Ее тело продолжало терять контроль, поскольку Лукас требовал от нее все больше и больше. Между ними не осталось ни притворства, ни секретов, ни забот. Имело значение только то, что происходило между ними здесь и сейчас.
Перестав дрожать, Пейсли отстранилась от Лукаса и посмотрела на него. Он пялился на нее сверху вниз, стиснув зубы; в его глазах читалось страстное желание.
Пейсли улыбнулась, оперлась на локти и обняла лодыжками его торс. Лукас задвигался быстрее. Она зачарованно наблюдала, как его поглощает кульминация. Оба смотрели друг другу в глаза.
Этот мужчина был требовательным, дерзким и высокомерным даже во время секса.
И ее это чертовски возбуждало. Она уже испытала удовлетворение, но не была готова отказаться от продолжающейся страсти.
Успокоившись, Лукас наклонился и коснулся руками ее груди. Пейсли ждала, размышляя, что он скажет или сделает дальше. Когда молчание затянулось, она опустила ноги.
— Если ты хотел только секса в этом браке, — небрежно сказала она, — то для начала мы неплохо постарались.
Лукас наклонился и припал к ее губам в быстром и жгучем поцелуе, от которого она подогнула пальцы на ногах. Отстранившись от нее, он одарил ее своей фирменной дерзкой улыбкой.
— Помимо секса, мне нужен ребенок, — ответил он. — Наш ребенок.
Глава 6
Вероятно, это было не самое подходящее время для подобного заявления. Лукасу следовало отнести Пейсли в большую спальню с окном во всю стену.
Но ведь она знала, во что ввязалась. Ей не надо догадываться о мести, которую запланировал Лукас на тот случай, если Стерлинг окажется ее биологическим отцом.
— Ребенок? — раздраженно спросила она. — Ты женился на мне, думая, что я… рожу тебе ребенка? А ты не мог сказать мне об этом заранее?
Она встала со столика и взяла шелковый красный халат. Он наблюдал, как она резко запахивает его и завязывает пояс на талии.
Решив, что должен одеться, Лукас натянул черные трусы‑боксеры.
— Я знала, что ты чего‑то от меня хочешь, — пробормотала она, приподнимая растрепанные пряди. — Надо было думать о том, кого просить о помощи. — Она покачала головой и пригладила руками волосы.
Лукас скрестил руки на груди.
— Я не имел в виду, что хочу, чтобы ты родила как можно скорее, — ответил он. — Мне нужен ребенок, которому я передам свою компанию. Ни тебе, ни мне не нужна любовь, но я не понимаю, почему мы не можем получить то, чего хотим.
Она подняла брови:
— Ты только послушай себя! Я просила тебя узнать правду о моем отце. Ты просишь родить тебе ребенка. Он свяжет нас с тобой на всю жизнь. Ты этого хочешь?
— Я не верю в любовь, поэтому не ищу женщину, которую смогу полюбить. Дети — это семья, и это совсем другие чувства, к которым я готов. — Он шагнул к ней, но остановился, когда она подняла руки. — Мы с тобой всегда говорили о детях, помнишь?
— Я помню. — Она опустила руки по швам. — Я также помню, что мы были влюблены и строили нереальные планы по поводу нашего будущего. Ты не можешь привести ребенка в этот мир просто потому, что хочешь, чтобы кто‑то занялся твоим бизнесом. Это предрассудок!
Лукас не собирался спорить в брачную ночь, несмотря на то, что у них была не обычная свадьба.
— Мы обсудим это позже. — Он собрал свою одежду, затем поднял ее кружевной комбинезон. — Разве мы не можем просто насладиться медовым месяцем? У нас еще есть пара дней.
Глядя на ее спутанные волосы, туфли на шпильках и шелковый халат, Лукас хотел перебросить ее через плечо и отнести в спальню, чтобы заняться с ней сексом.
Если она узнает, что Лукас намерен при помощи ее отомстить Стерлингу, она никогда не согласится родить ему ребенка. Лукасу следует быть осторожнее.
— Ты получишь эти пару дней, — сказала она ему. — А потом мы займемся Стерлингом и моей матерью и их историей.
Удивленный тем, что она сдалась, Лукас кивнул:
— Стерлинг будет моим главным приоритетом.
Если Стерлинг действительно приходится Пейсли отцом, Лукас даст своему свекру понять, кто за что отвечает и кто в конечном счете победит.
Лукас уставился на неоновую вывеску над дешевым баром, в котором когда‑то работала мать Пейсли. Хотя этот бар все еще существует, вряд ли кто‑то вспомнит Линетт Морган.
Но он должен с чего‑то начать, поэтому пришел сюда. Он часто поручал трудные расследования своим лучшим сотрудникам, но нынешнее дело слишком личное. Кроме того, Лукасу нравилась работа детектива.
Открыв тяжелую дверь, он услышал громкую музыку кантри. Пары танцевали на потертом деревянном полу, а длинный бар был заполнен посетителями. Очевидно, неспроста это заведение до сих пор на плаву.
Лукас направился к бару и решил поговорить с барменом в возрасте. Остальной персонал был слишком молодым, чтобы помнить мать Пейсли.
Пробираясь сквозь толпу разбитных женщин, Лукас вытащил фотографию из кармана. Когда бармен посмотрел в его сторону, Лукас махнул рукой.
— Что вам?! — крикнул мужчина.
