бнаружили по чистой случайности. Компания охотников выехала за город пострелять тетеревов. Припарковав свою машину у обочины, мужчины заметили две цепочки следов, уходивших от дороги, и только одну в обратном направлении. Пройдя по следам около 150 ярдов[9], они наткнулись на тело, которое еще не замело снегом.
Приехавшие на место полицейские сразу же связали это убийство с предыдущим. Как и Дэнни, Кристофер был раздет до трусов. На теле были аналогичные раны в области груди и живота, шея перерезана ударом ножа от задней части к подбородку. Возможно, это была попытка отрезать голову. Никаких признаков полового акта не было и в этом случае.
При всей схожести жертв и мест обнаружения тел имелись и три заслуживающих внимания отличия. Во-первых, одежда второго погибшего была аккуратно сложена стопкой всего в паре футов от его тела, тогда как одежду первой жертвы так и не нашли. Во-вторых, при последнем по времени нападении не использовались веревки. И в-третьих, согласно предварительному заключению судмедэкспертизы, Кристоферу нанесли значительно больше посмертных ножевых ранений.
— Вот что мы имеем, — начал свой доклад Ресслер. — Подробности продолжают поступать, и появился еще один свидетель, которого нужно опросить. Но на данный момент это все, что известно опергруппе. Местная полиция хочет запросить помощи у жителей через телевидение и газеты. Организована горячая линия, по которой можно сообщить информацию о подозрительных лицах, вроде данных номерных знаков или примет. Кроме того, общественность попросили оповещать обо всех, кто заговаривает с детишками или подкарауливает их. Вопросы?
— Ты сказал, что одежда была аккуратно сложена. Можешь показать этот слайд еще раз? — попросил Дуглас.
Ресслер пощелкал переключателем проектора.
— Вот он. Видно не очень хорошо. Но вещи скорее уложили, чем просто побросали друг на друга. Не то чтобы очень аккуратно, но именно уложили. Это примерно так, как складываешь вдвое пиджак, а не просто кидаешь его в сторону. Кстати, обратите внимание, в каком порядке укладывали одежду и обувь жертвы.
— Есть признаки удаления органов? — спросил Лэннинг.
— Нет, — покачал головой Ресслер. — Просто ножевые ранения. Может показаться, что их наносили в каком-то определенном порядке, но на самом деле резали, просто чтобы резать.
— Ну не знаю, — возразил Лэннинг, — выглядит слишком похоже на предыдущую жертву. Я бы сказал, что это ритуал какой-то. Проявление ярости.
— Давайте-ка вернемся назад на минутку. — Ресслер прокрутил несколько слайдов. — Мы попросили наших парней ознакомиться с судмедэкспертизами по первой жертве. По ранениям ничего нового, зато они дали другую интерпретацию отсутствующего куска плоти на плече мальчика. Обнаружен отпечаток зуба. Правда, крохотный, но они сделали вывод о том, что это увечье могло быть прикрытием для фетишистского укуса.
— А что насчет виктимологии? — спросила я. — Важно учитывать характерные черты жертв и то, чем они могли привлечь к себе преступника. Но ни на одном из этих фото толком не видно их лиц. Они ровесники, а внешне они похожи?
— Да, очень похожи, — ответил Ресслер. — Что же касается виктимологии, то тут есть о чем поговорить. Этот тип преступника выбирает легкую добычу. Но, что примечательно, он нападает не на девушек, а на юношей. Я считаю, что выбор мальчиков в качестве жертв характеризует его как личность. Этот тип труслив. Ну да, ну да, понимаю, это звучит необъективно. Давайте уже приступать к профайлингу.
Это и было главной целью нашего совещания. Все собравшиеся уже ознакомились с делом, изучили справочные материалы. Нам всем предстояло максимально сузить круг подозреваемых. Каждый из сотрудников привносил в этот процесс свои уникальные аналитические наработки и идеи, помогающие создать психологический портрет неизвестного преступника. Я считала такое сочетание науки и искусства нашим преимуществом, хотя кое-кто в Бюро именно к этому и придирался. Профайлинг не называл имя виновного лица, но использовал все возможные средства доказательств для создания подробного и точного описания подозреваемого, включая возраст, расовую принадлежность, физические данные, род занятий, уровень образования, хобби.
В деле из Небраски мы исходили из самого первого психологического портрета, в котором Ресслер уже сделал вывод, что род занятий убийцы подразумевал его непосредственное общение с юношами, возможно, в качестве футбольного тренера или вожатого отряда бойскаутов. А неуклюжее использование ножа для удаления следов укусов, по мнению Ресслера, говорило о том, что убийца был знаком с криминалистикой по меньшей мере в том объеме, как это описывается в детективной литературе. Мы также согласились с тем, что убийца одержим контролем и наверняка пристально следит за новостями, чтобы понять, как его описывают в средствах массовой информации. К этому мы добавили базовые демографические характеристики, очевидным образом вытекавшие из наших исследований серийных убийц. Он был белым, поскольку серийные убийцы обычно убивают в пределах их расовой принадлежности; молод, поскольку выбор юных жертв свидетельствует о сексуальной незрелости; а чрезмерная степень насилия говорила о чувствах собственной неполноценности и злобы на окружающий мир.
