноша узнал звонившего сразу.
— Константин, здравствуйте! — уверенно ответил бармен, ставя на поднос выполненный заказ, и кивком головы указал, что официантки могут забирать. — Что-нибудь случилось?
— Да-а… Я всё-таки заехал по пути на работу в церковь, ну чтоб наверняка… — и драчливый владелец пострадавшего авто запнулся, так и не досказав, что он там наверняка хотел сделать: — Тут такое! Такое! — его голос дрожал, а на заднем плане слышны были взволнованные голоса людей.
— Что, опять та таинственная гостья объявилась? — решил отшутиться парень.
— Нет! Иконы замироточили! — с придыханием, таившим восторг, ответил Константин.
— Это как? — нахмуривши брови, спросил бармен.
— Ну, капли по иконам потекли, словно они плачут! Священники тут суетиться начали, а бабки — кричать, что это знамение Божье! Только вот чего? — и голос Константина задрожал, выражая глубокую нервозность.
И тут Женьку как мешком по голове стукнули, а по спине пронеслись мурашки, и наверное он побледнел.
— «День первый и низвергнутся небесные твари.
На день второй изольют слёзы святые.
На день третий издохнет домашний скот.
В день четвёртый распахнётся небесный глаз,
На день пятый побагровеют все воды.
На день шестой спокойствие воцарится, да не верь в него — убегай.
Седмицей недели начнётся Жатва!»
— голос Женьки стал чужим, он сам испугался этого, а сердце сжало в кулак от страха.
— В смысле? — удивился мужчина.
— Да забейте, отчего-то детский стишок вспомнился, — поспешил успокоить бармен Константина. — А вы можете записать всё происходящее на видео и прислать мне по «Вайберу», этот номер телефона, на который вы позвонили, за ним закреплён.