Лукас повернул к нему фото:
— Вы знаете эту женщину?
Бармен прищурился и наклонился вперед, затем кивнул:
— Линетт. Я ее помню. Жаль, что она умерла.
— Когда она работала здесь, к ней наведывались парни? Она упоминала, с кем встречается?
Ему было неприятно орать в этой толпе, но они с Пейсли вернулись домой из Вегаса пару часов назад, и ему хотелось начать расследование. Он думал, что вечером в понедельник в баре будет не так многолюдно, но ошибся.
Он решил приехать прямо сюда, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Пейсли выводила его из себя желанием, страстью и восторгом. Он не помнил, кого хотел точно так же, как ее, последние несколько дней. Они провели медовый месяц в номере, совершенно голые, за исключением тех случаев, когда им надо было поесть. По дороге домой они занимались любовью даже в его частном самолете.
— Крутился тут один, в возрасте, — заявил бармен, вырывая Лукаса из размышлений. — Богатенький. Не знаю, как его зовут, но он всегда был в костюме и давал по сто баксов на чай. Заносчивый такой.
Бар Бастера не то заведение, в котором будешь бросаться щедрыми чаевыми. Судя по всему, тем человеком был Стерлинг Перри.
— Вы бы узнали его имя, если бы услышали? — спросил Лукас.
— Линетт никогда не говорила, как его зовут, — ответил бармен. — Но она точно была от него без ума.
Лукас кивнул и сунул фотографию в карман. И вытащил оттуда другую.
— Вы узнаете его?
Мужчина прищурился и задумался:
— Это было давно, но я вряд ли его видел.
Лукас стиснул зубы от разочарования и улыбнулся.
— Спасибо, что уделили время.
— Принести вам пива?
Лукас улыбнулся.
— В следующий раз, — пообещал он и решил, что приведет сюда Пейсли. Как только копнет глубже, у него появятся новые вопросы.
Лукас пробрался сквозь толпу и вышел в ночь. Пробыв без Пейсли всего час, он жаждал вернуться домой. Да, он провел несколько минут наедине с собой, но теперь хочет быть с ней. Их время в Вегасе было насыщенным, но слишком коротким. Лукасу не терпелось снова куда‑нибудь с ней сбежать. Но сначала он должен узнать правду о Стерлинге.
Пусть у них нетрадиционный брак, но он сполна воспользуется тем, что женился на женщине, которую всегда хотел. Однажды она сбежала от него, но он не отпустит ее снова. На этот раз у него немного другие причины для этого.
Раньше, будучи юным и слишком доверчивым, Лукас считал, что они проживут в любви и счастье до конца своих дней. Теперь они могут быть вместе благодаря общим целям и страсти. На этих чувствах держатся многие браки.
Он не мечтал когда‑нибудь жениться по любви. Пусть об этом мечтают любители сказок и фантастических романов. Ему нужен ребенок, и он не лгал, говоря Пейсли, что хочет, чтобы она стала матерью. Он хотел ребенка только от нее.
Вернувшись домой, Лукас был более чем готов увидеться с Пейсли. Они больше не говорили о ребенке, но он прекрасно знал, что эта тема еще всплывет. Им следовало это обсудить, и он предпочел бы поговорить о ребенке, а не о мести, о которой она ничего не знала.
Пусть Пейсли пока думает, что он помогает ее бизнесу и они должны создать семью.
Выйдя из частного лифта, Лукас застыл на месте.
Лукас бросил ключи на столик справа от себя и уставился на заново декорированную гостиную. Это был не его стиль. Повсюду были декоративные подушки в горошек или полоску. На большом квадратном пуфике стоял поднос со свечами и цветами.
На стенах висели картинки с цитатами, которые ему не хотелось даже читать.
— О, ты пришел!
Лукас посмотрел на кухню и чуть не проглотил язык. Пейсли была в фартуке и туфлях на шпильке. Она держала в руках бокал с его любимым бурбоном.
— Надеюсь, ты не против того, что я принесла несколько своих вещей. — Она подошла к нему и протянула бокал. — Я просто подумала, что, раз остаюсь здесь, ты захочешь, чтобы мне было уютно.
Отдав ему бокал, она повернулась к нему голой попой.
— Ужин будет готов через десять минут, а ты пока переоденься! — бросила она ему через плечо.
Лукас выпил янтарную жидкость, и она обожгла ему горло. Когда, черт побери, Пейсли успела все это сделать?
Он пошел за ней на кухню и трепетно наблюдал, как она вытаскивает из духовки какую‑то вкуснятину.
— Надеюсь, ты любишь курицу кордон‑блю. — Она поставила кастрюлю на плиту и закрыла дверцу духовки, затем потянулась, чтобы выключить огонь. — Еще я приготовила салат с абрикосами и сыром фета.
Лукас скрестил руки на груди и прислонился к кухонному столу.
— Ты будешь и дальше притворяться, что не переделала мою гостиную и не готовишь ужин голышом?
Она одарила его полуулыбкой, которая только сильнее возбудила его. Пейсли играла с ним.
— Во‑первых, я не совсем голая. — Ей хватило смелости погладить его по щеке, а потом вернуться к ужину. — Во‑вторых, ты полон предрассудков, поэтому я подумала, что тебе понравится голая женщина на кухне. Я была не права? Я просто пытаюсь быть послушной женой.