Однако решающая роль в психологическом портрете всегда принадлежит мельчайшим и самым неочевидным деталям. Нужно было сосредоточиться именно на них. В итоге наше описание неизвестного преступника выглядело следующим образом:
«Белый мужчина в возрасте около двадцати лет. Его машина в хорошем состоянии и достаточно презентабельная, чтобы его жертвы спокойно садились в нее. В силу близкого с жертвами возраста в общении с ними он способен излучать уверенность в себе и быть непринужденным в разговоре. Но это деланая уверенность, что очевидным образом следует из заранее спланированного характера его нападений: для контроля над жертвами убийца запасался веревками. Но та поспешность, с которой он избавлялся от тел, напротив, свидетельствует о недостатке опыта и волнении преступника.
Использование веревок наталкивает на мысль о сексуальном характере этих преступлений, что согласуется с отсутствием обычных признаков прижизненного или посмертного сексуального надругательства. Элемент связывания веревками характерен для установления сексуального контроля. В свою очередь, неспособность довести дело до конца говорит о сексуальной незрелости, недостатке опыта и паранойе. Агрессивность ножевых ранений свидетельствует о фрустрации[10] и озлобленности убийцы. Из этого следует, что убийцей движет стремление воплотить некую сексуальную фантазию, вероятно, основанную на его травмирующем сексуальном опыте в детском возрасте. Повадка совершать похищения по утрам указывает на рабочую профессию, к примеру, низкоквалифицированного автослесаря, работающего в ночную смену. Это, в свою очередь, свидетельствует о высоких умственных способностях и образовании на уровне средней школы. Он не женат, ему некомфортно рядом с женщинами, он неопытен в сексуальном плане. Преступник эмоционально недоразвит и импульсивен. Он из местных. Зациклен на мальчиках и, вероятно, занимается чем-то, что позволяет ему часто пересекаться с ними, например, на занятиях любительским спортом или чем-то подобным. Мужчина живет один в съемной квартире. Читает детективные журналы как своего рода порнографию. Возможно, в несовершеннолетнем возрасте попал на учет в полицию в связи с сексуальными домогательствами к своим ровесникам-мальчикам. Он нелюдим и хотел бы уехать из этих мест, но не может сделать это из-за ограниченных возможностей трудоустройства. Он набирается уверенности в своих силах и, скорей всего, подставится благодаря последующему рискованному поступку».
Мы особо отметили, что в относительно близком будущем этот убийца нападет снова. Местные полицейские и слышать об этом не хотели, поскольку были потрясены тем, что уже случилось. Но мы сочли своим долгом поставить их в курс того, что могло произойти с высокой долей вероятности. Кроме того, преступник уже продемонстрировал, что его навыки прогрессируют. А с учетом приближения рождественских праздников и зимних школьных каникул дети станут уязвимее для нападений. Заманчивых возможностей у преступника будет слишком много, чтобы не воспользоваться ими.
В последующие недели следователи установили целый ряд подозрительных лиц. В их поле зрения, в частности, оказался педофил, принуждавший мальчиков к сексу в своей машине. Его арестовали и впоследствии осудили, но он не был связан с делом о гибели Дэнни Э. и Кристофера У. Декабрь прошел без происшествий. Начало января тоже.
Но вот утром 11 января, в день возобновления школьных занятий, воспитательница одного из детских садов обратила внимание на подозрительный автомобиль, медленно разъезжающий по парковке. Она вышла на улицу и начала было записывать его номера, но водитель внезапно выскочил из машины и пригрозил убить ее, если она не отдаст ему эту бумажку. Женщине удалось оттолкнуть водителя, она забежала в здание сада и позвонила на горячую линию, про которую узнала из новостей. За это время мужчина успел скрыться.
Полицейские и агенты ФБР по штату Омаха отреагировали практически молниеносно. Они обнаружили машину на стоянке близлежащего автосервиса и установили, что ее арендовал сотрудник авиабазы Оффатт. Его собственный автомобиль находился на ремонте в том же автосервисе. В салоне его машины агенты смогли рассмотреть веревку, похожую на найденную на первой жертве. Они связались со службой безопасности авиабазы и попросили немедленно предоставить им доступ в квартиру владельца машины, техника по имени Джон Джозеф Жубер IV. Получив санкцию на обыск и арест, они обнаружили в доме еще один моток такой же веревки, большой охотничий нож и несколько десятков зачитанных до дыр детективных журналов, в одном из которых была загнута страница с рассказом об убийстве мальчишки-газетчика. Эти находки полностью соответствовали нашему описанию, равно как и сам Жубер — слабого телосложения белый мужчина двадцати одного года от роду.